Медведев в больницах гость частый. Его можно даже назвать постоянным жильцом военных госпиталей. После очередной своей травмы - перелома руки в Абу-Даби - был определён в подмосковный госпиталь. И лучше бы его туда не определяли. Проблем у персонала было бы меньше. Казалось бы, травма очень незначительная, но проблема была в другом. Офицеры ГСБ пришли и поставили ультиматум. Его списывали в запас в связи с возрастом и, как эта формулировка, "зашкаливающий травматизм во время операций". Он смолчал. Смолчал о том, почему получил каждую чёртову пулю. Кого он вытащил из под огня. Что среди пришедшей к нему делегации в составе десяти человек, из которых девять охрана, как минимум троих он лично выносил на себе. Простой русский мужик улыбнулся, хлопнул офицера по плечу. Взял ручку, предательски выскочившую в первый раз. Отвёл взгляд и взял заявление. Прочитал пару раз, переводя взгляд то на охранников, то на представителя ГСБ. Коленки дрожали. Страшно им, чего уж тут. При желании Медведь их бы раскидал и не заметил. Под трибунал они бы его отдать не смогли, ибо заявление тот бы подписал, всё, гражданский. Привлечь конечно могли, но вопрос долга и здоровья крайне щепетилен. Из присутствующих только один всегда был за долг. И он сейчас на кровати сидел. Задал пару вопросов. Ответили, что Владимир Романович опять в опале и всех его сторонников просят уйти из армии. Вот такое вот почётное увольнение, Александр Максимович. Получите, распишитесь. Медали не будет, поддержки от государства вы не дождётесь, как только вылечитесь - выметайтесь куда хотите. С военного госпиталя его тут же перевели в обычную районную больницу. И тут ему немного повезло.
С переломом руки в больнице не лежат. Но ему банально некуда было пойти. Вся его жизнь - в казарме. Палатки. А там уже плевать, где. Поле, горы, пустыня. Постоянные бои, больницы, всё по новой. Единственная квартира - та в Хабаровске и далеко, плюс живут в ней квартиранты. А деньги Медведь переводил своим престарелым родителям. Жил на армейские харчи. А оно вон как получилось.
Но тем не менее повезло. Заведующая отделением старая знакомая, Валентина Степановна, сорока пяти лет отроду. Завидев массивную фигуру Александра на пороге тут же начала открещиваться. Мол, опять чертяку принесло, всё он никак не навоюется. Санитаркой он ещё помнил её. А тут, видите, до чего доросла. Солидная, требовательная женщина низенького роста затыкала солдафонов одним присутствием. Даже Медведь пред ней немного робел. Сели и поговорили по душам. Всё он ей объяснил, не утаивал. Поняла, что негде жить ему, а заявиться к родителям в Хабаровск стыдно будет. Негоже сыну в таком солидном возрасте быть без семьи и крова за плечами. Ну и решила положить его в диспансер на полное обследование. Зажил, чего уж тут. Книжки читал умные, тренировался, постоянно нагружая ещё не до конца окрепшую руку, чем сильно злил заведующую. По возможности в отделении помогал чем мог. Пол там помыть. Буйных утихомирить. На кухне чем помочь. Мужикам широкой души Максимыч нравился. В шахматы играл, байки травил, в карты мог кого угодно обыграть. А уж про армрестлинг вообще молчать стоит. Пальцами людей побеждал. У медсестёр популярностью пользовался. Утром и вечером пробежка до приёма пищи. Отжимания, приседания, прыжки - всё во время пробежки с интервалом в минуту. Силовых только никаких не было. Заменителем были кровати больничные. Но этого было мало чтобы форму его поддерживать. Схуднул на килограмма три. Но никакую информацию из вне госпиталя до себя не допускал. Тяжко было. Расстраивался, но ничего поделать не мог. Засыпал, вспоминая сослуживцев. Альфу. Всю эту армейскую атмосферу. Жил он ей. Это был его лес. А Медведь свой лес любил. Каждая берёзка, осинка или сосенка - его, родное. Вот и люди там, как деревья, были его родными. Защищал он эту опушку. Но вывезли зверя от берлоги далеко. Тяжко жить не в своей берлоге. Поглядывая на луну оставалось начать выть. Но он знал и чувствовал что понадобится. Не Родине, так Владимиру Романовичу, за которым в любое пекло. Не прогадал.
Антонов вытащил. Позвал в "Легион". Александр быстро собрался. Упаковал свой армейский рюкзак, оставил мужикам шахматы, да потопал на выход с больницы. Заведующая его остановила да протянула коробку. Сказала что домашнее, съестное в дорогу. Да записка поверх всего этого. Медведь успел прочитать её только на улице, ибо выпроводила его Валентина. "Одинокому мужчине от одинокой женщины." Чувственные строки. Край листа мокрый. Видать, плакала. Одинокой была. Пока таскалась по больницам не успела устроить личную жизнь. Как Медведь прям. А тут подумала, что может вот оно, счастье, повезло на старости лет. Но увы. Эх, Валя. Только и вздохнул он, укладывая коробку с лакомствами поверх вещей в сумке. Записку сунул в карман бушлата и потопал в сторону ожидавшего УАЗа. А потом уже Степановне скажут что Медведь ей тоже оставил кое-что.
