По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram, Discord: punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » Альтернативы » Sexuality


Sexuality

Сообщений 21 страница 40 из 194

1

http://savepic.net/7810419.png

Йен и Кэтрин

5 февраля 2012 года — Хрустальная стена
20 декабря 2014 года — Le procès
20 марта 2015 года — Руки прочь!
21 марта 2015 года — Подари мне улыбку
27 марта 2015 года — Falling
28 марта 2015 года — Запредельно близко
28 марта 2015 года — Водная гладь
31 марта 2015 года — Жестокие игры (cut)
5 апреля 2015 года — Праздник Чистого света
8 апреля 2015 года — Доверие
18 апреля 2015 года — The Price
18 апреля 2015 года — So bad
1 июня 2025 года — Скотч и талая река / активен

[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+2

21


Le procès
20 декабря 2014 года


Белоснежный мех полушубка ласково щекочет обнаженные предплечья, и это свежее, прохладное касание – то, что любит Кэтрин в зиме. Будь чуть прохладнее, да опадай с неба белоснежная пыль, как несколько дней назад, было бы даже лучше.

Платье шуршит в такт шагам: тяжелое, теплое, оно опускается ниже колен, заботясь не только о красоте, но и здоровье своей обладательницы. Дверная ручка привычно отзывается едва слышимым скрипом – за три года он даже почти перестал раздражать, хотя завхоз элитной школы мог бы уже давно позаботиться о такой мелочи. Приоткрывается дверь, но вместо тихих и мирных в целом соседок Кэтрин видит в комнате Ляна Чжоу, нагло расположившегося прямо на ее кровати.

Короткое замешательство никак не отражается на ее лице – но чувствуется в скованности движений, в неловкости первого шага, переносящего ее через порог. Лян улыбается, и это лишь еще больше не нравится Кэтрин: они не в тех отношениях, чтобы он врывался в ее комнату и ждал ее в постели.

Прикрывает дверь за собой, и этого времени хватает, чтобы взять себя в руки. Нарочито спокойно вешает верхнюю одежду на вешалку, прощально скользнув ладонью по любимому меху, оборачивается к гостю, что еще пару секунд назад казался даже благодушно настроенным. Но нет: сегодня Лян даже не пытается играть в доброту для нее. Похоже, с щелчком замка закончился и его запас улыбок.

– Ты распугал моих соседок своим взглядом? – Интересуется она скептически, вскидывая брови и изгибая губы в подобии улыбки, нарочно неискренней. Ей, впрочем, абсолютно безразлично, куда подевались эти курицы.

Лян мог позвонить, мог написать в WhatsApp, мог встретить ее во время обеда в столовой или даже подождать до понедельника совместных занятий – но не пожелал ничего из этого, и Кэтрин делает единственный логичный вывод: он хотел ее напугать.

– Что тебе нужно? – Скрещивает руки на груди, останавливаясь посреди комнаты.[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1

22

- Ответы, - резко звучит обрубленная фраза. Он зол, невероятно зол, несмотря на то, что за время ожидания этой п...прелесной девушки успел немножечко остыть. И только Лян увидел её воочию, злоба разгорелась с новой силой. "Я же говорил", - его мысли наполнены тьмой. Чжоу многое успел передумать за то время, что мял собой покрывало на её кровати. Хамство? С его точки зрения оправданная наглость. А ведь сначала хотел взять стул, но передумал, как только перед глазами вновь всплыла эта картинка, придуманная богатым воображением Чжоу.

Будь у него возможность, Лян бы растоптал и его, и её, не постеснявшись в средствах, но не сегодня. Пусть и свидетелей нет: он достаточно отстегнул одной из соседок, чтобы та увела вместе с собой вторую, на пару часиков - дежурившая сегодня вахтерша знала, что Лян пришел в комнату 108 к всем известной госпоже Андерсон с сюрпризом. И как бы та была не очарована милой улыбкой китайца, при полиции выложит все на духу. Да и не смог бы он, наверное. Быть может не хватило бы смелости, а может быть прокуратор, скрытый где-то в глубине души и чтящий законы, напомнил пару статей. Но истории безразлично сослагательное наклонение. И Лян сейчас сидит и смотрит на этот эталон холодной сучести, у которой, естественно, нет совести и понимания того, что можно, а что нельзя.

"Недовольна, красавица? Я тоже," - На этой мысли господин Чжоу выкатывает из под шарфа синий бильярдный шар с цифрой "десять", кладет его сверху и встает с места, но все так же не улыбается, слишком долго, несвойственно его улыбчивой китайской натуре. На кровати остается его зимнее пальто, кожаные перчатки и шарф, с лежащим на нем синим, в цвет глаз Кэтрин, шаром. Его вещи на её кровати - очередная наглость, но леди не стоит сейчас обращать внимание. Она и без этого недовольна. Возвышается посреди комнаты и гримасничает, по другому это выражение язык не повернется назвать. А ведь могла бы улыбнулся, как всегда, той улыбкой на грани правды и лжи, и поздороваться с ним, как с любимым гостем. Не простил бы, но смягчился.

А эта спесь бесит, неимоверно. И вместо того, чтобы подойти непозволительно близко, а после нежно приподнять лицо Кэтрин, и медовым голосом поинтересоваться об интересующих его вещах, он останавливается.

Звонко звенит пощечина. Он не в настроении пререкаться и никак не комментирует свое действие. Кэтрин, красавица Кэтрин, ты ведь все прекрасно поняла?[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

Отредактировано Маковкин (2016-03-27 14:13:54)

+1

23

Ответы, конечно же... В руках Ляна появляется шар, опоясанный ярко-синей лентой, и Кэтрин получает все ответы, какие хотела. Так сильно ревнует? – и от мысли этой улыбка отражается на тонких девичьих губах...

..ненадолго.

