- Тебе давно пора жениться, Георг. Вот у Вилфрида уже сыну семь лет, второго ждут...

Кажется, это жужжание могло продолжаться вечно. Тетушка Кларенс - сестра покойной матушки Георга, женщиной была дородной, властной и требовательной. Наверное по совокупности всех этих качеств к своим семидесяти она так и осталась бездетной и незамужней старой девой, а весь свой тяжелый характер выплескивала на единственного племянника.

Глядя на нее - всклокоченную, неухоженную, со скошенным чепчиком для сна на голове (судя по всему, она только проснулась, хотя сколько там времени в Новой Шотландии?) - вряд ли кто-то мог предположить, как вообще от одних родителей могла родиться очаровательная и покладистая Паветта - мать Георга - и несносная, докучливая Кларенс.

- Ты слышал что твой отец намерен написать в завещании? Что все отдаст Вилфриду! Потому что у него наследник есть. А ты никак не женишься даже, - продолжала причитать Кларенс, потягивая свой утренний чай. Ее массивные телеса на большом экране, оставленном в кабинете Георга после разговора с Юфемией, выглядели еще более впечатляющее... зрелище было не для слабонервных.

С тех пор как Паветта умерла пять лет назад, тетушка активно взялась за племянника, решив, что только она может устроить его судьбу и воспитать в нем - военном остолопе - настоящего мужчину и семьянина. Занималась она этим регулярно и придирчиво, но до сих пор с Георга все сходило как вода с гуся.

Вилфрид - кузен Георга по отцу - провожая его на самолет до берегов Туманного Альбиона, пошутил, что теперь-то Кларенс отстанет от племянника, который никак не вписывался в ее представления о традиционных семейных ценностях.

Как бы не так. То, что связь еще не была до конца налажена, и для переговоров герцога Альберта была выделена военная линия, тетушку совершенно не волновало. Впрочем, она хотя бы не прилетела сюда - а с нее бы сталось!

- Я повторяю тебе, Георг! Ты уже не мальчик! Что же за сложность-то такая, взять девочку из приличной семьи да сделать наследника? Какие трудности? От тебя даже усилий не требуется... Георг, ты меня слушаешь?!

Стоило только Георгу глянуть в сторону документов, как Кларенс гневно застучала ложечкой, размешивая капельку молока в своей чашечке чая. Как истинная британка до мозга костей, манерой чаевничать она могла передать не менее полусотни различных вариантов своего настроения - и вот прямо сейчас тетушка Кларенс была умеренно недовольна.

- Карьера у него есть, - передразнила она Георга со всем возможным ядом, какой только мог быть в престарелой британской леди. А яда в ней было ОЧЕНЬ много. - Можно подумать, твой отец много времени уделял семье. Запер тебя и Паветту вдали от нормальных людей... вот и ты, сделай наследника и спокойно занимайся своей карьерой, а я уж позабочусь, чтобы вырос человек достойный.

На самом деле тетушка беспокоилась вовсе не о наследстве Георга - а, как и многие одинокие леди, о самой себе. Все свое наследство отец Кларенс - очень-очень древний старик, помнивший, наверное, трех или четырех последних Императоров - намеревался оставить старшему сыну, так что единственной надеждой для нее был племянник и его поддержка. А какую поддержку он сможет оказать любимой тетушке, находясь в этом нищем 16 секторе? Потеряв земли в Новой Шотландии, он оставит Кларенс без дома и спокойной старости - с Вилфридом она совсем не ладила, а в ее возрасте переезжать куда-то на острова... ох, он что, смерти ее желает?

..последнее, разумеется, тетушка проговорила вслух, картинно закатив глаза и схватившись за сердце. Но поскольку разговор был лишь по видео-трансляции, личной помощи она все равно не дождалась бы, поэтому снова вернулась к своему чаю. Единственную чашечку - ту самую, на которую она "пригласила" Георга - она тянуть могла часами.

