[indent] И всё же — не самое лучшее место для того, чтобы провести здесь остаток ночи. Но зато безопасное. Если терпение Шарам и безгранично, так что она может подолгу сидеть на одном месте, выжидая добычу, то чувство дискомфорта и неприязни никто не отменял. А ей было очень, очень дискормфортно и неприятно. И с одной стороны она более-менее успешно отвлекала себя мыслями о семье, племени, детстве, времени, проведённом в Москве на татами, а с другой отвлекаться ей сейчас нельзя. Любой шорох, любое случайное мерцание — за каждым событием могли таиться неприятности. И её задача — не дать неприятностям добраться до её коллег по цеху. Любой ценой.
[indent] А неприятности ждать себя не заставили. Уже довольно скоро на горизонте замаячила группа лиц неустановленной принадлежности. В том числе и половой, о чём Шарам мысленно успела пошутить у себя в голове. И правда, кто их знает, этих местных? У них, в ЦАР, племена-то были порой из ряда вон, а уж на что Шарам насмотрелась, находясь в Москве — тоже та ещё история. Но шутки в сторону, когда перед тобой люди, которых подозреваешь в недобрых намерениях. Да и автоматы, неумело скрытые под одеждой, тоже не получится игнорировать просто так. Что эта троица здесь забыла? Почему они вообще шатаются в столь поздний час по городу, наполненному патрулями российских войск, да ещё и с оружием? Нужно быть слишком уверенным в своих действиях, чтобы так делать. А учитывая тот факт, что троица не носила опознавательных знаков, раций никаких при себе у них не было, да и в целом они не были похожи на вояк, вывод оставался только один: это не силы ЛОА вышли погулять. Это кто-то чужой. Кто-то, кто не окажется просто так с местом, связанным с криминальной обстановкой.
[indent] Что делать? Одна против троих — может не выстоять, даже если выскочит на них со спины. Тем более, что эта троица может быть не единственной в этом районе. Значит, нужно их как-то отвлечь. Но как? Не кидать же камушки на дорогу, в конце концов, пока кто-то не отделится.
[indent] Но у Шарам возникла идея. Тёмный закоулок, трое скучающих на вид мужчин, и она. Неплохие такие слагаемые для очень клишированного, но рабочего метода?
[indent] Наощупь Шарам расстегнула несколько пуговиц на своей довольно нейтрального вида куртке и поправила грудь, чтобы она выглядела повнушительнее. Сквозняк, вольно гуляющий по закоулку, не упустил возможности пробраться под одежду, нежно лаская тёмную кожу, мигом покрывшуюся мелкими пупырышками от холода. Шарам поёжилась и, спрятав нож в внутренний чехол так, чтобы когда наступит подходящий момент, быстро его достать.
[indent] Закончив все приготовления, Шарам вышла из своего укрытия и, медленно покачивая бёдрами, направилась в сторону троицы. А когда она оказалась недалеко от них, то прислонилась плечом к стене и, старательно вытянув губы в трубочку, тихонько присвистнула, привлекая к себе внимание.

Ситуация принимала довольно дерьмовый поворот - то, что территория подпольного клуба оказалась в подвальном помещении не могло обрадовать Димитриди. Хотя бы потому, что она слабо представляла, пройдет ли сигнал радии сквозь плотные бетонные стены, и сумеет ли она теперь вызвать подкрепление для того, чтобы Отто с бойцами смогли прийти им на помощь. дерьмо! Впрочем, говно бы она была, если бы не предполагала такого варианта. Все становилось гораздо проще, и гораздо сложнее одновременно - теперь ее задачей было не только проникнуть внутрь, но и выбраться оттуда целыми. В конце концов, ее никто не заставлял подавать сигнал прямо оттуда. Первостатейной задачей было выяснить местоположение, количество людей внутри и расположение комнат, а не корчить из себя героя из тупого кинофильма про войну. Женщина повела плечами и уверенно зашагала вниз, лишь на мгновение задержавшись, чтобы скинуть перед дверью бесполезную теперь рацию, отключив в ней питание. Если их будут обыскивать, - а такое вполне могло случиться, - объяснить ее наличие будет сложнее, чем наличие того же пистолета. Урсула молча мотнула головой своей спутнице, прежде чем толкнуть дверь, за которой раздавались голоса. Был это жест ободрения, или просто просьба запомнить местоположение спрятанной игрушки - черт его знает. На всякий случай можно было принять во внимание оба варианта, но выбор оставался за самой Химерой.

