По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram: @punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » Основная игра » 22.01.18. По песчаному следу


22.01.18. По песчаному следу

Сообщений 41 страница 60 из 60

1

1. Дата: 22 января 2018 года
2. Время старта: 16:00
3. Время окончания: 21:00
4. Погода: Температура держится в районе 14°С, ветер разогнался до 9 м/с, облака лениво ползут по небу, особо не закрывая собой солнце, лучи которого в это время года сильно ослабевают даже на территории североафриканского государства.
5. Персонажи: Карл Воллен, Эммерих Мейер
6. Место действия: ЕС, Ливия, Сирт (PND+9)
7. Игровая ситуация: Воллен четвёртый день находится в Сирте по поручению Рихтера и наблюдает за обстановкой. В эти дни всё проходит довольно спокойно: ливийская военная полиция ведёт расследование случившегося, согнав в Сирт свои лучшие группы из столицы, солдаты патрулируют территорию и тщательно следят за тем, чтобы жители соблюдали комендантский час, к месту прибывают, занимая освободившиеся должности, новые офицеры. Наёмникам даже удалось частично завоевать доверие местных благодаря природному обаянию некоторых из них, а также тому видео, которое транслировали  в процессе борьбы с сепаратистами из Ваддана в прямой эфир одного из стриминговых сервисов. Так что узнавать все последние новости им несложно, и Воллену вполне своевременно удаётся получать полезную информацию о прибытии в город различных лиц и делать выводы о кадровых перестановках.
И вот, в этот день, Воллен узнаёт о том, что в одноимённый аэропорт города специалиьным рейсом ранним утром прибыл самолёт из Германии с двумя неизвестными на борту. Он пока не знает, что эти двое прибыли как раз для того, чтобы выяснить о случившемся в Сирте как можно больше, дабы выявить слабые места города и через них попытаться добраться до лидера сепаратистов.
8. Текущая очередность: По договорённости

+4

41

Ребенок, призрак в песчаной дымке, застыл на узкой улочке ливийского портового городка. Его жилистые локоны плясали на неистовом ветру, напоминая витые пружины, готовые вот-вот сорваться. С нарочитой медлительностью он повернул голову, и его глаза, расширенные от страха и любопытства, устремились на капитана Воллена. В это мимолетное мгновение переулок словно сжался, его стены сомкнулись над троицей, как ловушка, расставленная невидимыми руками.

Его взгляд — отчаянная мольба о помощи — метался по переулку в поисках пути к отступлению, который начинал казаться всё более и более призрачным. Не обращая внимания на теневое присутствие Эммериха, притаившегося неподалеку, поведение ребенка говорило о душе, попавшей в водоворот судьбы.

— Привет, — напряженный и слабый голос ребенка расколол жуткую тишину, словно хрупкое стекло о камень. В нем чувствовался груз неизведанных тайн, а тон напоминал озорного мальчишку, пойманного с поличным суровым авторитетом на грани правосудия. — Я потерялся. Вы не знаете, где моя мама?

Внезапное изменение тембра его голоса было столь же разительным, как контраст между светом и тенью в переулке. Хотя по физическому развитию он был похож на ребенка лет восьми, его слова несли в себе груз опыта, намного превышающего его нежный возраст. В хаосе песчаной бури, где ярость природы брала верх над чванливостью человека, присутствие ребенка было загадкой, которую не так-то просто раскрыть постороннему.

— Мы шли по улице, и я отставал, а потом началась буря и... — его слова повисли в воздухе, как хрупкая нить нерассказанной истории, словно сама ткань реальности не решалась вплести его рассказ дальше. В этот момент, среди клубящихся песков и надвигающихся теней, ребенок стал ярким напоминанием о невинности, потерянной в кровавом мире войны и боли, полном неопределенности и опасностей.

+11

42

Когда Эммерих приблизился, чутко прислушиваясь к каждому произнесенному ребенком слову, в его поведении появилась расчетливая осторожность. Мальчик, как пятнышко среди клубящихся песков, излучал простоту и безобидность. Да только в мире, где истина так же неуловима, как мираж в пустыне, Эммериху было лучше не доверять одной лишь внешности.

Недосказанность и скрытые смыслы были для него валютой, прикрытием для более глубоких мотивов. Каждое произнесенное слово было кусочком сложной головоломки, и Эммерих, мастер расшифровки языка лжи, почувствовал диссонанс между словами ребенка и симфонией эмоций, танцевавших под барханами.

