В Северный Йорк их оперативные группы прибыли еще утром, отправившись сюда из Петропавловска. Встречали тихо, без фанфар – начальник штаба «Вымпела»,  развернутого в неприметном баре, майор Мрыхин и его помощник, лейтенант Мальченко. Полет через границу противника прошел нормально, хоть и напряженно – никто не мог предугадать, когда британцы в следующий раз сменят коды. Но текущие определенно были свежими, раз генератор сигнала сработал на «ура».
План операции был предельно прост, хотя исполнить его было очень сложно. На территории врага любое лишнее движение карается в лучшем случае провалом. Владимир, еще в России получив от начальства строгие указания, был назначен командующим операцией в составе двух малых подразделений группы "Альфа" и одного "Вымпел". Все дальнейшие действия зависели от него.
Это были отнюдь не 90-ые. Сейчас «Вымпел» имел куда более широкий формат оказания помощи в сотрудничестве с группой «А». И это в принципе было отнюдь не плохо. Оказание помощь в создании инфраструктур для проведения боевой операции, обеспечение связи с штабом, слежение с воздуха. Ко всему прочему добавилось обеспечение отрядам явочной квартиры.
О слаженности этих двух групп уже давно ходили легенды. А теперь они обе объединяются под общим командованием Макарова. Группа «А» превращается в группу «Ад», а «Вымпел» не иначе, как в «Выпил» - жесткий и беспощадный выпил всего живого, что мешает проведению операции и осуществляет сопротивление.

Явочная квартира их расположилась на юге, куда от выбранного Макаровым места действия добраться было не так-то просто – две магистрали перекрыли под видом ремонтных работ, оставалась лишь одна ключевая, проходящая аккурат недалеко оттуда, где должна была проезжать первая принцесса. Естественно, в случае осуществления, все дороги мигом попытаются перекрыть, что, само собой, создаст дополнительные трудности. Но веру в удачу никто не отменял.
Эта операция являлась серьезной настолько же, насколько серьезен был Стивен Сигал в своих фильмах. Поэтому ошибаться было никак нельзя и Владимир продумал все максимально точно.
По докладам «Вымпела» первая принцесса британская должна была проехать с кортежем по магистрали, идущей по улице имени Генерала Кромвеля – весьма привлекательное. Дело в том, что с боков оно было уставлено довольно высокими шестнадцатиэтажками, что в принципе было удобно для того, чтобы расположить там снайперов.
В его распоряжении было шестнадцать бойцов группы «А» и восемь из «Вымела». Четверых из «Вымпела» он определил на крыши расположенных поодаль от магистрали двадцатиэтажных домов, один из которых принадлежал какой-то строительной компании, а другой был просто жилым пентхаусом. Стояли они в разных частях друг от друга, так, что вся магистраль была как на ладони. Двое снайперов и двое корректировщиков. Снайперы были вооружены снайперскими винтовками СВ-98 и пистолетами Викинг МР-446. Корректировщики же, по большому счету, являлись своеобразным прикрытием, нежели корректировщиками. Они были вооружены Бизонами ПП-19 и все теми же «Викингами» для того, чтобы обеспечивать огневую поддержку в случае нападения.
С остальными было сложнее. Двое из «Вымпела» вызвались добровольцами на отчаянный сверх этого слова шаг – используя грузовик с прицепом, они должны будут вырваться на магистраль с соседней, буквально преградив путь кортежу принцессы. Это будет куда проще ввиду того, что британцы не ожидают удара на своей территории. Хотя в случае него они, естественно, стянут сюда все силы, что можно стянуть в принципе. Вооружены старыми-добрыми Бизоном и Викингом. Еще двое из Вымпела оставались на связи из штаба – они должны были взломать один из британских спутников для того, чтобы пустить картинку с него на наручные гаджеты остальных и себе на компьютеры, после чего докладывать всю информацию о приближающихся силах противника.
Самой большой опасностью данного мероприятия было,  вне сомнения, появление найтмеров. Именно для этого Владимир попросил с собой вместо четверых обычных солдат группы «А», четверых натренированных пилотов класса B все той же группы «Альфа», которых разместил в казенных Сазерлендах поодаль от потенциальной горячей точки для того, чтобы их было сложнее обнаружить. По расчетам Владимира они должны будут прибыть на место спустя три минуты после начала операции, если смогут ехать, выжимая скорость из своих найтмеров по-максимуму. В худшем случае придется терпеть еще минуту, максимум - полторы.
