По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram, Discord: punshpwnz)

По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov (tg, dis: punshpwnz)

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » События игры » 12.01.18. "Феникс" жжет резину


12.01.18. "Феникс" жжет резину

Сообщений 1 страница 20 из 27

1

1. Дата: 12 января 2018 года
2. Время старта: 12:00
3. Время окончания: 15:00
4. Погода: Солнечный зимний день
5. Персонажи: Мелисса Огонь-Догоновская
6. Место действия: Российская Империя, Санкт-Петербург, мотоплощадка "Сирин" на территории выкупленного помещения обанкротившегося металлургического завода.
7. Игровая ситуация: Ежегодно организуемый группой компаний "ОД" заезд по крытым площадкам, для мотолюбителей является главным событием, происходящим в то время, пока мотосезон еще закрыт. Всю прошлую неделю шли ожесточенный отборочные туры по итогу которых двенадцать человек прямо сейчас собрались на старом заводе с целью побороться за первое место, известность и сертификат на сто тысяч рублей на покупку в любом магазине, принадлежащем группе компаний "ОД"
8. Текущая очередность: Мелисса, ГМ

+5

2

Дурацкие декреты о сохранении облика старого города были в законодательной моде со времен Юстиниана, но плоды этой обсессии над стариной пожинали вовсе не осененные божественным правом персоны. Нельзя было поставить огромный стадион поверх Невского проспекта или переоборудовать Михайловский замок в торговый центр.

Хотя бы это была солнечная суббота - невероятная редкость в северной столице тысячелетней цивилизации, но Мелисса, увы, не имела права ни насладиться вымораживающим душу бризом с Финского залива, ни сиянием рассвета в собственной квартире.

Ведь это был один из тех дней. Когда блаженную головушку олигарха Игоря Огонь-Догоновского настигает (озаряет) великолепная мысль использовать собственную старшую дочь как промо-материал для какой-нибудь очередной свеженькой британской модели мотоцикла, которую он хочет первым импортировать в Отечество... как только это будет возможно. Мелисса чуть не плюнула на дорогое сидение раритетной "Чайки", вместо этого лишь скривив губы в совсем недамской и в не очень веселой улыбке.

Конечно, она понимала, что это событие было запланировано задолго до своего происшествия. Это уже не первый ежегодный мотозабег - и второй, в котором от владык холдинга выступает сама "принцесса". Как-никак, она сама вполне добровольно прошла все предыдущие отборочные туры, так что жаловаться было в целом грешно. Но прямо в моменте, сидя на заднем сидении отцовского автомобиля и попивая какой-то дурацкий переслащенный лимонад из пластмасски вместо нормального пива из нормальной стеклянной бутылки, Мелисса с трудом справлялась со своими эмоциями. Тц. Она могла натянуть почти любое выражение лица, но проклятый глаз продолжал дергаться как у сумасшедшего, противно рябя в её отражении в тонированном стекле. Хорошо хоть, что под непроницаемым красным забралом её мотоциклетного шлема этого не будет видно.

Иначе, не приведи Господь, отец захочет поговорить о её проблемах.

Они въехали в промзону к северу от Ижорского пруда, меж Петербургом и Колпино, где с каждых третьих ворот на Мелиссу ехидно таращился архаичный герб Огонь-Догоновских. С определенным элементом на вершине коронета, который для Мелиссы в последнее время считался будто бы издевкой, учитывая причину, по которой она вынуждена постоянно носить перчатки.

Герб Огонь-Догоновских

https://sun9-44.userapi.com/impg/tT5_L9lCHh4KUEQLT-MRIGjr4HrxZwypS_btQw/uXFxgZYN1A4.jpg?size=170x212&quality=95&sign=2ccfffc6b0c06b18cb06833112e3c66d&type=album

Именно здесь лет пять назад, во время службы Мелиссы в найтмерской дивизии, обанкротась одна из компаний-членов холдинга. Тогда её и "переквалифицировали" то ли из машстроя, то ли из сталелитейки в огромный полигон для мотокроссов, снеся добрую половину зданий и обратив бетонные покрытия в качественные асфальтированные треки для обката колес железных коней со всего Петербурга. Некоторые элементы промышленного дизайна, слишком громоздкие для демонтажа, тем не менее, сохранились, придавая месту индустриальный и, надо признать, довольно самобытный вид. Полигон "Сирин" и быстро стал прибыльным дополнением к и без того не бедствующему холдингу Огонь-Догоновских, и дал скучающей вдали от войны золотой петербуржской молодежи место, куда можно сливать родительские деньги и пребывать в такой же элитной тусовке. Если, конечно, какой-нибудь полный надежд нищук не выберется в этот свет и не испортит всем день.

Это хотя бы будет увлекательно.

А что еще будет увлекательно? Подать журналюгам пустующий салон автомобиля. Немножко поиграть на чужих нервах.

Усилием воли и страстью к ниспровержению чужих ожиданий Мелисса остановила свой дергающийся глаз, окончательно устав от омерзительного, раздирающего горло "дюшеса". Громко поставленная в подстаканник опустошенная бутылка привлекла внимание отцовского шофера. Он уже открыл было рот, чтобы обратить в направлении Мелиссы дежурную любезность, но та перебила его поднятой ладонью в качественной зимней перчатке, простирающейся ей до локтя под накинутой на плечи курткой.

- Стоп машина, Макар. Дальше я дойду пешком - что-то мне, знаешь, душно стало в салоне. До мотозабега еще час, и мне нужно размять ноги на твердой почве. Будь любезен, открой дверь?

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-03-13 00:49:20)

+13

3

Стены, пропитанные запахом масла и старого железа. Радио хрипит имперским роком — гитары рвутся сквозь статику, как шрапнель. «...мы рождены, чтоб гнить в шестернях...» — выкрикивает вокалист. Три тени копошатся вокруг спортивных байков, облепленных датчиками. Четвертый человек сидит на ящике из-под снарядов, курит, наблюдая.

— Ты уверен, что не пережал карбюратор? — Лёха, «Доцент», тычет отверткой в нутро машины. Очки сползают на кончик носа.
— Да я ж как мануал читал! — Артём, «Царь», бьет кулаком по бензобаку. Звук — глухой звон пустоты. — Трижды.
— Мануал писали китайцы, — хрипит Гриша, «Тихий», не отрываясь от протирки стекла шлема. — А их тут мочат в Казахстане. Значит, враги.

Дмитрий Андреевич сморщился, выдувая дым колечками. Трайбл-тату на шее шевелится, как живой:
— Там, где вас учили мануалам, я преподавал. Дай сюда.

Доцент покорно протягивает отвертку. Коробов встает, костяшками простукивает раму. Металл гудит.
— Слышите? Ровно. Значит, живой. А вы ковыряетесь, как санитары в госпитале.

Артём фыркает, натягивая перчатки с шипами:
— Ты бы сам сел на эту хреновину?
— Садился. В прошлом веке. — Коробов щурится, будто вспоминая солнце Афгана, но говорит о другом: — На «Сирине» трек — не пустыня. Там повороты, как у бабки косы. Глядишь, никак сама Мелисса Огонь-Догоновская их вырезала.

Тихий поднимает голову. Первый раз за час:
— Кто?
— Принцесса холдинга. Говорят, сама на гонку лезет. — Коробов пожимает плечами. — Может, сказки.