Притворная невинность ребенка была фасадом, хрупким, как карточный домик во время песчаной бури. Наметанный глаз Эммериха уловил едва заметные колебания в поведении мальчика, признаки спектакля, разыгрываемого на шаткой сцене. Обман - оружие, которым владеют как новички, так и опытные игроки, - при умелом обращении был острым клинком.

Пока капитан Воллен невольно вовлекал ребенка в разговор, отвлекая его внимание, словно фокусник на сцене, Эммерих воспользовался моментом, чтобы сделать свой ход. С осторожностью леопарда он вышел из тени и бесшумно скользнул по краю переулка. Вперёд. С грацией хищника он приблизился на расстояние рывка и стал дозорным, готовым пресечь любое коварство, которое так легко не ожидать от какого-то мальчишки.

Эммерих никогда, пожалуй, не смог бы отделаться от суровой реальности: в мусульманских странах даже дети были всего лишь пешками в игре взрослых, которые с самого детства могли дурить их головы.
"Здесь они играют жизнями, как фигурами на доске", - размышлял он, устремив взгляд на далекий горизонт. "В этих безжалостных голодных играх никто не остается безучастным. Мальчик - всего лишь еще один кусочек в их извращенной головоломке, а мы оказались в центре всего этого. Понять бы, кто действительно двигает фигуры".

+10

43

[nick]Карл Райнер Воллен[/nick][status]Горе танковое[/status][icon]https://i.imgur.com/bEPBnMv.jpg[/icon][sign]Und auch sein Mädchen wird nie kennen
Des Kriegers Todesart und Ort[/sign]

На том уровне мышления, что принадлежал разуму и рациональности, Карл запоминал лицо мальчика, какие-то детали одежды и поведения, искал признаки наличия оружия типа гранаты или взрывчатки и любые детали, выделяющиеся из общей картины. Факты, информацию. То, что существовало вне зависимости от догадок и эмоций. А вот уровень инстинктов и ощущений был не так прост, здесь приходится ходить по тонкому льду.

И здесь что-то не сходилось. Были сотни причин чтобы здесь ребёнок увидел то, чего детям не стоит видеть и знать, повзрослел раньше срока, не говоря уже о том, чтобы потерять маму так или иначе. И Воллен считал что работа солдата для того в числе прочего и нужна, чтобы с детьми такого не случалось... И в то же время, весьма часто к этому приводит. Таков уж мир. Но здесь и сейчас что-то всё-таки было не так, ощущалось диссонансом. Но чтобы узнать тайну, надо сыграть по правилам до поры до времени. Капитан не был экспертом по обращению с детьми, но тем не менее...

- А как выглядит твоя мама? Вдруг и правда видел... - Карл говорит доверительно, без грубости, но насколько он помнит, никаких случайных гражданских и не очень в последние часы не засекали.

- Как тебя зовут? Я - Карл.

Раз уж ему выпало быть здесь хотя бы временно "хорошим", то надо действовать. Просто представь что перед тобой Катарина Рихтер, только не настолько мило-безумная и к тому же арабский мальчик. И не настолько катастрофический случай... Но это не факт.

Отредактировано Renly la Britannia (2024-02-22 09:58:20)

+11

44

Ребёнок, хлопая большими карими глазами, не заметил Эммериха, подкравшегося к нему. Всё его внимание было сосредоточено на Карле, чья уверенная фигура теперь целиком занимала мальчугана, сосредоточенно разглядывающего немецкого офицера, будто бы тот успел предложить разгадать загадку, а взамен дать большущий леденец. В голосе ребёнка даже проявились слабые интонации азарта, словно бы разговор с немецким наёмником в самом деле приобретал для него образ своеобразной игры. Дети играют в прятки. А вот взрослый мог бы разглядеть в этом элементы игры в Мафию.

- Меня зовут Джабаль, - сказал ребёнок, тут же резко прервавшись, как если бы он случайно вспомнил о чём-то своём, по-детскому важном, или увидел уличный ларёк, где продают большущую сладкую вату в два раза больше его собственной головы. - Моя мама была одета в белый платок и бежевое платье. Мы разошлись недавно, буквально минут пять назад!

Голос ребёнка напоминал причудливо описанные виражи рельс русских горок в парке аттракционов: эмоции то падали, то резко взмывали вверх, точно он сам не мог определиться, что чувствует, и оттого терялся этих опасных манёврах, отчаянно цепляясь в ручку перед собой, как утопающий за соломинку, что лишь внушала иллюзию полной безопасности.