Остальных бойцов Владимир расположил в двух домах по разные стороны магистрали – шестерых у себя и шестерых в соседнем. Это обеспечивало «зажим» с двух сторон, а учитывая наличии грузовика – с трех и четырех. Четверо бойцов с каждой из стороны были вооружены автоматами АК-103, оснащенными коллиматорными прицелами, еще двое несли на себе Бизоны и гранатометы РГ-6, снаряды которых должны были полететь в первую очередь в сторону машин, которые будут направляться следом за автомобилем принцессы. Помимо этого в оснащение каждого из бойцов Владимир включил две дымовых гранаты и, естественное, неизменные Викинги и ножи НРС-2.
Финальный аккорд интерлюдии подошел к концу, скрипач зажал ноту на фермате, ожидая главную гостья. Симфония замолкала, оркестр готовился заиграть с новой силой и аккомпанировать его восходящему арпеджио.
- Два-один, прием, - слегка кипешующий сержант Клименко, обладатель абсолютно лысой головы и широкого разреза ярко-голубых глаз, проверял выбранную волну на помехи. Все шло ровно. Зашифрованный канал работал исправно и был зашифрован в разы лучше, чем пользователь интернета, зашедший на социальную сеть.
Сержанту ответили, а Владимир, скрипнув зубами, вздохнул, смотря в окно.
За окном, на широкой магистрали маякнули ярко-синими «мигалками», пуская громкую сигнальную трель, первые полицейские патрули, на быстрой скорости промчавшиеся по левой полосе. Владимир поморщился – даже тут британцы, все из себя, продемонстрировали форменный идиотизм, пустив движение слева, а не как у нормальных людей – справа. Сейчас они напоминали подобие кривого зеркала – мало того, что все наоборот, так и сплошь  уродство в придачу. Но нет, вряд ли это – часть кортежа принцессы. Слишком рано. Скорее, проверка, не более того.
Владимир провел по ладони тыльной стороной боевого ножа НРС-2, после чего убрал его в ножны и закрепил на груди. Он не нервничал, нет. Владимир всегда был человеком, чьи нервы были крепче титана, а кровь - холоднее льда.
Их временное укрытие расположилось на втором этаже, в квартире одного небогатого британца, который, добровольно открыв дверь, впустил в нее сперва переодетого в штатское Владимира, а затем и остальных.
В деревянном резном шкафу, совсем обмякнув, бухнулась картошкой тяжелая туша, пузом упираясь в крепко-накрепко закрытую дверь, отчего та слегка заскрипела.
- Вроде труп, а столько шума, - выругался Макаров, осмотрев улицу, при этом едва выглядывая из-за темно-зеленой шторки. – Врал тот, кто сказал, что мертвые не кусаются. Эс-1-1, что у вас?
- Чисто, - снайпер, лежавший на крыше пентхауса, отреагировал сразу же, негромко пробасив искаженным голосом. – Трафик восстановился, стал очень плотный, однако серьезных пробок нет. Скоро разгонять будут, чувствую - на горизонте уже мелькают ребята в синем.
- Понял, - Владимир кивнул сам себе, даже зная, что Эс-1-1 все равно кивка не увидит. – Пэ-1-1, докладывайте.
- Припарковались под знаком, правил не нарушаем, - через рацию послышался легкий смешок. – Готовы выезжать по сигналу.
- Понял. Эс-1-1, как слышно? Напоминаю, при появлении объекта в точки Икс, сообщить Пэ-1-1 напрямую, чтобы он успел начать движение.
Все, что оставалось теперь – ждать. И нет бы, посидеть на стуле, так нет же – Владимиру, как всегда, не сиделось. Он стоял на месте и упорно смотрел в окно,  просверливая нетерпеливым взглядом магистраль сжимая в руках свой Калашников и оставляя на стекле мутный водянистый след своего горячего дыхания.
- Майор, - рядовой вошел в комнату с автоматом наперевес. - Машины для отступления в порядке. Нет нуждны их проверять - там пустынно, дорога неудобная, британцы ее не любят. Всего две полосы, и те узкие. То тут, то там автомобили другие припаркованы чуть вдоль, полоса почти односторонняя получается.
Владимир кивнул.
- Проедем, у нас мощные фургоны. Если что, приказ знаешь - стрелять наперед себя, сшибать все, что можно сшибить.
Рядовой кивнул, а Макаров вновь замолк, не прекращая наблюдать за постепенно терявшим напор все менее и менее оживленным движением на магистрали. Хотелось есть. И пить.
Владимир поднес ко рту граненый стакан с холодной водой из-под крана, после чего отпил немного и поставил сосуд на место.
