Рёв двигателя огласил парковку под аккомпанемент нескладной симфонии противоугонных сирен. Пуристы, без того на взводе из-за всего случившегося, встрепенулись и вскинули пушки, ощетинившись стволами, словно перепуганный дикобраз.

Если бы дикобраз мог стрелять.

Летящий прямиком на них фургон прошили сразу несколькими очередями. Многослойное защитное стекло брызнуло мелким безвредным крошевом, осев скомканной блестящей газетёнкой. Безрезультатно. Вместо бесславно погибшего водителя, посмевшего посягнуть на них, пуристы увидели лишь зловеще пустой провал салона и искромсанное пулями кресло.

Алиса не смогла наблюдать — а жаль, ох как же жаль, какое горе! Но горевать пока ещё не довелось. Когда вся, целиком, занята делами поважнее, непросто найти время на такие мелочи. Зарядив ключом по ещё одной машине, она бросилась прочь, прыжком перекатившись в соседний ряд под лихо вскинувшей ей волосы своим свистом шальной очередью, нервно пущенной на новый звук.

И вот теперь — теперь она смогла взглянуть. И погрустить о том, что упустила.

Не в силах вынудить фургон остановиться, пуристы бросились врассыпную под жуткий грохот, рёв и визг. С педалью газа, зажатой до упора, грузовик-смертник врезался в припаркованную легковушку, смяв её и впечатав в соседку без большого труда. И ещё одну. Остановился только на третьей, натужно гудя и прожигая шины.

Заметив оставшегося в опасном одиночестве бойца, Алиса немедленно сорвалась с места резвой тигриной поступью, скользя меж машинами ловко и бесшумно, как тень, под триумфальный грохот барабанов сердца в ушах. Мир потемнел и сузился до одной лишь цели — и чёткого, последовательного маршрута к ней.

Фургон, наконец, затих, издав последний вопль предсмертной агонии, после очереди от найтмера. Едва успевшему вдохнуть пуристу, подкравшись сзади, накинули на шею газовый ключ. Алиса, фиксируя импровизированный рычаг локтями, ухватилась за его голову (чтобы уж точно не выкрутился и не сбежал) и, выдохнув, придавила, заваливая хрипящую жертву на себя, пока ноги не оторвутся от земли.

Без спешки. Медленно, уверенно.

Технично.

— Ш-ш-ш... — Ласково прошептала она обмякающему реквизиту. И, свалив на землю и отстегнув его шлем, игриво чмокнула в лобик.

— Прайс!

Придя, видимо, в себя, кто-то догадался устроить перекличку. Но среди орущих сирен, после таких приключений, да ещё и с непонятными врагами поблизости... Можно ведь сразу и не ответить?

Сорвав прочь докучливые маску и балаклаву, Алиса жадно впилась в помутневший взгляд своим, озаряя лицо захваченного пуриста закатным заревом улыбки.

— Прайс, мать твою налево одиннадцатым в казарму, отвечай!

— Да здесь я! — Гаркнул в ответ Прайс, спешно напяливая экипировку обратно, и поспешил к своим. И добавил, тоном пополам обиженным и виноватым: — Маму не трожь.

— Не про**ывайся! — Раздражённо ответил командир. — Особенно когда такая дичь происходит! А ну быстро всем прочесать округу, и продолжаем. У нас и так времени нет... Ещё на призраков охотиться!

Кто-то криво "напел" знаменитую песенку в безнадёжной попытке разрядить обстановку. Прайс отдал честь и расхохотался.

А потом схватил гранату, дёрнул чеку и бросил отряду прямо под ноги.

На ценные комментарии про матушку времени теперь уже ни у кого не нашлось. С матерными восклицаниями пуристы разбежались вновь, куда глаза глядят, перекатываясь в укрытия за автомобилями. Один из них вдруг ухом ощутил, с холодком в душе, щекотный выдох: — Приветики!~ — А потом — ключ на шее.

Второму не повезло оказаться наедине с Прайсом. Товарищ, свихнувшийся вконец, оглушил его ударом под дых, приложил лицом об капот, и грубо избавил глаза от защиты, силой вынуждая взглянуть в нужную сторону.

— Вот те два!~ Вот те три~ Бриг, скотина, посмотри!~ — С ядовитой радостью напевала Алиса в мыслях.

— Предатели! — Загорланил Прайс, кидаясь с кулаками на очередного сослуживца. Пойманный Алисой новобранец выпустил очередь в воздух с паническим воплем, а второй, совершенно игнорируя сломанный нос и кровоподтёки на лице, вытащил и метнул дымовую шашку.

Едва только оправившийся от фургонного полтергейста командир оказался посреди совершенного в своём хаосе дурдома. Крики, удары, выстрелы со всех сторон, напрочь застилающий обзор треклятый антитепловизорный дым, что должен был в итоге помочь им уйти... И какофония не думающих затихать сирен поверх всего.

Схватив рацию и пригнувшись, он попытался выбраться на чистый воздух вслепую, короткими перебежками, заодно сумбурно объясняя старшим, в какой бардак они угодили. На ровном месте! Не пойми кто! Из ниоткуда!

Его доклад прервался на полуслове глухим ударом.

