Вода навалилась на Ванессу всей своей мощью в пять атмосфер. Уши сжало, раздался свист, а затем голову с боков пронзила острая боль. Баротравма перепонок. Перепад давлений, несмотря на все ухищрения, был слишком велик. От боли хотелось кричать, но даже сил на крик не оставалось. Мелькнула вспышка и...
Всё исчезло. Вернее, осталась только вода и Ванесса, зависшая в мрачной глубине океана, точно в вакууме, в полной невесомости.
«Что за?» — подумала девушка, побарахтавшись в жидкости, в считанные секунды потерявшей связь с ньютоновской физикой. А затем и вовсе поняла — боли в ушах нет. Она пропала, как под резким воздействием анестетика. Вся боль... Просто испарилась. Дышать стало легче. Ничто не сковывало движений. И этот водолазный костюм теперь казался таким лишним и ненужным...
Ванесса провела ладонью перед собой, разгребая воду, ставшей в разы более... Жидкой? Словно это была не вода вовсе, а что-то куда менее плотное, совсем другой агрегатной формы. Такой, какой в природе не существует в привычном для человека понимании.
— Что это за место? — Ванесса сама не верила в то, что делает — она сняла дыхательную маску.
И её ожидания оправдались. Тут можно было дышать. Даже пузырьков воздуха не было — а это даже первоклассника поставит в тупик, не то что опытную в морских делах Мэй. Происходящее всё больше напоминало сон. Лодка, дыхание под водой, агрегатные превращения... И это умное слово "агрегатное", которое Ванесса слышала единственный раз за всю жизнь.
— Бред какой-то! —  выпалила она и что есть сила ущипнула себя за предплечье.
Произошло удивительное — боль была. Ощутимая, настоящая. Мэй усилила нажатие, да так, что острые подгрызанные ногти впились под кожу, пошла кровь, которая ну никак не взаимодействовала с окружавшей её субстанцией.
Мэй ненавидела такие моменты. Сны, от которых не можешь проснуться. Или, быть может, так выглядит грот морского дьявола?
Ванесса внимательно осмотрелась в поисках хоть чего-то, что даст ей ответы на все возникшие перед ней вопросы. Но её окружала лишь мрачная синева, куда даже свет едва мог пробиться. И от этого всё нутро бросало в дрожь. Ведь мир вокруг был похож на пустоту.
Казалось, надежды найти хоть что-то уже растаяли в этой синей мути, как вдруг взгляд Ванессы упёрся в какую-то чёрную точку, далеко-далеко отсюда. Мираж, или что ещё — долго думать Мэй не стала, а просто ринулась вперёд, вплавь. Надо сказать, грести здесь было совершенно некомфортно, тело то и дело проседало вниз, ко дну. Но Ванесса быстро адаптировалась к новым условиями, а потому очень скоро, и практически без проблем, поборола это. И к её удивлению путь до неизвестного объекта был значительно... Значительно!.. короче, чем предполагалась. В этом мире даже пространство со временем были искривлены.
Но Ванесса воспринимала это всё примитивно. Умные мысли закрадывались в её голове, приходили на ум крутые британские боевики и припоминались обложки учебников с каким-то кучерявым евреем на них. Но это был предел её размышлений. Она ощущала себя загнанным зверем, который хотел поскорее выбраться отсюда. Или хотя бы закончить это всё.
Объект, к которому так усиленно стремилась Ванесса, оказался... Парящим в жидкой субстанции зеркалом. Старинным, и в то же время безвкусным. Словно изготовленным неопытным плотником. Мэй осмотрела зеркало со всех сторон, но всё же остановилась напротив отражающей поверхности и, протянув руку, коснулась её ладонью. Стекло оказалось ледяным, как гробовая плита. Страшный холод заставил Ванессу не резко, но почти сразу убрать руку.
Почему оно было здесь? Это не отвечало ни на один из вопросов.
Девушка вновь стала осматриваться по сторонам и хотела было отплыть от зеркала прочь, в дальние дали, как вдруг отражение в зеркале пошло мелкой рябью, хотя субстанция, из которой состоял этот мир, оставалась непоколебимой. Ванесса насторожилась. Её взгляд устремился в зеркало и на мгновение показалось, что он достиг самых глубин мира зазеркалья. А через несколько мгновений Ванесса отпрянула в ужасе и отвращении. По ту сторону на неё смотрело лицо брата.
— Какого чёрта?! — вспылила она. — Что ты делаешь здесь?
На лице её брата возникает ухмылка.
— Совсем неважно, что я делаю здесь, — довольно надменно говорит он. — Важно то, что я здесь из-за тебя, моя дорогая сестрица.