Царь усмехается, закидывая ногу на седло:
— Наш холдинг — это «Черные Князья». А их... — крутит пальцем у виска. — «Сатана печёт блины». Понял?

Доцент щелкает тумблером. Двигатель взрывается рычанием. Гараж наполняется грохотом, но Коробов перекрикивает, привычно:
— Не гони, Артём. Ты ж не на фронте.

Пауза. Тихий замирает, тряпка в руке дрожит. Фронт — это Казахстан. Там, где земля пахнет гарью и чужим порохом. Где их клуб хоронил двоих. Но Коробов уже хлопает Гришу по плечу:
— Ладно, орлы. Проверьте цепи. И снимите эту китайскую хрень с глушителей — засудят за шум.

Они смеются. Смех короткий, как выхлоп. Доцент лезет под байк, Царь крутит газ, проверяя вибрацию. Тихий смотрит на свои руки — в масле и царапинах.

— Дмитрич... А если она быстрая? — вдруг спрашивает Гриша.
— Быстрее вас? — Коробов давит окурок каблуком. Глаза блестят, как смазанная цепь. — Тогда проиграете.

Радио захлебывается новым треком. Барабаны бьют в такт сердцу. Где-то за стенами гаража воет ветер с Финского залива, но здесь, среди железа и бензиновых грез, тепло.

Гонка начнется через час. Пока они еще живы.

+12

4

[nick]Алексей[/nick][status] Идеалист[/status][fld1] [/fld1][icon]https://i.imgur.com/9at4gdI.jpg[/icon]

До гонки оставался еще час, а это значит что прямо сейчас гости ходили по местному "предбаннику", смотря на выставленные закастомленные мотоциклы. Что-то типа местного конкурса красоты, но вместо красоток во всяких платьях и купальниках, были разные байки. Конечно, это не значило что "ОД" не потратились на различных моделей, они как раз ошивались вокруг мотоциклов, принимая на них различные позы. И разумеется вокруг таких моделей была пара-тройка крепких молодчиков, если какой-то слишком разбушевавшийся фанат решит потрогать местный "рекламный материал". Все-таки Игорь Огонь-Догоновский или кто-то из его маркетингового отдела прекрасно понимал, что лучше всего продается тот транспорт, рядом с которым крутятся всякие красотки. Что-то типа "Купи нашу машину и сможешь возить вот такую вот девочку на пассажирском".

И разумеется сюда пришла пресса, новость о том, что в гонке участвует дочь-красавица привлекла их, они где-то услышали что она скоро должна приехать и выстроились в очередь перед входом. Байк на котором она будет сегодня принимать участие был не её собственностью и уже заранее был выставлен на аукцион. Прямо сейчас за него шли ожесточенные торги в интернете, удивительно, что люди готовы потратить столько денег на какой-то байк, вместо, например, какого-нибудь благотворительного фонда.

Где-то рядом с входом на завод стояла группа мужчин. На вид типичные байкеры, в косухах и странной символикой. На груди значки с флагом красного цвета. Словно бы принадлежали к какому-то течению, малоизвестному, возможно даже верящему в какие-то идеалистические взгляды.

Слушай, Маркс, ты знаешь что случилось с этим заводом? - спрашивает мужчина покрупнее одного из своих спутников.

Я в душе не чаю, Леший, как обычно какой-то богатый хрен решил убытки прикрыть и продать убыточное предприятие? - Маркс звучало не похоже на имя, скорее всего какая-то кличка, но смысловую нагрузку явно имело, да только непонятно какую.

Ну так слушай, вот видишь есть Огонь-Догоновские, выкупили этот завод для рекламы своих тачек и прочего, - Алексей говорит еле слышно, чтобы окружающие не заметили. - А до этого завод-то в основном на них работал, всякие детальки и прочую ерунду вот здесь делали. А потом Игорек Огонь-Догоновский нашел какую-то британскую потаскуху из богатых и на ней женился, получив выгодные контракты на тамошнее, британское железо и послал этот завод нахрен. Скажи, прикол, мы вот с ними воюем, они наших славных солдатов режут, мы им тоже крови льем в ответ, а богатеи сидят друг с другом, в засос поцеловались и делают деньги. Непорядок же. А то что сотни человек без работы остались их вообще не колышет.

Люди из этой группки одобрительно закивали захмыкали, выражая согласие.

И вот че я покумекал, братцы. Помните к нам новичок пришел, недавно, заруливает он знатно в повороты, самое то для этой трассы, я его записал на гонку. Наши взгляды он разделяет, как победит - увидите че сделает.

+13

5

После похожих на аккуратные плесневелые коробки домов центрального Петербурга, черная структура металлургических заводов предоставляла приятный контраст. Там, за высокими заборами, день и ночь рычали плавильни и печи, свистели станки и стучали молоты, создавая великолепную, хаотическую какофонию. Эта музыка технологии отдавалась стократным эхом по ушам и словно бы складывалась в неразличимые слова в голове Мелиссы, но та по большому счету игнорировала подобные наваждения. Несмотря на искушение заглянуть в ларек в небольшой коммерческой зоне для рабочих, затесавшейся меж бетонных заборов, девушка ограничилась белковым батончиком, уверенной походкой рассекая сырую подтаявшую слякоть нечищенного тротуара, черную от сажи.

Конечно, ориентирование в незнакомых индустриальных пространствах были, в каком-то роде, её специальностью. Пусть ей и не довелось войти на найтмере в Улан-Батор или Алма-Ату, но в теоретической подготовке Мелисса преуспела значительно больше, чем она себе дозволяла признавать. Чувство вины за то, в чем она провалилась и гордыня её лживой легенды были как затмение для настоящей гордости за свои достижения. Поэтому, большую часть времени она о них и не помнила.

Это не помешало ей, впрочем, инстинктивно преодолеть достаточно незамысловатую индустриальную застройку промзоны, будучи погруженной в мысли. Основная дорога к парадному входу была, несомненно, расчищена и обозначена мириадом баннеров всех возможных спонсоров и участников - но пойти по той дороге означало попасться прямо на камеры журналистов и наверняка получить множество режущих душу вопросов, никак не связанных с мотоциклами. Мелисса не могла знать этого наверняка, однако от греха подальше всё же сторонилась публичности.

Наконец, дорога вывела её к забору, ограждающему мототрек. На первый взгляд, периметр достаточно неплохо охранялся - при условии, что ты не посвящен в позиции и маршруты охранников. Мелисса, слава Богу, была из тех, кого ЧОПовцы не могли не ввести в курс дела. Её целью были три громадные доменные печи, высящиеся на окраине полигона. Будучи украшены флагами и сменяющимися голографическими изображениями портретов участников мотозабега, именно эти пустые внутри конструкции были переоборудованы в ангары и раздевалки. А грузовые ворота, используемые для подгруза транспорта, команд и запчастей, были её избавлением от скучной части этого сорвенования. Ну, или по крайней мере от самой скучной из них.

При приближении Мелиссы к этим воротам, четыре охранника на входе насторожились, однако Мелисса, уже предвосхищая слова их "капитана", без лишних церемоний и пустых слов показала свой паспорт в накладной обложке с фамильным гербом.

- Думаю, мы все здесь понимаем, что я имею право находиться тут? Вопросов нет? Это хорошо.