Хлесткий, обидный звук раздирает тишину первым. Следом медленно разгорается нежная щека, не привыкшая к такому обращению. И лишь затем – приходит понимание происходящего, и страх вспыхивает в сапфирах глаз неконтролируемой яростью.

Лишь однажды на нее подняла руку родная мать – и это было давно, точно в совсем другой истории. Никто другой больше не смел ударить ее – кто-то слишком воспитанный для того, чтобы бить даму, а кто-то – опасаясь гнева Йена. Чжоу не боялся ее покровителя, не боялся ее саму... и, похоже, окончательно потерял над собой контроль.

С трудом сдержала порыв коснуться ладонью оскверненной щеки, но руки все же опускаются безвольно вдоль тела. Кровь пульсирует под кожей, чуть заметно розовеет след на щеке. Едва ли завтра она увидит на своем лице хоть мимолетное воспоминание об этом, но сам удар – почти плевок в душу, унизительнейшее оскорбление – Кэтрин не забудет и не простит.

– Так нравится этот мальчик? – Почти шипит она, не называя Рена по имени, но зная – Лян поймет намек. – Предупредил бы...

..и я бы соблазнила его раньше, – не заканчивает фразу Кэтрин. Ярость во взгляде сменяется другим оттенком – презрением.

– Если это все, что ты хотел сказать, то ты можешь идти, – разрешает она, делая шаг в сторону и тем самым практически напрямую сообщая: "Ты здесь не желанный гость".[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1

24

Злость пожирает его изнутри, подкрепленная жгучей ревностью. Он злится из-за стола, пусть и тщательный осмотр не выявил дефектов, он ревнует Кэтрин к этому расфуфыренному петуху. Чжоу назвал её своей, вручив в тот злополучный день серьги. Он имел право делать с ней то, что посчитает нужным, не оборачиваясь ни на её родственников, ни на толпу поклонников, ни на Йена. Кого же волнует, что до сих пор он не владел ни её душой, ни её телом. А это создание, не всегда у Ляна получалось назвать того даже парнем, вдруг заинтересовало. Да так, чтобы раздвинуть перед ним ноги и нарушить запрет, зная, что от Чжоу это не ускользнет. "Неужели специально?" - но тот откинул эту тщеславную мысль, хотя безумно жаждал, чтобы каждый поступок Кэтрин каким-либо образом был связан с ним. Все остается тем же 14-тилетним мальчишкой. "Бесит"

Вернуть её в ту грязь, откуда она вылезла. Сорвать сияющие драгоценности и дорогие платья, оставив лишь красоту её глаз и отправить в ту клоаку, в которой ей суждено пребывать по праву рождения. Слишком многое позволяет себе эта девчонка, одаривая его презрительным взглядом. Всему должен быть предел... Пальцы Ляна непроизвольно сжимаются в кулак. В глазах бегают черти, непозволительно долго для умеющего держать себя в руках человека.

Стоит отдать ей должное, фраза умело и хлестко ударила по самолюбию Ляна, будто отправленная в ответ пощечина. У него даже нет мыслей по этому поводу - одно лишь желание повредить тонкую нежную шею. Усилие воли, еще одно и кулак разжимается, а Чжоу холодно улыбается одними губами.

- Неплох, - цедит сквозь зубы, а взгляд на мгновение скользит по одежде, - если нарядить его в платье. Шаг, другой. Проходит мимо, в направлении двери, но останавливается рядом с королевой Кэтрин. В её ясных очах все то же презрение, и Лян не удерживается, чтобы поднять руку... и нежно прикоснуться к начавшей краснеть щеке. Скользит кончиками пальцев по гладкой, от природы ли, или после кучи косметических средств, коже. Щека, шея, вдоль ключицы останавливается на линии воротника.

- Но я предпочитаю блондинок, - поднимает взгляд от выреза на платье, внимательно вглядываясь в её лицо. Приглашение уйти отвергнуто. Чжоу сказал еще не все.[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

Отредактировано Маковкин (2016-03-27 14:17:26)

+1

25

– Я передам ему, – не моргнув и глазом парирует Кэтрин, расплываясь в недоброй улыбке, но в недосказанности прячется обещание: "Я это просто так не оставлю". У нее слишком хорошая память – особенно на тех, кто так с ней поступает.

Его ласка, пришедшая на смену гневу, лишь еще больше унижает ее – властный жест, полный зашкаливающего самомнения. Ее кожа еще не согрелась, и пальцы Ляна почти обжигают. Кэтрин стоит, не шелохнувшись, и все же он знает, что ей неприятно. Она не любит, когда ее касаются так, считая ее вещью, игрушкой, с которой можно делать все, что угодно. Лян всегда считал ее таковой, и это было причиной – лишь одной из них – по которой у них никогда ничего не выйдет.

"У тебя есть еще способы оскорбить меня?", – выдерживает его взгляд упрямо. Не разрывая зрительного контакта – шагает вперед, сокращая дистанцию между ними. Поднимая раскрытую ладонь, касаясь его груди, ощущает столь неприятное ей сейчас тепло. Слишком близко. Его губы, хищный взор из-под очков – она не перехватывает инициативы, но подстраивается, маня тем, что так желанно Ляну. Искушает, чтобы потом по привычной для них обоих схеме оттолкнуть, обжечь нескрываемым холодом.

– И кого из нас ты больше ревнуешь? – Спрашивает тихо, все еще давя на одну из больных пят Чжоу, и в то же время давая понять, что и сама все понимает. Ладонь скользит выше, едва ощутимо касается шеи. С сожалением Кэтрин понимает, что в теплой комнате руки отогрелись, и эффект будет совсем не таким, как хотелось бы. Для него ей всегда хотелось бы оставаться ледяной леди.[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+2

26

Такая резкая смена: вот она холодная, надменная, неприступная вдруг становится теплой и ласковой. Игра, которая продолжается меж ними уже не первый год. Лян понимает, что все это - наигранность, не более чем фарс, но тщеславие каждый раз играет с ним злую шутку. Он будет гарцевать на этих граблях, пока ему не нанесут смертельный удар... Или пока он не найдет грабли поинтересней. Рука самостоятельно, в достаточно привычном жесте, ложится на тонкую талию. В голове мелькает мысль довести хотя бы раз эту игру до конца. Настоять на том исходе, что он так жаждет. Ведь может, но продолжает играть с ней в "уважение" с её честью, которой давно уже нет.

