Что значит быть готовым к любому повороту судьбы? Среди прочего, значит знать наизусть расписание срочных рейсов к семье (и в пару других ключевых мест).

Спустя уже каких-то полтора часа после звонка Дианы, Кэмпбелл-старший сидел в самолёте, сложив руки на коленях, прикрыв глаза и собираясь проспать изрядную часть пути. Изводиться попусту, опять же, не было смысла. Долететь быстрее не получится. Лучше Патти от этого тоже не станет. Да и между прочим, случись действительно плохое и непоправимое, ему позвонили бы опять: не дочь даже, врачи.

Значит, с любимой всё в порядке. Значит, она предпочла бы видеть мужа выспавшимся и, в меру его манеры, жизнерадостным, а не полунедобитым, с красными прожилками в и кругами под глазами. Ещё одной причиной, помимо "так время резвей пройдёт", "всё равно ты бессилен сейчас" и "будешь выглядеть лучше — а ей это нужно", числилась банальная "чёрта с два тебе в году ещё выпадет возможность продрыхнуть столько одним заходом".

Прочие пассажиры вряд ли обращали хоть какое внимание на мирно спящего в кресле у окошка мужчину со скучной внешностью и необычайно усталым лицом.

Аризона. Столичная больница. Говорят, сам герцог не чурается. И Диана рядом. Если послушалась.

При всех вчерашних жёстких наставлениях, отец верил в неё, оставил бы на её совесть здоровье что своё (не столь важно), что семьи (куда значимее). Присутствие Дианы давало большой плюс любой больнице.

— Энгус Грэем Кэмпбелл. К жене. — Тусклый цепкий взгляд следит за девушкой из регистратуры, отправляющей запрос через компьютер. — Плохо организованы. Наверняка Диана предупреждала. Могли посмотреть наперёд семью больной, знали бы кого ожидать.

— Вы можете, пожалуйста—

— Пожалуйста. — Спрашивавшая уточняющий личность документ, ещё не подняв взгляд, девушка удивлённо вздрагивает, обнаружив удостоверение уже перед носом. Энгус ожидал с ним, раскрытым на нужной странице, едва не с самого начала, вынужденный окликнуть её в итоге.

— Проходите, — мямлит бедняжка номер палаты, отчего-то перепугавшись строгих серых глаз этого, будто держащего мир на плечах без единой жалобы, человека.

— Спасибо. Хорошего дня вам. Бесценную работу делаете. — Благодарит со вздохом, спокойно-монотонным тоном, Энгус, оставляя регистратора в покое. Она решит, будто разозлила его — и совершенно зря.

Пожалуй, понимали Кэмпбелла лишь очень хорошие знакомые. И то с трудом.

Вот и нужная дверь.

— Патти? — Вот она и открывается, впуская мужчину в тоскливую, несмотря на все усилия больничного дизайна, светлую комнату.

Он одет в свой обычный невзрачный костюм, с узкой кожаной сумкой на плече, с небрежно "уложенными" волосами. Чай, не на службе.

Будто просто по пути домой с работы заглянул, а не летел с другого конца мира.

Мягкая, поддерживающая улыбка, найдя жену глазами.

Вот я. Я пришёл.

Давно не виделись. Чем не повод для улыбки?[nick]Angus Campbell[/nick][status]Follow the dream[/status][icon]https://files.catbox.moe/fq7s9h.png[/icon][sign]What happens, happens.
Then you have to live with what's left.[/sign][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

Конечно, Патти ждала. А он знал, что приехать нужно обязательно. Даже если бы сама позвонила вчера после Дианы и начала бы отговаривать.

Она любила забывать о себе и думать о других слишком много. И сейчас наверняка голова её занята проблемами дочери да самого возникшего в дверях Энгуса.

Хотя чего там. Чета Кемпбеллов целиком, в полном дуэтном составе, грешила. И пока Патриция, забывая о себе, думала об Энгусе, Энгус, забывая о себе, думал о Патриции. Как-то уравновешивалось. И не мешало любя подшучивать над друг над другом по такому вот поводу.

