В номере, где скрывалась Лиллиан, послышалась стрельба.

Чёрт! Чёрт, чёрт!

Корнелия допустила большую ошибку и теперь в её груди забилась лёгкая паника, заставляя пальцы слегка онеметь. Нечто похожее она испытывала, когда дело касалось Юфемии. И даже Гилфорда — людей очень близких. И теперь это волнение, сильное, неостановимое, возникло из-за того, что в опасности была Лиллиан.

Помедлив, Корнелия прижалась к стенке, вслушиваясь в происходящее и здраво оценивая ситуацию. Стрельба. У этих террористов оружие совершенно другое. А те выстрелы однозначно сделаны из пистолета. Причём с уверенным интервалом. А, значит, стреляли не в Лиллиан — стреляла она сама. Решилась напасть?!

Дурочка! Дрожащими от напряжения и одолевающих мыслей руками она отсоединила магазин от «Узи», и подняла с земли другой, вставляя на место прежнего, после чего передёрнула, лишь со второго раза зацепившись, с характерным механическим щелчком затвор. Осознание того, что за подобную дерзость её никто щадить не станет, тем более что в инструкции этих проходимцев явно не значилось «взять» сестру живьём, заставило Корнелию пойти на самый глупый риск в её жизни — резко выскочив из-за угла и направив оружие перед собой, Корнелия надавила на спусковой крючок, чувствуя, как столкнулись друг с другом в схватке нижний и верхний ряды зубов, подсознательно готовя Богиню Победы к тому, что она может получить пулю, и не позволить никому даже мгновенье насладиться криком боли.

Но сейчас ею овладевала мысль, что Лили — в смертельной опасности. Не из-за неё даже, плевать. Она не погибнет сегодня, ни за что. Корнелия не даст ей умереть. Столько раз близкие люди оказывались в опасности, а она была слишком далеко. Столько раз она подводила Юфемию, не сумев прийти на помощь.

Сегодня этого не повторится.

С силой толкнув дверь, Корнелия сбила с ног того, что перестреливался с ней всё это время. С грохотом повалившись, он едва успел отреагировать, прежде, чем она направила на него ствол и безжалостно надавила на спусковой крючок, высунувшись слегка из-за покачивающейся двери. Длинная очередь высадила бедолаге мозги, мощным всплеском вылетевшим с другой стороны черепной коробки и кровавыми ошмётками осевшим на ковре. И тут же — ответная очередь с конца коридора, после которой плечо пронзила резкая боль. Руку осадила саднящая дрожь. Корнелия, верная себе, не издала ни единого писка, вместо этого переложила оружие в другую руку и, что есть сил прижала к телу приклад, а затем дала ответный залп, чувствуя, как отдача неприятно лупит в тело. Накрыв противника огнём, Корнелия незамедлительно вошла в номер, захлопнув за собой дверь, перед этим откинув ногой тушу убитого ею террориста.

Она вернулась к начальной точке. Раненая, испытывая пронзающую руку боль, но даже это было неважно.

— Лили! — прокричала она, осматривая комнату, где уже лежало несколько тел — неужели сестра это сделала?! — Лили!

Крик, пропитанный болью, сорвался с губ Корнелии, и она откинулась на стену позади себя, предварительно сдвинув задвижку на двери, чтобы никакая тварь сюда не проникла раньше, чем она снова будет готова ринуться в бой.

Холодная стена, затылком к которой прижалась Лили в обнимку с УЗИ, навевала на мысли о смерти. Нет, не о той смерти, что слепо уставилась на неё стеклом тёмных глаз наёмника. Их немой укор не вызывал в ней ни жалости, ни сожаления. Уже не удивляли брызги чужой крови, красной паутиной оплётшие её предплечья. Ещё не пришло осознание реальности происходящего. Внутри не было ничего кроме злости, ненависти и желания затянуть поволокой смерти взгляд каждого, кто на неё косо посмотрит. Чем больше их упадёт камнями под её ноги, тем лучше. Эти мрази позарились на её, Лиллиан, жизнь, а потому должны заплатить за это сполна.

Она была уязвлена, почти обижена тем, что какие-то отбросы позволили себе подобное. То, что её пытаются лишить выбора, лишить возможности уйти, когда и как захочется, пугало и выводило из себя одновременно. И уже лишь только это заставляло Лили цепляться за жизнь, которой она прежде не раз пренебрегала.

Ещё никогда не хотелось жить так, как сейчас. И, чёрт возьми, она сделает всё, чтобы выбраться из отеля. Только эта мысль не позволяла Лили удариться в истерику, которая настойчиво оббивала порог её порядком расшатанной психики.

Вечность длиною в несколько десятков секунд, пока Лили крутила в руках оружие, прервалась, стоило Корнелии пересечь порог номера. Имя «Лили», слетающее с её губ, звучало заклинанием, снимающим проклятие времени, возвращающим ощущение реальности.