Пилот найтмера не ощущал себя настолько бесполезным, наверное, ещё никогда. А что делать-то? Не видно нихрена, одни всполохи. Стрелять просто так? По всем подряд, без разбору?.. По врагам — а где враги? Кто враги?!

Лучшее, что он придумал — медленно отступать, крича через динамик о необходимости всем взять себя в руки и перегруппироваться. И, увидев, как из дыма вышли двое товарищей — поначалу даже вздохнул с облегчением.

А затем товарищи, петляя меж машинами, кинулись на него. Один — бросил ещё дымовую шашку под найтмер. А второй, как мигом позже пилот осознал с морозом по коже, подобрался вплотную с гранатой — и однозначным намерением засунуть её куда-нибудь в сустав.

Инстинкт самосохранения победил. Нервы сдали, и бронированная машина одним движением превратила нападающего камикадзе в лепёшку. Расстреляв в клочья второго безумца, заляпанный кровью и неприглядным фаршем найтмер рванул на всех парах с парковки прочь, подальше, заполняя эфир истошными воплями с общим смыслом где-то между "Они все рехнулись" и "Он лопнул, как гнилой помидор!".

Стремительно отступая, пилот уже не обратил внимания на то, как у него за спиной взревел двигатель и визгнули покрышки. Вышедшая из ступора девушка в "пативене" увела его прочь с ничуть не меньшим энтузиазмом.

Всё затихло. Одна за другой, умолкли даже сирены. Густые клубы дыма расползались по парковке, гонимые ветром.[nick]Alice[/nick][status]Entertaining Fire[/status][icon]https://i.imgur.com/gzFWogk.png[/icon][sign]And maybe I enjoy it just a little bit~[/sign][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

Запыленный склад спортивного инвентаря, расположившийся среди деревьев чуть поодаль от дороги, был построен совсем недавно - по крайней мере, Алисия не встречала его на картах, которые рутинно просмотрела перед операцией больше для того, чтобы не заблудиться, нежели для обеспечения безопасности. Тем ироничнее прозвучала ремарка Софии о том, что ди Санчо изучала планы кампуса... Нервный пот - не от страха, а от трепета перед справедливым замечанием благородного рыцаря справедливости - выступил на лбу Алисии, её рука задвигалась вдоль лезвия шпаги быстрее, оттирая бессмертную сталь от крови и серого вещества. Как школьница, она избегала взгляда старших Тамплиеров, прячась под шляпой. Впрочем, дрожжащее перо предавало её нервозность не меньше, чем это могло бы сделать лицо.

"Мы обречены!!!"

Вся троица была в напряжении. Глядя на раскуроченную топором грудь одного террориста и пробитый стилетом в глаз череп второго, она сожалела, что не отнеслась к подготовке более основательно. С одной стороны, нападающие определенно не ожидали серьезного сопротивления в школе. С другой стороны, теперь-то они примерно представляют, что в кампусе действуют враждебные им силы, и первоначальная фора защитников справедливости скоро обернется применением вражеских найтмеров, агрессивный свист которых раздавался над территорией.

- Алисия?

- А! Так точно, миледи! - девушка неуместно-комично отбросила прочь испорченную кровью тряпку, вытянувшись по струнке и сделав то, чего так старательно избегала - посмотрела в глаза Софии.

В них она, впрочем, прочитала не укор и не злобу, а адреналин, мрачную решимость, принятие своих невысоких шансов и тревожные попытки мозга заставить туловище найти способ выжить любой ценой, сталкивающиеся с благородным, но ультимативно чуждым эгоистической человеческой натуре устремлением защищать слабых. Молодая Мария, сама еще практически школьница, с другой стороны, была в ужасе и растерянности. Она много насмотрелась за такой короткий период времени для своего возраста. Алисия могла лишь гадать, как бы она вела себя, если бы и сама оказалась на её месте.

Одно было ясно - София намеревалась плавно передать инициативу по вопросам безопасности, собственно, эксперту по безопасности. Но самое главное, София, похоже, сочла нервозность Алисии иной реакцией на ситуацию, нежели инфантильным страхом перед тем, что её наругают и отчитают.

Алисия ощутила неимоверное облегчение. Когда эмоции провинившейся перфекционистки отошли на второй план в силу своей иррелевантности, старые, подсохшие, но все еще отработанные до автоматизма инстинкты не просто воина - спецназовца - взяли верх.

Шаг первый - снизить напряженность и объединить отряд, показать, что кто-нибудь знает, что делать дальше и готов взять на себя ответственность. Паника - орудие терроризма, змий зла! Истинный рыцарь всегда стоит с гордо поднятой головой перед лицом смертельной опасности! Вдохновляя примером, он освобождает сердца и умы его подопечных от черной хватки страха!

- Отриньте страх, миледи! Отвратительные прихвостни зла думают, что победа уже у них в руках, однако поглядите на этих двоих подле наших ног! Сила справедливости истинно стоит на нашей стороне, и в сочетании с гением леди Лоуренс мы наверняка можем уверенно истребить и остальных гадов! Нам необходимо лишь совместить тактическую прозорливость с безупречными навыками боя, пройти сквозь грязные помыслы злодеятелей, и богиня Ника лично принесет все лавры на престол справедливости!