Она продолжала причитать, возмущаться и увещевать горе-племянника, но единственным способом пережить столкновение с тетушкой Кларенс было полностью абстрагироваться от ситуации и ее скрипуче-визгливого голоса. В случае с видео-трансляцией - можно было выключить звук... но это наверное не слишком вежливо и достойно джентельмена?

С другой стороны... разве тетушка не права? Разве удачный брак не помог бы укрепить Георгу позиции на этой земле? Породниться с местной аристократией, стать для них своим... или все-таки важнее личные вкусовые предпочтения и иллюзия свободы?

Свобода... Вилфрид, как и его отец - Вильгельм Альберт, младший брат Эдуарда Альберта, - по слухам вел разгульный и праздный образ жизни, не отказывая себе ни в вечеринках, ни в женщинах. Наличие сына и - теперь снова - беременной супруги молодого повесу не сдерживало. Не то чтобы он был эталонным образчиком мужчины, но все же к жизни относился явно проще Георга.

- ..где это видано, чтобы аристократ себе невесту "по вкусу" выбирал. Вот Паветту никто не спрашивал, отдали за твоего отца, да и дело с концом, - продолжала вещать Кларенс. Можно было возразить, что ее саму-то не смогли пристроить даже принудительно... но подобные колкости точно отвратительны в своей низости.

- При дворе нашего Императора, Великого Чарльза, принято казну пополнять за счет дотаций от аристократов, выдающих за него своих дочерей. Заметь, Его Величество от своего долга государственного не бегает и всякой ерунды не выдумывает, а ты, что мальчишка непослушный чуть что - так за море.

Остановить тетушку было невозможно. Лекция грозила затянуться, но тут Георга угораздило пригласить ее на историческую родину и толстое лицо Кларенс вместе с четырьмя складками, спрятавшими ее шею, покраснели до такой степени, что могло показаться, будто ее сейчас удар хватит.

..но, насколько Георг знал тетушку, удар скорее хватит его. Ох, скорей бы.

- Ваша Светлость! Ваша Светлость! - В комнату ворвался Джек - тот самый резвый юноша, которому постоянно поручали срочно оповестить о чем-то Георга. - Ваша Светлость... там!.. Там!..

Судя по округлившимся глазам - там было что-то неожиданное. Щеки Джека казались раскрасневшимися, но это могло быть и от бега... или нет? Раньше он так не краснел. Краска, впрочем, тут же сошла с его лица, едва только он увидел тетушку Кларенс.

- Там гости, - пролепетал он вмиг побелевшими губами и округлившимися глазами теперь пялился на изображение женщины. По счастью, тетушка Кларенс его не видела и не слышала - она как раз отчитывала племянника за безразличие к родным и их здоровью (в ее-то годы мог бы и поберечь сердце старой женщины!).

Подойдя к окну своего кабинета (и получив возмущенную отповедь тетушки Кларенс за это), Георг мог увидеть, что к его дому подъехала целая колонна машин - дюжины две, не меньше. Первую из них уже впустили на внутреннюю парковку и оттуда вышли две молодые леди. Красиво одетые молодые леди.

- ГЕОРГ, ЧТО ПРОИСХОДИТ, ПОЧЕМУ Я ТЕБЯ НЕ ВИЖУ?! - Кричала с экрана тетушка. Джек застыл каменным изваянием, не в силах ни разорвать зрительный контакт с чудовищем на экране, ни усилием воли прекратить ее бояться.

Джек выдержкой своего господина похвастаться не мог, но отреагировал моментально - тем более, что чудище пропало из зоны его видимости и парнишка откровенно выдохнул. Кивнув так размашисто, что не было ясно, почему у него не оторвалась от этого жеста голова, он кинулся вниз - оповещать всех нужных лиц о том, что в особняке Альберта нынче принимают МНОГО гостей.