Проецируя уверенность, Мелисса не замедлилась ни на шаг, выходя из сырых сугробов по щиколотку на расчищенную асфальтную дорогу. Жизнь в семье олигарха и служба в русской армии научили её, что если ты достаточно важен и не даешь кому-то из подчиненных возможности сказать что-то поперек твоей линии, то у них не останется выбора кроме как подчиниться. В конце концов, какова альтернатива? Сказать своему нанимателю, что он неправильно тобой командует? Тем не менее, намерения следовало закрепить, так что Мелисса остановилась у плеча командира ЧОПовцев - лучше не провоцировать его, агрессируя на подчиненных. А то он еще начнет ощущать себя ответственным за них...

- Если угодно, можете сообщить отцу, мне всё равно. Уверена, что ему лучше разозлиться на меня сейчас, чем на вас за недоносительство потом, vous me comprenez? В любом случае, это явно предпочтительнее, чем пытаться остановить меня и потенциально сорвать мотозабег.

Вместо ответа, охранник лишь посмотрел на Мелиссу взглядом, который ясно давал понимать, что он и не собирался её останавливать и что они с ней не враги и что она могла бы просто молча пройти дальше, показав свой паспорт, и что она зря коптит воздух своими язвительными речами и если уж она так переживает за мотогонку то могла бы уже пойти и готовиться, а не тратить своё время на бессмысленные разборки с собственной охраной, потому что он уже не первый день на службе у олигарха и умеет понимать, когда нужно закрывать глаза на капризы богатеньких девочек. Короче - раздражен.

Этот обмен взглядами продлился всего мгновение, после чего выражение охранника вновь сменилось на каменное и бессмертно лояльное поступающей на его карту зарплате, однако этого позора было достаточно, чтобы испортить Мелиссе настроение, уже было приподнявшееся от прогулки по вонючей слякоти по закоулкам черной промзоны. Класс. Скоро она совсем съедет с катушек от этой инертной жизни в столице.

Нужно было что-то менять в своём бессмысленном гедонистическом существовании. Иначе беседы с психологом больше не будут помогать. Иначе она будет понимать язык голосов, которые говорят с ней отовсюду.

Раздосадованная и злая на себя внутри, но всё такая же непогрешимая снаружи, Мелисса отвратила взгляд от дежурно доставшего рацию и сообщившего о её прибытии мужчины. Быстрым - но не слишком - шагом она направилась к собственному ангару через общие складские помещения этого остова доменных печей. Настало время спокойно переодеться, помедитировать, как было её традицией, и подготовиться к соревнованию

+12

6

Двигатели молчат. Радио пережевывает старый блюз — саксофон стонет, как раненый. Царь, сжимает в кулаке ключ-трещетку, будто это граната без чеки. Лёха Доцент, замер у монитора с графиками расхода топлива. Тихий, смотрит на дверь.

— Воздуха нет, — говорит он внезапно. Даже Коробов поднимает бровь.

— Сходи, продышись, — кивает Дмитрий Андреич, разбирая цепь голыми руками. — Только не замерзни. Здесь не степь.

Гриша выходит. Ветер бьет в лицо колючей солью с залива. Он идет вдоль ангаров — бетонных гробниц, где рычат чужие моторы. Навстречу плывут запахи: жженое масло, снежная гниль.

Он сворачивает за угол, останавливается возле обшарпанной двери запасного выхода, ведущего на склад. Ловит щекой дуновение сквозняка. Колючего, как игла в кабинете анестезиолога. Видит женщину.

Она — алый шрам на фоне серых стен. Идет, не глядя под ноги, будто бетон сам расступается. Гриша замирает. Стоит, как соляной столб. Его косуха — потертая кожа с выцветшими шевронами «Черных Князей» — трепещет на ветру. Шарф, связанный бабушкой, что воспитала вместо матери с отцом, обвивает шею, пряча шрам от осколка. Руки в масляных перчатках без пальцев. Лицо — бледное полотно с тенями под глазами, будто он годами не спал.

Достает пачку Camel. Спичка чиркает о бетон — звук, как скрип ржавых ворот. Дым стелется к Мелиссе, обволакивая алый силуэт.

— Вы... — голос у него глухой, будто из-под земли. — Вы не потерялись, сударыня?

Пауза. Ветер срывает пепел с сигареты.

— Тут все дороги ведут к старту. — он делает затяжку.

+11

7

Мелисса осознала, что с ней заговорили еще до того, как странный мужик у импровизированного входа в ангары с логотипом "Черных Князей" открыл рот. Осанка, взгляд, да и в целом некая... непоколебимая аура, как у статуи, привлекли её внимание достаточно, чтобы она прервала свои обыкновенные внутренние монологи и рассуждения о собственной ничтожности.

— Вы... — голос у него был глубоким и сухим, как скрежет буксируемого по пустыне фрегата. — Вы не потерялись, сударыня?

Где-то позади, в начале "тоннеля", захлопнулась железная грузовая дверь, и волна воздуха от хлопка ополовинила почти выкуренную сигарету незнакомца, обрушив пепельную часть.

— Тут все дороги ведут к старту.

— он затянулся еще раз, вновь формируя длинный отрезок пепла на своей наверняка химозной сигарете. Мелисса, понятное дело, была весьма привычна к запаху дыма - она просыпалась и засыпала с ним, как с каким-то проклятием. Каждый раз, когда ей начинало казаться, что это просто её собственные галлюцинации, кто-нибудь нет-нет да подмечал этот неприятный одор.

Мелисса выждала мгновенную паузу. В основном оценивая безымянного механика и не представляя, какое ему до неё дело. Неужто ему так скучно за полчаса до старта? Что ж, она найдет, чем занять этого работягу. Сосредоточенное выражение лица в полумраке коридора сменилось на слезливую дамскую рожицу, бровки выгнулись домиком, а безупречная ровная осанка приобрела небольшую понурость, отчего и без того невысокая Мелисса стала выглядеть еще меньше.

Ложь ей не в новинку.

- Вы знаете... нет, я не потерялась - я приходила наведать моего... доброго знакомого, хотела принести ему его счастливые карманные часы, но... Но..! - её голос надломился в смеси усмешки и ложной боли - Пока я пыталась разыскать его ангар в этом лабиринте, вы представляете! Потеряла! Умоляю, дорогой гражданин, вы здесь местный, всё видите, всё знаете - помогите, прошу, даме в беде!

Она всхлипнула, пусть и не смогла выдавить из себя слезу. Глаза у Мелиссы всегда были очень сухими. Она надеялась, что смазливого личика и темноты будет достаточно, чтобы замаскировать звуки циничной, бесцельной издевки, так и скользящей сквозь её голос. Мужики всё равно всегда обращают больше внимания на слова и внешность, а не на интонацию. Каждый хочет быть героем для принцессы.

- Он работает в ангаре 11 - в её ангаре - но я не успела туда даже зайти! Как вы думаете, может ли быть такое, что его часы были украдены?

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-03-15 22:32:09)

+9

8

Ветер выл меж бетонных плит, вырывая клочья дыма изо рта Гриши. Мелисса стояла в пяти шагах — силуэт, вырезанный из стали, в мотоциклетной экипировке, чей дизайн кричал о цене, которую не произносили вслух.

Он втянул дым, дал ему вытечь ноздрями. Голос — ржавый гвоздь, брошенный в колодец:
— Сам не местный. — Пауза. Пепел осыпался на ботинки. — С братьями прикатил. Из Москвы.

Глаза Мелиссы — два лезвия. Он знал этот взгляд. Видел его в зеркалах бронетранспортеров, когда земля в Казахстане горела под колесами.