Лиллиан кое-как сдержалась, чтобы не выбежать навстречу этому голосу и, повиснув на шее Корнелии, бесконечно лепетать, как было страшно и одиноко без неё.

Вместо этого Лили тупо уставилась на струйки крови, стекающие по руке сестры и совсем не похожие на те, которые уже начали засыхать на её собственных руках.

— Что это? Как… — язык, словно чужой, еле ворочался в пересохшем рту.

«Это из-за меня. Вообще всё это из-за меня», — камушками упало на дно сознания. Шевельнувшаяся было вина, затихла, придавленная новой мыслью, разлившейся тёплым ощущением внутренней уверенности: «Ради меня».

— Надо это как-то перевязать. И побыстрее, — Лили бросилась в спальню. Она знает, что делать. Они обязательно выберутся. Стянув с подушки до хруста свежую наволочку, Лиллиан сложила её в несколько раз и, вернувшись в прихожую, с остервенением сорвала красный платок с головы трупа.

— Давай сюда, — Лили мягко привлекла к себе сестру и плотно прижала наволочку к кровоточащему плечу. Не хлещет струёй — уже хорошо. Сложив платок по диагонали, Лиллиан постаралась замотать его так туго, насколько только были способны её дрожащие руки. Она старалась смотреть куда угодно, только не на лицо Корнелии, чтобы не видеть на нём гримасы боли.

— Плохой из меня врач, — единственное, что Лили удалось сказать, вместо того, что действительно просилось наружу. 

«Потерпи немного».

«Спасибо».

«Прости».

Лиллиан не знала, что будет между ними, когда они выберутся (а они выберутся, иначе и быть не может!) Вряд ли Корнелия продолжит тесное общение с сестрицей, доставившей ей столько проблем. Однако прямо сейчас она рядом.

И потому Лиллиан не могла не улыбаться. Эгоистично, самодовольно, с ощущением внутреннего превосходства над той, которая и не подозревала, что её записали в соперницы. И даже если Корнелия никогда не сделает выбор не в пользу Юфемии, любой выбор в пользу её, Лиллиан, приятно тешил самолюбие.

Эту отвратительную улыбку Корнелия не могла увидеть: Лили адресовала её распластанным на полу телам, которые она принялась осматривать на предмет чего-нибудь полезного. Стоило принцессе брезгливо коснуться того, кого она завалила первым, как из коридора послышался топот очередного табуна.

— Да что это за ящик Пандоры, вашу мать? — голос предательски дрогнул.

Лили не видела иного выхода, как занять самые выгодные позиции в номере и попытаться отстреляться от незваных гостей. Благо с нехитрым устройством УЗИ Лили успела разобраться, а её первые жертвы, возможно, имели при себе какие-то боеприпасы.

— Что будем делать?

Выглядела Корнелия, откровенно говоря, неважно. Хотя стоило отдать ей должное: держалась Богиня войны достойно, не позволяя боли взять над собой верх. Лили старалась не замечать, как сестра цедит сквозь зубы каждое слово, как морщится гримасой страдания её лицо, как наливается кровью наложенная на плечо повязка. Нет-нет-нет, Корнелия не оставит её совсем одну с ещё одним трупом в этом номере-склепе. Корнелия не может, не имеет права так легко сдаться. Это бы значило, что Лиллиан ошиблась, поставила не на ту. Она не могла этого допустить. 

— Что ж, раз такие наборы могут тут быть, то нам не стоит этим пренебрегать, — между делом бросила Лили, сосредоточенно борясь с одолевающими её страхами и сомнениями. Запереть дверь балкона, значит. При мысли о том, что они самолично «замуровывают» себя в номере со всех сторон, Лили едва не начинало трусить. Скрепя сердце, она всё же сделала так, как сказала Корнелия, остервенело дёрнув ручку двери. Они же доверяют друг другу, так? По крайней мере, сейчас. Иного им просто не остаётся.

Комплимент и следующий за ним вопрос сестры Лиллиан проигнорировала, ответив на них безмолвием удаляющейся в сторону ванной комнаты спины.

— Я хороша во многих вещах, — спустя какое-то время донеслось отскочившим от кафеля холодным эхом. — Не стоит меня недооценивать.

Слова Корнелии неприятно царапнули самолюбие младшей. Да, у Лиллиан фар Британия сложилась определённая репутация, но не стоит приравнивать Её Высочество к тем, для кого дела постельные — способ заработать себе на пропитание.

«Я это тебе ещё припомню, маршал-стриптизёрша, дай только выбраться отсюда».

— У тебя глаз намётаннее моего, осмотри этих на предмет чего-нибудь ещё полезного. Не хотелось бы щупать их лишний раз, — вдогонку раздалось из ванной. Тема закрыта. Отношения можно выяснить и после. 

