Мария Кэмпбелл не отличалась  выдающейся физической формой, но кресло Наннали было современным и удобным, так что даже Мария справлялась успешно,  помогая обретенной  здесь подруге добраться до кафе Академии. Возможно, Мария и была ревнивой, слегка вредной - поскольку дело предков старшие сестра и брат продолжали, то младшенькую баловали и воспитывали не так сурово -  и вообще не подарком, но в то же время она была очень добрым и отзывчивым человеком, особенно по отношению к тем, кто действительно серьезно пострадал в этой жизни, которая для нее была практически безоблачной и приятной благодаря заботе близких. Поэтому толчком для близкого знакомства с Наннали Ламперуж было сочувствие... Которое быстро сменилось уважением и искренней симпатией. Она видела, что Наннали очень мужественно переносит свое состояние, в то время как сама Мария при одной мысли о невозможности ходить и видеть испытывала ужас. Эта девушка была, по ее мнению, очень храброй - такой как папа или брат. Правда, Кэмпбелл не слишком забивала себе голову сложными мыслями, а просто с удовольствием общалась с Наннали. К тому же, если ей действительно повезет и сегодня именно тот день... Тут бы от счастья не помереть. Братик ведь обещал зайти. И тогда она, наверное, их познакомит... А пока Мария нашла для себя и Наннали столик и спросила:

- Что тебе принести? Я мигом.

Между тем, ничего не подозревая об ожидающей его встрече, курсант последнего курса военного училища Нео-Токио Дункан Кэмпбелл пересек границу территории Академии и отправился на поиски сестренки, назначившей ему встречу в кафе. Проблем с проходом не возникало...  Разве что в итоге его порой осаждали подружки Марии, жаждущие познакомиться - как будто у них тут парней не хватает. Дункан, впрочем, совсем на них не злился. Девушки - это совсем особый случай и настоящий рыцарь (коим Дункан пока не был по статусу, но старался быть по духу) не должен на них обижаться из-за внимания, пусть порой и утомительного. Поскольку  он был не на службе, то носил только значок военного училища на куртке. И вот Дункан вошел в кафе, осмотрелся, и как раз увидел сестру. вернувшуюся к своему столику. возле которого уже сидела незнакомая ему ученица Эшфорда. Юноша только подойдя поближе, заметил, что ее глаза закрыты, а сидит она в инвалидном кресле. На мгновение он почувствовал  жалость - ведь она была такой молодой, но в то же время обреченной нести последствия какой-то беды...  Но  видя выражение ее лица - такое спокойной и доброе - он скорее был поражен. Такое ощущение было, что она вовсе не чувствовала себя искалеченной, не думала об этом. Раздумья прервала Мария. которая моментально засекла брата и сразу же на нем повисла - до сих пор вела себя как ребенок, но можно понять - до поступления в училище брат редко покидал ее надолго. так что в таком отношении была и доля его вины. Впрочем, Мария быстро опомнилась и потащила Дункана к столику. сразу же перейдя к делу:

- Наннали, это мой брат Дункан. Братик, это Наннали Ламперуж, моя подруга. Я надеюсь, вы подружитесь. - Немного категорично заявила она. Дункан был смущен. но быстро собрался и  поприветствовал девушку. Мария рассказывала о ней немного. но не упоминала о том. что Наннали  инвалид... хотя какая разница. Человека определяет не это.

- Здравствуйте, мисс Ламперуж. Я рад знакомству с вами. - Он не был уверен, как надо общаться со слепой, поэтому постарался вложить все в интонации. Правда. чтобы проявлять дружелюбие, Дункану не стоило особо стараться - это как-то само собой получалось...

Отредактировано Duncan Campbell (2013-10-17 00:09:12)

Видеть ее смущение было все равно приятно... Это была словно атмосфера вокруг девушки, умиротворяющая и чистая. Наверное, он не единственный, кому так легко и приятно находится рядом с ней и обязательно захочется ее снова увидеть. Даже с ходу не верилось, что Наннали знакомы такие эмоции как злость или печаль. Хотя вряд ли это так. Нельзя пережить такое - правда, он не был уверен, врожденное это или результат травмы - и не испытывать  таких чувств, зная, что другие могут то, чего никогда не сможешь ты. Но можно преодолеть. Дункан чувствовал, что надо быть очень внимательным, чтобы не совершить ошибки - Мария, видимо, была права, когда  рассказывала о Наннали как о всех остальных, без оглядки на ее травму. Именно так и стоило относиться к ней - ведь она сама так себя вела и даже спокойно говорила об этом. Даже казалось, что Наннали взрослее, чем он. Вспомнилась Ирэн Уайт с их курса, с которой произошел несчастный случай на тренировке, положивший конец ее военной карьере раз и навсегда - она ведь прямо сказала им, навестившим ее в госпитале, что лучше бы она погибла сразу...  И это были не временные эмоции, она действительно так думала и  в итоге замкнулась в себе, все меньше общаясь с друзьями - каково ей было видеть тех, кому, в отличие от нее, повезло жить и воплощать в жизнь мечты? Правда, ее было кому поддержать и не все уже было так плохо, но Дункан понимал, насколько близко пропасть отчаяния для таких людей. Наннали же скорее и сама могла вытащить из такой пропасти... Вот только все равно хотелось ее  оберегать и защищать.

Когда они покончили с лимонадом. Дункан осторожно выкатил кресло Наннали наружу и они направились в сторону парка при Академии. Между тем юноша вспомнил об одном обстоятельстве:

- Наннали... - Он незаметно назвал ее по имени, - У вас здесь есть близкие?

Мария все же не могла заботиться о Наннали постоянно, так что кто-то должен был быть рядом с ней.