По мере того, как она продолжала свой неостановимый поток слов, её сердце начинало стучать быстрее, разжигался и огонь веры в её глазах, пламя честной храбрости, бесспорной уверенности в том, что добро всегда побеждает над злом. Это можно было бы назвать формой безумия, не будь такое усилие сознательным - адаптация одного из старых психологических трюков, которым их учили в силах особого назначения. Сфокусироваться, принять идею за абсолют, отбросить на мгновение объективность и рациональность. На поле боя нужны не ученые и аналитики, а солдаты, чья рука не дрогнет при необходимости уничтожить врага. Разница была лишь в том, что здесь, в отличие от Мексики, все враги действительно были комбатантами. Удобно, когда слепой идеал попадает пальцем в небо.

Проблема была не в том, чтобы убедить себя в правости своего дела - а в том, чтобы остановить карающий поход справедливости до того, как он зайдет слишком далеко.

- Настоящие рыцари не станут отсиживаться в этой каморке как какие-то перепуганные крыски, ожидая, пока зло настигнет их и привнесет своё черное возмездие за павших миньонов! Мы непременно должны двигаться, ибо движение жизнь, и за ради жизни мы сражаемся! - она вскочила, подняв свой кулак высоко над головой и устремив блестящие глаза к абстрактному горизонту, за которым лежала рыцарская слава.

Вопрос оставался в том, куда им идти. За лавиной бессмысленных рыцарских слов легко было потеряться - но Алисии надлежало оставаться руководителем предстоящей операции. Она достала свой телефон, в котором пусть и не было никакой связи, но оставалась сохраненная схема расположения зданий кампуса Академии Эшфорд. Решение необходимо было принять быстро - они и так профукали инициативу, просидев на этом залитом кровью складе и пытаясь осознать происходящее. Теперь же надлежало отрабатывать свой хлеб. Быть рыцарями справедливости, в существовании которых они пытались убедить мир.

Пожалуй, с точки зрения чисто Алисии как безопасника, ей надлежало немедленно эвакуировать приоритетные цели - дворянок Нирл. Окраина территории была близко, и деревья обеспечили бы им достаточное прикрытие. Единственное что нужно было избавиться от яркой одежды, тамплиерской символики (которая буквально была как красная мишень-крест) и иных атрибутов. Отступить из очевидной ловушки, перегруппироваться, скоординироваться с городскими солдатами и вместе зачистить террористов.

Но Алисия-рыцарь, разумеется, считала это неприемлемым. Избавиться от символики, а потом еще и быть на подпевке у простых солдат выглядело неблагородно, негероически и уж точно не по-рыцарски. Это бы сохранило их жизни с куда большим шансом, разумеется, и, должно быть, в конечном счете стало бы более эффективным распределением ресурсов в этой осаде, однако Тамплиеры были не просто организацией - они были идеей. Самоубийственной Недостижимой Мечтой, которая и отличала их от иных организаций Империи, вроде тех же пуристов.

Порой правильное решение должно быть нерациональным. Настоящий рыцарь всегда готов и жить, и умереть с непоколебимым достоинством, защищая свои идеалы и тех, кто под его защитой.

- Кхем. Прошу меня простить, миледи - перейдем к делу. - Алисия точными, даже немного резкими движениями пальцев указывала на карте на экранчике мобильного устройства называемые ею точки, - мы находимся здесь, а наш найтмер, в свою очередь, неподалеку, на спортплощадке. Таким образом, пункт отправления и пункт назначения фактически совпадают. Следовательно, предстоящая нам операция включает в себя веселый спринт до зданий Академии, нахождение леди Лоуренс, великого рыцаря, который сразит чемпионов посягнувшего на детей зла!, и её последующее сопровождение её до техники. Мы имеем следующие преимущества: малочисленность, мобильность, эффект неожиданности. Из слабостей - мы окружены со всех сторон, и у нас есть всего два... один комплект брони, а также ограниченное количество пехотного снаряжения.

Алисия-аналитик говорила не менее быстрым, отскакивающим от зубов потоком слов, однако её слова теперь имели больше отношения к делу.

- Перед нами не стоит тактической задачи истребить противника или захватить помещение - вместо этого, нам нужно лишь прорваться через возможное сопротивление и достичь Лоуренс. Предположительное место её нахождения - лазарет, и, учитывая её истинную преданность нашим идеалом и устремление защитить несчастных, перепуганных школьников - в особенности ту юную леди, что она сопровождает!. Иной информации у нас нет, и мы не можем получить свежие разведданные отсюда. Не поймите меня неправильно, но безумный рывок прямо вглубь здания нас убьет раньше, чем мы найдем Лоуренс.

Не прошло и пяти секунд с того момента, как ди Санчо выбросила свой окровавленный платок, а её сердце уже пылало, в то время как мозг, подобно биологическому компьютеру, анализировал тактическую обстановку и потенциальные угрозы. Её мышцы пребывали в расслабленной готовности, предшествующей тяжелой контр-террористической операции. Алисия чувствовала себя так, будто снова верила в то, что стоит на страже справедливости, сражаясь с наркокартелями - только теперь это были неустановленные противники, чьи низменные методы во многом развязывали руки и самим Тамплиерам. Девушка выдохнула и перестала тараторить, поправив скосившуюся шляпу и гордо пошатывающееся на сквозняке перо - она надеялась, что её слова и почти театральная (если бы не столь искренняя) самоуверенность возымеют эффект на разнервничавшихся сестер. Однако теперь она подошла к самому плану операции, и необходимо было быть ясной и услышанной.