Я строк красивых писать не умею. Скажу просто. Нужен я. Долг у меня, понимаешь. Не навоевался. Не напрыгался под пулями. Дурак, скажешь? Правильно. Дурак. Тебе спасибо за всё. Приютила, обогрела как могла. Даже вылечился немного. А без этого всё равно не могу, сколь книжек не читал, чтоб не делал, не забуду я этого. Вернуться не обещаю. Хватит по больницам таскаться. Баба ты хорошая, вон, на хирурга посмотри. Глаз на тебя положил. А меня забудь лучше. Проще будет. Не серчай только, Степановна.
Медведев А.М.
Вот! Вот другое дело! Сменить больничную койку на УАЗ армейский. Военный комфорт, запах бензина, суровый молчаливый водитель, чётко выполняющий задачу. По пути заскочили в магазин. Медведь взял 0,5 водки. Должен же Антонова отблагодарить как-то. И закуска вон в виде печенья есть. Хоть и нестандартная она немного. К прочему алкоголю Максимыч относился с подозрением. Либо водка, либо самогон. Всё остальное туфта. Армейский бушлат, берцы, милитари штаны, огромная сумка за плечами. Шапки в сумке, закаляется мужик. Так он и вылез из машины, когда та остановилась, на КПП, оглядываясь по сторонам. Вот это комплекс. Вот это махина. Стиль - заметно. Руку приложил мастер.
-Лепота. - Довольно потягиваясь, лениво выползая из машины, Медведь наслаждался. Ну действительно красиво же! Вот она, вотчина его. Тут то он заживёт наконец-то. Только не встречал его никто. А нет, показалось. Знакомый такой голосок, в котором много восторга. Голосок, который Медведь очень давно не слышал. Это точно была она! - Алиночка!
Сколь лет, сколь зим. Русский богатырь поймал в объятия свою старую, говорить некорректно, но увы, боевую подругу. Вот чего не ожидал так не ожидал. Даже дар речи потерял и всё, что мог сделать - крепче обнять её, да покружиться вокруг. Интересная однако картина. Кажется, все, кто рядом, косились сейчас на них. Очень уж всё это интересно смотрелось. Аж учитывая какой дюймовочкой казалась Алина в лапах Бати так точно. Но он одумался. Остановился. Обниматься это хорошо. Старая знакомая так вообще прекрасно. Но если вспомнить как она ушла. К чему это всё привело. Вот честно, Саня был тем, кто в это не лез. Ему всё это было лишним. Но, чёрт возьми. Лет шесть? Поставил её на землю, растерянно улыбаясь. Неловкая ситуация. Вовремя он вспомнил о коробочке от Степановны. Жестом попросив Тихомирову обождать он снял с плеч рюкзак, открыл, достал оттуда коробку, от которой до сих пор шёл жар, да протянул её Алине.
-Вот, Батя с пустыми руками не приезжает. С гостинцами я. Эт Степановна готовила. Заведующая отделением где лежал. Видишь как радовались что я уезжаю? -Короткий смешок. - Мучное хоть я есть и не люблю, но иногда вкусное позволить можно. Тебе так вообще переживать нечего, Алиночка. - Намекая на её отличную физическую форму довольным басом протянул русский. Столько всего ей рассказать бы. Да и о её судьбе Медведь послушал бы. Секретами то никакими не владел. Ни за кем не следил. Если уж что говорили - так воспринимал. Нет - так не его ума дело. Разговор то не на один час, но времени мало и сюда он прибыл не прохлаждаться.
-А чего, Антонов сам прибыть не смог? Совсем уж зазнался, раз у него Кобра на побегушках! - Угрюмо погрозил кулаком в сторону больших зданий Медведь. Где-то там точно сидит ещё один старый товарищ. Сколько тут вообще собрали то? В больнице ничего не спросил то, а здесь самое время. - Погодка-то отличная. Может пробежимся? Расскажешь мне заодно что тут да как. Так. А шапка где? Варежки? Совсем о себе не думаешь!
Поздновато он однако заметил во что женщина одета. Достал из сумки шапку-ушанку и надел на Алину, слегка прихлопнув сверху, чтоб села лучше. Возражений он точно не принимал. Да заодно рюкзак за плечи закинул. Рукавиц только никаких не было. А разминка будет отличная если Тихомирова в такую погоду бегать согласится. На свежем воздухе да в такой одежде - самое-то. Заодно и навыки проверит. Чего он там, за физическую подготовку отвечать должен?