В Московском сером небе промелькнул силуэт необычного в этих краях зверя. Ловко порхая между многоэтажными домами, время от времени взмывая над крышами стального и чёрного цвета, реже красного, пухлая белоснежная тушка уверенно неслась по проспекту Вернадского. Редкий прохожий обращал внимание на птицу, в основном дети, куда чаще смотрящие в небо, нежели уткнувшиеся в серый асфальт вечно спешащие взрослые. Но даже любопытным малюткам удавалось поглядеть на странную птичку всего несколько секунд, как она исчезала за очередным домом.
Но вот одно из сотен тысяч мало чем отличных друг от друга окон заинтересовало крылатое создание. Сделав круг вокруг здания, которому оно принадлежало, птица примостилось на ветку растущего неподалёку деревца, и внимательно уставилась на стекольный прямоугольник, повернув голову на бок, словно размышляя: то или не то?
Решив, что всё-таки «то», птичка расправила крылья и, скользнув вниз отправилась в плавный полёт к своей цели. Перебравшись на небольшой выступ перед стеклом, сова, а эта птица действительно была совой, критически оценила ту мелкую щёлку, что образовало откинувшееся назад окно. «Что за дуратская мода на этот стеклопластик и полностью открывающиеся окна? Вот раньше, у всех нормальных людей были нормальные форточки-дверки, через которые вполне комфортно могла войти любая сова! Не то, что сейчас.» - Ну так бы могла подумать птица, если бы она могла думать. А так, лишь оценив где легче всего можно будет осуществить проникновение в чужой дом, она стала аккуратно, цепляясь лапами за краешек откинувшейся в глубь квартиры под малым углом рамы, пробираться в верх, пока не почувствовала, что её отъевшееся брюшко начало проваливаться в щель между двумя рамами. Той что крепилась к стенкам, и той в которой собственно было вдето окно. Оттолкнувшись крыльями и тут же подобрав их под себя, белоснежная сова протиснулась наполовину и… застряла.
Лапки и хвост на улице, голова в недоумении разворачивающаяся и так и сяк уже в доме, а большая часть тушки с крылышками заблокированы посередине. Похоже, она немного переоценила свою стройность. Как теперь выпутываться-то? Та ещё задачка. И неловко то как-то даже, вверх задницей-то к целому дому развернувшись торчать в окне. Но как не крутила своим хвостом, как не скребла лапками по белой раме, как не билась почти не шевелящимися крылышками – вылезти не удавалось. Да ещё и прикреплённое к груди письмо начало сползать! Пришлось замереть и дожидаться пока хозяйка квартиры обнаружит неожиданного гостя у себя… глаза-блюдца обвели комнату внимательным взглядом – на кухне. Всё-таки сова была очень ответственной, и ради выполнения порученного ей дела даже была немного помириться с возникшими не удобствами минут этак пять. А что бы ждать дольше не пришлось, небесный почтальон решил заявить о себе в полный голос:
- Ухух! Ухух!
Кстати, о письме. Оны было самым обычным, в обычном белом конверте, даже марка имелась, и адрес, правда, от кого, не было написано. Внутри же на белом листке весьма лаконичное послание: адрес, время, и «Прихвати с собой Мику.» Мики – так звали сову.

Ровно за пять минут до назначенного в записке часа, на улице, где томилась в нетерпении Елена, появилась новое лицо. В общем-то, тут каждые пару минут кто-то проходил, потому вряд ли кто-то на появившуюся женщину обратил внимание. К тому же, среди прочих прохожих она никак особо не выделялась. Обычная, на чей-то вкус даже симпатичная девушка, одетая в строгий пиджак, чем-то неуловимо напоминающий открытый военный китель, из-под него виднелся ворот белоснежной рубашки с повязанным на шее классическим узлом галстуком теряющимся под застёгнутым пиджаком. В тон цветом и стиле ему юбка, да колготки с туфлями.
Вот идёт эта мадам куда-то по своим делам, лениво скользя взглядом по прохожим и не на ком не задерживая своего внимания. Останавливается она лишь, когда подходит к тому самому чему-то без опознавательных вывесок, то ли открывавшемуся то ли закрывающемуся. Достаёт простенький ключ, трижды проворачивает его в замочной скважине, и нажав ладонью на ручку толкает дверь, которая охотно поддаются впуская девушку внутрь.. Всего на пару секунд она задерживается у входа, бросая взгляд на Елену и придерживая дверь, позволяя вдруг слетевшей с руки Миклушовой сове, пролететь вовнутрь, после чего и сама скрывается за дверью с зеркальными стёклами.