Сейчас в комнате их было четверо.
Макаров, сержант Клименко, прижавшийся спиной к стене, сс опаской поглядывающий на дверь, рядовой Антонов, чьи глаза быстро бегло осматривали комнату уже по шестому кругу и меланхолично обтесывающий найденную деревянную палку со всех сторон лейтенант Малолин по прозвищу "Кабан", усевшись на тумбе в углу.
Эта комната являлась спальней и обставлена была скудно даже с точки зрения всех других спален, даже более бедных людей. Врезанный в стене шкаф, в котором смиренно скрючившись лежало еще теплое, но уже остывающее тело, кровать, покрытая  махровым покрывалом под цвета папоротник и лежавшей поверх него неаккуратно взбитой белоснежной подушкой, скрученная серебристая люстра с тремя лампами под потолком, ковер с абстрактным узором на полу и три полки, на которых лежала стопка бумаг для принтера и стояли, упираясь друг в друга, несколько толстых книг, между которыми проглядывали и казавшиеся совсем тоненькими, вперемешку с брошюрками.
Остальная часть группы расположилась в соседней комнате, где находился кабинет покойного с персональным компьютером, широким диваном и 24-х дюймовым телевизором.

Отредактировано Vladimir Makarov (2012-10-09 17:31:14)

Юфемия, как и обычно, была в прекрасном расположении духа. Вечная оптимистка, эта девушка, кажется, совершенно ничего не боялась, и в то же время была довольно беззащитна именно по той же причине. Она не боялась выстрелов, она боялась выстрелить сама. Боялась причинить кому-то боль, пусть и врагу. Не очень подходящее качество для британской принцессы, особенно во время войны.
Юфи сидела в машине, которой управлял давно знакомый ей шофёр – милый дяденька со стеклянным глазом. Она смотрела в запотевшее окно на пролетающий мимо неё город. Северный Йорк, вот он какой. Собственно, не так уж и отличается от других городов, те же бетонно-каменные здания, те же спешащие куда-то люди, которых Юфемия никогда не делила по расовой принадлежности – что британцы, что японцы, все они были в первую очередь людьми. Но, несмотря на внешнее спокойствие города, в воздухе буквально разило войной. Солдаты появлялись на каждом шагу, кое-где мелькали Найтмеры. Атмосфера войны была везде, город был буквально пропитан ею, и, если честно, Юфи это удручало. Она, человек совершенно не военный, как и все нормальные девушки её возраста, хотела мира. И более спокойной жизни. Ну не такой у неё сильный характер, чтобы воевать с кем-либо, не такой острый ум, чтобы повелевать военными. Юфемия отчётливо понимала тот факт, что если она и является важной персоной в Британии, то только по праву рождения, и  уж точно не из-за вышеперечисленных качеств. Скорее всего, Юфи нужна была государству в образе некой марионетки – что ей скажут, то она и сделает. Плюс ко всему, Юфи так или иначе имела большое влияние на Корнелию, которая обожала младшую сестру и потакала ей почти во всём.
Но даже понимая это, Юфемия на всё соглашалась, улыбалась, вежливо благодарила за «оказанное доверие» и раскланивалась с министрами.
Машина мягко остановилась у здания резиденции, где Юфи ожидала ещё одна старшая сестра – Гвиневра. Виделись они редко, но Юфемия всё равно любила её, и сестра отвечала ей также любовью, покровительственной любовью старшей. Если честно, памятник во славу Британии интересовал Юфи в этой поездке меньше всего, она просто хотела увидеть Гвиневру, и увидела. Она вышла из здания резиденции, поджидая сестру. Юфи выскочила из машины, мимолётно улыбнувшись шофёру, который открыл перед ней дверь, и подошла к сестре. Будь они не в такой официальной обстановке – Юфемия бы непременно кинулась ей на шею, но за ними следило столько глаз прислуги и охраны, что принцесса не пожелала показывать им такую свою слабость, и просто присела в учтивом полупоклоне-полуреверансе, которому её учили на уроках танцев.
Обедать вместе было очень весело. Однако Юфи всё равно чувствовала какое-то стеснение. Гвиневра была здесь очень весомой особой, и секретничать с ней уже было как-то странно. Не то что в детстве, когда они вместе играли. Так что Юфемия преимущественно молчала, старательно ковыряя блюда, которые ей подносили – аппетит куда-то исчез, даже не помахав на прощание ручкой. Зато очень хотелось пить, и принцессе постоянно подливали чай – коронный напиток в Британии.