Корнелия вызывала в Лили противоречивые чувства. То, что связывало их, было столь же сильно, как и то, что отталкивало их друг от друга. Однако одно младшая могла сказать наверняка: ей несказанно повезло, что именно Корнелия с ней рядом здесь и сейчас. Лили бы с трудом могла назвать кого-то ещё из своей многочисленной семьи, кто мог бы оказаться столь же надёжным, как Богиня Войны. Да, Корнелия не слишком дееспособна в её нынешнем состоянии, вот только Лиллиан не сомневалась: если придётся, старшая выжмет из себя максимум усилий, чтобы защитить их обеих. Всё-таки чья-то излишняя принципиальность может быть не только занозой в заднице, но и давала простор для использования её в своих интересах… Хотя воспоминания о прошлой ночи немного растушёвывали представление о непоколебимости принципов Богини Войны, но это Лили записывала исключительно на свой счёт. 

Мысль о том, что многое сейчас зависит и от неё самой, кружила голову волнением и страхом. Но и надеяться на случай не хотелось. И чем больше сейчас Лиллиан найдёт того, что сможет им как-то помочь, тем лучше.

— И очень скоро нас вытащат отсюда целыми и невредимыми, — вернувшись в комнату, Лиллиан не заметила сумятицы, произошедшей у Корнелии в сердце, стоило ей произнести эти слова. Младшую больше волновало, почему её собственные люди так больше и не подавали никаких признаков жизни. Телефон молчал. Впрочем, Лили благодарна, что за всё это время он не издал ни звука. Будь иначе, её могли обнаружить ещё в шкафу. Тогда бы сейчас не все они, а Лили могла лежать хладным трупом прямо здесь, на этом полу.

— Да уж, «невредимыми», — съехидничала Лиллиан, недвусмысленно кивнув в сторону пропитанной кровью повязки. — Здесь чёрт знает что творится, вот только ни мои, ни твои люди что-то не чешутся нам помогать.

Почему? Что их сдерживало? Живы ли они вообще? Есть ли какие-то шансы выйти отсюда? Слишком много вопросов, ответы на которые вне зоны досягаемости. Создавалось впечатление, будто номера в этом отеле и правда обладали каким-то особым свойством отрезать от реальности тех, кто в них оказывался.

Расставаться с пистолетом не хотелось, всё-таки он был гораздо привычнее для Лиллиан, однако спорить она не стала. Корнелии сподручнее будет сейчас пользоваться именно им, а всё остальное Лили возьмёт на себя. Радоваться своему нынешнему превосходству над сестрой было некстати, но ничто не мешало радоваться тому, что на самой Лили не было ни царапинки. Стоять на своих двоих, не истекая кровью, казалось сейчас каким-то чудом, подарком судьбы. Что может быть важнее, когда твоё собственное тело — то единственное, чем ты можешь управлять, когда всё остальное неподвластно твоему контролю?

На слова Лили Корнелия могла разве что улыбнуться сквозь боль. Захотеть и сделать. Даже несмотря на то, что Лили этой улыбки не увидела, скрывшись в ванной. И, пока она копошилась там, задумалась: а что бы было, если б они не встретились? Если бы сестра отправилась в сектор в одиночку? Могла ли она выкарабкаться из ситуации сама?.. Бойкая, дерзкая, что, если бы она столкнулась с этим тогда, когда совсем того не ожидала?

— А... — Корнелию прервал голос Лили, зазвучавший из ванны. — Да, дай мне минуту прийти в себя.

Рука продолжала болеть и ныть, а оттого никакого желания двигать ею не не возникало. Собравшись с силами, Корнелия подалась вперёд к одному из тел, здоровой рукой ощупывая наиболее злачные места. У одного обнаружилась пара магазинов, доверху заполненных боеприпасами, у другого — магазин и нож с тонким лезвием, напоминавшим стилет, который при особой смекалке можно удачно разместить в плотно прилегающем сапоге без вероятности напороться на него самой. Жаль только, что сапога подходящего не было. Да и может ли он вообще оказаться полезным? Возможно. По крайней мере, Корнелия так видела. С собой в поездки она носила разве что своё именное оружие. А мелкий холодняк, и не холодняк в том числе, её спутником никогда не был. Быть может, стоило пересмотреть приоритеты.

Когда Лили вернулась и отдала пистолет, Корнелия перехватила его, щёлкнув предохранителем и старательно вытащила магазин. Запас выстрелов был.

— Запаска есть? — спросила она, как вдруг в коридоре вновь раздались выстрелы, и она резко замолчала, поднеся мушку пистолета к губам вместо указательного пальца, изобразив жест тишины, а затем прислушалась сама.