- План, который я предлагаю, заключается в следующем. Первое - нам необходимо достигнуть раздевалки, которая должна быть прямо за поворотом дальше по дороге, но мы срежем через лес. Деревья должны обеспечить нам достаточное прикрытие, однако смею заметить, что наша униформа и символика может нивелировать это преимущество. Я не призываю от неё избавиться, но это следует иметь в виду. Второе - мы проникаем в учебные корпуса. Поскольку террористы, судя по доносящимся выстрелам, сталкиваются с сопротивлением внутри здания, могу предположить, что основная масса боев должна происходить в основных коридорах и помещениях, в то время как охранять технические проходы у террористов, по идее, нет основания. Как я уже отметила, никто не ожидает, что героическая группа рыцарей галопом помчится прямо на превосходящего, но все такого же никчемного и пугливого врага! Наш единственный шанс - воспользоваться этой неожиданностью и оставаться верным нашему кредо. Террористы в большинстве своем это просто забияки - они плохо реагируют на организованное и наглое противодействие. Третье - обнаружить Лоуренс в здании и вывести её тем же путем, каким мы пришли. В идеале, она будет находиться в лазарете, куда и направлялась - т.е. в Корпусе №2, который расположен непосредственно напротив спортивной раздевалки. Мы обеспечиваем ей прикрытие и, если понадобится, ценой своего здоровья позволяем ей достичь спортплощадки, где стоит привезенный нами найтмер.

Алисия закусила губу, мысленно представляя этот план в действии. Предвкушая три минуты огня и крови, которые могут стоить жизни ей, её сестрам по ордену, сотням детей и десяткам гостей. Сколь бы жесткое сопротивление они ни оказывали, если у террористов есть найтмеры, то у защитников нет и шансов - их могут превратить в мясную пасту задолго до того, как сюда прибудет гвардия.

Ди Санчо подняла глаза на Софию, ощущая, как в её крови увеличивается доза адреналина, как боевые инстинкты и непоколебимая вера в только что набросанный на коленке тактический план начинают затмевать разум. Необходимо было лишь одобрение Софии - и приведение рискованной, но, пожалуй, оправданной операции в исполнение.

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-06-09 19:41:38)

Пинк не думал. Тело взорвалось движением: пистолет — в линию прицела, палец — на спуске. Но Патриция уже не стояла. Она растворилась в полутьме у доски, и только шелест шелка выдал движение.

— Не мешай! — её голос ударил со всех сторон сразу, как эхо в колодце.

Серебристая вспышка. Нож просвистел, впившись Пинку в предплечье выше локтя. Хруст хряща, белый шок боли. Пистолет грохнулся на пол, кровь брызнула на уравнения Фурье, мелькавшие на доске.

— Блядь! — Пинк рванул нож, швырнул его в тень. Пусто.

Она материализовалась за его спиной. Холодное лезвие второго ножа коснулось сонной артерии.

— Спи, меченый, — прошептала она сладко, как морфин.

Пинк бросился вперёд, в кувырке схватив стул. Дерево взвыло, рассекая воздух. Патриция скользнула под ударом, её платье взметнулось, как крылья летучей мыши.

Топ-топ-топ. Её каблуки били дробь по плитке.

— Упрямец! — смеялась она, отпрыгивая от удара локтем.

Пинк накрыл её броском. Они рухнули на учительский стол. Пробирки с реактивами взлетели в воздух, осыпая их стеклом и едкой химической вонью. Патриция выгнулась, как змея, колено — в пах. Воздух вырвался из лёгких Пинка.

— Знаешь, что тебя выдаёт? — она прижала лезвие к его горлу, сидя верхом. — Запах страха. Горький. Как миндаль...

Пинк рванул бедром, сбрасывая её. Рука с окровавленным рукавом вцепилась в огнетушитель у стены.

Шшшш-БАМ!

Белая пена хлестнула Патриции в лицо. Она вскрикнула — впервые по-человечески. Пинк не дал опомниться: удар коленом в солнечное сплетение, захват запястья с ножом, бросок через бедро.

Она ударилась о шкаф с скелетом. Кости Говарда рассыпались дождём.

Пинк навалился, прижимая коленом её грудную клетку. Осколок пробирки впился ей в плечо.

— Кончено, — хрипел он, хватая ртом воздух.

Патриция замерла. Кровь смешивалась с пеной на её лице. Но глаза... Глаза смеялись.

Кровь капала с локтя на разбитые пробирки, шипя едкой пеной. Пинк вдавил колено глубже в грудь Патриции, чувствуя, как трещат её рёбра под чёрным шёлком.

— Что ты такое? — его голос хрипел, как перегоревший динамик.

Патриция засмеялась сквозь кровавую пену на губах. Её глаза — два аквамарина в треснувшем льду — не моргнули.

— Спроси лучше, что ты такое, кукла... — шепотом выдохнула она. — И кто сделал тебя таким.