— Hey. — Это их личное, особое слово. Даже звук, а не слово.

Подойдя к больничной кровати и присев рядом, подставляясь протянутой руке, он своей берёт Патти за другую, а второй гладит по волосам.

— Hey. Hey, hey, hey. — Улыбается светлее и мягче, добрее. Звучит глупо. Кто со стороны, подумал бы даже "грубо". Обычные люди обижаются на отрывистое "Эй!".

Но здесь ведь — даже и не отрывистое. Это произносится ласково, шёпотом, на одном выдохе. Пожалуй, вполне в манере Энгуса — одним полузвуком пытаться передать гамму чувств. И преуспеть. А может, то заслуга Патриции — понимание?

С тихого "Hey" всегда начиналось и их совместное утро, и важный разговор в постели среди ночи, и встреча после долгой разлуки, и решительная остановка идущей в самый разгар истерики, и... И даже сейчас, да.

— Я... Хотела сказать на Рождество.

— Рождество ещё не отменили. — Отшучивается Энгус. — Мы сделаем вид, что этой оказии вообще не было, и ты расскажешь прямо за столом после поздравления премьера.

Гладит ещё, несильно сжимая её пальцы.

— Это... После того раза, правда? Пора бы мне уже остановиться. — То ли в шутку, то ли всерьёз. У него всегда так. — А то скоро в мире закончатся невзгоды, ещё не павшие на гордых носителей фамилии Кэмпбелл. И один из наших заживёт счастливо.

А разве, на самом деле, есть у них в семье несчастные? Есть несчастья. Их можно победить вместе.

— Как Диана? — Отец знает: у той есть решимость, готовность. Нет только опыта. Справится. Но для Патриции важен этот вопрос. Важно услышать его и ответить на него.

Куда важнее того, чем она, как ей кажется, должна сейчас занимать голову.[nick]Angus Campbell[/nick][status]Follow the dream[/status][icon]https://files.catbox.moe/fq7s9h.png[/icon][sign]What happens, happens.
Then you have to live with what's left.[/sign][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

— Я счастлива...

— И ладушки. — Со спокойным теплом. Патти счастлива. Искренне — а то сразу слышно было бы. И всё. Остальное не столь важно.

— Наше. — Уверенно даёт Энгус ненужное, но ценное, подтверждение. Он не жалеет. Не против. Счастлив... Ли?

Ох, как тяжело у этого человека со счастьем. Тяжело. И сложно. Оно как бы есть. Но его как бы нет. Лучше даже не задумываться. И конечно, счастьем никак не может быть уже само по себе перелететь вот так через полмира, сказать "Hey" и улыбнуться вести о пополнении.

Слишком уж просто получается.

Подумать только, куда делась давняя решимость патриотично посвятить себя государству? Рассеялась, исчезла без следа с дымом разорвавшихся за горизонтом снарядов. Дымом, унесённым прочь мягким ветерком. Ураган "Патриция"? Да разве ведь ураган? Не дают разве красивые имена ветрам помягче?

Куда делась уверенность, что дети им не нужны? Куда испарилась идеалистичная мечта о единственной красавице-дочке, обязательно точной копии мамы, одновременно самой умной, весёлой, волевой и благородной?

Да какая разница, куда?

Оно — вот. Наше. Всё наше. И хорошее, и плохое. И хорошего больше. Это правильно.

— Боюсь, ее не будет с нами на Рождество... Разве ее остановишь?

Ох, Диана-Диана. В кого ты такая уродилась? Куда спешишь, наперерез буре? Буря сама догонит. Неужели та самая, героическая, воспетая нужда во взрослении делом?

Тогда остаётся принять и гордиться.

— Зачем, Патти? — Приглаживает горечь его тихий, рассудительный, хоть и тоже безрадостный голос. — Она наша. Но немного. В остальном — своя. Нельзя заставить быть счастливой.

Столько рассуждений о счастье.