Многолетний опыт на стрельбище подсказывал: это уже не УЗИ, которыми были вооружены террористы. Вектор. Однозначно вектор. То ли две, то ли три длинных очереди. Идеально, чтобы сохранить кучность и смертельно ошеломить цель боевой мощью простого пистолета-пулемёта.

— Наши, — с облегчением вымолвила Корнелия, полная уверенности в своём суждении. — Можешь меня чем-то прикрыть? Не хочу предстать перед ними, в чём мать родила.

Хватит, набегалась сегодня голышом. К тому же, если это окажутся её ребята, и там будет Гилфорд... Вот же срань, а как ему тогда это объяснить?! Корнелия пока не задумывалась над этим всерьёз, а теперь, похоже, стоило. Но, в любом случае, это куда лучше, чем быть позорно убитой кучкой латинских обезьян. Можно было бы уже открыть дверь, но помахав указательным пальцем для Лили, Корнелия решила, что будет лучше, пока они сами не придут. Они с Лили не видят, что происходит там, в коридоре, и не могут определить, насколько безопасно им будет покинуть номер.

Время тянулось, а их спасители всё не спешили. Хотя в какой-то момент Корнелии показалось, что она слышала хорошо ей знакомый голос Гилфорда. А может ей просто кажется, и это тягучая боль в ране заставляет её терпеть из последних сил, чтобы не завыть от досады, и считать одну секунду за другой.

Наконец, в дверь постучали и голос, который Корнелия слышала до этого, оказался совсем близко.

— Это Гилфорд, — прокряхтела она, сжав зубы и зажмурилась на короткое мгновение, когда боль стала особенно невыносимой, и только присутствие своего рыцаря за дверью не позволило ей вскрикнуть — ну не могла она позволить себе такой роскоши, как слабость. — Открывай, не бойся.

Секунды ожидание между тем, как Гилфорд воззвал к своей принцессе, и тем, как дверь, наконец, открылась, показались ему вечностью, а в голове пролетел не один десяток возможных сценариев, когда это случится - как бы ни старался рыцарь, даже самый худший, самый ужасный и непростительный мелькнул на мгновение, заставив оцепенеть и опомниться лишь когда по ту сторону щёлкнул замок.
- В... Ваше Высочество?! - увидев принцессу-еретичку Лиллиан, Гилфорд опешил - вот уж чего он не ожидал, так это то, что дверь откроет она. - Как вы здесь?.. Ваше Высочество!
Обратив взгляд за спину неясно как оказавшейся в номере Лиллиан, аккурат когда дверь приоткрылась чуть шире Гилфорд увидел за её спиной ту, кого искал. Богиня Победы сидела у стены в паре ярдов от входа, живая и...
- Вы ранены?! - он был готов буквально снести еретичку с пути - лишь бы приблизиться хоть на шаг к его принцессе, но помедлил, помянув о её словах - слава бравой воительницы никогда не следовала по пятам за Лиллиан, так что её предупреждение нельзя воспринимать несерьёзно: Гилфорд не единожды видел, как не привыкшие держать в руках оружие люди творили невиданные глупости. - Что случилось?! Прошу, впустите нас! Эдгар, проверь номер и балкон, а после - доложи обстановку. Ваше высочество...
Первым протиснувшись в номер, он приблизился к Корнелии, живо опустившись на колено рядом с ней.
- Прошу простить за то, что не смогли прибыть вовремя: отель весь кишит этими тараканами! - лишь поначалу могло показаться, что Гилфорд оправдывается - на деле его голос был строг и чёток и звучал так, как обычно докладывает о ситуации подчинённый своему командиру. - И мы не можем точно сказать, сколько их ещё находится снаружи. Гластонские рыцари под моим командованием взяли под контроль этаж, в данный момент противника не наблюдаем. Ваше высочество, вам...
А почему она вообще в халате? Неужели её застали в тот самый момент, когда Богиня Победы изволила посвятить себя утренним водным процедурам? Непростительно! И в то же время, Гилфорд восхищался: несмотря на опасность, Корнелия поспешила на выручку своей незадачливой сестре, даже не переодевшись. Вот она, настоящая сила императорской крови! Странно только, что известная своей любовью к роскоши Лиллиан выбрала для проживания такой невзрачный номерок. Но Гилфорду некогда особо следить за тем, как любит развлекаться ставшая ходячим синонимом неугодности одна из дочерей императора: когда рядом Корнелия, до других дела нет. Особенно сейчас.
Поправив очки, Гилфорд попытался рассмотреть рану Корнелии. Кровь шла не особо сильно, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы даже под повязкой распознать огнестрел. Сделать какой-то вывод кроме того, что ранение несмертельно, а первую помощь достаточно сносно оказала именно Лиллиан, так как больше просто некому, было сложно. Что ж, стоило об этом сказать.
- Ваше Высочество, - еретичка, но всё ж принцесса. - Перевязка выполнена на достойном уровне. Как рыцарь принцессы Корнелии, выражаю вам свою благодарность.
Пусть Лиллиан и считают неугодной. Пусть она хоть трижды еретичка. Но сейчас Гилфорд был ей искренне благодарен. Каждый судим по делам его. А помощь его принцессе Гилфорд считал попросту неоценимой.
- Ваше высочество, нам следует немедленно добраться до вашего номера, чтобы вы могли переодеться. В коридорах и на лестничных пролётах немало битых стёкол.