Пинк рванул её за волосы, приподняв голову:
— Ты знаешь. Знаешь, кто я был. А я знаю, кто ты, Билли Миллиган. Что ты знаешь обо мне? Говори, живо! Что ты знаешь о том, что происходит? Что знаешь о гиассе? Что это за сила? Откуда она у тебя?

— О, наивный! — она закатила глаза, будто разглядывала невидимые узоры на потолке. — Билли? Билли лишь смотрит из щелочки... А эта сила? — её губы искривились в пародии на улыбку. — Это не сила, милый. У меня её нет. Это проклятие. Цепь на шее. Твоей... моей... — она плюнула кровью ему в лицо. — Разве не смешно? Мы — жертвы чужих экспериментов. Ты забыл себя... а я никогда не была собой.

— Кто? — он впился пальцами в её рану. — Кто влез в мой мозг? Я хочу вспомнить своё прошлое, вспомнить всё до того, как потерял память!

Патриция завизжала, но тут же перевела визг в истерический хохот:

— Снять? Ха! Ты хочешь снять гиасс? — её тело затряслось под ним. — Это как снять кожу, дорогой! Он не на тебе... Он — это ты и есть.

Её рука дернулась к разбитому скелету. Пальцы схватили берцовую кость.

— Но знаешь что? — она внезапно замерла, голос стал низким, мужским, усталым. Голосом Билли. — Тебе нужно не прошлое вспомнить...

Удар кости в висок ослепил Пинка. Он откатился, теряя сознание. Патриция вскочила, прижимая окровавленное плечо.

— ...тебе нужно вспомнить себя, — закончила она, и в глазах мелькнуло что-то древнее и печальное. — Того, кто прячется за стеной.

Она шагнула к Джек, спрятавшейся за партой. Щенок Тангейзер зарычал, шерсть дыбом.

— А пока... — Патриция протянула руку к девочке, но оглянулась на Пинка.

Он лежал ничком, мир сузился до пятна крови на линолеуме. И сознание его медленно угасло.

[nick]Пинк Флойд[/nick][icon]https://i.imgur.com/9Y9zilm.png[/icon][sign] [/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

Он сидел в коридоре, прислонившись к стене с обоями, которые пахли плесенью и чьей-то забытой рвотой. В классе 3-B гремело, как в мусорном баке во время урагана. Удары, крики, звон стекла. Мао зажмурился, пытаясь пробиться сквозь стену мыслей.

Ничего.

Только белый шум.

Не просто шум — адский оркестр. Тысяча голосов в голове Патриции орала, пела, материлась на языках, которых он не знал. Саксофон безумия, барабаны паранойи, скрипка истерики. Они заглушали всё: мысли Пинка (что-то про стены и кирпичи), шепот Джек (о щенке, о страхе), даже собственный стон Мао.

— Заткнитесь! — прохрипел он, бьясь затылком о штукатурку. Пыль сыпалась на воротник. Бесполезно.

Он видел обрывки: тень ножа, вспышку огнетушителя, падающие кости. Но мысли... Мысли тонули в этом хоре сумасшедших. Как пытаться услышать каплю дождя в цунами.

Когда грохот стих, Мао вполз в класс, волоча за собой ноги, как мокрые тряпки. Воздух вонял химикатами, кровью и дорогими духами — коктейль для самоубийц.

— Он жив? — спросил он С.С., вытирая с губ слюну с кровью. Прикусил язык, пока бился головой о стену.

Она не ответила. Стояла над Пинком, как статуя скорби из дешевого бетона.

Мао плюнул.

— Значит, та женщина... — он махнул рукой в сторону распахнутого окна, — ...сбежала. С девочкой.

Оркестр в голове стихал. Не замолкал — нет, просто убавил громкость, будто кто-то повернул ручку на старой магнитоле. Сквозь какофонию пробился тонкий ручеек:

...Тангейзер... где ты?... больно... куда она меня тащит?... лестница... темно... пахнет краской...

Мысли Джек. Глупые, чистые, пахнущие детским потом и страхом.

— Слышу девочку, — пробормотал Мао, тыча пальцем в висок. — Паникует. Тащат куда-то вниз. Лестницы, краска... — он усмехнулся, вытирая нос рукавом. — Я запомню. Моя голова — чертов архив дерьма.

Внезапно он замолчал. Замер. Спина напряглась, как струна.

— Шаг...

Потом другой.

Десять пар сапог. Тяжелых, тупых. По лестнице.

— Гадство.

Мао рванулся к двери, захлопнул её. Стул, валявшийся рядом, вставил под ручку. Хлипкая преграда.

— Тайная полиция, — он прильнул к щели в косяке. — Десять стволов. Идут сюда.

За окном мелькнули малиновые береты. Пуристы патрулировали двор. Ловушка. С двух сторон.

Мао повернулся к С.С., его глаза — щелки в синяках.

— Шумел он знатно, — кивнул на Пинка. — Теперь ищут его и девочку. Девочки тут нет... — он пнул ногой окровавленный огнетушитель. — ...а вот он — есть.

Идея созрела, как гнойник:

— Вышвырнем его в коридор. Пусть забирают. Уйдут с добычей.

Он потрогал пистолет на поясе Пинка. Холодный. Тяжелый.