Внешне расслабленная, внутри Димитриди была готова к самому дерьмовому повороту событий. Не любила она такие задания, чертовски не любила! Соваться в нору к медоедам, теперь уже практически без страховки (если не считать оставленную снаружи Мамбу, но ведь ей даже знак никакой не подать), это удовольствие ниже среднего. Коридор, оказавшийся за дверью, больше всего напомнил Димитриди «предбанники» тех дворовых залов, которые как грибы росли в Греции во времена ее юношества. В такие подвалы стаскивались всевозможные тренажеры, половина из которых была безнадежно сломана, а вторая - собрана из дерьма и палок, и по вечерам там собирались местные любители поизмываться над собой. Как раз в моду вошли боевики про крутых парней, и все хотели быть похожи на своих кумиров, сверкающих с экранов накаченными вымазанными маслом телами. Обычно в таких подвалах пахло хорошо прогретым металлом, потом и грязными носками, и местный аромат почти не отличался от так хорошо знакомого Урсуле, которая и сама посещала такие заведения, уже к пятнадцати годам твердо решив о том, чего она ждет от будущего. Точнее, это было не ее решение. Просто так повернулось. Но что уж теперь.

А вот наличие каких-то ящиков немного напрягло. На кой черт они в месте, обозванном «бойцовским клубом»? Упаковывать останки проигравших? Кажется, худшие опасения гречанки начинали сбываться. Впрочем, рано было делать какие-то выводы. Урсула потянулась рукой к своему платку, поправляя его и, словно бы отряхивая пыль, дважды хлопнула себя ладонью по левому плечу. Придумать какой-то иной ответ на вопрос, заданный шепотом на самой грани слышимости, она не смогла. Осталось только надеяться, что Химере знакома стандартная система жестов.
- السلام عليكما‎‎, - женщина кивнула сидящим около ящиков аборигенам.
Наверное, в устах белой женщины стандартное приветствие звучало странно. Но жизнь вообще странная штука.

Отредактировано Урсула Димитриди (2020-01-17 15:28:31)

Надо же - действительно бойцовский клуб, прямо как он есть, - Урсула незаметно поморщилась, бросив быстрый взгляд на запертых в клетке мужчин, остервенело месящих друг другу лица словно тесто на пирожки. А вот знакомая и такая привычная в последние годы немецкая речь, ставшая родной даже больше чем греческая, заставила холодок дрожи пробежаться по позвоночнику наемницы. Она помнила поведанный в день падения телецентра рассказ Лемана о том, что в городе, помимо местных макаковых войск, есть недружелюбные наемники-европейцы, но до сих пор не придавала этому значения, справедливо полагая, что ничего особенно необычного в этом нет. Наемники выступали всегда и везде, на той стороне, какая предложит кусок пожирнее (или к какой примкнуть позволит совесть их руководства, пускай для наемников «совесть» вообще зачастую была понятием мифологическим, встречающимся в притчах), так что о чем тут думать? Но сейчас, почему-то, Маслине стало не по себе. Но она достаточно быстро взяла себя в руки. Белые и белые. Как будто никогда такого чуда не видела. Разберется. У нее выбора нет, кроме как разобраться, или подохнуть. А подыхать Урсула не собиралась. В ближайшие лет двадцать, а потом посмотрит.