Сколько суеты вокруг неё с долгожданным появлением Гилфорда. Привыкшая к полной самодостаточности Корнелия не любила подобного тогда, когда оно становилось лишним. Чуждым её закалённому характеру. И, пусть она и понимала чувства Гилфорда, который старался изо всех сил оберегать её о ней, сейчас, в сумме с заботой Лили, это стало таким же излишеством. С другой стороны, Лиллиан времени даром не теряла и действительно старалась оказать посильную помощь. Да и Гилфорда, которому вместе с остальными гластонскими рыцарями пришлось иметь дело с толпой вооружённых проходимцев, тоже можно понять. Всё-таки, даже в подобной ситуации ему удавалось сохранять ясность мышления.

— Полно вам, — бросила принцесса сквозь зубы и, уперевшись рукой в стену, чтобы сохранить равновесие, стала самостоятельно подниматься с места. — Спасибо, Лили. Жить буду. Это не самое худшее, что со мной случалось. Но буду честна: сами того не ведая, эти нумерованные загнали меня в угол так, как никому раньше не доводилось.

А ведь они даже не за ней пришли! Никто, кроме Гластонских Рыцарей, не знал, что Корнелия прибудет сюда! У Корнелии было достаточно времени, чтобы ещё раз прокрутить в голове мысли о причинах произошедшего и убедиться, что целью была Лиллиан. Да, её, безусловно, могли видеть в коридоре, когда она выходила из номера, но в такой короткий срок собрать такую толпу в месте, где должно быть достаточно полиции и береговой охраны, и суметь захватить отель спонтанно, будет под силу разве что Зеро. Вряд ли он сумел дотянуться и сюда. И так тайный визит повернулся обратной стороной медали. Если бы о прибытии Корнелии знали, охрану непременно усилили бы и подобного не случилось.

— Я хочу знать, что случилось с охраной этого места, — сказала Корнелия, выпрямляясь в полный рост. — И кто за неё отвечает. С момента нападения прошёл по меньшей мере час. О происходящем уже должны трубить все новостные ленты в сети. Я не слышу и намёка на звук полицейских сирен. Когда всё это закончится, я хочу знать, кто отвечает за охрану порядка на вверенном участке со стороны полиции и со стороны береговой охраны. Время реагирования не должно составлять менее двадцати минут для таких случаев. К тому же, до сих пор мы не слышали гула лопастей.

Отмахнувшись от предложения взять тапочки из ванной, Корнелия неспешно заковыляла в сторону выхода. Несмотря на то, что ранена оказалась только рука, голова слегка кружилась, а тело побаливало. Они не знают о том, что творится вокруг, и ситуация в любой момент может обернуться в худшую сторону. У Богини Победы не было времени на жалость к себе.

— Гилфорд, пусть кто-нибудь узнает, что пишут местные о происходящем, пока я направляюсь в номер, — теперь она чувствовала себя более-менее в своей тарелке, а потому взяла руководство над ситуацией в свои руки. — Там я наберу генерал-губернатору. И свяжитесь кто-то с полицией, наконец. Хочу послушать оправдания этих неумёх. Эдгар, какова обстановка снаружи?

Понимать, что происходит за стенами отеля, было крайне важно. Корнелия не особо обратила на это внимание, пока они с Лиллиан пытались найти выход из номера, но сейчас от ситуации вокруг целиком зависели их дальнейшие действия.