- Бильярдный стол, - но шутки в голосе не распознать. Слишком холодно не в сравнении с тем огнем, что горит сейчас внутри. Но Кэт умная девочка, знает, что ревнует он её не меньше. Но больше ли... кто знает.

Теплые руки скользят вверх по ткани дорогого платья, что так отлично сидит на фигуре Кэт. Леди, истинная леди, только он сейчас не похож на джентльмена. Скорее на жадное чудовище, на мерзкого старого скупердяя, дорвавшегося руками до дорогой греческой амфоры. Редкой и от этого более желанной.

Хочется перевести разговор в другое русло, если и не прекратить его. Андерсон слишком долго танцует свое танго вокруг неприятной для него темы, а ведь все должно было быть по-другому.

Её светлые волосы мягкие на ощупь, в них бы зарываться носом по утрам, выкинув будильник в окно, но сейчас эта маленькая репетиция, когда кончиком носа Чжоу проводит по виску, прислушиваясь к аромату её духов, обращается в очередную попытку сделать Кэтрин больно. Плавно рука поднимается выше, оставив застежку на платье нетронутой, и зарывается в густые блондинистые волосы, и властным движением отводит голову Кэт назад, чтобы Лян мог заглянуть ей в глаза.

- Ну а теперь напомни мне первое правило, связанное с бильярдной, - вкрадчиво интересуется, сжимая пальцы крепче. Не отпустит, пока она не ответит на последний интересующий его вопрос, чтобы ни делала, как бы ни сопротивлялась.[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

+1

27

Короткая ласка, теплом по спине, выше – к шее. Его дыхание на щеке – волнительной дрожью по телу. Улыбается сладко: Кэтрин любит это чувство, предвкушение игры, из которой всегда непременно выходит с победой.

Не перестает улыбаться даже когда его рука сжимается, оттягивая волосы – прячет вновь нахлынувший страх за страстью в глазах, но тяжестью в груди оседает ужас. Йен не может защитить ее от Ляна. Пожалуй, никто не может – то, о чем она знала, затевая эту игру. Однажды она станцует на углях в качестве расплаты – и, быть может, сегодня ей предстоит сделать первые шаги.

Но страха не покажет. Жмурится удовлетворенно, гладит его, мягко перебирает пальцами по плечу.

– Твоя страсть стоила того, – шепчет на выдохе, – чтобы нарушить парочку правил.

С плеча ловко по руке, ласкает запястье сжимающей ее руки, невольно выдавая свои чувства попыткой освободиться из хватки. Скользит самыми кончиками пальцев, очерчивает касанием выступающую косточку и дальше – по тыльной стороне ладони.

– Когда еще ты посмотришь на меня с таким желанием?.. – Томно прикрывает глаза, мягко улыбается. Не уточняет, с каким желанием – слишком пугает. – Я даже успела подумать, что ты остыл ко мне...

Чуть склоняет голову набок, насколько позволяет его рука, стремясь коснуться щекой о его ладонь, если Лян все же отпустит. Нужно быть благодарной девочкой?.. Кэтрин умеет быть благодарной как никто другой, хоть и не забывает, не прощает этого.

Лян знает, насколько она горда – и должен оценить по достоинству.[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+2

28

Гордость, недовольство, презрение, ехидство, нежность, страсть... Он так и не дождался от этой женщины того, зачем пришел. Страх. Она должна была если не любить его, то хотя бы бояться. Бояться, что при следующей встрече окажется сломленной и уничтоженной. Бояться этой самой встречи, бояться увидеть в толпе или за поворотом его улыбку. Со страхом проворачивать дверную ручку от входа в бильярдную. Но нет, в глазах её - лишь похоть, страсть, вызов... Какая разница, как это назвать, если Лян почти теряет голову, и лишь маячок где-то на периферии сознания не дает упасть в этот омут с головой.

Почти уже не злится на нее. Теперь он злится на себя, понимает, что от его первоначального плана не осталось и следа, как от разрушенного воздушного замка. А Кэтрин рядом, непривычно теплая, горячая, почти обжигающая. Настолько заворожен, что даже не замечает её "попытку" высвободиться, принимая ту за ласку. Пальцы Кэтрин теплым прикосновением бегут по руке, речи наполнены терпким медом, а глаза она прячет - и все это выглядит как приглашение к главному блюду.

Сухие губы касаются изгиба шеи, даря Кэтрин капельку нежности, но волосы её все еще в чужом плену. С плохо скрываемой жадностью выражает в этом касании вульгарную мысль: "К тебе невозможно остыть". Но следов не останется, как бы Лян не хотел её заклеймить. Через несколько дней бал, и портить эту естественную красоту с его стороны было бы кощунством. Нелогично - да, но в знак уважения к её гордости он не заставит её в панике искать тональный крем перед самыми танцами... На которых она будет с Йеном.

Замирает, прекращая тепло водить губами по бархатистой коже, когда в его воображении предстает эта картина. Счастливая Кэтрин в руках Йена кружится по бальному залу. Красивая пара, идеально подходящая друг другу. И Чжоу там нет. Богатое воображение издевается над Ляном так же, как недавно это делала госпожа Андерсон. Красный с черным не подходит к синему с белым. Ему нет места в её сердце, он осознает это, каким бы самовлюбленным засранцем ни был. Радужка глаз темнеет, приобретая бордовый оттенок. Ревность, вперемешку с похотью, стучится в дверь добропорядочного гражданина.