Там было темно. Окна заклеены и свет сквозь плёнку мог с трудом лишь обозначить контуры помещения и вещей в нём расставленных, а освещение никто и не думал включать. Да и взглянув вверх, внимательный наблюдатель сразу отметит отсутствие ламп в пыльненьких люстрах, вокруг которых Мики ухая, нарезала круги по просторному вытянутому залу. Её белая тушка отражается в больших зеркалах, развешанных вдоль стены, перед ними были в ряд расставлены зачехлённые удобные кресла на толстом штыре вбитым в уложенной плиткой пол. Вдоль другой стены диванчики и низенькие чайные столики рядышком с ними. В уголке у самого входа стоял ещё один стол, заметно побольше и повыше, высотой вошедшей девушке по грудь, угловой, за ним надо стоять иначе человека видно не будет за его краями. А на столе телефон, как не странно - работающий.
Если захотеть, можно представить, как ещё шесть лет назад люди подходили к тому самому угловому столику, спрашивая администратора о том, что бы подстричься и во сколько это им обойдётся. Договорившись с ним о цене и стрижке, они проходили либо сразу в одно из четырёх кресел, или если, как иногда бывало по выходным во время наплыва желающих привести свои волосы в порядок, присаживались на один из диванчиков. Брали в руки газету или журнальчик в изобилии валяющихся на низеньких столиках, или игрались со своими телефонами, дожидаясь очереди.
То было для парикмахерской золотое время. Но время неумолимо, как и идущие с ним перемены. Хозяин салона умер, его приемник бизнес не потянул, залез в долги и однажды заключил сделку с одним весьма мутным человеком. Это ему не помогло и теперь тут перед зеркалами красовались разве что тараканы. Впрочем, и их уже давненько не видели здесь.
Пройдя пустой зал годами уже не слышавшего чваканье ножниц, «посетители» попали в небольшую комнатку, где в своё отдыхали время между дел работники салона, переодевались и готовились к рабочему дню. Там была ещё одна дверь, что вела в коморку с мётлами, швабрами, вёдрами, чистящими средствами и прочим инструментом как нужным в хозяйстве, так теперь уже и откровенным хламом.
Вроде бы тупик и не понятно, что там понадобилось женщине с усевшейся ей на руку совой. Но вот она спокойно достаёт из кармашка пиджака пластиковую карточку, что, судя по надписям и рисунку, была приписана к Сбербанку, и если пробить выгравированные на ней номера, можно было это даже подтвердить. Карточка засовывается в ничем не примечательную щель в уголке между кирпичами не оштукатуренной стенки коморки, и её дальняя часть просто съезжает в сторону, освобождая проход на лестницу ведущей в низ.
Какие ужасы могло скрывать это тайное помещение?
Щёлкнул, стараниями женщины, массивный рубильник. Лампы «тёплого» света выхватили из темноты просторное подвальное, чистенькое помещение с сводчатым потолком и четырьмя колоннами равномерно распределённых по залу в меру заставленного различной мебелью. В дальней части комнаты ожило множество мониторов, часть из которых высветила пейзажи, прилегающие к дому и даже несколько картинок помещений сверху.
Мики слетела с руки, усевшись на специально возведённую для неё жердочку, с которой она и обозревала всё происходящее в комнате под разными углами, изредка перемещаясь к кормушке или делая круг другой под низеньким потолком. А Анжела, пройдя глубь помещения, убедилась по камерам, что её приглашение принято и девушка пробирается по её следу. Надо было немного лишь подождать.
Оставив кейс на столе возле мониторов, она прошлась к кухонному уголку и набрав в чайничек воды, оставила его кипятится, что бы позже сделать себе и гостье чаи или кофе, по её желанию. А пока, Елена сюда спускалась, а чайник грелся, она взяла кий со стойки у стены, и, выставив шары на бильярдном столе, нанесла удар по ним.

Шары разлетелись в разные стороны, чёткая сегментированная фигура треугольника рассыпалась, оставив после себя полный хаос на зелёном сукне стола. Анжела критически оценила результат своего удара равного нулю. Не один из пятнадцати игровых шаров не попал ни в одну лузу. Так ударить ещё, надо было уметь. Бросать игру после первой же неудачи? Нет уж.
Приметив себе в жертву чёрно-белый шарик с номером 4, подполковник обошла стол, примериваясь, как лучше нанести удар, что бы загнать четвёрку в лузу, а  боковым зрением отметила появление на лестнице пары ног в кедах и джинсах. Пару шагов и ноги заметно удлинились, обнажив немного потёртые коленки, ещё пара шагов и виднелась уже большая часть спускающейся девушки, ещё ступенька и, убедившись, что к ней пожаловала именно та, кого подполковник ждала, она прицелилась к шарику.
- Добрый вечер.  - Тем временем поздоровалась гостья, подойдя поближе и оглядываясь.
- Добрый вечер, Елена. - Кивнула Анжела, не сводя взгляда с четвёрки. – Надеюсь, Мики не доставила вам хлопот и вы добрались без происшествий?