Горя желанием помочь Корнелии, Гилфорд не забывал ни на секунду, что в любой момент заслуженную передышку может сменить новый виток насилия, нынешним утром воцарившимся в помпезных коридорах этого отеля, где уже без того немало людей встретили свою смерть. И, если жизни террористов не волновали Гилфорда никак вообще, то не замечать истекающие кровью тела немногочисленной охраны и попавших под горячую руку убийц гражданским он не мог. Потому что это - самое настоящее клеймо слабости на всех, кто хоть как-то связан с этим местом. Генерал-губернатор, полицейское управление, владелец надела, кому принадлежит земля отеля и кто получает с его дохода свои барыши. И прощать его нельзя.
- Закончили? - сухо спросил Гилфорд, поправляя очки и, прежде чем выслушать доклад Эдгара, всё так же добавил. - Ваше высочество, Гластонские рыцари обучены действовать в подобных ситуациях.
И чего вдруг вообще еретичка так суетится и пытается обстоятельно руководить ими? Гилфорд встретил энтузиазм принцессы Лиллиан непониманием.
- А на всё остальное - есть приказы моего непосредственного командира, - пусть она сейчас и предстала не в самом лучшем виде, Маршал Империи остаётся таковой всегда и неважно, что на ней надето.
И, увы, сейчас Гилфорд сильно жалел, что Её Высочество пребывает в таком состоянии. Он хорошо знал, как даже такое ранение способно спутать мысли и планы. Потому что ситуация, описанная Эдгаром, лишь на первый взгляд складывалась в пользу Гластонских Рыцарей. На деле этой информации Гилфорду оказалось мало. Задняя часть отеля представляла интерес, если они захотят покинуть его через чёрный ход. Спускаться по пожарным лестницам, которые архитектор умудрился органично встроить в дизайн этой великолепной современной постройки, было смерти подобно: во-первых, Корнелия не сможет это сделать быстро, что критично, А во-вторых, лестницы находились с торцов, и более ничем не были прикрыты, находясь таким образом на открытой позиции. Для боевиков это всё равно, что тир по себестоимости одного патрона.
И, казалось бы - спускайтесь вниз и выходите, но из хороших укрытий там разве что каменный парапет. А что, если у террористов есть гранаты? От неё там никуда не скрыться - здание-то длинное. И это не единственная проблема: ведь о происходящем на площади перед отелем они тоже не знали кроме того, что подъезд к ней террористы перекрыли. То, что там никого не было, не значило абсолютно ничего - предположить о захвате катеров Гилфорд тоже не мог ещё пять минут назад.
- Эдгар, принцесса хочет, чтобы мы связались с полицией, - сообщил он. - Займись этим, как окажемся в номере. Ваше Высочество.
Взгляд Гилфорд переместился на Лиллиан.
- Пользоваться интернетом умеете? - без тени издёвки спросил он. - Проверьте последние новости, а заодно и то, что пишут в сети. Нам это пригодится. И да.
Он сделал шаг в сторону двери прежде, чем выпроводить Корнелию из номера, и остановился в шаге от Лиллиан, а затем сосредоточенно и очень серьёзно посмотрел на неё.
- Вы поступаете под охрану Гластонских Рыцарей. Напоминаю вам, что залог вашей безопасности, как гражданского лица, следовать и нашим указаниям в том числе. Поэтому следуйте вместе с нами, держитесь ближе к стене и выполняйте то, что вам скажут. И, на всякий случай: воздержитесь от геройств. Мы сами со всем совладаем. Настоятельно прошу не подбирать и не использовать огнестрельное оружие без крайней необходимости. Ваше высочество, давайте проследуем в ваш номер.
Наставления даны, и теперь, если еретичка всё поняла с первого раза, к этому можно будет не возвращаться, и Гилфорд вновь направил всё своё внимание на Корнелию.

Выслушав доклад об обстановке, Корнелия попыталась спокойно подумать. Хоть времени у них в достатке и не было, трезвые размышления могли спасти им жизнь. Но только думать, когда рядом с тобой творится такой балаган, довольно сложно. Мало того, что мешает сосредоточиться, так ещё и боевой дух от таких разговор нисколечко не укрепляется.

— Хватит. Мозолить. Мне. Уши, — Корнелия поочерёдно посмотрела то на сестру, то на рыцаря. — От ваших споров легче не становится. Гилфорд, сейчас не время проверять новости. Идёмте к номеру, пока за нами не пришли недобитки.

Корнелия протянула руку и коснулась запястья Лиллиан, чуть надавив, чтобы её рука с телефоном опустилась вниз. Удивительно, насколько упрямой была Лиллиан, что даже в такой ситуации умудрялась гнуть свою линию как ни в чём ни бывало. Словно опасности не существовало вовсе, а происходящее — не больше, чем последствия учебной пожарной тревоги.

— Лили, прошу, — даже лишённая мольбы просьба, произнесённая устами Корнелии, волей-неволей превращалась в завуалированную команду, увядающим цветком застывшую перед сестрой. — Если бы не Гластонские Рыцари, то нам с тобой пришлось бы иметь дело со всей той толпой, которая к нам подняться не смогла благодаря их усилиям. А теперь пойдём. Пока что время не нашей стороне. Но в наших силах это изменить.

Во всяком случае, в обратном не было уверенности, пока ситуация неясна целиком. Отпустив руку, Корнелию уверенно вышла в коридор. Гластонские рыцари в полном составе дружно отсалютовали ей, продолжая контролировать ситуацию. Ни слова не говоря, принцесса зашагала вперёд. Дальше по коридору, на стене возле самого входа расположился полностью укомплектованный пожарный щит. Остановившись возле него, Корнелия мельком взглянула на содержимое через идеальное вычищенное стекло.

