Пол минуты она стояла у двери, прикрыв глаза и глубоко дыша. Видеть «малышку Лиллиан» в столь плачевном состоянии было тяжело даже тем, кто не знал, сколь живой и добродушной она была до того дня, как отправилась на ближний восток с дипломатическим визитом.

Сильвия сжимала в руках небольшую коробку конфет, сдерживая подступающие слёзы.

«Ей ещё не хватало, чтобы я тоже плакала», - прикусывая губу, раздумывала принцесса, прежде чем войти в покои. Глубокий вдох, скрип двери (нужно будет хорошенько наподдать прислуге за то, что не поддерживает дворец в должном состоянии), и отпрыск короля вошла в обитель тяжких дум, что захлестнул с головой её русоволосую сестрёнку.

- Лили, - коротко бросила леди в белом, размеренным шагом шествуя к талантливому дипломату, что с каждым днём всё больше и больше завёртывался в свою скорлупку.
На столик рядом с плетёным креслицем в котором маленьким калачиком сидела, понурив плечи, Лиллиан Британская, легла коробка конфет «Вишня в коньяке».

-Ты хотела меня видеть? – вымолвила четырнадцатая, стоя у той за спиной и положив ладошку на плечо некогда объекту её опеки, ныне же жертве своей самостоятельности.

«Улыбнулась всё же. Старается, борется», - разнеслась тёплая мысль по телу, выходя в форме ответной улыбки.
Присев во второе креслице, принцесса закинула ногу на ногу, откинулась на спинку и принялась внимательно слушать свою сестрёнку. Её дивный спокойный голосок как нельзя кстати подходил для того, чтобы даже самую шокирующую новость представлять как данность. Так же, была уверена Сильвия, она бы отлично справилась с чтением сказок для будущих отпрысков.

Сегодняшняя беседа велась без слуг, вездесущего чая с печеньем, булочками и иже с ними. Даже соблюдение манер было правом, а не обязанностью, а всё потому, что родные души вновь встретились. И для них было не важно: борт судна, офис в центре Пендрагона, аль придорожная кафешка (в которую девушки никогда бы и не сунулись).
Как только песенка Лили утихла, сестра глубоко протянула воздух через нос, прикусила нижнюю губу, да сжала подлокотники плетеного сиденья с такой силой, что правый с противным хрустом треснул.
«Они бы ещё в дневник девичий залезли», - гневно рокотало в голове у четырнадцатой.

- Лили, кто же посмел столь подло копаться в твоих личных вещах? – взяла себя  руки непоседа,  ловя  взгляд изумрудных глаз сестры, - И если там не хранились важные данные, быть может, это тайный поклонник? -  Сильвия прищурилась и широко улыбнулась губами. На её щеках заиграл румянец и появились ямочки.

Отредактировано Silvia far Britannia (2013-12-23 15:52:17)

За столькие годы совместной жизни Сильвия уже наизусть знала, когда сестра радуется, когда волнуется, когда ей скучно и когда она крайне занята. Эти простые жесты, повторяемые ею из разу в раз, были самой Лили – её нутром, выпущенным наружу из подсознания.
И сейчас снующая из стороны в сторону копна волос цвета пожухлых трав выдавала своё волнение, вперемешку с бурным процессом обмозговывания своих  следующих шагов.
- Не вижу ничего плохого в наших братьях, учитывая, что по матери они нам не родня, - продолжила свою линию четырнадцатая, внимательно наблюдая за малюткой Лиллиан.

«Сестра», «они» и страх перед этим человеком. Даю голову на отсечение, я знаю, о какой из сестёр идёт речь. Малютка боится малявку. Малявку с зубами, впрочем. С зубами острее, чем любой клинок из моей коллекции.
- Конечно же я буду рядом, сестрёнка, - уверенным и сильным голосом заверила ту Сильвия, встав с кресла, да подойдя к своей кровной родственнице. Её руки вновь легли на плечи зеленоочей, и они встретились взглядом.
- И перестань так дрожать. Она не съест тебя, - вновь улыбка одними губами, да лёгкие движения кистей рук и пальцев, чтобы снять напряжение с плеч нежной особы.

-Да, да, да, - помахивая ладошкой вверх-вниз, молвила Сильвия, радуясь, что смогла оживить свою хорошо воспитанную сестрёнку пусть и столь экстравагантным способом, - Ты же знаешь, если на папочку правильно надавить, он даст добро и не на такое, а что касается знати, - Сильвия поправила волосы, проведя по ним ладонью, - Так, когда это тебя интересовало их мнение?

По поводу «генетики» старшая сестрица не нашлась что ответить, ибо подобные темы интересовали её крайне мало. Всё, что она знала, так это то, что подобные браки попросту неприличны.

Прикосновение не сблизило их, напротив – оттолкнуло, разрывая нежными руками твердь под их стопами, образуя пропасть. И пусть прямолинейная Сильвия заметила это лишь благодаря тому, что почувствовала возросшее напряжение её мускул, дрожь её хрупкого тельца, что недавно вынесло муки. Но её разуму досталось ещё больше: стыд и беспомощность ломают даже самых сильных. Сильвия не могла назвать сестру таковой.
Она спешно отстранилась, прислушиваясь к бормотанию Лили.  Та лепетала так, словно искала в словах своих убежище от правды, что несомненно ещё глубже загонит кол отчаянья в её хрупкое сердечко.
Лувиягелита никогда не славилась своей добронравностью, не блистала на благотворительных балах, если только дело не касалось её личной выгоды, да и вообще, слыла персоной весьма меркантильной и властолюбивой. Но для прямолинейной и упрямой четырнадцатой она была лишь ребёнком, что слишком рано повзрослел, причём в условиях дворцовых интриг.

- Мы обе прекрасно знаем, что «Истинная леди» не станет жертвовать в твой милый маленький фонд и монетки, Лили, - разводя руками, молвила старшая сестра, - А мелкие пакости перестали забавлять её лет с десяти.  Но что бы она ни придумала, ты же прекрасно знаешь, что она наша сестра. Сестра, с которой мы нянчились. Сестра, с которой мы играли в прятки и догонялки, когда были ещё детьми, - «принцесса в матроске» присела на подлокотник кресла, упёршись руками, да вновь одарила «малютку» улыбкой, - Может быть она просто решила обратить на себя внимание?

«Мы ведь так давно не виделись с ней…»