- Нет, что вы, это был даже забавный и полезный... опыт, - Елена улыбнулась, хотя вряд ли эта улыбка была веселой и довольной. - Впрочем, может, мы перейдем к делу?
Кий резко ушел вперёд, стук и белый шар врезался в пронумерованного собрата, придав тому, ускорение по направлению к боковой лузе, в которой он и исчез. Женщина довольна, всё-таки играть, ещё не разучилась.
- Хорошо. – Вновь кивнула она, поворачиваясь к девушке, и откладывая кий в сторону, оперев его о стол. – Мы очень заинтересованы вашими… - на пару секунд женщина замолчала, подыскивая подходящие слово, - навыками. И можем предложить вам куда более достойную альтернативу вашей текущей работе. Как в плане заработка, так и… полезности.
- Не возражаете, если я сяду? - и, не дожидаясь ответа, заняла свободный стул. - А вы - это?..
- Анжела Лаврова. – Представилась женщина. – Подполковник Государственной Службы Безопасности.
- Приятно познакомиться, - Лена вежливо улыбнулась. - Но вы сказали "мы". Так под чьим руководством мне придется работать?
- На данный момент - под моим. – Анжела повторила, словно зеркало, улыбку девушки. – Сейчас сложные времена, Елена. В стране давно назревают перемены, но есть много влиятельных людей, которые будут всеми силами им противостоять, не останавливаясь не перед чем.
- Вы должны понимать, что мне хочется знать, на какое из "благ страны" я буду работать. Это кто-то из кандидатов на ближайших выборах? У них разные варианты будущего России, и к какому из них вы стремитесь?
- Конечно, я понимаю. – Лаврова немного задумалась. – Скажем так, вы будите работать во благо будущего Великой Империи, которой являлась Россия до тех пор, пока не стала личной игрушкой Евросоюза, заклав на алтаре все, что только можно. Впрочем, речь не о возрождение призрака из прошлого, а лишь о том что бы обеспечить России достойной место в мире.
- Никакого Евросоюза, независимая Империя... это довольно заманчиво, если говорить на чистоту, - девушка безотчетно затеребила серьгу в ухе. - Скажите еще одно: вы работаете на государство, против государства или ради государства?
- Ради государства.
- Могу я узнать о подробностях дальнейшей работы? Или для этого нужно сначала сказать "да"?
Анжела не ответила, пройдясь до стола, на котором оставила свой кейс. Уложив на бок, она открыла его и достала небольшой конверт, с которым вернулась к Миклушевой.
- Никаких контрактов и договоров, никаких подписей и записей, указывающих на вашу связь со мной и нашей «группой». – Анжела протянула девушке конверт. – Здесь все, что вам понадобится на первое время. Организуете небольшую защищённую сеть. После, вам позвонят. Будьте готовы к тому, что придётся покинуть город и отправится в небольшое путешествие, там и начнётся ваша основная работа. С подробностями познакомят уже на месте.
Елена взяла конверт, прекрасно понимая, что назад дороги уже нет.
- Анжела... - она хотела что-то спросить, но резко передумала. - Нет, ничего, простите.  Надеюсь, мы с вами сработаемся. И, - по глазам девушки было видно, что она совсем не уверена в своих словах, но вывод напрашивался сам собой. - На следующих выборах вы бы голосовали за Станислава Мальченко?
Лаврова усмехнулась.
- Мы не из тех, кто голосует за будущие Елена, мы те, кто его делает.
Их отвлёк свисток и последовавший сразу за ним громкий щелчок со стороны кухонной стенки. Пузатый чайник сияющий металлическим блеском соизволили закипеть.
- Что ж, предлагаю выпить по этому поводу. – Анжела отошла к кухонной зоне и достала пару чайных чашек. – Алкоголь не предлагаю, так как я ещё на работе и мне не положено, потому, что предпочитаете: чай, зелёный, чёрный, кофе?
- Черный чай, пожалуйста, без сахара, - Елена улыбнулась, хотя ее собеседница этого не видела. - И спасибо, что позволили вас расспросить.
Лаврова кивнула не оборачиваясь, и достала из шкафчика железную баночку, в которой хранился чай, простой, без изысков в виде различных добавок, родом из Индии. Вскоре напиток был готов и подан гостье на небольшой низенький столик окруженный небольшими диванчиками и креслами, вместе с тарелочкой полной разных печенюшек.
Сделав глоток, Анжела вспомнила о начатой ей партии в бильярд, и предложила своей, в некотором роде - коллеге, разнообразить их небольшое чаепитие разгоном шаров по лузам, в надежде, что девушка немного задержится, и скрасит ей ожидание ещё одного скорого вечернего гостя странного подвальчика под безмолвной парикмахерской.