Пока на них не обратили особого внимания, Химера решила уточнить детали их дальнейших действий. Как раз вовремя, потому что потом им могут банально не дать такой возможности.
- Это не люди Рихтера, - быстро заговорила она на греческом, мотнув головой.
Манфред не стал бы ее так подставлять. А его люди не стали бы так подставлять его. Из того, что она успела узнать о Шестой бронетанковой, такой вывод напрашивался сам собой. Да и не видела она среди ребят гауптмана этих лиц. Пусть даже она не успела познакомиться со всеми лично, но большую часть видела хотя бы мельком, а память на лица у нее всегда была хорошей.
- Наша легенда - военные журналистки, сунувшиеся не туда, куда надо. Так больше шансов выжить, чем если эти красавчики выкупят кто мы на самом деле. Запомни, ты стажер, и немецкого не знаешь. Хлопаешь глазами, улыбаешься, говоришь со мной на греческом. Даже если услышишь, что нас сейчас убивать собрались, улыбаешься.
Урсула нервно облизнула губы, быстро просчитывая варианты развития событий, начиная с самых дерьмовых. Не пессимизм, а здравый взгляд на жизнь сквозь призму опыта, и нечего тут. В принципе, с выводами землячки о том, что все тут далеко не так просто, как на первый взгляд, она была полностью согласна. Сама думала о том же самом, еще когда только собиралась наведаться в этот зоопарк. Потому и сказала Химере сейчас корчить из себя глухонемую. Больше шансов, что ее, «не понимающую» выпустят отсюда проще, и не придется корчить из себя Рембо. Рембо из них, честно говоря, весьма и весьма дерьмовые. Одна на протезе, вторая с рваными до приступов легкими. Охренительная команда ближнего боя, просто смертоносный дримтим.
- Если поймешь, что дело запахло жареным, делаешь вид, что тебе дурно, или еще что, и пробираешься к выходу. Хоть на пол им тут наблюй, если можешь по заказу. Я постараюсь отвлечь все внимание на себя. Забираешь мою рацию и вызываешь подкрепление. Она настроена только на один канал, не промахнешься. Сообщаешь примерную численность местных, присутствие белых наемников и местоположение. Я постараюсь продержаться. Но это только если дело совсем дерьмово будет. Пока работаем. Военные журналистки. Любопытные. Не очень умные, раз сюда полезли. Улыбаемся и машем.

Димитриди, согласно своему плану, тут же нацепила на лицо самое идиотское выражение из коллекции. Не сказать, что рожа у нее была особо выразительная, но местным должно было хватить.
- Охренеть, - выдала она на немецком, выходя в поле зрения европейцев, но старательно таращась на клетку с дерущимися арабами.
Вот уж воистину - охренеть. И да поможет им Бог. Или хотя бы Дьявол.

Отредактировано Урсула Димитриди (2020-02-02 14:03:10)