А их действительно было много. К тому времени, как Георг спустился к парадному входу, в его дворе уже собралось дюжины три женщин и остальные продолжали выходить из своих машин. Были здесь и совсем древние представители автопрома, и свеженькие европейские модели. При желании Георг мог бы отметить тех дам, что выходили из наиболее дорогих, но... был ли в этом смысл, если у всех прибывших на уме было только одно?

- Ваша Светлость, - расплылась в улыбке пожилая леди, первой ступившая на порог дома Альберта. - Позвольте представить вам моих племянниц - Джессику и Марию Банкрофт...

Потом были девицы Макбейн, Макдонелл и Гиббс (хотя по поводу возраста последних можно было усомниться, не рассчитывают ли они, что Георг станет их пятым супругом). Потом еще и еще... красивые и уродливые, в богатых одеждах и бедных, с подарками в руках и с обезоруживающими улыбками - весь этот цветник хлынул в дом Альберта, источая ароматы духов и свежей выпечки и ту удивительную ауру куртуазности, какую в дом может принести только женщина... или много, очень много женщин.

Красавица Несбит опустилась перед Георгом в реверансе, открывшем взору всю глубину ее декольте - и оно, надо признать, было роскошным! Миленькая Кристи покрылась пунцовыми пятнами, когда взгляд хозяина дома упал именно на нее. Очаровательная Овертон протянула ему руку, явно ожидая поцелуя.

Выделить из них какую-то одну можно было только усилием воли. И одна из "сопровождающих" обмолвилась, что все - по вине его горячо любимой тетушки.

Может, стоит срубить к чертям все антенны в доме?

Или... присмотреться? Ну в самом деле, вдруг среди всего этого многообразия английских девиц встретится та самая?..

Офф: Дорогой Георг! Если ты желаешь найти "ту самую" - то расскажи в своем посте, по каким критериям будешь высматривать. Если же ты желаешь переждать бурю в окопе - то я за дам не ручаюсь. У них... явный конфликт интересов в лице тебя.

О, да. Тетушку смело можно было натравить и на Китай, и на Иран, и хоть на Луну - она бы и там справилась, будь у нее хоть малейшая надежда там найти Георгу порядочную невесту. По счастью, за оными не нужно было так далеко лететь, и все трудозатраты достопочтимой Кларенс ограничились лишь нескольким десятком звонков.

А дамы живо отреагировали на предложение прошествовать в обеденный зал. Фыркнув от того, что так и не получила столь желанный поцелуй, направилась за вином очаровательная Овертон. Спряталась за подругой миленькая красная Кристи. Красавица Несбит прошла в обеденную залу с величием королевы и грацией профессиональной стриптизерши.

Девушки перешептывались, хихикали, обмахивались веерами, кокетливо стреляли глазками - словом, вели себя как самые обычные девушки. Вот только мишенью для их взглядов, помыслов и планов на ближайшую жизнь, был лично Георг Альберт и от такого, пожалуй, даже кузену Вилфриду стало бы не по себе.

..или все же не у всех? Разглядывая все это многообразие прекрасных барышень, Георг без труда нашел тех, кому пришлось бы терпеть процесс бракосочетания. По-королевски красивая и благородная Флоренс ничем не выказывала своих эмоций и старалась даже не смотреть на Георга, но когда он оказался рядом - все же изобразила сдержанную улыбку. Эта валлийка наверняка обладала некими связями и влиянием - потому что даже в этом саду (или серпентарии?) Флоренс сторонились и уважительно приседали перед ней в книксенах.

Рядом с ней стояла другая девушка - высокая, светловолосая и статная Амелия была похожа на Флоренс лицом и валлийской породой, но эмоций на ее милом личике было куда больше. Она одна из немногих говорила со своей величественной подругой (сестрой? Хоть убей, пресыщенный знакомствами Георг не мог вспомнить их фамилий) на равных.