Сигарета укорачивалась. Каждую затяжку он растягивал, как резиновую ленту. Две трети. Металлические пальцы, спрятанные в кармане, сжались. Резким движением выдернул протез из кармана. Холодная сталь блеснула, как обнаженный нерв. Прижал к нему тлеющий конец. Шипение — змеиный вздох.

— Тут и правда тот ещё лабиринт, — сказал он, пряча руку обратно. — Если хотите — проведу.

Повернулся, не дожидаясь ответа. Шаг — медленный, твердый. Снег хрустел под сапогами, словно крошились кости.

Он не оглядывался. Либо пойдет. Либо нет. Загульный ветер с Финского знал ответ лучше него.

+10

9

Мелисса подавила вздох. Ну конечно, сегодня же гонка - она надела крутой красный мотоциклетный костюм, придававший скорости, а не тот, который она носит, чтобы ветер не жёг её шрамы. Обтягивающий красно-бело-золотой, с ровными и элегантными линиями и гигантским стилизованным под более модерновый стиль герб Огонь-Догоновских во всю спину и плотно обтянутую задницу. Неудивительно, что в этом костюме она не может надурить даже обычного работягу - куртки с мехом и пары зимних сапог явно недостаточно, чтобы скрыть её сегодняшнюю идентичность.

Ещё один неловкий обмен фразами с еще одним мужиком. Отличное начало дня! Мелисса закатила глаза за спиной незнакомца, гадая, не стоило ли ей сегодня прогулять это важное событие и просто запереться в своей квартире как обычно, растрачивая часы на компьютер и сомнительные форумы. В любом случае, сейчас надлежало оставить попытки поиздеваться над другим и вести себя нормально. Холодно, безразлично и сухо.

- Итак. Ты, выходит, крутой из своей группы? Механик "Князей", поставивший перекур с леди в красном выше собственного сюзерена и его победы в рыцарском турнире? - Мелисса рассматривала высоченные потолки и далекие отверстия в их вершинах - некогда трубы, а сегодня бетонные шатры. Не делало место более комфортным, впрочем.

У "крутого" была своеобразная походка. Может, он и выглядел беспечно, но знающий человек не мог не подметить определенную военную выправку - твердость, определенный грохот при соприкосновении подошвы и непоколебимого плаца, поднятый подбородок. Просто-механики, в представлении девушки, так не ходили. Мелисса бездушно улыбнулась.

- На фронте ты поступил так же? Решил, что проливать кровь в степи или в болоте или на сопках ниже твоего достоинства, а столичная жизнь, мутные деньги и мотоциклы нет?

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-03-17 01:46:23)

+12

10

Ветер замер, словно прислушиваясь. Гриша остановился, повернул голову. Его глаза — неглубокие озера, где плавали осколки усталости.

Он достал новую сигарету. Зажал её в металлических пальцах, чиркнул спичкой. Пламя осветило шрамы на скулах.

— На фронте, — сказал он, выдувая дым в сторону труб, — дети прятались в подвалах. Женщины хоронили мужей в пластиковых пакетах.

Пауза. Пепел упал на протез, зашипел.

— Там не до мотоциклов. — Он мотнул головой к гаражу, где ревели моторы. — Здесь… — Жест рукой, будто ловит падающий снег. — Здесь можно чинить.

Гриша протянул ей сигарету. Не как приглашение, а как мост через пропасть. Его голос стал тише, глубже:

— Ваш костюм. — Он ткнул протезом в воздух, рисуя дугу. — Красиво режет ветер. Но сталь… — Постучал кулаком по груди, где под косухой прятался медальон с фото бабушки. — …крепче.

Развернулся, пошел. Широкие плечи заслонили ветер. Шаг — медленный, чтобы она успела выбрать: идти за грубым молчанием или остаться с ледяным эхом промзоны.

Он не защищался. Не оправдывался. Просто нес свой груз, как носил ящики со снарядами для тех, кто уже не дышал. Добродушие силача пряталось в том, что не отнял у мира ещё одну возможность стать лучше.

+11

11

О, пытаемся сбежать, не так ли? Погрузились во внутренние монологи и воспоминания и ведем себя так, будто мы тут все главные герои, хах. Как типично для мужиков ощущать себя этим романтическим странником над морем тумана. Все такие израненные и обиженные судьбой, такие волевые. Такие эгоцентричные. Невольно задаешься вопросом, откуда тогда берутся все тщедушные, подлые и жадные?

Мелисса не была до конца уверена, был ли этот крутой крайне спокоен или же наоборот уязвлен её словами - как не была она уверена и в том, что эти две позиции взаимоисключаемы или вообще раздельны. Разумеется, необходимо было проследовать - всё равно им было по пути, и скоро уже мотогонка, и останавливаться в коридоре было бы для неё нехарактерно.

- Ах, так выходит что ты еще и ненавистник разрушения. Как мило и человечно. Оставил смертоносную профессию, долг и честь позади из страха перед собственной способностью к уничтожению и убийству? Понимаю, я сама почти месяц отходила после своего первого боя и настоящих убийств. Хотя, быть может, так и не отошла. Мне часто снится смерть в огне. - девушка, конечно, умолчала, что речь не о физической смерти её врагов, а о ней самой.

Они вышли за поворот - как раз к бело-красному пластиковому фронту, налепленному на стену ангара №11. Ангара Огонь-Догоновских. Здесь Мелисса остановилась, не преследуя больше странноватого мужчину, но и решив уже начинать сматывать удочки в этом странном разговоре с ним. Создавалось впечатление, что он существует в какой-то самостоятельной временной линии, а не её мире, и слышит лишь отголоски её слов.

- Жаль только, что твоя борьба прекратилась из-за такой мелочи, не так ли? Создается впечатление, что в мире нет идеалов, за которые стоит разорвать свою душу убийствами и умереть самому, и весь мир это просто большой фарс. Будто мы лишь прикрываемся стремлением к созиданию, ремонтом мотоциклов, сохранением памяти о наших сослуживцах и иными святынями, дабы не видеть собственного уродства, а не чтобы эти самые святыни были почитаемы.

Она пожала плечами. К сожалению, её время на пустую болтовню с чернью подошло к концу, и у Мелиссы были более важные задачи на носу - начиналась мотогонка. Что ж, хотя бы она немного отвлеклась от собственной персоны, развлекаясь с душой этого бедолаги не-то-дезертира-не-то-калеки.

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-03-18 00:52:43)

+10

12

[nick]Руслан[/nick][status]Байкер[/status][icon]https://i.imgur.com/zyaQ8qF.jpg[/icon]

Для них, общающихся друг с другом он появился внезапно. Выделялся он среди местных мужиков лишь тем, что был поуже, да пониже. По сравнению с байкером, который сейчас вместе с буржуйкой тер языками был вообще спичкой.Молодое лицо, лишенное каких-либо следов возраста прекрасно показывало, что в жизни он нахлебался куда меньше этих двух. А горящий взгляд двух зеленых глаз мог сказать о том, что парнишка в отличии от этих двух видел мир в ярких красках.

Я тут ваш разговор подслушал, ну который про то как ужасен мир, - он смотрит сначала на местную принцессу, а затем на бугая. - Бред какой-то несете, если честно. Дак вот что-то подумал-подумал и понял, вы типа только на себя смотрите, мол случилась какая-то проблема с вами, а значит это вот мировая несправедливость такая, теперь значит мир плохой, ужасный и серый и никакой радости вы в нем не найдете. Ну конечно не так бредово звучит если как вы это в красивые слова оборачивать, но суть-то ведь в этом.