— А мы... — Мао усмехнулся, глядя на окно, за которым маячили пуристы, — ...попробуем слинять, пока они его вяжут. Только думай быстрее, они тут уже через минуту будут!

Лоуренс - несмотря на весьма откровенные слова мужчины - заметно расслабляется (насколько вообще это возможно сейчас) и тепло улыбается Каллен - какая же та молодчина! Сохранить самообладание посреди кровавой бойни само по себе достойно героя, но не менее трудно - уж она-то знает - не забиться в угол при виде того, у кого есть причины и возможность решить именно сейчас поквитаться за всё с попавшимся под руку британцем, не говоря уже о готовности попросить о помощи. А она смогла. Казалось поначалу - дама в беде...

...А тут - хоть в орден завтра бери. И собственно - а почему бы и нет? Но для этого надо выжить и времени у них попросту нет.

- Я бы осудила такой настрой, но не сегодня. И да поможет нам Бог. - Серьёзно отвечает она, - Хотят войны - получат. Мне не впервой помогать предателям попасть на виселицу. - А вот тут в голосе чуть скрываемая горечь, снова подавленная решительностью, - Ничего. Отправятся за Мактиром и Кенсингтоном, просто... В этот раз надо поработать самой.

Юная воительница  как будто окончательно убеждает себя в чём-то, и похоже что успешно. Кивает на общий план, но, слыша приближающиеся звуки битвы или её предвестье, быстро принимает решение:

- Тогда быстро отсюда. Каллен, ты же знаешь Академию? Покажи какой-нибудь кружной путь, чтобы не попасться им.

Возражения раненого заставляют её задуматься, но ненадолго. Говорит тихо - шуметь нельзя - но решительно.

- Мистер, так нельзя. Я знаю, вам до одного места мои идеалы и прочее... Но я скажу так - каждый кого сегодня бросят им на съедение - это поражение, неважно как мы отомстим потом. Не сдавайтесь и мы выберемся отсюда, клянусь. За мной, чёрт дери, сегодня им не видать добычи.

Роли распределены очевидно - Каллен проводник, не пострадавший мужчина помогает другу, а Вирджиния... Вирджиния будет прикрывать отход. Если их настигнут, у неё хватит сил чтобы задержать атаку или предпринять обманный манёвр. Второе возможно будет лишним - если Пуристы уже столкнулись с остальными рыцарями, то безусловно узнали на своей шкуре, что те не их союзники. Но уж как пойдёт. Она в этой компании явно самая заметная - и воспользуется этим.

Рыцари Храма переживали и не такое. А впереди - очищение Британии. Помирать некогда.

Каллен была определённо против оставлять Торасиро на произвол судьбы. Как минимум здесь ни в одной комнате, тем более в медкабинете, нет достаточно укромного места, куда не полезли бы британцы. Они наверняка ищут студентов и гостей академии, чтобы набрать заложников. Ищут же, верно? Не пришли же они просто убить как можно больше людей, а потом прыгнуть под пули сами?
Другое дело, что у любой доброты есть свои пределы, и как британка, она в них уже упёрлась. Заключить, грубо говоря, перемирие перед общим врагом, это ещё ладно. А вот осознано рисковать жизнью ради японца для студентки будет уже чересчур странно. Может не в глазах Вирджинии, но надо думать дальше. Полиция будет разбираться, что здесь случилось. Будут допросы и следствие.

Но сейчас на эти мысли уже нет времени - тамплиер озадачивает свою новую подругу первым полевым заданием. Кружной путь. Иметь бы хоть какое-то представление о том, что нужно террористам, сколько их, и насколько хорошо идут их планы! Но придётся как-то выкручиваться без этого.

- У нас на выбор три пути. - девушка сдвигает брови. - Первый, через корпуса до крытого перехода. Мы меньше всего будем светиться на улице, но пройдём по всем местам которые могут быть интересны... врагам.
Если британских террористов не так много, то это неплохой вариант. Хотя бы, Каллен хорошо оценивает свои шансы против одного-двух оппонентов в условиях коридоров-поворотов-дверей на каждом шагу. Главное добраться до первого вооружённого, и выдумать отговорку откуда она знает приёмы ближнего боя. А может и не надо - Вирджиния, кажется, довольно либеральна в этом плане. Или хотя бы понимает что сейчас нет времени придираться к деталям.

- Второй - кругом, мимо часовни. Эта сторона академии "смотрит" в лес, значит, оттуда враги никого не ждут, и там будет меньше активности. Но нам придётся пересечь одну большую открытую дорогу, и провести хотя бы пару минут под открытым небом, без особых укрытий.
Если, конечно, нападающие не сгоняют заложников в бассейн. Кроме того, откуда им ещё взяться, да ещё и с найтмерами, если не из леса? Значит, оттуда можно ждать "друзей".