- Остыл к тебе... - его злоба теперь не обоснована, но это не мешает. Не мешает опять сделать Кэтрин больно. Отстраняется и тут же швыряет за волосы на кровать. Слишком грубо, но об этом задумается потом. А сейчас следом за своей "жертвой" Чжоу подходит к кровати и, склонившись, упирается о матрас обеими руками, - ты ведь подумала перед этим, что я могу не только лишь смотреть?[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

+1

29

Не отпускает, но мягким бархатом стелется по коже его горячее дыхание. Кэтрин отдается этой ласке с доверчивостью верной любовницы, но едва не вздрагивает всякий раз, когда губы Ляна касаются кожи – от вожделения в том числе. В груди разгорается желание, образующее вместе со страхом удивительный букет, как нотки гвоздики в аромате черного чая. Сладко – и колко одновременно.

Опускает руки вдоль тела покорно и смиренно, прекращая просить отпустить – и, возможно, это злит его лишь больше. Тянущая боль у самых корней волос заставляет распахнуть глаза, а резкий толчок – вскрикнуть. Падает на кровать боком, мягко пружинит, подставляет локоть, чтобы не потерять опору, и рефлекторно выставляет вперед руку, словно надеясь укрыться за ней. Глупо было бы даже надеяться.

Лян склоняется над ней, и Кэтрин невольно улыбается. Сколько таких уже было? На этой же кровати, в этой же позе, с той же похотью во взгляде – она сама давно сбилась со счета, и лишь чувство опасности, связавшее в животе болезненный узел, не отпускает, напоминая: это не очередная интрижка.

– И что же ты мне сделаешь? Еще раз ударишь? – Должно было звучать насмешливо, но страх глушит эмоции, заставляет уйти в себя и говорить нарочито холодно. Слишком скованна для той, кто не боится нависшего на ней зверя, и не может выдержать тяжелого взгляда.

И снова закрывает глаза, чтобы не выдать чувств. Он ничего ей не сделает, как не сделал за два с половиной года их общения. Они оба знают – и что он не прикоснется к ней, и что она не стала бы сопротивляться. Эта игра всегда держалась лишь на его гордости и упрямстве, на его самомнении, которому претило брать то, что лежит на поверхности.
"Я не боюсь тебя", – пытается показать всей своей манерой.

– Убирайся прочь, Чжоу, – но голос предательски дрожит..

..быть может, от гнева?..[ava]http://savepic.net/7801203.png[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+2

30

Похоть и вызов гаснут в глазах Кэтрин очень быстро, слишком быстро, как кажется парню, но он не расстроен. Ему не до этих мыслей сейчас. "Испугалась?" - ему не верится, хотя он замечает скованность, несвойственную этому суккубу с внешностью ангела. Вульгарное сравнение, впрочем, отражающее суть.

Бить её снова он не собирается, ведь Андерсон и так уже почти сломлена. Самомнение этого парня иногда слишком зашкаливает. Да и, честно признать, сейчас у него мысли явно не об ударах.

Закрывает глаза, похоже на то, что пытается успокоится и через несколько секунд Лян получает для себя подтверждение, что был прав. Голос госпожи Андерсон дрожит, но не от возбуждения или похоти. Не похоже, особенно, когда глаза её блестят.
Почти плачет.

Для Ляна, что никогда не видел её слёз, это действительно плач, хотя любой другой сказал бы, что то - пара капель в уголках прекрасных глаз. Но это не важно. Не сейчас, когда Чжоу наконец ощутил чувство, сродни удовлетворению. Она боится - Чжоу видит это собственными глазами. И ему это нравится, безумно нравится. И больше ему от нее становится ничего не нужно. На данный момент.

Рукой нащупывает свои вещи: шарф, кожаные перчатки, пальто, случайно задевает пальцы Кэтрин - и поднимается.
"Убирайся прочь, Чжоу", - все еще звучит эхом в его голове, когда он в очередной раз сменяет свой гнев на милость. Разве что в это раз его прикосновение не интимно и не несет в себе ничего, кроме познавательной цели. Касается предплечья выставленной руки, от локтя и до кисти проводит пальцами и заключает, что да, не ошибся. Уверен, что прикоснись к чему другому не почувствует ответной реакции.

- Какая ты скованная сегодня, - улыбается добро и отходит, наматывая шарф на шею. От морозов тот не спасет, но от ветра - вполне. Не хотелось простыть перед балом, - Ах, да! - останавливается, открыв дверь, а пальто держит на согнутой руке, - ты сегодня выглядишь, как никогда, великолепно. Взгляд его ложится на меховой полушубок, а после переводится на девушку. "Неплохой вид", - констатирует и выходит из комнаты, уже в коридоре накидывая на плечи пальто. Дискомфортно, но не в первый раз. И, к сожалению, не последний.

- Убирайся прочь, Чжоу, - смешок слетает с его губ. И тут вспоминает, что кое-что забыл в её комнате, даже тормозит на пару мгновений, но возвращаться не собирается. Если что, у него есть другой набор бильярдных шаров, который не лишен синего шара под номером 10.[ava]http://s7.uploads.ru/Dvnsp.jpg[/ava][NIC]Liang Zhou[/NIC][STA]Take what you want[/STA][SGN] [/SGN]

+1

31


Руки прочь!
20 марта 2015 года


От: Кэти Саркх (kittykaty@thewordwood.com)
Кому: Шелли Томбстоун (funnybunny@thewordwood.com)

«Хватит его идеализировать! Если будешь так делать, то твой драгоценный Йен всегда будет казаться чем-то недосягаемым, чего ты недостойна. А ты – хорошая девчонка. Ну же, давай, позови его погулять! Или что он там любит? Книги?»

Сердечко Шелли отмеряло крохи жизни чуть быстрее, чем ему полагалось, румянец проступил на щеках, но на душе словно каменюка лежала – так сильно она давила на старшеклассницу, для которой было так непросто решиться вновь совершить шаг навстречу своим чувствам. В прошлый раз всё закончилось трагедией, которую лучше всего характеризовала бы фраза: «Моя жизнь в руинах». Но стоит ли отказываться от счастья, когда страх зажимает тебя в тиски своей власти? Или же свет любви, её тепло и сила смогу разогнать тьму и перечеркнуть людскую ненависть?