Тем временем буря чуть ослабила хватку, позволяя оставшимся на улице людям вздохнуть чуть свободнее, тогда как сильный горячий ветер упрямо продолжал срывать со стен небрежно наклеенные объявления, стучат ставнями и заставлять дорожные знаки раскачиваться напару с полурабочими светофорами, мерцавших обоими цветами через раз.

+9

45

Слегка придерживая руками своё небольшое укрытие, Эммерих всматривался в происходящее, точно зритель на лавочке в партере небольшого кукольного театра, где прямо перед ним разворачивалась небольшая сценка, эдакая проверка на внимание. Слово за слово, эмоция за эмоцией - агент тщательно считывал всё, что говорилось и делалось. Движения, поза - значение имело всё, что могло помочь разгадать загадку, стоящую перед ним и Волленом.

Джабаль...

Белый платок и бежевое платье...

Пять минут назад?..

Эммерих напрягся, прикидывая, как давно началась буря. Сомнений не оставалось в том, что именно этот мальчишка, бегающий от них по подворотне, наблюдал за ними и подслушивал их разговор. Паззл начинал потихоньку собираться воедино, приоткрывая завесу тайны над происходящим. А ведь расчёты Эммериха, привыкшего полагаться на свой ум, а не чудо современной техники, не подвели: буря началась намного раньше, чем они могли разойтись. А мать ни за что не должна отпускать своё дитя, когда вокруг бушует шторм. Да и где же она сама? Неужто пошла дальше, и так не объявилась?

Эммерих решился на отчаянный шаг. Выйдя из-за спины парнишки, он подкрался сзади, а затем положил ладонь на его плечо, стараясь внимательно проследить за дальнейшими его действиями, чтобы не попасть впросак.

- Джабаль, - голос Эммериха, сухой, как ветра в Сахаре, прозвучал над ухом. - Может быть, тогда мы подождём твою маму в автомастерской? Она ведь будет тебя искать именно здесь. Или у меня есть вариант получше: давай обратимся в местную полицию. Они узнают твой адрес, узнают, кто твои родственники, и затем непременно отыщут её.

Эммерих решил воспользоваться элементом неожиданности и рубить с плеча. Скорее всего, капитан Воллен не поймёт этого жеста. Во всяком случае, посчитает его странным. Но испуг - хороший инструмент, чтобы о колено сломать любой фарс, что в народе привыкли называть актёрской игрой.

+8

46

Глаза Джабала расширились, когда он заметил Эммериха, появившегося из тени, словно фантом, в тускло освещенной машинной мастерской в Сирте. Сердце мальчика заколотилось при виде неизвестного человека, который, казалось, материализовался из воздуха. Он инстинктивно сделал шаг назад, его маленькая фигурка была готова к бегству, но крепкая хватка на плече остановила его побег, удерживая на месте, как железные тиски.

Глаза Эммериха вперились в Джабала с холодным вызовом, от которого по позвоночнику мальчика побежали мурашки. В этот момент Джабал понял, что попал в западню и оказался между загадочным незнакомцем и угрожающей фигурой Карла Воллена, чей стальной взгляд устремлен на него из потихоньку оседающей бури.

— Не надо полицию! — в голосе мальчика чувствовалась спешка, как будто он опасался последствий, гораздо более серьезных, чем предполагалось, словно незадолго до этого он совершил проступок, за который ему грозили розги, не меньше — а ведь арабские страны отличаются особым отношением к наказаниям. — Я... я сам буду искать свою мать! Я благодарен вам за помощь!

Джабал попытался осторожно высвободиться из рук Эммериха и бросил умоляющий взгляд на Воллена, ища утешения в его выражении лица, словно надеясь получить защиту и помощь, отчаянно хватаясь за него, как утопающий за соломинку.

+11

47

[nick]Карл Райнер Воллен[/nick][status]Горе танковое[/status][icon]https://i.imgur.com/NuLlSz8.png[/icon][sign]Und auch sein Mädchen wird nie kennen
Des Kriegers Todesart und Ort[/sign]

Эммерих удивил, хоть и сам Карл уже начал задумываться о некоторых нестыковках. Всё-таки гость был далеко не так прост, однако время для выводов и вопросов пока не пришло. Только люди со слабым самоконтролем высказывают сомнения и подозрения прямо на месте, не дав им дозреть и оформиться в рабочую версию. Не говоря уже о случае, когда это мешает делу...

- Спокойно, парень. Мы не полиция. - Вероятно, Эммерих хотел просто припугнуть малыша, и похоже что правильно догадался, чем. Местные копы в лучшем случае были бесполезны, в худшем по их обители Карл скорее бы пальнул из танка, а не искал там помощи. Особенно сейчас.