Наконец, пытка едой кончилась, и подали машину. Гвиневра любезно предложила Юфи посмотреть картинную галерею, и младшая принцесса радостно уцепилась за эту возможность не только полюбоваться картинами, но и поговорить с сестрой практически наедине. Особенно в машине, где будет только шофёр, который больше следит за дорогой, чем слушает девичью болтовню. Пусть жёсткий тон Гвиневры по отношению к слугам и немного пугал Юфи, но с нею сестра была ласкова. Такие странные перемены, то суровый командир, то заботливая старшая сестрёнка.
Было холодно, и Юфемия с радостью приняла манто, в которое укутала её Гвиневра. Лета здесь вообще не ощущалось, скорее, ожидание зимы или поздней осени. Небо заволокло тучами, и даже пару капель дождя упали на лобовое стекло автомобиля. Такой уж климат этой страны, даже погода находится в вечном напряжении.
И вот наконец машина тронулась, и Юфи услышала вопрос сестры о семье. Вот она, возможность поговорить.
- В общем-то, всё хорошо, - заверила Гвиневру Юфемия, ёрзая на сидении, -  Кловис назначен генерал-губернатором 11 сектора, кажется, он прекрасно справляется. Отец, как всегда, занят какими-то своими делами, совершенно секретными, как мне кажется. Корнелия тоже постоянно занята, а я в основном читаю или гуляю. Ну и всё остальное… уроки там. Меня начали усиленней, чем обычно, обучать политике. А ты, Гвин? Как у тебя дела? Кроме политических, пожалуйста, меня утомили все эти разговоры о войне, о захватах, о найтмерах…
Закутавшись получше в манто, Юфи подула на замёрзшие пальцы и с тоской посмотрела в окно, на небо, в котором буквально висело ожидание дождя.

Не то чтобы Юфемия так уж любила брата Кловиса. Скорее всего, она любила его, но в фоновом режиме, как любит весь окружающий её мир. Кловис был ей братом, как-никак, и она захотела его защитить, но все доводы в пользу принца повисли в воздухе.
- Он не туп. Он хорошо рисует, - заикнулась Юфи, неловко кусая губы – сестра была слишком резкой, а Юфи – она не такая, она, наоборот, всегда боялась обидеть кого-либо, боялась показаться грубой. Как может рисование помочь в управлении зоной, Юфемия и сама не догадывалась, так что нервно рассмеялась, грея руки в манто и глядя на носки своих туфелек, элегантно выглядывающих из-под платья.
- Зала Искусств! – глаза третьей принцессы радостно загорелись, смущения как не бывало, она восхищённо посмотрела на сестру, как будто та была одной из картин в галерее. И то верно – Юфи представила себе Гвиневру на полотне. Это обязательно должно быть батальное изображение. Среди сражающихся солдатов, на вороном коне, её сестра, гордая и прекрасная, как Всадница Апокалипсиса, карающий ангел, воплощение гнева, современная Афина…
«Кажется, у меня слишком живое воображение», - посетовала сама на себя Юфемия, почему-то немного краснея.
Политика?
Услышав это слово, столь же ненавистное ей, как и слово «война», возможно, даже более ненавистное, лицо Юфемии преобразилось, с губ сползла улыбка, а глаза как будто бы погасли.
Почувствовав свои руки в руках сестры, Юфи совсем расстроилась, особенно слушая то, что она говорила. В её глазах появились нотки ужаса, принцесса удивлённо моргнула, так и не понимая, кому Гвиневра желает смерти.
«Использовать меня?»
- Гвин, - Юфемия потёрлась щекой о ладонь сестры, такая забытая ласка, забытое чувство чужого тепла рядом с собой, - я понимаю. Я понимаю всё. Меня готовят, как марионетку, - она издала слабый смешок, - но я не марионетка, и никогда ею не стану. Возможно, у меня слишком утопистские мечты, но я…
«Я хочу мир без войны», - про себя добавила Юфемия.
- Я хочу прекратить войну. Знаешь, Гвин, а ведь я даже жизнь за это отдам. И я сейчас серьёзна, хоть и кажусь глупой, наверняка кажусь глупой. Я просто хочу, чтобы все были счастливы. Почему нельзя это сделать?
Юфемия шмыгнула носом и совсем приуныла – не хватало подхватить простуду.
Машина остановилась, и шофёр распахнул двери перед принцессами. Гвиневра вышла из машины так грациозно, как Юфемии и не снилось. В ней было что-то кошачье, Юфи же просто легко выпорхнула на тротуар. Такие разные бывают родные сёстры.