Шелли так и не ответила на это письмо – слишком свежи были воспоминания о прекрасном юноше, нагревавшими её кровь до кипения: статный, уверенный в себе… его голос – глубокий, яркий, неповторимый… его запах – словно свежесть морозного утра с лёгкой ноткой парфюма…

Кэти была не права – Йен идеален. Если не в прямом смысле этого выражения, то лично для неё. В своих голубых мечтах девочка видела, как мальчик не просто проводит время с ней, изредка прикасаясь к покрывшейся мурашками коже, но ласков, внимателен. Там, в стране «где нет боли и страха» он носил её на руках, они тёрлись носами, смеялись и смотрели друг другу в глаза и даже…
Телефон вновь завибрировал, выводя «мышку» из ступора. На потрескавшемся экране можно было прочесть призыв перестать игнорировать лучшую подругу и послушаться её совета хоть раз в жизни.

«Я… я попробую =)», - надавили пальцы на экран, выводя простое, но ёмкое обещание.

[ava]http://s2.uploads.ru/sAuEm.jpg[/ava]
[nic]Хмелли-Сунелли[/nic]

Отредактировано Faith Waller (2016-03-27 16:43:08)

+1

32

Конечно, можно было попробовать оправдать плохое настроение Кэтрин Андерсон предстоящим днем рождения – день этот она ненавидела, и даже знающие о "празднике" люди не всегда решались поздравлять ее. По счастью, знающих было мало, но настроение все равно упрямо стремилось к отрицательным величинам.

Пожалуй, никакого достойного оправдания этому у Кэтрин не было. Она неохотно следила за доской, абсолютно не воспринимая речь преподавателя и неторопливо осматривая одноклассников. Медитативная рефлексия неизменно приводила взгляд к аристократичному профилю Йена, сидящего так же в той линии. Долго созерцать его лицо не представлялось возможным – учитель мог разозлиться, заметив, что Кэтрин не слушает, а сам Йен не слишком любил чересчур навязчивого внимания.

Циклично осматривая класс вокруг себя и старательно имитируя учебную деятельность, Кэтрин и сама не поняла, как заметила взгляд сидящей на последней парте девочки – взгляд, полный мечтательной задумчивости и направленный на Йена. Разозлившись, Кэтрин до конца занятий методично накручивала себя: виток злости за витком ярости, и все их в плотное кольцо тотальной ненависти.

Элли, Ралли, Клара – или как там ее? – смела... влюбиться в Йена?!

Кэтрин, прежде уже замечавшая со стороны некоторых девушек нечто подобное, терпеть это была не намерена. Ей хватило той старшеклассницы, которая, по счастью, уже выписалась и убралась восвояси. Правда, пока была та девица, Йен не смотрел на других, что в немалых количествах обращали на него внимание – а теперь, свободный от всяких обязательств, Айронс мог отдать предпочтение кому-то другому. Кэтрин старательно следила за тем, чтобы лишний раз к нему никакая выдра не приближалась, и слухи о том, что они помолвлены, были ей только на руку.

Но эта Хелен – или как там ее? – смела... влюбиться. И Кэтрин, снедаемая отвратительнейшим из всех возможных настроений, так просто ей это спустить с рук не могла.

Звонок, конец занятий – многие ученики толкали девчонку сумками и локтями при выходе из аудитории, мешая ей собрать свои вещи. Кэтрин тоже не постеснялась "случайно" сбить с ее парты сумку, покидая аудиторию. Разлетелись вещи, давая время остальным студентам выйти.

Не прошло и половины минуты – Кэтрин уже возвращалась обратно, чтобы забрать "случайно забытую" в аудитории линейку. Или ручку? Без разницы. Застав Йелли еще в аудитории, Кэтрин мягко притворила за собой дверь. Взгляд ее не предвещал серой мыши ничего хорошего.[ava]http://savepic.net/7846261.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1

33

Занятия закончились также незаметно, как и начались – витания в облаках будто бы приделывали реактивные двигатели к минутной стрелке, а каждое движение и слово Йена служили топливом для столь непростого механизма восприятия действительности.

Ей было восемнадцать, но сейчас, если приглядеться к девушке внимательнее, то невольно почудится, что кроха едва перевалила за четырнадцатилетний рубеж – так тяжелы были её вздохи, так туманен взгляд.

Звенит звонок, смывая песчаные замки фантазий волною действительности. Тычок, за ним другой, тетрадь летит на пол вслед за ручкой, а там и рюкзак.

«Когда же им наконец всё это надоест?» - безмолвный крик, что она хоронит навечно в своей груди. Так продолжалось годы, и она уже успела приспособиться. Самые дешёвые ручки – потому как менять дорогие через день не было возможности. Обложка для тетради, так как иначе она превратилась бы в рваные лоскуты. Сумка, видавшая всякое – от плавания в морской воде до ножей для резки бумаги. И простое правило – не поднимать взгляд, не провоцировать, не чертыхаться, ждать, когда все выйдут, чтобы спокойно собрать всё растерянное и растоптанное.

- Ну вот, опять ручку раздавили, - в миниатюрных ладошках блеснули осколки пластика. Шелли вынула из них стержень и положила его в пенал – к десятку таких же погнутых собратьев.

Сейчас тот девичий задор в глазках и образе растаял, уступив место побитой жизнью безвольной дурёхе, тянувшей свою лямку уже третий год.