Наннали даже почти не удивилась вопросу Дункана: все-таки, Мария была одной из немногих, кто не поклонялся культу личности Лелуша Ламперужа, а потому ничего удивительного, что подруга ничего не рассказывала о нем.

- Да, у меня есть брат, в старшей школе. Он мне очень дорог, - последние слова Наннали почти прошептала. - У вас с Марией есть еще братья или сестры?

Дункан про себя отметил что Лелуш, похоже, замечательный брат - Наннали говорила о нем не с такой восторженностью, как Мария о Дункане,  однако очень серьезно.

- Да. Наша старшая сестра, Диана. - В свою очередь рассказал он, - Она наша гордость - выбрала профессию военного врача и стала замечательным хирургом. Спасать людей на войне - нелегко. но  это великое дело.

- И правда, это очень важно, - согласилась она. Мысли ее вернулись к Лелушу: он мог бы многого достичь, он очень умный и талантливый. Но он не станет - и всему виной она,  девочка в инвалидном кресле,  которую он никогда не оставит одну. Наннали примолкла. Дункан заметил, что Наннали замолчала как-то внезапно. Возможно, он чего-то не знал и невольно разбередил ей душу своими разговорами. Лелуш явно заботится о сестре, не должно быть его упоминание печальным...

- Простите. Я чем-то вас расстроил?

-Нет-нет, все в порядке, - Наннали улыбнулась. Она едва ли кому-то когда-то осмелится рассказать об этих своих  пережиааниях. - Простите,  если напугала...

Похоже, ничего страшного не случилось, но все же Дункан в душе беспокоился. Правда,  в свою очередь, не стал  тревожить Наннали:

- Все в порядке, если с вами все хорошо.

- У вас очень дружная семья, - улыбнулась Наннали, возвращаясь к более приятной теме.

- Да. Кэмпбеллы не просто семья, это довольно большой клан  - в него входят, к примеру. МакГрегоры и другие семьи с общими шотландскими корнями. - Объяснил Дункан,  - У нас единственный путь  - держаться друг друга, что бы ни случилось.

- Точно! - Девочка тихонько рассмеялась. - Так вот, откуда я могла слышать вашу фамилию. У вас очень древний род, мистер Кэмпбелл.

- Да. И... - Дункан неожиданно  смог признаться новой знакомой в том, что его вело, - Во многом поэтому я и хочу стать рыцарем. Это не просто почетное звание, это шанс вернуть нам прежний статус, которого мы лишились после Эдинбургского Унижения.  Чтобы больше никто не считал нас не выполнившими свои клятвы.

Наннали подняла руку, коснувшись ладони юноши. Нет, она не хотела убедиться в его искренности: она искренне хотела поддержать его. Дункан говорил об этом так импульсивно и так страстно, что ей хотелось хоть как-то поддержать его.

- Вы очень сильный человек, - тихо сказала она, сжимая его ладонь. - Я уверена, что у вас это получится.

- Не думаю, что сильнее вас. - Дункан был очень благодарен ей за это прикосновение, он понял, что оно значило, то есть скорее почувствовал, - А что до нас... Наверное, мы повторяем путь основателя нашего рода - всегда делать нелегкий выбор между клятвами, долгом и честью. Мария, наверное, уже рассказывала вам эту легенду?

- Она была так увлечена вами, что не успела мне ее поведать, - Наннали отпустила его руку: и хотя он никак не ответил на это прикосновение, ей казалось, что на душе стало намного теплее. Хотелось верить, что у обоих. - Вы могли бы рассказать ее мне?

- Хорошо. - Улыбнулся Дункан, останавливаясь рядом с деревом в тени и  присаживаясь на траву рядом с коляской Наннали, - Я поведаю вам об отважном воине Диармайде и прекрасной Грайне...

История лилась точно сказка - Дункан так ловко и интересно рассказывал, словно сам в будущем станет не военным, а шоу-меном. Наннали заслушалась: приятный голос собеседника, его расположение к ней и царящая вокруг них аура успокаивали и расслабляли. Казалось, они остались совершенно одни во всем мире, забыли обо всех невзгодах. Девочка иногда останавливала юного Кэмпбелла, задавала вопросы, немного шутила. В конце концов, она сама не заметила, как перешла с "мистер Кэмпбелл" на "Дункан", а с "вы" на "ты". С ним было так легко и свободно, словно она знала его всю свою жизнь - как брата или Сузаку. Он так же открылся навстречу ей, иногда делясь чем-то подчас сокровенным, а она чуть не плакала, сожалея о гибели Диармайда и боли его возлюбленной Грайне.
К концу истории Дункан и Наннали сидели, держась за руки.

- Это.. Очень грустная легенда, - тихонько сказала Наннали, сжимая тонкими пальцами ладони Дункана.

Юноша незаметно увлекся, ведь для него эта история была не просто легендой, а началом его семьи, Диармайд - образцом рыцаря, которым он хотел быть... Хоть тот и нарушил клятву королю. Но отвергнуть Грайне было бы злом. Отец когда-то рассказал сыну эту историю,  сказав, что истинный рыцарь должен уметь делать правильный выбор - даже если это тяжело и больно. А сейчас... Сейчас это закончилось тем, что  они с Наннали держали друг друга за руки.

- Да. Но красивая. Мама сказала мне в детстве, что мы - доказательство, что Диармайд и Грайне страдали не зря. Их любовь, храбрость и готовность пойти наперекор судьбе теперь живут в нас и служат нам примером. - Сказал он, но тут осмотрелся вокруг, заметив признаки вечера, - Ох... Уже довольно поздно. Наннали, прости что я совсем не слежу за временем. Где ты живешь? Я провожу тебя.

Отредактировано Duncan Campbell (2013-10-20 01:37:48)