— Из-за меня?! — Ванесса схватила зеркало обеими руками, сильно сжав. — Причём здесь вообще я?! Ты сам не пошёл со мной! И поэтому... Поэтому...
— Мёртв? — бровь Васко изогнулась дугой. — Верно. За тобой я не пошёл по своей воле. Наркотики и деньги убили в тебе всё человеческое.
— Тогда почему ты обвиняешь меня?! — гримаса Мэй блеснула вольчим оскалом.
— Да разве я тебя обвиняю, сестрица? — Васко тяжело вздохнул и покачал головой, уставившись куда-то в пол, но затем вновь поднял голову. — Это не обвинение. Ты виновата лишь перед собой.
— Пошёл ты нахер, козёл, — огрызнулась Ванесса. — Ты предал меня, предал мою любовь, предал всё! Мне нет веры тебе, как нет веры тому, что ты говоришь.
— Это зверь в тебе говорит об этом, — спокойно ответил Васко. — Ты уже давно потеряла настоящую себя и забыла, что такое любовь к близким. Отправляясь в космические трипы, заполняя вены чужеродной жидкостью, ты стала медленно забывать, кто ты. Тобой повелевают, тебя используют. Ты сама отдаёшь свою душу и тело. Ты говоришь, что мёртв я... Но неужели ты жива, сестрица? Тогда если ты жива, то почему ты здесь? Только потому, что твоему пастырю это выгодно.
Васко раскинул руки в стороны. И это было последнее, что сделал брат Ванессы. Вернее, его отражение в зеркале. Раздался треск и грохот — стекло принялось быстро-быстро рассыпаться на мельчайшие осколки. Ванесса, тяжело дыша от злости, вытерла окровавленный кулак о ладонь.
— Я никогда не прощу тебя.
Синева вокруг разверзлась.

Осталась только тьма. Непроглядная тьма затуманенного разума Ванессы. Исчезли джунгли и приятные глазу пейзажи... Всё произошло слишком быстро. Куда стремительнее, чем она могла заметить.
Происходящее всё больше и больше напоминало какой-то дурной сон... Начиная с игры в покер и заканчивая встречей со своим «братом».
— Дурацкое кольцо! — в пустоту бросила Ванесса и через несколько мгновений выигранная ею драгоценность поглотила тьма. Пропали звуки. Не было слышно ни шороха. Здесь даже эха не было.
— Зажралась? — вдруг раздалось за спиной. — Дура.
Голос, знакомый до боли. И ненавистный. Ну, а кто, скажите мне, любит свой голос? Ванесса медленно обернулась.
— Вот теперь я точно уверенна в том, что происходящее — лажа полная! — выплюнула она с яростью. — И всё происходит только в моей голове!
— Тц-тц-тц... — лже-Ванесса покачала пальцем. — Не только в ней. Но в любом случае, выбранный путь в итоге привёл нас сюда. Как тебе нравится дорога, которую мы выбрали?
— Бла-бла-бла, — Мэй со злости даже заткнула уши. — Я тебя не слушаю!
— Очень зря, — раздосадованно сказала лже-Ванесса. — Можешь оставаться здесь столько, сколько влезет и ждать, пока всё закончится. Я же — сваливаю! Не зря ты — худшая часть меня! Счастливо оставаться!
На этом лже-Ванесса развернулась и пошла прочь, что девушка заметила лишь краем глаза. В этот момент мир начал дрожать и сердце забила тупая боль. Ванесса согнулась в три погибели, схватившись за грудь.
— Б#$%ть! — прохрипела она, поднимая голову.
Быстро удаляющийся силуэт лже-Ванессы словно бы издевательски замедлил свой ход.
«— Я не останусь тут...»
Собрав последние силы, она напрягла ноги и медленно выпрямилась. Её шатало, а сердце беспощадно долбило в рёбра на ускоренном пульсе.
— Я ни за что не останусь в стране собственных кошмаров! — выпалила вслед она и побежала, что есть силы.
Она захлёбывалась густым, как смола, воздухом. В горле начало саднить, а под левым ребром больно закололо. Лёгкие горели от напряжения. Силуэт лже-Ванессы становился всё ближе.
Ещё немного.
Ещё самую малость.
И вот, когда до силуэта оставалось всего несколько шагов, в руке Ванессы блеснул кукри. В считанные мгновения она преодолела разделявшее их расстояние и острое лезвие вонзилось в спину лже-Ванесса, которая затем... Попросту растаяла в воздухе, как мираж.
Мир подёрнулся рябью. Ванесса ощутила, как её поглощает сладостное состояние полусна. Манящее и зовущее. Сон внутри сна, ха?
Не в силах устоять, измотанная всей беготнёй, девушка легла на невидимую землю холоднее льда и, свернувшись в позе зародыша, провалилась в сон.