Скрип дверных петель заставил волоски на шее подняться дыбом, а руки дрогнуть – стержни разлетелись во все стороны, закатываясь под парты и стулья на горе страдалицы, что лишь провожала их переполненным отчаянья взглядом.
«Предатели»

Подняв свой взгляд с пола на дверной проём, Шелли увидела Кэтрин: крайне популярную и желанную «светскую львицу» школы Святого Леонарда. И взор её был полон хорошо читаемого презрения. За годы унижений мисс Томбстоун познала сотни его оттенков, каждый из которых  отличался степенью ярости последующей за ним атаки. И этот можно было классифицировать как D-7 (прямое столкновение с последующими средними физическими повреждениями). В головушке родилась одна единственная мечта – попасть в пуленепробиваемый бункер, где её будет ждать кроватка, консервированные персики и плюшевый кот. Но Небеса отчего-то не торопились выполнять невысказанного желания…

[ava]http://s2.uploads.ru/sAuEm.jpg[/ava]
[nic]Элли-Шмелли?[/nic]

Отредактировано Faith Waller (2016-03-27 16:43:31)

+1

34

Почему-то принято считать, что подобные разборки нужно проводить с подругами – мол, подержат, если что, да и выглядеть сразу начинаешь более устрашающе. Кэтрин одинаково презирала и тех, кто давил количеством, и тех, кто не мог дать отпора – и в своих силах она была более чем уверена.

У двери она не задержалась ни на секунду – перешла по классу до своей парты, взяла в руки оставленную на столике тетрадь. Тоненькая, она тут же оказалась свернута в трубочку. Держа тетрадь одной рукой, тихонько ею хлопнула по раскрытой ладони, разворачиваясь. Холодный взгляд должен был приковать мерзавку к месту, а ледяная интонация голоса – запугать.

Тем более, что с этой Хмели-сунели редко разговаривали. А уж такие люди, как Кэтрин Андерсон – и подавно.

– Ты ведь отлично знаешь, что делают с теми, кто зарится на чужое, – улыбка ее была далека от той благодушной и ласковой, которой она обычно одаривает окружающих. Обжигающе морозная, откровенно натянутая и жестокая – Кэтрин не впервые приподнимала маску перед теми, кого хотела запугать.

Намекала она, конечно же, на известный случай – нанесенные девчонке травмы превзошли самые смелые ожидания как участников травли, так и тех, кто наблюдал со стороны. Так что Шмолли должна не по наслышке быть знакома с традициями недостаточно цивилизованных стран, в которых отсекали руки за воровство – и ведь еще легко отделалась.

Правда, марать свои изящные ручки Кэтрин Андерсон намерена не была. Пусть этим занимаются идиоты, которые не знают меры, а она, истинная леди и само очарование, прекрасно владеет собой и не переступит запретной черты.

– Решила повторить ошибки прошлого? – Максимально угрожающе, чтобы звучало почти как "Хочешь потерять еще пару пальцев?".[ava]http://savepic.net/7846261.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1

35

Проплывающая «мисс популярность» заставила девочку инстинктивно напрячься, ожидая худшего – от цепких пальчиков в волосах до удара стулом по лицу. Но голубое платье прошуршало мимо, оставляя за собой приятный аромат ириса.

«К чему тогда был этот взгляд?» - не унимались тревожные колокольчики. Шелли прекрасно знала, что её одноклассница – прилежная девочка, что никогда не проявляла неприкрытой агрессии к такому ничтожеству, как она. Но даже, несмотря на прекрасную репутацию и осознание того, что сам Йен выбрал её в свои подруги, сердце бешено колотилось в груди.

Хлопок – глаза отрываются от пола и устремляется на Кэтрин. Всё тело пробивает дрожь – так силён её взгляд, в котором легко читается укор с которым смотрит на свою непутёвую добычу маньяк: «Ты могла бы бегать и побыстрее».

Слова, за которыми идут самые тяжёлые в жизни балерины воспоминания: жестокость и боль, что даже сейчас пронзают тело жаром и ломотой, колют невидимыми раскалёнными булавками под ноготь несуществующего пальца. Несколько стержней утекают из рук, падая на линолеум, но она боится опустить взгляд – словно хомячок, загипнотизированный гадюкой.

Следит за каждым движением, ловит каждое слово и чувствует, как сердце отстукивает бешеный ритм, едва ли не разрывая свою клетку, желая поскорее ускакать от проблемной хозяйки.

- Я не… - но в колких льдинках нет и тени сомнений – Шелли виновна, и приговор ей будет вынесен в ближайшее время. А пока судья могла наслаждаться процессом, подавляя слабачку, кладя её волю на лопатки и выкручивая ей руки.

В голове тут же стали возникать сотни вариантов причин недовольства одноклассницы, но только после того, как девочка перебрала большую часть, слова блондинки наконец-то стали доходить не только до её ушей, но и до мозгов.

Глаза омеги тут же округлились, по спине прошёл холодок, и Шелли судорожно стала искать возможности выплыть из холодной проруби презрения, в которой она тонула всё глубже и глубже, несмотря на все свои усилия.

- Я не понимаю, о чём ты, - сказано было себе под нос. Лгала. Прекрасно понимала.

[ava]http://s2.uploads.ru/sAuEm.jpg[/ava]
[nic]Шмелли Думбстан?[/nic]

Отредактировано Faith Waller (2016-03-27 16:43:49)

+1

36

Разозлилась пуще прежнего, цепляясь к словам рефлекторно и дотошно: девчонка отлично знала, что имеет ввиду Кэтрин, и смела лгать ей прямо в глаза. Зрительный контакт не прерывается на секунду – Андерсон держит свою жертву крепко, жестко и властно. Холод, так тщательно скрываемый от других, но сжигающий дотла душу, вырывается на свободу, сковывая движения маленькой мышки.

– О ком, – поправляет почти мягко. Шагает ближе, снова хлопает тетрадью по ладони. Платье – единственный источник шороха в замершем учебном классе. Шаг, еще – до хрупкой, маленькой девочки, осмелившейся пусть даже и в мыслях покуситься на святое для Кэтрин Андерсон. Протянуть ладонь – и коснуться трепетного тела, почувствовав, как бьется под кожей ее сердечко.