Он гордо встает, выпячивает грудь и показывает пальцем на принцессу местного холдинга.

Вот ты, например, вообще дочка урода, который только о бабках заботится, и ничего же не случилось с того. А я вот как подрос, стал о людях думать, таких которых такие как твой батя без работки оставляют, на чьих спинах катаются и эту, прибавочную штуку забирают себе. Ты же тоже сегодня катаешься? Меня не обгонишь, так что я с первого места, с трибуны вот, когда снимать камеры будут речь толкну и все всё поймут. Но ты давай там, духом не падай и гонку нормальную устроим, мне всяких зябликов побеждать не вкатывает, - что именно он имел ввиду под словом "зяблики" понять было сложно.

+10

13

Мелисса на секунду опешила, остановившись перед дверью к своему мотоциклу. Наезд? Это уже что-то новенькое. Время будто остановилось вокруг неё, в кровь прыснул адреналин, а глаз задергался - сначала медленно, но с каждым последующим мигом всё активнее.

Мелисса резко обернулась, сдерживая себя от того, чтобы не сделать еще один шаг и не превратить это движение в прямой кик по бубенцам наглеца. Конечно, уложить этого соплежуя для неё не составило бы особого труда или последствий, ибо она находилась в домене своей фамилии, а не на публичной земле. Что-то вызывало в ней сомнения в том, что этот карапуз обладал навыками ближнего боя за пределом беспорядочных драк с ровесниками в детстве. Она же, в свою очередь, регулярно занимала свои бездельные дни тренировками и поддержанием тела в бессмысленном тонусе.

Может, это было и не зря.

Однако и здесь были свои "но". Может, уложить его было бы и просто, но пацан, видимо, по-случайности, обезопасил себя от нападения Мелиссы тем, что оспорил её правоту. А для неё, несмотря на всю её внешнюю независимость, было важно быть правой - это последнее, что сохраняло в ней здравый разум. Затыкание мальца силой не принесет ей необходимого доказательства для своей истины - и не опровергнет его слов.

Грёбаная цивилизация и её дары. В такие моменты Мелисса предпочла бы жить на каком-нибудь Ближнем Востоке или Кавказе и решать все свои проблемы ножом и пистолетом. Но увы.

- Много лишних слов, и ничего по сути дела. Пупс, коль ты не видал ужасов войны, то и не влезай в диалоги взрослых дядь и тёть, договорились? Я готова общаться с этим обиженным механиком, потому что вижу в нём эту боль и внутреннее противостояние, порожденные смертью.

Она цокнула, окинув взглядом собственно своего недавнего спутника. Её глаз прекратил дёргаться, а запах гари вокруг ослаб. Голоса немного притихли. Это было... противостояние. У неё появилась цель. Борьба. Доказательство того, что она не умерла в том гробу и что где-то глубоко под пеплом её мечтаний есть еще нечто живое. Это... возбуждало.

- Ты хочешь гонки? Будет тебе гонка. Я уделаю тебя на треке так, что СМИ будут облизывать твой позор поколениями, молокосос, и все твои будущие победы будут затмены этим печальным и позорным началом. Ты доживешь до своей безрадостной и нищей старости, ни на сутки не забывая бремя своей ошибки и будешь молить Господа, чтобы дал тебе ума не переходить дорогу Мелиссе Огонь-Догоновской. Твои потомки будут выть от смеха и стыда, когда ровесники будут им напоминать о твоем существовании, и в доме престарелых ты будешь даже среди остальных реликтов нашей эпохи выглядеть как наиболее вонючее и отвратительное дополнение к их братии.

Мелисса плюнула мальцу на сапоги, сразу после чего, воспользовавшись тем, что он отвлекся, сделала резкий выпад кулаком в его лицо. Её рука остановилась в паре сантиметров от переносицы маленького засранца, так и не достигнув цели.

- Это момент, в котором тебя учат манерам посредством боли, однако, боюсь, синяки на твой наглой роже не сыграют в мою пользу. Не расстраивайся, впрочем. Воздаяние за свою гордость ты еще получишь.

Её глаз дернулся еще несколько раз, но девушка лишь довольно усмехнулась, насладившись выражением лица новичка. Пора было уйти в ангар, оставив этих двоих наедине друг с другом. До гонки оставались последние 20 минут, и ей серьезно было необходимо помедитировать - как говорят христиане, "помолиться" - наедине с Богом.

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-03-18 02:05:59)

+10

14

Моторное масло капало в поддон, ритмично, как метроном. Коробов чистил цепи бензином, Артём балансировал на заднем колесе байка, будто пытался укротить зверя. Лёха сверлил взглядом графики на планшете.

Дверь скрипнула. Гриша вошел внутрь.

— Чё, Тихий, подмерз? — Царь спрыгнул, ключ-трещетка брякнула об пол. — Как там погодка?

Тихий снял перчатку. Металлические пальцы блеснули.

— Красный костюм, — сказал он, вытирая масло с лица. — Герб на спине. Как клеймо.

Доцент отложил планшет.

— Размер? — спросил он, как будто речь о покрышках.

— Не мерил. — Гриша мотнул головой к выходу. — Охрана шевелится.

Артём засмеялся, пнув покрышку:

— О, значит, принцессулька сама тут шляется! Думаешь, если её снять до старта — гонку отменят?

— Не снимешь, — пробурчал Гриша, садясь на ящик. — Глаза... как у снайпера.

— Главное — рабочий станок, — с умным видом подмигнул Царь.

Коробов выпрямился, тряхнув седыми висками.

— Огонь-Догоновская. — Вытер руки тряпкой, словно стирая прошлое. — На фронте таких не любят. Задницу золотом прикрывают, а пули — чужими грудями.

Лёха щелкнул переключателем. Лампа замигала, бросила желтые пятна на стены.

— План? — спросил он, глядя на Гришу.

— Есть. — Артём схватил шлем, вращая его на кулаке. — Врезаться в неё на первом повороте! Пусть знает, чей тут трек!

— Сломаешь шею, — Коробов бросил тряпку ему в лицо. — Она не степной джигит. Трек её, правила её. Мне отвечать ещё за вас.

— Правила... — Царь поймал тряпку, оскалился. — У меня их нет.

Гриша встал, блокируя дверь. Тело — бетонная стена.

— С ней... — замялся, ищет слова. — Как с миной. Тронешь — рванёт.

Доцент кивнул, подбирая инструменты:

— Значит, объезжаем.

Артём закурил, выпуская дым в сторону вентиляции:

— Скучно.

— Живо, — поправил Коробов.

За стенами завыл ветер. Где-то заржал мотор — чужой, голодный. Гриша потрогал медальон под косухой. Бабушка бы одобрила.

+11

15

Стены пропитаны запахом одиночества и бензиновых испарений. Байк — хищник с выхлопом вместо пасти. Она не дала ему имени. Имена — это цепи, а цепи режут кожу.

Поэтому сегодня она носит чужое имя.