[indent] Да уж. Вот и вся конспирация коту под хвост. Химера вопросительно покосилась на Маслину. Что ж, у неё ведь наверняка есть план на случай такого поворота. Потому что Химера никогда не рассчитывала, что ей придётся играть во все эти шпионские игры и прикидываться не пойми кем. Она, блин, миномётчица, а не Остин Пауэрс в юбке! Тем более, что и юбок, как и всяких платьев и сарафанов, она не носила с раннего детства, и была пацанкой столько, сколько себя помнит. Но секретным агентом, совершающим анальное проникновение в глубины вражеского тыла, ей не доводилось быть никогда вообще. А ещё Химера хорошо понимала: что единственное, в чём она в принципе полезна на этой вылазке — в наваливании неприятелям по лицу, здесь становится бесполезно в принципе. Вооружённых людей достаточно, их угандошат за милую душу, а потом ещё и отымеют. Либо сперва отымеют, а потом угандошат. Тут уж как им больше нравится.
[indent] Но чёрт, неужели ей вот так и останется, что стоять и просто наблюдать? Тс-тс, плохо. Но пока стоит держаться начального плана: молчать. Может, если у Маслины в голове созреет план, и она решит использовать свою «иностранную подругу» в нём, то молчание как раз пойдёт им на пользу. Так или иначе, но сейчас Химера решила воспользоваться своей временной немотой и подумать над услышанным.
[indent] Вот если кто и спросит, то увидеть такое она раньше могла только по ящику в каком-нибудь добротном фильме про шпионов или каких-нибудь отморозков. Сперва эти слухи о бойцовском клубе, а затем действительно — бойцовский клуб, в котором совершенно неожиданно обнаруживается колоритная компания из всех вообще. И особенно интересны эти двое, что разговаривали на немецком, пусть и не совсем чистом. Но удивительного ничего нет: раз уж это бойцовских клуб, и тут люди дерутся в клетке, как звери, значит, тут есть ставки. Они об этом сказали. Но есть и ещё кое-что. Как там? Даремо? Если это имя, то явно какое-то совершенно нераспространённое, либо принадлежащее незнакомой Химере культуре. Наверняка какой-нибудь дальний родственник Шарам. Да уж, несладко ему, а может даже и ей, живётся с этим именем, которое похоже на простое и понятное любому русскому «дерьмо».
[indent] Пока что Химера решила, что будет лучше, если она просто проконтроллирует обстановку, предоставив Маслине возможность разрулить ситуацию и что-то узнать. Едва ли это будет полезно, но вот начинать разносить это место в текущих условиях — идея явно не из удачных. Да и если тут есть те, кто как-то связан с сепаратистами, шумиха их наоборот излишне напугает. А значит будет потерян потенциальный источник важных разведданных. Учитывая тот факт, что через Ваддан проходит линия фронта, это весьма критически. Так что как бы Химере не хотелось, чтобы всё закончилось побыстрее, будет лучше, если оно закончит не быстро, а правильно. Особенно если наверху ничего серьёзного не произойдёт. Всё-таки, зная Шарам, произойти могло всё, что угодно. Она слишком непредсказуема и неуправляема. Кто знает, что взбрело ей голову, когда Маслина и Химера скрылись в подвале.

Интуиция взвыла дурниной, - Урсула почувствовала, как холодная, острая игла вонзается между ее лопаток, прокручиваясь. Самым чувствительным органом у гречанки была и оставалась задница. И сейчас ее задница непрозрачно намекала, что они встряли по-крупному. Димитриди сглотнула. Тем временем, люди вокруг как с ума посходили - начали орать, перекрикивая друг друга и просто вести себя как стая мартышек, углядевших дерево с нетронутой связкой бананов. Женщина повернулась к клетке, пытаясь понять, что такого произошло, и стремительно побледнела, глядя на валяющегося на полу мужчину. Лицо гречанки перекосило, и она с трудом заставила себя отвести глаза в сторону.
- Гамото, - пробормотала она себе под нос, стараясь не смотреть в ту сторону.

Не то чтоб ее и в самом деле хоть как-то задело это зрелище. Единственное, чего Маслине было жаль, так это того, что боец остался жив, судя по тому, что медицинская помощь ему еще была нужна. Одной макакой было бы меньше, но увы. Однако, простая журналистка, даже из издательства пишущего о войне и политике, не может вот так просто, с каменной рожей, наблюдать за тем, как человека едва не отправили на тот свет. Урсула скосила глаза на Химеру и мысленно выругалась. Потому что ее, судя о всему, предупредить о том, как нужно вести себя, забыли. Впрочем, Димитриди искренне надеялась, что ее цирка хватит на двоих, ведь общались мужчины по большей частью с ней.