- Третий... Под землёй. Подвалы под академией большие, связаны сетью коридоров... Это самый безопасный маршрут, но и самый ненадёжный. Не одна я знаю про это место, и наверняка кто-то ещё отправится туда. А за ними может пойти хвост.
А ещё... Ещё под землёй хранится "маленький" сюрприз. Ганимед: найтмер, которого в пору называть динозавром - он питается от кабеля, чёрт побери! Вы давно видели чтобы кто-то серьёзный делал что-то толковое на такой рухляди?!.. Но на безрыбье и это сойдёт, наверное. Возможно. В вопросы его бронирования Каллен не вникала, но подозревает что очередь из современной крупнокалиберной винтовки он едва ли сдержит. Все его преимущества начинаются и заканчиваются эффектом неожиданности. Хватит ли этого для победы? Или хотя бы выживания?

- Я предлагаю идти подвалами. Не знаю что там творится, но в любом случае наши шансы там выше, чем здесь, где всё кишит бр...отивниками.

А ещё вот там как раз можно где-нибудь спрятать Торасиро. А может даже встретить кого-то ещё из ОЧР? Вдруг Тамаки затесался туда с кем-то из студентов... Если бы не его выходка, они вполне возможно могли бы сейчас действовать сообща! К добру, и/или к худу.
В любом случае, Каллен обтекаемо пропускает вопрос о том, что делать с раненым - Вирджиния своё слово сказала, а она просто слушается.

Кого-то другого монолог Алисии мог бы выбить из колеи, но София, как и все в её семье, можно сказать что выросла в Ордене, уяснив простую истину - для достижения высшей цели категорически необходимо вдохновенное благородное безумие. Да, не поголовное, но уж точно превышающее среднее значение для армейских подразделений. В Ордене более чем хватало и просто надежных профессионалов, но практически все наиболее яркие личности, сияющие путеводные звёзды для остальных, были, прямо сказать, изрядно долбанутыми, каждый на свой лад. Семейство Нирл, воплощение традиций ордена, порождало подобных личностей с похвальной стабильностью в каждом поколении, и пусть София к таковым скорее не относилась, чем да (она была поздним ребёнком, вероятно долбанутости на неё уже не хватило), но вполне понимала, к примеру, своих уже взрослых племянниц, да и не только их.

Короче говоря, она на ходу отфильтровала нужные тезисы и если отбросить лирику, то план выглядел нормальным, насколько это возможно, а других внятных ориентиров на слишком большом поле боя у них пока что не было - хоть она и прихватила с трупа рацию на послушать, но разобраться в случайно пойманных переговорах было трудно.

- Отлично, так и поступим, я рада что твой боевой дух пылает ярко. Что до врагов, то они вполне известны. - София крутит в пальцах значок фракции "Чистокровных", - Они окончательно показали своё гнилое нутро и ответят за это. Если эту битву переживут не все - немедленно сообщите обо всём Верховному Магистру Монтгомери, Рыцарю-маршалу Гамильтону* и леди Маргарет Нирл, добавив что я настаиваю на применении протокола Жака де Моле. Из местных сил... Полагаю, мы можем доверять в первую очередь гвардии Её Высочества и морской пехоте. Адмирал Хэккет поможет довести дело до конца.

Иными словами, церемонии кончились. Название протокола не просто так отсылало к магистру-мученику, жертве подлого предательства - это был план на случай, когда Ордену необходимо задавить саму вероятность повторения подобной мерзости в зародыше. Впрочем, ни Мария, ни Алисия не знали что в точности подразумевает сей протокол, но могли догадываться - Пуристов не ждёт ничего хорошего, и не только в пределах Японии...

- Идём, сёстры. Не убоимся зла, ибо Он с нами. Помните, мы здесь не ради славы и должны защитить тех, кого сможем.

***

Рыцари не первый раз выходили на поле боя и понимали что даже лучшие из планов редко идут так, как ожидаешь, а в хаосе, обрушившимся на Эшфорд, желательно всё-таки думать прежде чем стрелять. Так и вышло, что вместо немедленной бойни в лесу получилось скорее "мексиканское противостояние" - один пистолет против трёх, и вопрос, у кого первого сдадут нервы. Поводы для этого, надо сказать, были у всех участников сцены...  Да, строго говоря, вооружённый японец мог с полным правом рассматриваться как враг, и в контексте ситуации никто бы не осудил рыцарей за немедленное открытие огня на поражение...

Но рыцари так не поступают, а София Нирл славилась наличием холодной (по меркам ордена) головы и пониманием сложных ситуаций - не последней причиной, по которой оказалась здесь. И лишь её своевременный властный жест пока что удержал горячую молодёжь от поспешных действий.

- Стоим. Спокойствие, мистер, сейчас мы вам не враги. - Сложных конструкций заворачивать точно не стоило, - Наши враги - эти предатели и террористы. - Она со зримым отвращением кивнула на труп, - Мы намерены их всех убить, думаю вы тоже. Я буду благодарна за помощь, от кого бы она ни исходила. А в перестрелке вы один против трех и порадует это только эту мразь из так называемых пуристов.

Спокойствие и рационализм. Её козыри. Но она тут не одна и вполне осознанно уступает вторую часть юной воительнице.

- Мистер, если вы не будете в нас стрелять, я перевяжу вашего товарища. - Мария искренняя и чистая девушка, несмотря на кровь, которой местами заляпана там, где не защитили доспехи, который она сбросила ранее - рыцарская броня не защищает от пуль. Её глаза обычно любого скептика убедят в искренности, на это и надежда.