Оказавшись рядом, Георг мог услышать бурную и очень эмоциональную тираду на французском. Он еще не настолько овладел этим языком, чтобы в полной мере оценить словесные идиомы, выбранные Амелией, но несколько слов все же уловил - свинья, Британия и вертел. Сочетание было странным, оставляло варианты трактовок - но преимущественно негативные.

Да и заметив Георга, Амелия умолкла, но ненависти в ее взгляде ничуть не убавилось. Флоренс снова изобразила улыбку - но извиняться за поведение сестры (или все же подруги?) не стала.

- Флоренс Лэйн, милорд, - повторила свое имя девушка, приняв бокал шампанского, но не спеша прикасаться к самому напитку. Сдержанная и спокойная, она изобразила улыбку, но даже Георг - в общем-то, не слишком большой дока по части женского пола - чувствовал ее фальшивость. Флоренс Лэйн не снимала маски, спина ее была аристократически пряма, а манеры - безупречны, но понять, можно ли верить хоть единому ее слову, было решительно невозможно.

Хотя об имени ей, вероятно, врать было бы незачем.

- А это моя кузина, Амелия Гамильтон, - продолжила она, заметив, как решительным жестом отказалась вторая валлийка от шампанского и высокомерно вздернула нос. Кажется, само присутствие Георга оскорбляло красавицу Амелию и скрывать этого она не намеревалась - но свой дерзкий язык она все же придержала, прекратив откровенно оскорблять хозяина дома хотя бы при нем.

- Нас уже представили ранее, - фыркнула Амелия, отвернувшись так, чтобы не смотреть на Георга, и предоставив ему любоваться восхитительным профилем. - Матушка учила меня, что запоминать имена собеседников - признак хорошего тона и ума... милорд.

- Признак хорошего тона, дорогая кузина, - не грубить дорогому хозяину вечера, - маска Флоренс осталась непоколебима. Легкая полуулыбка, мягкий тон - и капелька укоризны. Амелия скрестила руки на груди и осталась весьма недовольной.

Извиняться по-прежнему ни одна из них не планировала.
Рассказывать о себе, похоже, тоже.

Мог ли Георг вспомнить что-то об этих фамилиях? Едва ли. Да и с тех времен, когда Альбион был утерян британцами и стал частью Франции, многое на островах поменялось - в том числе и власть, и элита, и даже язык - обе девушки хотя и говорили по-английски чисто, все же тянули гласные иначе, а звук "р" в их исполнении был таким томным, будто вот-вот они могут сорваться на французский (и, видимо, снова заспорить о свиньях и вертелах).

Но уже по одному их виду - и по тому пиетету, который испытывали к ним другие девушки - было видно, что они тут по меньшей мере в фаворитках. Да и наряды их были дорогими. Единственный камень, который повесила на свою лебединую шею красавица Флоренс Лэйн, стоил целого состояния. Но даже не будучи уверенным в том, сколько именно десятков тысяч фунтов должно было стоить это украшение, Георг мог не сомневаться в том, что иная семья на цену этого камня могла бы приобрести дом, хозяйство и безбедную старость.

Амелия хотя и не радовала взгляд дорогими украшениями, тоже была одета с иголочки. В вопросах моды Георг едва ли разбирался, но в том, что Гамильтон одета в шелка и дорогое кружево, сомнений не было. Не все даже в Метрополии могли позволить так одевать своих дочерей.

Впрочем, всегда был шанс, что это лучшие их платья и лучшие же их украшения.

- Если вам не терпится выяснить степень нашей "породистости", вам лучше спросить мадам Люкс. Она как раз объясняет вашему лакею, каким видом овса нас можно кормить, - кажется, глаз Амелии дернулся. Ее напрягала вся эта ситуация, ее напрягал Георг, ее напрягали попытки кузины строить из себя вежливую куклу.

Флоренс, конечно же, улыбалась, держа в руке бокал - но так и не притронувшись к шампанскому.

- Что вы хотели бы знать, Ваша Светлость?