Урсула вернула свое внимание «наемникам», машинально отмечая, что один из них куда-то исчез, оставив тут только своего говорливого товарища. Инстинкт самосохранения потребовал немедленно найти его, и удостовериться, что он не принесет за собой проблем. Гречанка вглядывалась в лица людей вокруг, но тщетно. Кажется, дело дрянь. Она заставила себя улыбнуться своему собеседнику, хотя улыбка получилась довольно жалкая. Ничего. Спишут на не предназначенное для женщины зрелище, которое она сейчас наблюдала. И наплевать, что Димитриди не только видела подобное сотню раз, но и сама могла превратить человека примерно в такое же синее и хрипящее ничтожество. Но пока об этом никто не догадывался, и слава всем богам. Меньше знают, дольше проживут. Она обернулась к Химере, ткнувшей ее под ребра, и состроила обеспокоенное лицо, словно бы искреннее волновалась а свою напарницу.
- Ты бы хоть потрудилась удивленное лицо сделать, - голос у гречанки был заботливый, словно у мамаши, заставляющей сыночка надеть панамку в солнечный полдень, но где-то в глубине синих глаз скрывались острые лезвия, да и слова мало соответствовали выражению лица, но едва ли кто-то тут мог знать греческий. - Впрочем насрать. Самое время сделать вид, что тебе хреново и выбираться отсюда. Быстро. Ты знаешь, что надо делать.

Тонкие ловкие ладони наемницы коснулись шеи Химеры, Димитриди наклонилась к ней, закрывая ее от остальных и быстро и неаккуратно ударила сложенными щепотью пальцами под горло. Лучше бы, конечно, два пальца в рот, но не при стольких же наблюдателях. Зато теперь приступ тошноты гречанке обеспечен. Чего не сделаешь для правдоподобности. Раз уж она не умеет бледнеть и краснеть по заказу, как умела это сама Маслина.
Урсула повернулась к мужчине, бледно улыбаясь.
Наплевать какую лапшу вешать им на уши, главное - прикрывать собой Химеру, и позволить ей беспрепятственно покинуть этот подвал. Вдвоем им все равно не выбраться.
Урсула тоскливо подумала о том, что Рихтер вставит ей по самые помидоры и будет, черт возьми, прав.
Тон, которым мужчина обращался к ней, заставил Урсулу поежиться. Как есть задумал какую-то пакость, черт возьми. Так что стоило действовать быстро. Например отвлечь все внимание наемника на себя, заставив его на время забыть, что у нее была какая-то напарница.
- Наше издательство не пишет о знаменитостях и прочем дерьме, - проговорила она, дергая плечом и поджимая губы.
Обидели мышку, нагадили в норку.
- Мы пишем о действительно важных вещах. Какая разница, кто кого сношает, когда где-то в чужой стране гибнут люди? И Евросоюз ничего не делает, чтобы прекратить это, спустив своих наемников. Профессиональная этика говорит мне, что мы не должны замалчивать подобное.

Отредактировано Урсула Димитриди (2020-02-23 11:40:19)

«Бл*дь», - обреченно подумала гречанка, глядя на наставленное на нее оружие, и тихо радуясь тому, что Химера, кажется, вняла гласу рассудка и выполнила полученные указания. Раз уж ее тут не оказалось, и даже сами наемники ничего не знали о том, куда она подевалась. Теперь оставалось только одно - продержаться до тех пор, пока придет помощь. А до тех пор играть свою роль, играть так, словно, - словно? - от этого зависит ее жизнь. Урсула медленно подняла вверх руки, демонстрируя мужчинам свои пустые ладони и нервно дрожащие пальцы. Это даже играть не приходилось, сейчас ей и в самом деле было не по себе. Да и кто бы чувствовал себя уютно под взглядами десятков человек, коим больше подошло бы определение «зверье»?
- Послушайте, мы же цивилизованные люди... вы... пожалуйста...
Жалкое лепетание испуганной девчонки, нужное лишь для того, чтобы найти для себя время оценить обстановку. И оценка, к сожалению, была совсем неудовлетворительной. Попытка прорваться наружу точно грозит ей парой лишних отверстий в и без того изрядно покоцанной шкурке. Женщина дергано огляделась, на доли секунды задерживая взгляд на каждом, кто попадал в поле ее зрения, и остановила его на говорящем.