- Но лучше и правда переждать бурю, а не бегать по улицам. Сейчас на них неспокойно, и полно плохих людей. - Он чуть задумался, подбирая верные слова, чтобы описать, - Тех, кто воюет со всеми. И с детьми тоже.

Тут Карл вовсе не лукавил, идея ходить по улицам ребенку в таком положении дел была паршивая, с какой стороны ни посмотри. А бури хорошо прикрывают темные дела и устранение ненужных свидетелей. Он достаточно знал о местной публике, чтобы понимать - избавиться от ребёнка для них нетрудно. Вот только что думает об этом сам малыш?

Отредактировано Renly la Britannia (2024-03-20 19:09:35)

+11

48

- А чего ты испугался? - не показывая никаких эмоций на беспристрастном лице, Эммерихе продолжал держать парнишку за плечо. - Почему ты так боишься полиции? Уж не совершил ли ты какую-то пакость? Мама знает?

Дети бывают крепкими орешками. Но этот - уже поплыл. Эммерих отчётливо понимал, что Джабал явно лукавит. Он не был похож на запуганного ребёнка, но изо всех сил старался таковым показаться. А когда настоящий испуг показал себя, всё сказанное ранее показалось Эммериху обыкновенным фарсом. Неловким, неприкрытым. Словно вуаль, которую вот-вот сорвёт ветром, обнажая истину.

- Давай заключим сделку, - из Карла выходил отменный хороший коп, понимал он это или нет, так что Эммерих продолжил гнуть свою лини поведения, словно силками захватывая Джабала в хитроумную импровизацию. - Ты рассказываешь нам, почему и зачем оказался тут на самом деле, а мы, так и быть, не обращаемся в полицию. И лучше бы тебе всё рассказать, как есть. Не трать наше время. Идёт?

За попыткой договориться Эммерих и не думал скрывать тайно посланный ультиматум. Наоборот, каждой интонацией и фразой старался продемонстрировать его ребёнку, а заодно подключить и богатую фантазию мальчика: пусть сам за них додумает, что может случиться, если он продолжить юлить, пытаясь скрыть правду. Пусть думает, что его уже раскусили. Если ему действительно нечего скрывать - выложит всё, как есть. А врать дальше - хватит ли духу? На этот случай у Эммриха было припрятано несколько козырей в рукаве. Его никогда не учили отнимать у детей мороженое. Но вербальных навыков ему преподали достаточно на случай, если это сделать, всё же, придётся. И в этом случае он и бровью не поведёт.

+10

49

В тенистых переулках ливийского портового города, где дыхание моря смешивалось с вонью дизельного топлива и бедности, сердце юного Джабала билось о ребра, как бешеный узник в поисках спасения. Мальчик был всего лишь ничтожным существом, уличным оборванцем, чьи глаза видели больше, чем позволяли его нежные годы, и чьи уши теперь были посвящены в разговор, который мог решить его судьбу.

Джабал задыхался от страха, и по его позвоночнику поползли нити страха, когда он осознал всю шаткость своего положения. Танец опасности, который устроили Эммерих и Карл, состоял из замысловатых движений, хореографии запугивания, в которую попал Джабал.

Наступившая тишина была напряженной, воздух дрожал, как натянутая струна, готовая вот-вот оборваться. Мысли Джабала неслись вскачь, инстинкты выживания, благодаря которым он остался жив на улице, кричали ему, что нужно действовать, делать что-то, что угодно. Но паралич страха был грозным противником, державшим его в тисках неуверенности.

Наконец решимость мальчика рассыпалась, как и древние фасады, окружавшие её. Его голос, когда он зазвучал, был хриплым шепотом, слова вырывались наружу отчаянной мольбой.

— Я... я все расскажу. Только не делайте ничего плохого. Я не делал этого специально! Они заставили меня это сделать! У меня не было выбора. Мне просто нечего есть, понимаете? Я никому ничего не скажу! Честное слово!

Признание было симфонией отчаяния, мелодией покорности, сыгранной на струнах его расшатанных нервов. Хватка Эммериха на его плече была жесткой, и присутствие опасности оставалось, как неприятное послевкусие.

Зрение Джабала затуманилось, плотина, сдерживающая слезы, грозила прорваться. Но в этом мире лжи слезы — роскошь, которая не может дать ему пощады. Стоя между двумя титанами, прошедшими через ад, мальчик будто бы понимал, что игра еще далека от завершения, а выживание — это искусство, которым он должен овладеть или стать его забытым шедевром.