— Гилфорд, — чуть подняв голос, Корнелия повернула голову в сторону покинутого только что номера. — Ключи не при мне, так что дверь придётся ломать. Тут есть монтировка и топор.

Конечно, в этом случае они не смогут просто взять и осесть в номере за крепкой дверью. Да только сможет ли она выдержать напор, если у террористов окажется, скажем, взрывчатка? Или ещё что-то? Они могут заблокировать входы и выходы, но от одной лишь мысли, что ей придётся сидеть в укрытии, пока рыцари держат оборону, душу начинало рвать так, что эту слабость хотелось взять за горло и придушить обеими руками.

— Нам нельзя задерживаться здесь надолго, — сказала Корнелия, припоминая слова Эдгара. — Пять минут, не больше. А затем мы должны немедленно спуститься на нижние этажи, чтобы находиться как можно ближе к выходам. Мы не знаем, каким оружием ещё могут располагать террористы. А то, что они не хотят брать нас живыми — факт. Поэтому можно ожидать, что в ближайшие минут десять они попытаются прибегнуть к самому разрушительному, что у них есть на руках.

И тут Корнелию помутило. Потому что ей ой как не хотелось осознавать тот факт, что вооружение их могло не ограничиваться увиденным, и своего часа терпеливо ожидают РПГ или ещё что-нибудь убойное. Хотя куда уж убойнее?

Отчего-то сестрино усталое «прошу» больно полоснуло прямо по сердцу, открыв давно затянувшуюся рану, застарелое нечто, что до сих пор выжидающе помалкивало в тени.

Обуза. Непрошенное бремя, камнем на шее повисшее у всех здесь присутствующих. Всё повторяется, прикипело к самой сути — ничем не отмоешь. Сансара не спираль, а проклятое колесо, которое никак не сломается, а будет беспощадно продолжать свой бесконечный круговорот.

Насупившись и упрямо потупив взор, Лили уже не слышала, что продолжила говорить Корнелия, обращаясь сначала к ней, а потом переключившись на Гилфорда. Ощущение триумфа от того, что несносный рыцарь был вынужден прекратить перепалку, так и не наступило, оставшись висеть ружьём на стене.

Они ещё не закончили. Она с ним ещё не закончила.

И раз уж Лиллиан снова стала для кого-то досадной помехой, она сделает всё, чтобы как по нотам сыграть роль, выцарапанную в её судьбе бесконечными повторениями.

Невыносимая до скрежета зубов. Отравляющая зловонием детских обид. Самоубийственная в своём саморазрушении.

Дав себе это своеобразное обещание, Лиллиан двинулась за остальными, уже занятыми окучиванием запертой двери. Похоже, именно за ней и находился номер, который предназначался для Корнелии, но который так и не стал её уютным пристанищем на прошлую ночь.

Дрожь воспоминания колючей волной обдала ноющее от утренней встряски тело. В груди мучительно заныло.

Обуза. Сущее наказание. Олицетворение неприятностей.

Однако Лиллиан не чувствовала вины. Больше — нет. Слишком часто в ней возвращали к жизни это чувство, пока, наконец, оно больше не пришло в себя после очередного животворящего разряда. Лили ощущала только какую-то странную и злую радость от того, что они все — здесь. Пусть не «ради неё», но «из-за неё» точно. 

— Интересно, каково это, когда дверь надёжнее тебя, — в сторону ухмыльнулась Лили на бубнёж Гилфорда, орудовавшего монтировкой. Шутить про бревно в постели она уже не стала. Слишком неприятно было бы услышать опровержение из уст Корнелии, которое бы подтвердило опасения Лиллиан насчёт этих двоих. Даже еретичка понимала, что иногда лучше держать язык за зубами. Не ради других — хотя бы ради себя.

И пока из-за неё эти бедолаги пытались выкорчевать дверь, Лили всё-таки взяла в руки телефон. Найти хоть что-то о том, что происходит за пределами отеля, казалось разумным. Да и упрямство вкупе с показательным нежеланием прислушиваться к Гилфорду оказались не так сильны, как любопытство.

На первых строчках всюду мелькало имя Наннали.

«Что ты натворила и почему именно сегодня?» — палец с остервенением пролистывал череду громких заголовков, пока, наконец, не замер напротив упоминания Нео-Лимы. Вот оно!

Губы непроизвольно зашевелились, читая заголовок. С каждой новой строчкой тонкие брови всё сильнее сдвигались на переносице, выражая крайнюю степень озабоченности. Лиллиан выпрямилась, уже не стараясь не привлекать к себе внимания.