- Я... я не понимаю, - пробормотала она, пытаясь сдержать дрожь в голосе. - Я не знаю ни о каком патруле, я...
«Мамба, сука, убью. Лично».
Ее оставили наблюдать за происходящим снаружи, и в случае чего отправить сигнал своим. А пропадание целого патруля, это, мать его, еще какое «в случае чего»! Если она, конечно, не самолично к этому свои черные руки приложила. Маловероятно, конечно, ну как одна тощая и не особо-то вооруженная баба смогла бы убрать нескольких здоровых мужиков? Но каких только чудес не случается на этом свете. Димитриди мысленно пообещала себе, что когда выберется из этой задницы, обстоятельно побеседует с Мамбой, и даже языковой барьер не станет ей проблемой. И не дай-то Боги ей не понравится хотя бы что-то из ее ответов.

Урсула испуганно дернулась, когда мужчина подошел ближе. Не настолько сильно, чтобы его псы приняли это за попытку к бегству и, как следствие, команду стрелять, но достаточно для того, чтобы в ломаемую наемницей комедию поверили. Впрочем, никакой комедией тут и не пахло - Димитриди и в самом деле было страшно. Мысленно гречанка обложила свою соотечественницу и ее черномазую подружку херами, ибо не вмешайся они, и ей куда проще было бы проникнуть сюда тихо и не привлекая особого внимания, затерявшись в толпе, а не разыгрывать тут сценку из детсадовского утренника. Но если бы, да кабы, никаких грибов не напасешься. Оставалось работать с тем, что есть, и надеяться на то, что помощь успеет вовремя.

Гречанка быстро закивала так, что даже платок, закрывающий ее голову, сполз на спину, обнажая спутанные черные волосы. Ей и в самом деле было страшно, пусть и не настолько, насколько она пыталась это показать. Но для того, чтобы сыграть страх, не нужно ничего сверхъестественного. Достаточно вспомнить самые мерзкие картины из собственной биографии и прокручивать их перед глазами. Достаточно колкого льда на дне зрачков мужчины, смотрящего на нее сверху вниз.
- Конечно я... я пойду с вами куда вы хотите. Я правда не понимаю, о чем вы говорите, я не лгу!
Урсула всхлипнула, широко распахивая склеившиеся от слез ресницы.

Отредактировано Урсула Димитриди (2020-02-24 22:43:15)

Ощущение упирающегося в спину ствола сравнимо разве что с игрой скрипичным смычком по оголенным проводам нервов. Чуть сгорбившись и обхватив себя руками за плечи в защитном жесте Урсула шла по коридорам подвала, изредка стреляя глазами по сторонам, запоминая дорогу. Если все пройдет хорошо, и Химера успеет вызвать группу прикрытия, это очень даже пригодится. Пока остальные будут отвлечены на разборки с толпой недружелюбно настроенных немцев, ей надо будет как-то выбираться. Возможно, пришив этого самого Даремо. Пытаться выиграть в прямой схватке у мужчины и пытаться не стоит, да и Рихтер, перед тем как отправить ее сюда, настойчиво просил не геройствовать с заложниками и прочим дерьмом, упирая на то, что самое главное, это ее безопасность. Конечно, он сказал совершенно не так. Конечно, с привычно непроницаемой рожей мерзкий ганс заявил: «только попробуй там подохнуть, я еще не наигрался», но за то недолгое время, что они были знакомы, Димитриди вполне смогла угадать за издевательской репликой скрытую заботу.