Пантера пристегивает щитки. Наколенники — холодный пластик, напоминающий броню пресс-конференций, где вечно пропадал отец. Она бросает взгляд на стену: там когда-то висел плакат с лозунгом «Время решительных действий!». Теперь только ржавый гвоздь, торчащий из бетона, как обломок обещаний. Инструменты разложены по линеечке. Гаечный ключ — ровно под углом 45 градусов к динамометрическому. Отец бы одобрил. Он любит порядок.

— Скучно, — говорит она пустоте. Голос звенит, как стекло, брошенное в мусорный бак.

Она проверяет тормоза. Колодки стискивают диск — звук, похожий на скрежет зубов на закрытых совещаниях. В кармане куртки лежит телефон. 27 пропущенных. Ей нужно проверять, чтобы знать — от кого они.

Гаражная дверь скрипит, впуская полосу света. Пантера не оборачивается. Тень на асфальте — долговязая, в галстуке.

— Вам нельзя здесь находиться, — голос из тени.

Она заводит байк. Двигатель взрывается каскадом децибел, смывая слова. Тень отшатывается. В зеркале заднего вида — только её глаза. Зеленые. Как трава за окном, куда её не выпускали после шести.

Стартовая линия.

Она подъезжает последней. Чёрный спортбайк растворяется среди кричащих расцветок, как тире в предложении из восклицательных знаков. Шлем — матовый, без узоров. Лицо — призрак за забралом.

Справа — баннер с гербом Огонь-Догоновских. Пантера щелкает замком на перчатке. Звук — точь-в-точь как щелчок ручки, которой отец подписывал отказы на её школьные поездки.

В кармане — ключ от гаража №13. Она сжимает его, пока сталь не впивается в ладонь. Боль — напоминание: сегодня её правила. Её повороты. Её тихий бунт, который не услышат под рёвом моторов.

Судья поднимает флаг. Пантера вдыхает, как тогда, в четырнадцать, перед прыжком с крыши сарая в озеро. Только сейчас вместо воды — асфальт, ждущий, чтобы её обжечь.

[fld1][/fld1][icon]https://i.imgur.com/5ItgulX.png[/icon][sign] [/sign][fld4] [/fld4][nick]Пантера[/nick]

Отредактировано Marika Soresi (2025-03-21 21:56:54)

+11

16

[nick]Руслан[/nick][status]Байкер[/status][icon]https://i.imgur.com/zyaQ8qF.jpg[/icon]

Вообще это не очень приятно когда тебе плюют на ботинок, но если это видавший виды грязедав, то как будто бы и все равно. Самое главное что эта пафосная дама хоть что-то кроме нытья выдала.  А значит сейчас она на взводе и в гонке участвовать будет не для галочки а по-настоящему. А то что на ботинок плюнула так ладно, завелась она не по-детски и уже выдумала как будет наслаждаться после победы, но это после финиша надо решать кто в гонке победил и почему это был Руслан.

Когда началась подготовка к старту, он был уже в другой одежде. На ногах начищенные до блеска рабочие сапоги, очень тяжелые, но подходящие этому месту как никакие другие, да еще и с армированным носком. Штаны тоже от рабочего комбинезона, чтобы всякая пыль с заводских помещений не запачкала парадную одежку. А на плечах кастомная мотоциклетная куртка, на спине полукругом большие буквы РСР, а внизу крутейший (по-мнению Руслана) скелет бьет молотом по стальной балке. А голову от окончательного превращения в дурака защищает шлем, такой же как и у всех здесь. Ну и разумеется комплект завершала защита, в случае чего сломать ногу прям совсем не хотелось.

Когда он уже подъехал занять свое место, трассу уже плотно окружили зрители. Потягивая пенное, они громко кричали когда на поле выезжали гонщики. Громче всего, разумеется, кричали, когда выезжали женщины. Пусть пока не кричат, еще не увидели каким он трюкам научился и что сейчас готов показать на этой трассе. Ну и не только им, еще этой, как её там, вроде как-то на осу похоже. Тоже живность вредная и не особо приятная.

Он дернул за рычаг и его рабочая лошадка откликнулась гордым рокотом. Они вдвоем сегодня побеждают, в самом худшем случае будут присутствовать на трибуне, а там можно уже достать бумажку из куртки и прочитать что там написано, он вроде помнил слова, но Леша умел их красиво вместе составить, чтобы они звучали увесисто и убедительно.

А потом появилась она. Вся в черном да и сама Он сразу заметил, что держится она уверенно, но имени не знал. Вроде бы всех проверил и из серьезных противников которых он отмечал было только двое. Не то, чтобы он испугался какой-то темной лошадки, просто проявил "разумную предосторожность" или как там это называл Леший. Еще и прям тонированная вся, что даже не поймешь кто это. Но ладно, пусть себе спокойно займет четвертое место, Руслан уже прекрасно знал, кто будет в тройке лидеров и она туда точно не попадала.

Но окружающие зрители прям взрываются воем, когда она входит. Практически таким же громким как когда выехала принцесса-оса. Они бы лучше так громко кричали, когда её папаша Игорек завод прикрывал. Ну и ладно, сейчас не до этого. Руслан в последний раз скользит взглядом по окружившим его оппонентам и переводит взгляд вперед, все почти также, как и когда уезжаешь от полицейского патруля, вдавил педаль в пол и успевай входить в повороты. Ничего того, чем бы он до этого не занимался

+11

17

Январское солнце висело низко, и его излишне холодный свет резал глаза вкупе с ветрами Финского залива. Бессмертное светило отражалось от хромированных поверхностей мотоциклов, как от окованных в барды рыцарских коней. Быть может, под словом "рыцарь" было принято понимать совершенно иное - но прямо здесь и сейчас, мало у кого оставались сомнения или желание спорить о словах.

Воздух был прозрачен и звонок подобно стеклу, но в нем витало что-то тяжелое, почти осязаемое — напряжение, смешанное с запахом бензина, гари и металла. Старый завод, некогда дышащий огнем и копотью, теперь стоял как монумент новой эпохи, переродившийся в храм скорости и азарта. Его кирпичные стены, покрытые инеем, казались древними руинами, а ало-серебряные рекламные баннеры "ОГ" — яркими, но чуждыми пятнами на этом фоне.

Толпа зрителей клубилась на трибунах, и их дыхание поднималось вверх, как дым от сигарет. Глаза и камеры блестели, неподвижно замерев в предвкушении, как некое потустороннее всевидящее чудовище. Они жаждали зрелища, но в их взглядах читалось что-то большее: некий зверский страх, врожденное в каждого примата опасение перед могучими хищниками. Шум моторов, еще не заглушенный ревом гонки, напоминал чуткое похрапывание спящих волков, а голоса людей сливались в единый гул с рёвом моторов, сотрясая даже самую твердь бетона, на коем всё зиждется в этом мире.

Гонщики, закутанные в кожу и металл, стояли рядом со своими машинами, словно тени, готовые раствориться в свете. Их лица, скрытые за шлемами, были непроницаемы, но в каждом движении чувствовалась напряженная энергия, как у тигра перед прыжком. Они знали, что здесь, на этом треке, их ждет не просто гонка, а битва, где ставка — не только победа, но и, быть может сама жизнь. По крайней мере это ощущали те, кто уже однажды ею рисковал. Смерть никогда не заявляла о своём присутствии слишком громко - но знакомые с её поступью не могли перепутать старуху с кем-либо еще.