+10

50

[nick]Карл Райнер Воллен[/nick][status]Горе танковое[/status][icon]https://i.imgur.com/NuLlSz8.png[/icon][sign]Und auch sein Mädchen wird nie kennen
Des Kriegers Todesart und Ort[/sign]

Карл понимал, хотя вряд ли бы он применил к себе термин "хороший". Воллен был реалистом и никогда не увлекался представлением того что он делал как чего-то хорошего. Ни другим ни самому себе. Благая цель? Возможно. Но не стоит  лгать себе и другим, не признавая что творишь редкостное дерьмо. Ну не выходит из дерьма конфетка, не выходит. Да и не нужно это.

Пожалуй, можно сойтись на том, что, по крайней мере, Карл Райнер Воллен не был злым.

И понимал, во что они с его гостем и Джабалом тут играют. Не зря играют, как выяснилось. Слова мальчика обрисовали более чем распространённую ситуацию для стран, ставших полем боя. Дети-герои, делающие что-то во имя Родины - встречаются. Но в этом куда больше легенд чем реальности. А вот голодные дети, согласившиеся на что угодно - как раз таки самая что ни на есть дерьмовая реальность. И сейчас Воллен, не упуская мальчишку, старался - насколько единственный глаз позволял - держать в поле зрения и улицу. Если есть кому заставить - есть кому и проследить.

- Рассказывай. - Голос Карла спокоен, без гнева и агрессии, возможно с самой малой долей понимания, - Правду. И тогда обойдёмся без полиции, может быть и поесть что-то найдётся.

Это не благотворительность, а относительно честная сделка для таких времён и мест. Достаточно приятная (на фоне прочего) чтобы надеяться, достаточно реалистичная чтобы можно было в неё поверить. Карл не один лохматый русский, чтобы приручать сироток добротой и сочувствием, но честен он быть вполне может и будет.

Честность - точно такое же оружие, ресурс и предмет договора, как и всё остальное. И когда вокруг разверзается ад, её ценность возрастает на глазах. Особенно - если за ней стоят проницательность опыта а также сила и готовность её применить, а этого ветерану Шестой не занимать. И что-то подсказывает - Джабал неглуп, он почувствует.

+10

51

Джабал выдохнул, затаив дыхание: смесь облегчения и страха все еще липла к нему, как вторая кожа. В тени Эммериха, нависшей над ним, он чувствовал себя как мышь, попавшая в поле зрения ястреба. Он бросил взгляд на Карла и вздохнул, его голос дрогнул, словно он шел по натянутому канату над собственной совестью.

— Я... я следил за вами, — признался он, каждое слово давалось ему тяжело, словно стоило ему чего-то. — С того самого дня, как ты появилась. Я солгал о маме. По правде говоря, я даже не помню ни ее лица, ни лица моего отца. Я жил на улицах с другими детьми, находил места, где можно переночевать.

Глаза Джабала увлажнились, и он быстро вытер их, словно стыдясь проявить слабость.

— Не так давно нас нашел какой-то парень. Назвался Вульфом. Лица не показывал. Он не был местным - мы поняли это по его акценту. Он дал нам немного денег и попросил присмотреть за вами. Согласиться было легко, понимаете? Мы были голодны, и, похоже, никому не было дела до того, что где мы и что с нами.

Он сделал паузу, тяжело сглатывая, его адамово яблоко покачивалось, как буй в бурном море.

— Воровством мы занимались, когда становились совсем отчаянными. Мы знали о риске, но какой у нас был выбор? Вульф оставлял деньги в местах, где мы могли их найти, дал нам дешевый телефон, чтобы мы отправляли ему новости... Сейчас он у Амира. Он наш старшой. Мы рассказывали Вульфу обо всем — сколько вас, какое у вас снаряжение, кто приходит и уходит... И это всё, что я знаю... Пожалуйста, не наказывайте меня!

Признание Джабала оборвалось в тишине, и на мгновение улица, казалось, затаила дыхание. Его маленькая фигурка слегка дрожала, как лист на неумолимом ветру. Мальчишка отвёл детский взгляд от Карла, будто бы пытаясь сбежать от стыда.

Руки Джабала нервно теребили подол его рваной рубашки, выдавая искреннее беспокойство, бушевавшее внутри него. В слабеющем свете внешность Джабала представляла собой лоскутное одеяло пережитых им испытаний: его кожа была заляпана уличной пылью, а взгляд носил на себе отпечаток пережитого далеко за пределами его лет.