Каблуки делают Кэтрин выше, а Шалли, кажется, стала еще меньше и незаметнее – опали плечи, опустился нос. Будто бы ее это могло спасти.

Смотрит сверху вниз, без снисхождения, но с яростью и гневом. Протягивает левую ладонь, касается кончиками пальцев волос девчонки. Тоненькие и светлые, они выглядят тусклыми и ломкими – такими же невзрачными и хрупкими, как и их обладательница.

– Мягкие, – тихо шепчет Кэтрин. Они так близко, что ни к чему повышать голос и рисковать быть услышанными. И на камерах, что снимали сейчас каждой движение девочек, все должно быть предельно невинно. Как хорошо, что камеры не передают ни звука, ни настроения. – Слишком слабые.

Она слишком слабая. Кэтрин касается щеки девчонки, гладит до подбородка, заставляет поднять лицо. Когда-то на первом году обучения они смеялись, что если тронуть Шмелли, можно подхватить лишай или грибок. Шутка канула в Лету, но привычка не трогать прокаженную – осталась, и Андерсон нарушает все негласные табу, так сильно сокращая дистанцию.

– Думаешь, что подходишь ему? – Насмешливо, не отпуская подбородка, заставляя смотреть и слушать внимательно. – Что он твой прекрасный принц и полюбит очаровательную Золушку? Проснись, девочка. Вокруг не сказка, и ты ему не ровня.

Сощурилась недобро, сжав пальцы чуть сильнее, но не причиняя боли. Пусть страдает не от прикосновений, но от тоски, сжимающей тисками сердце. Кэтрин мало запугать – она хочет, чтобы Салли забыла о Йене, чтобы поставила крест на своих чувствах, чтобы даже не пыталась приблизиться.[ava]http://savepic.net/7846261.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1

37

Самые страшные опасения подтвердились, и ледяная прорубь, что утягивала в себя беспечную девчонку, вдруг разверзлась бескрайней бездной, в которую летело хрупенькое, едва различимое на фоне бесконечной темноты тельце.

За каждым шагом, каждым ударом каблука о пол, шёл стук сердечка. Печужка так и не поднялась с корточек, затрепетала и свалилась на землю, беспомощно тараща испуганные глаза на свою Немезиду. Лёгкий стон свистом срывается с её губ. Стон отчаянья.

От прикосновения поплыла голова. Перед глазами запрыгали, суетливо, радостно, словно бы ища выход с пространства зрачка, маленькие светлые пятнышки. Во рту, где-то в глубине глотки Томбстоун ощутила яркий привкус железа, а проклятый предатель живот закрутило с такой силой, что казалось сейчас он разорвётся на куски, оставив ошмётки девочки по всей комнате. И даже тогда Шелли стало страшно, что она перепачкает Кэтрин.

Андерсон играла в особую игру, незнакомую неудачнице – обидчики предпочитали действовать прямо и просто бить, когда им что-то не нравилось. Они дразнили её, пинали, швыряли в неё грязь и ломали всё, что было дорого малютке. Всё это ранило, обозляло, расстраивало, удручало… Но не ломало до конца.

Страх отступил – ведь балерина прекрасно знала ответы на те простые, но столь серьёзные вопросы, заданные идеальной ученицей, девушкой, талантливой актрисой…

Ей не нужно было уничтожать Шелли – достаточно было поднести зеркало к её личику, чтобы та увидела синяки под глазами, трясущиеся от страха руки, капельки слёз, проступавшие сквозь опухшие веки… слабый характер, ничтожные амбиции, жалкие способности, полное отсутствие друзей…

Она хотела верить в сказку. В тот самый счастливый конец, когда за все твои страдания и муки судьба воздаёт с торицей. Но чем же Йен заслужил такое наказание – быть рядом с ней? Как она могла подумать об этом, так смело решив, что он предпочтёт её столь прекрасной и блистательной Кэтрин?

- Но ведь он…, - вновь не договорила девочка, почувствовав, как в горле встаёт ком, как тяжело даются слова, как слёзы – это уже не две капельки у края алых глаз, но тихий источник, что течёт по холму её носика и падает на юбку – мешают вымолвить хоть словечко.

Она хотела думать, что Йен внимателен и вежлив с ней, но он был таковым по своей природе и славился хорошим воспитанием. Она желала думать, что им вместе хорошо, но ему просто нравилось вести литературный кружок. Она видела их вместе, но видел ли тоже самое Йен – шансы так крохотны, что любой здравомыслящий давно бы сказал: «это невозможно».
Шелли некуда деваться – даже взгляд – и тот сейчас прикован к изящным чертам её… как же страшно было представить Кэтрин в соперницах, но такова была жестокая правда.

Сдаться – было бы проще всего, но человек – упорное существо, зачастую мыслящее  и действующее крайне иррационально.
- Он – не твоя собственность, - дерзнула высказаться мышка, через силу ловя воздух ртом.

[ava]http://s7.uploads.ru/i9Q21.jpg[/ava]
[nic]Шелли Томбстоун[/nic]

Отредактировано Faith Waller (2016-03-27 16:44:16)

+1

38

Знакомые все слова – все, кто пытался покуситься на Йена, говорили одно и то же, и даже серая мышь не стала исключением, пусть и удивила Кэтрин самой попыткой дать отпор. На лице, несмотря на закипающую в груди ярость, появилась мягкая улыбка. Интересно, хоть когда-нибудь эта девочка видела столько сочувствия в одном взгляде, направленном на нее? Разве что родители, быть может, так смотрели на нее, переживая, какое ущербное создание произвели на свет.

– Конечно, он же не вещь, – тонкие пальцы коснулись лица девочки, огладили щеки, смахнули слезы. Ее тон звучит снисходительно – и в то же время немного удивленно, словно она поражена тому, что кому-то могло вообще прийти в голову считать Йена чьей-либо собственностью.