- У меня есть аптечка, а время дорого. Пожалуйста, разрешите мне помочь. А потом мы убьём террористов, обещаю. - Голос дрожит, но уже скорее от волнения и тревоги, чем от страха. Мария Нирл легко забывает о себе, когда кому-то нужна помощь...

Осталось слово Алисии и хочется надеяться, она поддержит их аргументы на свой лад.

— Какой-нибудь из множества богов, да, — тихо и без энтузиазма вздыхает Миура, осматривает посещение медицинского кабинета ещё раз, ища хоть что-то полезное, но к сожалению тяжелого и весомого аргумента, способного "убедить" пуристов отдать ему на добровольной" основе свои винтовки не нашлось, правда аптечку первой помощи всё же закрепил себе на поясе. — Или парачка тупых и невнимательных расистов.
Губы растянулись мужчины в ухмылке от идеи свернуть несколько шей, а затем устроить охоту на бешеных псов, но мечты пришлось развеять под напором реальности. Андзин внимательно стал слушать варианты, которые излагала Каллен, обдумывая каждый из них в голове. Они были рискованные по-своему, но второй точно был ужасным, ведь найтмеры с боевиками явно проскачили незаметно, а единственный вариант для подобного этого лес и возможное подкрепление могло быть там. Первый же вариант тоже не подходил из-за важных помещений, которые уже скорее всего обходят, а вот подземные туннели — это прекрасно. Малую надежность данного перемещения можно исправить хотя бы тем, что можно просто оставлять метки для запоминания пути. Что и озвучил при обсуждении.
— Предпочитаю верить в собственные силы, напарников и, хах, инструменты, — Миура ответил на экспрессивную речь странной британки, осматривая раненного товарища и убеждаясь, что тот не будет дальше умирать. — Я соглашусь с рыжей. В подвале можно будет спрятаться и возможно там найдется хоть какой-то металлолом, который сможет причинить тяжелые телесные.
И стоило им определится с путём и придумать подобие плана, как Андзин осторожно закинул Кавабэ себе на плечи, готовясь к рывку. Хоть что-то пошло по хорошему.

Виллетта позволила словам Харкера повиснуть в воздухе, как дым после выстрела. Его риторика о жертвенности и историческом долге была тактическим просчётом — демонстрация слабости под маской силы. В истинной иерархии социального дарвинизма оправдания — это предсмертный хрип тех, кто уже проиграл.

Ошибочная парадигма, — холодно констатировала она мысленно. — Сильные не сгорают ради будущего. Они перестраивают настоящее под себя. Сжечь себя — значит признать, что ты — всего лишь топливо для чужих амбиций.

Пока Харкер говорил о "целях, достойных падения", её взгляд скользнул по помещению с скоростью процессора, анализируя переменные.

Двое. Харкер — эмоционально нестабилен, но физически активен. Старик пурист у стеллажа с оборудованием — ключевая угроза. Спокоен, движения экономичны. Вероятно, ветеран боёв. На поясе — ПП, модель с укороченным стволом.

Теперь — пространство. Бывшая лаборатория робототехники. Станции с демонтированными панелями найтмеров, сварочные аппараты, стеллажи с инструментом. Преимущество: множество укрытий. Риск: ограниченный обзор из-за хаотичной расстановки оборудования.

Пути отхода: окна и единственная дверь позади Харкера. Аварийный люк в полу за станцией контроля — вероятный выход в технические туннели.

Изоляция.

Позиционирование.

Нейтрализация.

Виллетта медленно отступила на шаг к стеллажу с аккумуляторами, якобы для лучшего обзора окна. Её бедро коснулось массивной тележки.

— Ваш альтруизм восхитителен, Джон, — сказала она, голос звучал как лёд на стали. — Но история пишется теми, кто остаётся в живых, чтобы переписать её под себя. Вы предлагаете стать мучениками. Британия же всегда награждала тех, кто оставляет мученичество другим.

Пока Харкер реагировал на укол, её правая рука опустилась к замку колёс тележки. Резкий толчок ногой — и двухсоткилограммовый агрегат бесшумно покатился, блокируя дверь.

Фаза 1: завершена.

— Грех как прецедент героизма... — она усмехнулась, отступая к станции семафорного управления. — Вы не создаёте прецедент. Вы создаёте вакуум власти. А природа, как известно, не терпит пустоты. Ваших последователей сожрут те, кто сильнее. Не идеями — сталью.

Угол 45 градусов к Харкеру, старый пурист — в секторе обстрела. Стеллаж с титановыми заготовками — прикрытие.

Фаза 2.

Пальцы Виллетты коснулись рукояти SD9. Холодный металл был единственной реальностью в этом театре иллюзий.

Расчет.

Первый выстрел — в голову старика. Он опаснее. Второй залп — в центр масс Харкера.

— Ваша жертва будет лишь уроком для следующих, — заключила она, и в её глазах вспыхнуло нечто, что не имело имени в словарях морали. — Уроком о том, что сила не просит разрешения. Она берёт.

Мышцы ног напряглись. Дыхание замерло.

Фаза 3: обратный отсчёт.

Мир сузился до мушки пистолета и двух мишеней. Палец быстро, но плавно, надавил на спусковой крючок. Вспышка озарила угол за стеллажом, ставшим её укрытием.