Каждый его вдох казался затрудненным, словно воздух вокруг него сгустился от тяжести его признания. Контуры его детского лица были преждевременно изрезаны линиями сложной судьбы беспризорника, но в то же время в движениях легко считывалась стойкость, необходимая для того, чтобы преодолеть коварную петлю, в которой он оказался, — стойкость, рожденная не выбором, а необходимостью, в мире, забывшем о невинности ребёнка.

+10

52

Под вечерним небом Эммерих Мейер крепко сжимал плечо Джабала. Его всклокоченные седые волосы и поношенная одежда маскировали его на фоне старых зданий и пыльных улиц. Заходящее солнце отбрасывало длинные тени на узкий переулок Сирта, ливийского города, ставшего местом их встречи с Волленом, и неслучайным свидетелем которого, как и ожидалось, стал этот мальчишка.

- Продолжай, - мягко посоветовал Эммерих, прерывая исповедь Джабала. Его голос был таким же жестким, как и засушливый ландшафт, в котором они оказались, но в нем слышалось понимание, которое смягчало острые грани справедливости, которой так требовало нутро агента.

Слова Джабала вырвались наружу - это была история, сотканная из нитей отчаяния и выживания, в центре которой стояла таинственная фигура по имени Вульф. Вокруг них, не обращая внимания на тихий разговор, гудел Сирт, оживая от скудных вечерних развлечений.

- Мы все делаем выбор, - заметил он, когда Джабаль снова замолчал. - Но у каждого выбора есть своя цена.

Его слова застыли в прохладном воздухе пустыни, торжественно напоминая о том, что в их мире, окутанном тенями, где истина неуловима, а правосудие часто облекается в серые тона, нужно действовать осторожно.

- Итак, - наконец нарушил молчание Эммерих. - Давай посмотрим, как ты можешь все исправить.

В тот момент, когда они стояли среди старых зданий под небом, погружающимся в сумерки, стало ясно: Эммерих Мейер был не просто офицером разведки; он был непоколебимым маяком, пробирающимся сквозь коварный туман, холодным полумраком окутывающим происходящее. И он собирался развеять этот мрак во что бы то ни стало. Эммерих ослабил хватку Джабала, его взгляд стал задумчивым под угасающим светом ливийского неба. Казалось, он размышляет над словами мальчика, позволяя тишине растянуться между ними, прежде чем наконец нарушить ее.

- Хорошо, - просто сказал он. Его голос эхом отдавался в узком переулке, точно барабанная дробь среди гула оживающего к вечеру Сирта.

- Ты покажешь нам понять, где прячется этот Волк. После этого мы тебя отпустим.

Его слова были четкими и лаконичными, впрочем, как и всегда.

- И насчёт твоих друзей, - добавил Эммерих, и его голубые глаза встретились с каждым из них по очереди. - Их помощь нам тоже понадобится. Это будет нелегко, и нам пригодятся все силы.

Эммерих был человеком, что по коварным тропам шёл к неуловимой форме собственного правосудия. И на пути к нему все средства были хороши.

+10

53

Широкие, как луна на ливийском небе, глаза Джабала метались между Эммерихом и Карлом. Хватка на его плече ослабла, но тяжесть ситуации продолжала ощутимо давить на него, оставляя следы скованности в осанке иво взгляде. Сердце бешено колотилось в груди, барабанный бой страха и решимости эхом отдавался в венах.

— Я... я обещаю помочь, - заикаясь, произнес он. Его голос был слабым, но в нем слышалась уверенность, которую он только недавно обнаружил в себе.

Его взгляд упал на землю, прочерчивая в пыли узоры, пока он собирался с мыслями. Он был всего лишь ребенком - уличным мальчишкой, которого швыряли суровые ветры судьбы, — и все же, он смог дать это обещание.

— Я помогу вам найти Вульфа, — поклялся он, поднимая взгляд и снова встречаясь с льдисто-голубыми глазами Эммериха.

— Давай... Давай встретимся с Амиром и остальными, — предложил Джабал, расправив свои маленькие плечи. — Обычно мы собираемся в это же время во дворе.

Казалось, воздух вокруг них сгустился от его слов. Но в этот момент Джабал почувствовал, как внутри него зашевелилось нечто иное, чем страх: надежда — слабая, но непоколебимая — затрепетала в его груди, как птица, готовящаяся к полету.