Судя по тому, что она сейчас видела, это место и в самом деле скрывало под собой что-то большее, нежели просто вербовочный пункт для удачливых сукиных детей, замаскированный под бойцовский клуб. Множество закрытых на висячие замки дверей, за которыми явно не блестящие лосины рестлеров пылились, да и вообще количество вышколенной охраны намекало... на многое намекало. Жужжания мудака над ухом Урсула старалась не замечать, мысленно морщась, но не позволяя себе ни на секунду уронить маску испуганной девчонки, которая не понимает, что тут происходит. Пускай себе болтает, сука. Потом, в качестве моральной компенсации, можно будет попросить Отто вырвать ему язык руками. Если его к тому моменту не пристрелят. Наверное, Пфицигентакль не откажет ей в такой малости. Больше чем всякий сброд, вроде тех, что остались в общем зале, Урсула ненавидела, наверное, только насильников. И болтунов. А тут прямо два в одном, запоздалый подарок на Хануку, ой вэй.

Главарь местных говнюков, кажется, очень ценил свою безопасность и уединение - двери, без какой-либо замочной скважины, запирающиеся изнутри. Мечта параноика. Тем, наверное, лучше. Его никто не потревожит, но и войти туда никто не сумеет. Кретины не обыскали ее, и присутствие оружия здорово грело гречанке душу. Без него она ощущала себя весьма неуютно, и даже завалящий ножик в сапоге дарил чувство покоя и уверенности в собственных силах. Чего уж говорить о полноценном огнестреле.
Оказавшись в комнате, принадлежавшей здешней «большой шишке», Урсула быстро пробежалась глазами по обстановке, стараясь не выдать своего любопытства. Не положено испуганной до мокрых штанов журналистке быть сильно любопытной. Ей положено дрожать, лепетать и плакать. Димитриди подняла глаза на мужчину, к которому прочие уважительно обращались «босс» и замерла. Бледные щеки расчертили две слезинки, оставляя за собой блестящий влажный след.

Что-то было неправильно. Неправильно настолько, что мелкие волоски на затылке женщины встали дыбом, как у кошки почувствовавшей беду. Сквозь прорези маски на нее смотрели черные, холодные словно две бездны, глаза. Словно пулевые - навылет. Она рассчитывала увидеть тут, - судя по имени, - какого-нибудь здоровенного араба или нигера (хотя для Урсулы первые мало отличались от вторых), но никак не европейца. Впрочем, европейцем он и не был. Димитриди нервно облизнула губы, вглядываясь в его глаза, словно пытаясь найти там ответы, но только чувствовала, как тонет, словно в торфяном болоте. Женщина ощутила, как по позвоночнику прокатывается волна уже настоящей дрожи, и разозлилась на себя. Ну да, мужик. Ну да, внушительный, и совершенно недобрый. Но они тут все не феи Драже.

Только почему у нее сейчас такое ощущение, словно на ее шее захлопнулись стальные зубья капкана?

Пистолет полетел в сторону, вынутый одним уверенным движением. Он действительно знал, где он находится. Димитриди рвано выдохнула, делая полшага назад и напарываясь на направленные на нее стволы. Что-то тут не так. Интуиция выла, словно попавшаяся в ловушку волчица. Словно сирена воздушной атаки. Срывая голос, расцарапывая ногтями горло, совершенно не давая сосредоточиться. Когда за мелкими сошками захлопнулась дверь, Урсула отступила назад еще дальше, упираясь спиной в двери. Вот значит как. Она совершенно неправильно поняла имя, даже не подумав о том, что в этом засранном городишке может оказаться какая-то японская рожа кроме тех, о ком как-то обмолвился Рихтер. Да и, если разобраться, японский она знала на уровне мата и пары выражений сомнительного содержания. А тут... пафосно, пожалуй. Но азиаты всегда были склонны к дешевой театральщине.

- Я... - женщина снова облизнула губы, чувствуя, как они покрываются липкой сухой пленкой уже через секунду, - Я Селена. Селена Касторос, издательство «Акрополь». Что вам нужно? Что нужно вашим людям? Я ничего не сделала!
Надев маску, не снимай ее до самого конца. Пока все не закончится. Или пока не разобьют, раз и навсегда.

Отредактировано Урсула Димитриди (2020-02-26 15:54:15)