Похоже, у полицейских свои проблемы, и им явно не до злоключений двух принцесс. От второй части сообщения брови Лиллиан уже поползли вверх. Источник был сомнительным, однако у принцессы, как у очевидца причины возникновения хештега #голаяКорнелия, сомнений не было и быть не могло. Потому что «сиськи», о которых писали словоохотливые комментаторы, Лили не только видела, но и делала с ними такое, о чём окружающие могли только мечтать.

Уж не потому ли Гилфорд так рвался узнать новости?

Полистав ещё ниже, Лиллиан наткнулась на запись, выложенную раньше. Опять сиськи Корнелии да ещё и капсом, что больше соответствовало их размеру. Судя по всему, в посте была ссылка на компрометирующие материалы, но её оперативно подчистили. Даже жаль. Было бы забавно оставить это у себя. На память.

Не надеясь найти хоть что-то ещё полезное, Лили пролистала комментарии, пока один, длиннее остальных, не привлёк её внимание.

Отель оцепили и эвакуировали? И кто это сделал? Свои? Толпа наёмников? Полицейские? Это мог быть кто угодно. Надежды на скорейшее избавление не прибавилось, а вот сомнений и неуверенности...

— Дерьмо.

Зато сиськи Корнелии трогала.

Пока Корнелия переодевалась, а он и Эдгар покорно хранили покой принцессы, Гилфорд размышлял над тем, что они вообще видели в отеле. Сейчас у него появилось время подумать, чтобы сделать какие-то выводы о происходящем.
Прибыли и заселились вовремя. Поскольку абсолютно всё Гилфорд оформлял на себя, он был убеждён в том, что инкогнито Богини Победы оставалось неприкосновенным. Основной персонал как везде в подобных местах — дружелюбен, особенно когда узнаёт в тебе рыцаря Её Высочества. Мелкая обслуга тоже. Есть несколько нумерованных, но некритично: в пределах разумного. Охрана на месте. Не так уж много, на личный вкус Гилфорда, особенно для такого места и такого сектора, но вполне подойдёт. Кухня приемлемая. Даже сортиры и те чистые. В общем, ничего подозрительного.
Но Гилфорд и не осматривал отель досконально. Проверил, как полагается, но дверей не вскрывал, паркета - тем более.
Значит, нападавшие вполне могли укрываться где-то в подсобных помещениях всё это время. А, следовательно, у них мог быть какой-то куратор из числа сотрудников отеля. Причём тех, кто в это время находился на работе, чтобы достаточно долго укрывать остальных.
При этом есть и второй вариант. Основной массы террористов могло и не быть изначально в отеле. Был разве что какой-то наблюдатель. Шпион. Диверсант. Тот, кто следил за их перемещениями. А точнее - за перемещениями Лиллиан.
Стоя в коридоре номера, Гилфорда повернул голову и посмотрел на Лиллиан. Вредная еретичка копалась, наконец, в телефоне, последовав его совету. Не всё ещё потеряно, однако её дрянной характер кому-то явно встал костью поперёк горла. И теперь от это костей избавлялись радикально. В Британии такое - в принципе не ново. Да только вот какой масштаб! Захватить целый отель ради мести? Звучит нелепо и рискованно, даже если использовать нумерованных. Цель должна оправдывать средства. Так говорила сама Корнелия. И вряд ли тот, кто организовал это, достаточно глуп, чтобы устроить спектакль лишь из-за обид.
Тут есть что-то ещё. Быть может, у еретички есть в шкафу секреты посерьёзнее? Гилфорд неоднократно жалел о том, что не вникает достаточно глубоко в жизнь других членов императорской семьи. Быть может, знай он о Лиллиан чуть больше, чем сейчас, это всё можно было бы предотвратить.
Но увы.
Когда со спины послышался резковатый и скупой на эмоции голос Корнелии, Гилфорд и Эдгар синхронно обернулись, вытянувшись по струнке вдоль стен коридора.
- Да, Ваше Высочество, - немедленно отреагировал Гилфорд. - Наиболее безопасными для нас являются первый, второй, третий этаж. На первом этаже - помещения общего назначения. Сауна, бассейн. Второй частично отведён под ресторан. Третий — самый настоящий банкетный зал. Широкий, просторный, есть, где укрыться от осколков, а ещё удерживать его гораздо удобнее, чем небольшие номера.
Вот тут Корнелия, конечно, озадачила Гилфорда. Потому что респираторов или противогазов у них с собой не оказалось. Искать их по отелю - тоже та ещё задачка. Может, где-то и лежат, да только искать времени нет. Поэтому, если вдруг террористы захотят применить химическое оружие, то им ничего, к сожалению, не поможет. Но откуда здесь вообще может взяться химическое оружие?! В Британию такое абы как не попадёт. Так что и его наличие можно отмести. А вот остальное звучало весомо и очень опасно. Особенно, если оставаться здесь, наверху. Тогда им ни пожара, ни тем более обрушения отеля точно не пережить.