Конечно, он поговорит с дочерью, если та не упрётся против. А вот... Убеждать? Поддержать. Поддержать — всегда пожалуйста.

Убеждать и учить как жить Энгус не вправе. Время учёбы и воспитания прошло. Не смогли — значит, не смогли, а теперь у девочки собственный путь, с которого при желании и необходимости можно — нужно! — решительно столкнуть и родителей, и всех прочих советчиков.

Лучшее, что они с Патрицией могут — не вызвать такого желания.

– Твои люди… Они ведь все еще там?

— На Альбионе сейчас уже не так много войск, да и, ходит слух, Генштаб планирует перебросить основные силы то ли в Африку, то ли в Китай. — Но это неважно. — Но останется достаточно. С полуслова поддержат, Диану, — и Винсента. Только если те захотят.

Сын жив? А кто его, пройдоху, знает. Подсказывала просто Энгусу чуйка: не укрываются ногами Кэмпбеллы так просто. А чуйка ему уже не раз шкуру спасла. Повод верить был.

Пусть жив. Пусть примет сестру. Что дальше? Выйти публично — опозорить род в обществе. Столкнуть ещё ниже — в самый удачный, многообещающий момент возврата Родины в законные руки.

Может, Диана обдумала бы ещё такой расклад. Она мягкая, и ценит чувства родных высоко.

А вот Винсент... Винсент решит, обеим нужно "умереть". И дай ещё бог, хоть отцу тайком отпишется. С него станется.
[nick]Angus Campbell[/nick][status]Follow the dream[/status][icon]https://files.catbox.moe/fq7s9h.png[/icon][sign]What happens, happens.
Then you have to live with what's left.[/sign][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

— Кому-то надо за неё бояться. — Соглашается Энгус. — И лучше бы не ей самой. — Оно, страх-то, в делах мешает.

И кивает на просьбу.

— И ради неё, и ради тебя. — И ради себя. — Я поговорю с Дианой.

— Думаешь, он правда может быть жив?

Сложный вопрос. Может быть, то, что он думает, Патти не стоит слышать. Особенно если намерения потенциально живого сына он предсказал верно. Одно дело — принять гибель своих детей. И совсем другое — принять необходимость жить в обмане и неведении ради взаимной безопасности и благополучия. И их, и своей.

А впрочем, очень простой вопрос. Такие тонкие, неловкие барьеры меж ними давно и безвозвратно разъело хлором.

— Кэмпбеллы так просто не умирают. — Все умирают просто. Слишком просто.

И именно странная сложность смерти Винсента, этот калейдоскопический хоровод событий и замутнённых фактов вокруг неё выбивались из очевидного порядка жизни.

Схвати сын шальную пулю в барной драке — Энгус бы и секунды не сомневался в его судьбе.

— Но он может решить, что лучше умереть. Может, вместе с Дианой, когда она своего добьётся. Может решить, что нам и знать не обязательно, взаправду или для порядка. — Он вздыхает, гладя пальцы Патриции своими. Вторая рука потягивается к карману за сигаретами, но останавливается на полпути и возвращается на колено.

В палате. Ишь, выдумал.

Так, а вот теперь очень сложный вопрос.

— Могло быть хуже, — с каменным лицом. — Представь только Диану — своей конкуренткой. Врагу не пожелаешь.

Он отшучивается, потому что... Что ещё остаётся? Ошиблись? Недоглядели? Как будто стоит родителям отвести глаза в сторону на минутку, и дети тут же предадутся греху инцеста.

Нет уж, оно так просто не работает.

— Не надо, — наконец находит Энгус слова. — Винить себя за это. Да и её заодно. Что есть, то есть.

— Я просто надеюсь, Диана будет счастлива, — вздыхает, прикрыв глаза он. И, право, тут лучше бы Винсенту не найтись. Горький опыт полезнее сладкого. Легче различать потом.
[nick]Angus Campbell[/nick][status]Follow the dream[/status][icon]https://files.catbox.moe/fq7s9h.png[/icon][sign]What happens, happens.
Then you have to live with what's left.[/sign][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]