+10

54

[nick]Карл Райнер Воллен[/nick][status]Горе танковое[/status][icon]https://i.imgur.com/NuLlSz8.png[/icon][sign]Und auch sein Mädchen wird nie kennen
Des Kriegers Todesart und Ort[/sign]

Вот оно что. Не единичное дело, а системное наблюдение... Впрочем, этого Воллен ждал, просто не знал, в какой именно форме оно придёт. Рано или поздно началось бы, а в свете всякого творящегося здесь, наверняка было с самого начала. Дети вполне ожидаемый вариант. Он сам решил пока с этим ничего не делать, ограничившись сохранением бдительности в целом - главные дела вершились не у танкистов. Ведь можно легко поймать одних наблюдателей, и на их место придут те, о ком ты и понятия не имеешь. Но им повезло поймать мальчишку на горячем, не подняв шума... А мальчик оказался сообразительным. Что до Ганса Мюллера, то Карл не сомневался что тот с ним так или иначе в одной лиге, кому бы ни подчинялся - опытный, хваткий, умеющий в психологические приёмы. Что ж... Здесь и сейчас это было вполне приемлемо. Более того - удачно.

- Хорошо, Джабал, мы с этим разберёмся. - Кивнул он, возможно несколько обнадёживая мальчишку спокойствием без враждебности и запугивания. Тут бы неплохо справилась добродушная Фельд, но не сейчас - сейчас им расслабляться рано. И кстати об этом. Он посмотрел на напарника:

- Мы вдвоём пока или кого прихватим? У меня есть те кто смыслит не только в танках. - Чуть подумал. - Впрочем можно просто сказать чтобы были наготове.

Он пока что быстро произнёс пару слов в коммуникатор. чтобы ненавязчиво отозвали отсутствующих, ежели те не вернулись и в целом приготовились реагировать на пока неведомо что.

+10

55

В остывающем ливийском воздухе Эммерих Мейер стоял решительно, его спокойный взгляд был прикован к юноше по имени Джабаль. Он был человеком, которому больше по душе одиночество, чем общение, но он понимал необходимость заключать союзы в их работе.

- Твоя помощь в поимке Вулфа будет оценена по достоинству, Джабал, - сказал он, его голос был холоден и размерен, как ночь в пустыне.

- Я могу отвезти вас к месту нашей встречи», - предложил Джабал с наивностью, которая заставила прагматичное сердце Эммериха дернуться.

- Нет, - тон был такой, что отказ Эммериха абсолютно точно не подлежал обсуждению. - Нам нужно место не столь очевидное.

Он сделал небольшую паузу, прежде чем предложить:

- Парковка у местной поликлиники в нескольких кварталах отсюда подойдёт. Встретимся там через тридцать минут.

Когда Джабаль скрылся в лабиринте ливийских улиц, Эммерих повернулся к Карлу Воллену. Выражение его лица было таким же нечитаемым, как и всегда.

- Мы должны учитывать, что за этими детьми могли следить, - прагматично заявил он. - Наш план может быть раскрыт раньше времени, если мы пойдём обычными путями.

Карл Воллен кивнул в знак согласия; несмотря на всю серьезность ситуации, на его лице было написано доверие.

- Клиника находится в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. Нам не следует разгуливать слишком большой толпой, но я бы пригласил кого-то ещё, чтобы нам прикрыли спину, - бесстрастно заметил Эммерих. Затем, посмотрев на Карла, прямо спросил: - Пойдем?

Его вопрос повис между ними, как эхо в огромном каньоне - тихое, но гулкое.

После ухода Джабала пыль вздыбилась, и Эммерих Мейер оказался наедине со своими мыслями. Он почувствовал дискомфорт, не похожий на песок пустыни, забившийся между одеждой и кожей. Участие детей в таких тайных делах оставляло горький привкус во рту. Это были игр, слишком опасные для тех, кто еще не до конца осознал понятие смерти.

Привлекать детей было не только неэтично, но и противоречило всем правилам, которые он когда-либо соблюдал в своей работе. И все же они стояли на чужой земле, полагаясь на информацию, предоставленную ребенком. Ребенка, который должен играть в беззаботные игры под теплым солнцем, а не плутать по темным переулкам, разнося секреты для людей с кровью на руках.

По позвоночнику Эммериха пробежала холодная дрожь, когда в его сознание закралась еще одна мысль: возможно, в этот самый момент за ними следят. Убийца, ответственный за хаос, обрушившийся на военных Сирта, мог затаиться неподалеку; его взгляд был устремлен на них, как у ястреба, кружащего над добычей.

