Когда Майя объявилась в ОЧР, от прежнего образа, в котором она посещала дом Кирихары, не осталось и следа. Нет, след был – письмо, спрятанное в кармане форменной куртки – но именно этот след удручал Майю больше всего. Конечно же, она понимала это с самого начала, ещё когда увидела адресата на сложенном квадратике. Принцесса, воспринимающая мир несколько в ином свете, даже не подозревала, что у Байерн (наверно, представляющейся ей всемогущим защитником) может даже не быть возможности просто подойти к Зеро и протянуть ему письмо. Да и как иначе, она ведь простая охранница?
Сейчас, неся свое дежурство, Байерн казалась растерянной – на обычно спокойное лицо то и дело набегала тень, внимательные глаза, обычно подмечающие все детали, смотрели совершенно туманно, а рука, не исчезающая с Ruger’а, покоящегося в кобуре, выдавала её окончательно. Байерн действительно не знала, что делать.
Как вообще можно что-то сделать человеку, для которого тебя нет?
Раньше ей тоже приходилось служить посланницей воли госпожи, но она имела дело с равными Сумераги, такими же по положению, как Кагуя или даже ниже. Они были из круга людей, кого не касалась война. Майя входила в их дома, кланялась с отмеренным этикетом почтением, и смотрела прямо в лицо, как делала всегда, вне зависимости от ранга собеседника.
Этот же не имел ранга вообще.
Не имел имени.
Был идеей, облачённой в человеческую форму.
Не существовал. И Майи для него не существовало тоже.
Майя снова поморщилась, снова огладила рукоять Ruger’а, и на лице у неё снова воцарилось мнимое спокойствие. Лежащая на поверхности идея о том, что можно было воспользоваться помощью посредника, отметалась сразу по нескольким причинам.
Во-первых, Байерн уже успела понять, что в ОЧР всё не так просто, и приближённые к Зеро так же далеки от неё, как далека от Зеро она сама. В сложной иерархии Ордена, Байерн, несмотря на прибытие из Дома Киото, была в самом низу – или чуть-чуть повыше критически низкой отметки. Да и завести важные знакомства она попросту не успела, хоть и называла Орден в разговоре с Кагуей «нашими друзьями».
Во-вторых, кому она могла довериться?
В любом случае, ей просто необходимо было передать письмо, как бы трудно это не было.
Она снова прошлась по ангару, не зная даже, с чего начать.
Если спросить кого-то, где найти Зеро, её интерес не только сочтут подозрительным, но и удивятся: почему именно Майя служит почтовым голубком между столь влиятельными личностями? Почему именно ей Кагуя протянула письмо, которое нужно доставить человеку, связь с которым может навредить кому угодно? Почему принцесса кому-то так поверила, чтобы отдать это через третье лицо?
Скомпрометировать госпожу – не то, что может спокойно сделать Майя Байерн.
Она была в тупике.

Отредактировано Maya Bayern (2014-12-29 08:08:50)

Взгляд Майи хорошо попадал под понятие «остекленевший» - смотря вперед, даже, казалось бы, внимательно наблюдая за суетящимися, словно бойкие муравьи, техниками, она не видела ровным счётом ничего. Ввались в ангар британцы – Байерн, к стыду своему, даже не смогла бы оказать им толкового сопротивления. Не только как охранник, даже просто сохранения своей жизни ради. Госпожа Кагуя, сама того не ведая, поставила обычно несокрушимую Майю в полный и безоговорочный логический тупик.
В итоге она поняла, что больше продолжаться так не может – взгляд Майи вдруг приобрёл осмысленность, она поправила автомат, зачем-то коснулась рукой груди – там, в нагрудном кармане надёжно таилось письмо, ещё хранившее частицу тепла госпожи Кагуи, и Майя не могла носить его где-то ещё, кроме как у самого сердца. Это ли не знак великой преданности и верности, тем ценный, что не носил в себе оттенка показушности? Итак, она приняла решение: сначала выполнить свой долг охранника, а уже потом думать о проблеме, которая однозначно сейчас неразрешима. Как бы то ни было, она обязана была продолжать нести свой пост, а не рассуждать на темы, которые всё равно пока невозможно привести к нужному результату.
Тем не менее, за этими минутами выпадения из реальности, она окончательно растерялась, когда буквально перед носом возникло красное пятно. Майя удивленно моргнула, пятно превратилось в Карен, и Байерн едва удержалась от вопроса, который бы выдал её растерянность. Она удержалась – но всё же очень хотела спросить у юной лётчицы найтмера, как она оказалась так близко.
Вместо этого Байерн медленно выдохнула, на какой-то момент прикрыла глаза, а, открыв их, явила Карен прежнее спокойное лицо, разве что взгляд охранницы заметно потеплел, а губы тронула улыбка.
– Здравствуй. – Байерн чуть кивнула. Вопрос был задан, и она его расслышала, но ответ Майя дала не сразу – на лице проявились сомнения, Майя даже закусила губу и, всё же, с трудом выговорила, – Нет. Есть одна проблема.
Карен была хорошим человеком – Майя это знала. Карен признавала её, как друга, и после встречи в клинике они действительно могли друзьями стать. Именно потому – а не от знания того, что Карен в иерархии ОЧР стоит куда выше Байерн – Майя имела склонность ей доверять. Что однозначно говорило о том, что Байерн всё же не склонна к интриганству.
Байерн покосилась на техников и снова поморщилась – говорить в опасной близости от чужих ушей она всё же не могла.