Кэтрин ведет себя деликатно, касается аккуратно и бережно, точно в руках ее хрупкое сокровище. Чужая душа – тончайший инструмент, и девушка предпочитала настроить струны под себя, сыграть нужную мелодию, что войдет в резонанс с мыслями человека. Незачем крушить и ломать, чтобы разбить человеку сердце – это Кэтрин поняла давно, задолго до того как нашла мелодию, что уничтожила ее родную мать.

– Он благородный, смелый.. сильный, – плавным напевом течет речь. Ни слова лжи. – Отзывчивый и заботливый, – продолжает, не отрывая глаз от девочки, не отпуская ее лица. – Он хорошо воспитан, внимателен и вежлив, умен и красив.

Это общеизвестно. Все знают Йена Айронса, и все видели, как аристократичны, но не высокомерны его манеры. "Он прекрасен", – пытается донести она до ума девочки. – "Но не ты".

То, что дальше – уже сложнее. В школе у него нет настолько близких друзей, которые знали бы даже такие простейшие вещи, как...

– Когда он смеется, вот здесь у него появляются ямочки, – легонько давит большими пальцами, намечая положение крошечных изгибов. А потом отпускает щеки, но касается подбородка, приподнимая его, заставляя смотреть в лицо. – А когда он действительно сердится, то хмурится вот так, а в глазах его застывают льдинки.

"Ты не знаешь его", – объясняет Кэтрин. – "Но знаю я".

Кэтрин убирает руки, поднимается на ноги, выпрямляя спину.

– И в любом случае, Йен взрослый человек. Он сам решает, с кем ему быть, – говорит она свысока, добивая девочку. – И свой выбор он уже сделал.

"Он выбрал меня", – лжет Кэтрин, и разбавляет толикой правды: "И я его не отдам".[ava]http://savepic.net/7846261.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1

39

Девочка внимательно слушает каждое слово, соловьиным щебетом льющееся с прекрасных пухлых губок школьной королевы. Она не зла, не строга, не жестока – она настоящая леди, что и вправду любит своего прекрасного короля.

Перечисляя звучные эпитеты, его бесконечные достоинства и благодетели, возвеличивая и без того прекрасного молодого человека в глазах Шелли всё выше и выше – до самых звёзд, Кэтрин заставляет её почувствовать себя крохотным невзрачным сорняком, что ютится на поляне из тысяч и тысяч цветов – как прекрасных, так тусклых и невзрачных.

И этого бы хватило юной балерине, чтобы понять – Кэтрин не хочет ей зла: она бережёт её хрупкое сердечко от боли, что сильнее всяких травм, любых издевательств. Но Кэтрин продолжает, кормя ту подробностями словно с ложечки: теми маленькими крупицами, что может заметить лишь самый близкий, единственный человек, что уже годы рядом.

Она уже не ревёт – молчаливо смотрит на такую красивую и сильную женщину, восхищаясь её благородством, чувствуя укол совести, посмев влезть в их, бесспорно, прекрасные отношения. Да и какие же ещё могут быть отношения между самой лучшей парой всей школы Святого Леонарда.

Шелли встаёт, отряхивает гольфы и, глотая ком, говорит очень серьёзно, на удивление звучно:
- Я понимаю его, - нет, она вовсе не пытается сказать, что ходит с ним на один кружок или же разделяет вкус к литературе. Неловкая пауза повисает в аудитории, но прерывается яркой вспышкой, за которой следует раскат грома, - Любая бы на твоём месте потаскала бы меня за волосы, - произносит Шелли, прижимая к груди правую руку, - или постаралась бы лишить меня чего-то важного, - алые глаза смотрят прямо в глубину её ясно-небесных очей, - Но не ты, - очередная вспышка за окном, и от раската дребезжат стёкла, - Спасибо, - с искренностью произносит она, пускай и знает – Кэтрин не нужна её благодарность, но это важно для самой Томбстоун.

[ava]http://s7.uploads.ru/i9Q21.jpg[/ava]
[nic]Шелли Томбстоун[/nic]

Отредактировано Faith Waller (2016-03-27 16:44:31)

+1

40

Спасибо?

Маска не дрогнула, но Кэтрин уже и не вспомнит, когда последний раз было так трудно удержать лицо. Андерсон не понимает, что скрывается за этими словами.

Насмешка? Слишком ясные и честные глаза у этой серой мыши, слишком наивно смотрит она. Слишком искренне звучит ее признание – и Кэтрин помнит, сколь душещипательная история давит на эти худенькие плечи.

Честность? Разве можно искренне благодарить за жестокость, за разбитые надежды и поверженные мечты? Ей непонятно, как можно отказаться от желаемого – будь то идея, вещь или человек. Непонятно – и в то же время Кэтрин сама не делает ни шага навстречу Йену, пусть даже далеко не все в их отношениях ее устраивает.

Глупость? Должно быть, действительно так – другого объяснения Кэтрин Андерсон просто не приемлет. Другое значило бы наступить на горло собственной гордости, попрать привычные идеалы мира, признать саму себя неправой.

Кэтрин не может себе это позволить – в том числе и на ее вере в собственные силы держится ее образ, холодный и прекрасный, который возвеличил ее и несет на гребне славы.

Отворачивается, задирает нос, не смотрит на мышь, что внесла смятение в заледеневшее сердце. Сжимает тетрадь покрепче, сжимает губы в тонкую полоску.

– Я рада, что ты меня поняла, – отвечает она, почти не лукавя. По крайней мере Шелли больше не будет рядом с Йеном – пусть даже эта девочка и не соперница Кэтрин вовсе.

Но уходя, все же не удерживается от короткой, полной фальшивой заботы фразы:

– Береги себя, – бросает она через плечо.[ava]http://savepic.net/7846261.jpg[/ava][NIC]Catherine Anderson[/NIC][STA]depend on you[/STA]

+1


Вы здесь » Code Geass » Альтернативы » Sexuality