И над всем этим — небо, ясное и бесконечно холодное, будто равнодушный свидетель. Оно не обещало ничего, кроме света, который не грел, и тишины, которая не успокаивала. В этом микромире вдали от войны и высокой политики, лишь сталь и скорость правили бал, и оттого солнце казалось чужим, сияющим напоминанием из другого измерения, из другого временного потока.

Мелисса никуда не торопилась. Она спокойно шла меж остальных участников, по традиции самостоятельно выкатывая выданный ей раскрашенный в белый и токсично-красный гоночный мотоцикл. Дурацкая традиция, по правде сказать. Она бы предпочла прийти к уже подготовленному транспорту и насладиться зрелищем тащущих свои машины нищуков без прислуги. Но лицо необходимо сохранять - и пусть девушка преимущественно была социальным отшельником, не стоило напоминать об этом широкой российской публике, видящей в ней героя войны - и повод отвлечься от ужасов политики за просмотром чистого спорта.

Поэтому Мелисса шла с уверенной улыбкой, снятым шлемом и высоко поднятой рукой в приветствии взбудораженной толпы. Такой беспокойной - и такой безмятежной. Среди них явно не было тех, кто ощущал близящуюся поступь Жнеца, но вот у самой Мелиссы сердце было неприятно отягощено морозцем. Её интуицией.

Но это не мешало ей маскировать тики своего глаза под подмигивание девочкам-"снегурочкам" с флагами, одетым в вычурно-русские шубки и тулупы тех же цветов, что и на ней самой, однако гораздо менее приличные. Мелисса всегда гадала, как отец справляется с ревностью его жены, учитывая что он продвигает все более и более сексуализированные образы женщин в рекламе, несмотря на консервативную реакцию в общественности и самом концерне. Благо, хотя бы её саму он еще не заставил надевать купальники или иные такие платья на подобное выступление. Видимо, просто еще не додумался. Или периодически имел совесть, что маловероятно.

Простоять на старте пришлось достаточно долго - то, что она была перфекционисткой, означало лишь, что она имела тенденцию приходить раньше. Что не всегда приносило позитивные результаты. Но появление черненькой Мелисса определила безошибочно - пусть и всего за мгновение до того, как это сделала толпа, оглушив гонщиков еще более громким рёвом. По запаху - сквозь преследующую Мелиссу гарь пробились нотки морской соли и луны. Одиночество

Не самое незнакомое Мелиссе чувство.

Пантера остановила свой мотоцикл у стартовой черты. Первое, что бросалось в глаза, было, как ни странно, то, что в глаза бросаться было нечему. Не было ни бунтарских украшений, подлежащих высмеиванию, ни вычерченных кастомным шрифтом наименований холдингов или концернов или фирм по производству бытовой техники, которые вроде как нужно было уважать. Лишь сплошной, матовый, бездонный черный цвет, понятный всем вокруг сам по себе. На охоту вышла пантера - и мышкам с их цветастой клоунадой следовало бы не лезть под её когти.

Такой подход можно было уважать.

Мелисса отпустила "снегоручку", которая перестала быть очарованной её постоянными подмигиваниями еще полминуты назад, и приятельски улыбнулась черненькой, на секунду заинтриговавшись и даже позабыв про мудака, чью гоночную карьеру она сегодня хотела зачеркнуть кровью.

- Мне нравится твой стиль. Надеюсь, на дороге мы тоже увидим что-нибудь такое же лаконичное. Не хотелось бы затягивать отцовский фарс... Так что - удачи на поворотах.

Глаз наконец прекратил свои непроизвольные и становящиеся неловкими под камерами жесты флирта. На голову опустился белоснежный шлем с красным блестящим забралом и парой треугольных воздухозаборников для обеспечения кислородом. Мелисса перекинула ногу через сидение и, улыбнувшись, сфокусировалась на сигналах к старту, флагах в руках полуголых девочек и на дороге, мало обращая внимания на то, услышала ли "Багира" её в принципе, или эти нехарактерно добродушные для принцессы пожелания утонули в суете вселенной. Как и полагается доброте.

Отредактировано Melissa "Marevo" (2025-03-20 01:54:21)

+11

18

Воздух густой от запаха бензина и старой стали. Радио хрипит перекошенным рок-н-роллом, но его заглушает лязг инструментов. Царь бьет кулаком по бензобаку, словно пытается выбить из него обещание победы.

— Ты его убьешь, — Доцент не поднимает глаз от схемы подачи топлива. Линии графика дрожат на экране, как его нервы.

— Убью? — Царь оскаливается, крутя газ до упора. Двигатель взвывает, сотрясая стены. — Он должен чувствовать, кого обгоняет.

Тихий молча перебирает цепи. Металл звенит в его руках, как кости. Вспоминает, как месяц назад чинил забор у бабушкиной дачи. Там тоже были цепи — ржавые, но надежные.

Коробов, сидя на ящике из-под патронов, усмехается. Пепел сигареты падает на сапог:
— Будьте осторожны с этой дамочкой. Выжила там, где другие горели.

— Выживет и здесь, — Доцент щелкает тумблером. Приборная панель вспыхивает. — Если не перекроем ей аптейк на втором повороте.

Царь хватает шлем, крашеный в цвета хаки и крови:
— Аптейк? Я ее в стену запихаю. Пусть папаша новый завод купит.

Тихий встает, перекрывая свет. Тень накрывает Царя, как саван:
— Не надо стен.

— Чего?! — Артём поднимает трещотку, будто это нож.

— Не надо, — повторяет Гриша. В гараже вдруг тихо. Даже мотор затих.

Коробов встает, отряхиваясь от пепла:
— Хватит. — Голос — как удар гаечным ключом по льду. — На фронте гниет тот, кто держит обиды. Здесь — кто не слышит мотор.

Он бросает взгляд на часы. Стрелки слились в оскал.

— Пора.

Царь первым пинает ногой стартер. Его байк рычит, как зверь, сорвавшийся с цепи. Доцент поправляет очки, шепча цифры расхода. Тихий натягивает перчатки, пряча стальные пальцы.

Коробов открывает ворота. Морозный ветер врывается, смешиваясь с выхлопом.

— Живыми вернуться, — говорит он, не оборачиваясь.

Они выезжают строем. Царь — первый, ревущий в лицо ветру. Доцент — расчетливый, как алгоритм. Тихий — сзади, закрывая спины.

Где-то впереди воет сирена старта. Но пока они еще здесь, в дыму и лязге, где пахнет железом и братством.

Асфальт дрожал от рёва моторов, как земля перед артобстрелом. «Чёрные Князья» выкатились строем — Царь впереди, будто таран, Доцент сбоку, считающий обороты глазами, Тихий сзади, закрывая спины стальным взглядом.

Мелисса Огонь-Догоновская стояла у своей машины, алая, как предупреждение. Царь свистнул сквозь зубы:
— Смотри-ка, феникс вылупился. Сожжёт себя сама.

Доцент ткнул подбородком в сторону Руслана, крутившего газ на рабочем «коне» с эмблемой РСР:
— Тот, в сапогах… Думает, вес прибавит скорости.

— Мясо, — фыркнул Царь, — сгорит на первом вираже.

Тихий молча смотрел на чёрный спортбайк в конце ряда. «Пантера» не шевелилась, шлем — матовая маска. Он сжал руль, вспоминая складской проход. Холодок по спине — обожгло воспоминанием о подбитом БТР у него за спиной.

Коробов, прислонившись к ограждению, жевал спичку. Глаза сузились, заметив, как Мелисса бросила взгляд на «Пантеру».
— Игра началась, — пробормотал он в усы, а затем обратил свой взор на «Пантеру». Прищурился удивлённо. — Что? Ну, нет, да быть того не может...

Царь лязгнул забралом, подъезжая вплотную к линии:
— Эй, Принцесса! — крикнул он, тыча пальцем в алый шлем. — После финиша заплачешь в папину жилетку?

Царь лишь видел своей оскал в отражении её забрала.

Доцент тронул плечо Тихого, кивнув на «Пантеру»:
— Странная. Ни меток, ни флагов.
— Как смерть, — хрипнул Гриша.

Судья поднял флаг. Моторы взвыли хором голодных псов.

Коробов выплюнул спичку. Она упала в лужу масла, вспыхнув на миг.

— Жгите, — сказал он так тихо, что услышали только ветер и сталь.

Старт.

+9

19

[nick]Руслан[/nick][status]Байкер[/status][icon]https://i.imgur.com/zyaQ8qF.jpg[/icon]

Судья опустил флажки. Для окружающих в мгновенье, а для Руслана, что полностью сконцентрировался на трассе, плавно, раз в десять медленней чем должно было. Он не слушал что они говорят, пусть хоть всего грязью обольют, он будет на этом финише первым. Специально для этого приготовил особенный номер, который должен повергнуть всех в шок. Рисковый, конечно, но если получается сделать, то чувствуешь себя особенно живым.

За время когда флажки падали вниз, он успел втопить газ на максимум и его мотоцикл, а вместе с ним и куча окружающих его "помех" тронулась с места. Не было никого, кто бы пожалел свою машину, каждый стремился выжать максимум из своего стального скакуна. Разумеется, когда на кону была сотня косых, будешь стараться даже больше чем на сто процентов. Да вот только им это не поможет и он будет первый. Он даже не верил в это, а знал, словно бы какое-то напутствие было. Гонку он закончит первым. А насчет того как там выстроится пьедестал после него, до этого вообще не было дела.

В первые минуты борьба была жесткая. Стереотипная банда байкеров водила агрессивно, прижимаясь близко, что к нему, что к остальным. Он все-таки краем уха услышал, что о нем и его ботинках говорили. Руслан заметил впереди тройку лидеров, Принцесса, Пантера и какой-то из этих байкеров, имени или клички его он не знал, но словно бы это было проблемой, запоминать того кто приедет четвертым. Как только прямая дорога закончится, начнется его трасса.

С приближением поворота, окружающая его толпа замедлялась. Тройка лидеров тоже. На такой скорости, которую они держали раньше войти в поворот было невозможно. Руслан бы внес сюда маленькую правку, войти в поворот на такой скорости было "практически невозможно". И прямо сейчас, он, до этого замедлявшийся также как и другие, крутанул ручку газа и мотоцикл вырвался вперед из этого окружения проигравших. Недостаточно длинная прямая для того, чтобы обогнать лидеров, но достаточно чтобы их догнать.

Он слышит как толпа начинает кричать, когда он ускоряется, слышит как судья по громкоговорителю говорит о нем. Называет безумцем, а где-то там на трибунах Леша начинает кричать: "Ты что, совсем  #$@!*". Ну и пусть говорит, он же выкручивает руль до предела в бок, задавая траекторию и начинает заваливаться на бок.

Заваливается рискованно, словно бы щекой хочет проехаться по асфальту, но балансирует он хорошо. Мать, пока еще не заболела часто говорила отцу, что надо нашего Русика в найтмероводское отдать, будет он нашей русской вспышкой, прям как Марианна. А он не хотел быть вспышкой, он Русланом хотел быть, вот сейчас и гоняет.

Каждый кто его видит на трибунах, сзади и спереди прекрасно понимает, ему не хватит угла. Не зайдет в поворот и впечатается в барьер. Руслан знает о том, что они так подумают. Пусть думают до кульминации, он заваливается еще ниже, так что глушитель легонько касается асфальта, выскребая из него искры. Но даже так он быстрее, быстрее чем должен. Он не видит, скорее даже чувствует, как закрывают руками глаза впечатлительные женщины-зрительницы, предвкушая удар об твердую поверхность. Язык от нервов начинает самовольно облизывать верхнюю губу, а по телу начинают бежать мурашки. Это первый раз, когда он выполнит этот трюк на настоящей трассе. И именно для этого ему нужен тяжелый, плотный рабочий ботинок.

Как в каком-то китайском боевике, его нога поднимается вверх, ближе к корпусу, а затем перед тем, как он должен был удариться об стену, возвращается обратно и идет дальше. Ударившись об барьер, нога отдает вспышкой боли, а трибуны взрываются восторженным криком. Лишь благодаря этому он понимает, что его самоубийственный трюк успешен, а он, возвращая баланс находит себя посреди четверки лидеров. Следующий тяжелый поворот будет в другую сторону, это хорошо. Если такое часто повторять можно и ногу сломать. Он поднимает руку, самодовольно показывая всем знак мира. Пока его лицо скрыто под шлемом, они не услышат как часто он дышит. Им и не нужно.

+10

20

Черный байк пожирал асфальт, как пустота, затягивающая свет. Шлем Пантеры вибрировал от рева моторов, но внутри царила тишина — та самая, что стояла в кабинете отца, когда он подписывал документы вместо того, чтобы смотреть её школьные фото.

Светловолосый парень из «Князей» орал что-то, тыча пальцем в её забрало. Слова разбивались о матовую поверхность, как мухи о стекло. Она считала повороты. Пять. Шесть. Седьмой — слепой, под уклон. Вспышка алого в зеркале — Огонь-Догоновская, цепляющаяся за её колесо, как репейник.

Сопротивление воздуха. Угол наклона. Дефект барьера на девятом круге — трещина от прошлогодней аварии.

Она заметила его ещё на разминке, когда другие глазели на баннеры с полуголыми девушками.

Парниша, что красовался перед толпой, рванул вперёд, глушитель высекал искры. Идиот. Его трюк с ногой — дешёвый театр. Она сжала руль, чувствуя вибрацию рамы.

Сейчас.

Девятый поворот. Барьер — ржавая артерия, пульсирующая в такт её сердцу. Пантера вжала газ. Колени скользнули по асфальту, сталь завыла. Толпа взревела, увидев, как «Пантера» несётся в стену.

Трещина. Ширина — 73 см. Высота — 1.2 м. Скорость — 198 км/ч.

Она выпрямилась в последний момент. Переднее колесо ударило в излом барьера, байк взмыл, как стрела. На миг стало тихо — будто отец наконец оторвал взгляд от бумаг. Воздух разрезал рёбра, живот свело от невесомости.

Приземление. Асфальт принял её с хрустом костей. Шина задымилась, но траектория осталась чистой. В зеркале заднего вида мелькнули остальные.

Теперь они знают.

Она не обернулась. Не подняла руку в триумфе. Черный байк мчался дальше, оставляя за собой тишину — ту самую, что кричала громче всех фейерверков на её дне рождении в ресторане на Арбате.

Секунда.
Метр.
Признание.

Отец бы назвал это безумием. Она назвала математикой.

[fld1][/fld1][icon]https://i.imgur.com/5ItgulX.png[/icon][sign] [/sign][fld4] [/fld4][nick]Пантера[/nick]

+11


Вы здесь » Code Geass » События игры » 12.01.18. "Феникс" жжет резину