От этой мысли Эммериху стало не по себе, он почувствовал себя незащищенным, несмотря на то что был спрятан в лабиринте ливийских улиц. Словно ледяные пальцы прочертили зловещую дорожку вдоль позвоночника, постоянно напоминая о том, что смерть может поджидать за любым углом. Каждая тень, казалось, вытягивалась в зловещие фигуры, каждый звук отдавался эхом потенциальной опасности.

В голове Эммериха проносились мысли о невидимых угрозах за каждой стеной или в толпе прохожих, но внешне он оставался спокойным, как всегда: остров среди бушующих вод. Он знал, что страх здесь ни к чему; только бдительность и готовность помогут им справиться с тем, что ждет их впереди.

+10

56

[nick]Карл Райнер Воллен[/nick][status]Горе танковое[/status][icon]https://i.imgur.com/bEPBnMv.jpg[/icon][sign]Und auch sein Mädchen wird nie kennen
Des Kriegers Todesart und Ort[/sign]

Предоставив уточнение деталей напарнику, Карл потратил эти минуты на обдумывание плана, мысленно даже удивившись, насколько он спокоен, даже осознавая что они тут под прицелом. Было ли это его обычное самообладание? И да и нет. Оно было в первую очередь контролем над собой, а сейчас он как будто просто меньше напрягался.

В итоге могли убить его, Мюллера, этих детей, а то и вообще всех. Было ли ему всё равно? Нет. Он вполне осознавал, что ему не нравится ни один из вариантов, и знал, почему. Карл не любил терять людей, и уж точно не считал нормальным превращение детей в солдат и орудия войны. Просто... Это было уже куда менее эмоциональным. Может быть, приняв их со Штерном поражение (и готовность к тому что он живым не выберется из заключения, хоть на деле вышло и не так), он  обрёл род активного фатализма, исходящего из того, что в целом все варианты будущего равноправно возможны и глупо слишком уж надеяться или бояться в отношение какого-то конкретного.

Значение имело только здесь и сейчас, где он был властен над своими решениями, и ответы приходили быстро:

- Согласен. Пару человек с собой, остальным готовность и резерв. - Учитывая факт слежки, раньше времени пользоваться обычными каналами связи и раскрывать там карты не стоило. Даже если не прослушивают - везде найдётся свой "Джабал" и любое отклоняющееся от нормы передвижение людей будет замечено.

Быстрое возвращение в мастерскую.

- Хофман, Лихтенберг, со мной, охотимся на крыс. Бауман, остаёшься с девчонками за главного, если станет горячо или дольше срока не выйдем на связь - сообщишь Рихтеру и вытаскиваете нас. Мюллер, если надо что-то посерьезнее - хватайте.

Расчёт простой - здесь лучше остаться опытному офицеру, дам без необходимости таскать по арабскому городу не стоит, Хофман надежный боец, Лихтенберг тоже, да к тому же медик, заштопает если что на скорую руку. К счастью, дважды повторять не надо, пока Карл быстренько нацепляет жилет и берёт свою короткую G36, парни уже готовы, а их форма в буре не очень-то опознаваема. Лихтенберг тоже вооружён карабином, а вот Хофман взял русский "Винторез" - и Карл даже не пытается представить, кого и как рыжему пришлось ублажать чтобы выманить такое сокровище.

Остаётся только следовать к точке встречи. Они с Эммерихом тут главные, а бойцы их, хочется надеяться, прикроют. Доброй охоты им всем...

...И вот как раз азарт от рискованной вылазки Карл вполне чувствует.

+9

57

Эммерих позволил себе немного расслабиться, когда они смогли уговорить Джабала. Работать под прикрытием — это ещё тот стресс. Даже если ты ничего особенного не делаешь, каждый нерв натянут как струна. Сохранять амплуа — задача не из лёгких, особенно когда пытаешься полностью вжиться в роль участника организации. Союз Взаимопомощи хоть и не был самой сложной структурой, но Эммериху приходилось постоянно бороться с соблазном вернуться к привычным методам агента независимой разведывательной службы Комитета Европейской Безопасности.

Слишком часто он ловил себя на том, что его действия либо слова могли выдавать подготовку агента контрразведки. Он уже не раз корил себя за то, что порой перегибал палку в своём стремлении показать излишний профессионализм. Впрочем, худшее, что могло бы произойти — это если бы Воллен что-то заподозрил. Не самая благоприятная история шестой бронетанковой означала для Воллена натренированный глаз на сотрудников службы безопасности.

Однако даже если бы это случилось и их взаимодействие на различных уровнях пострадало бы, Эммерих всё равно был уверен в своих силах продолжить расследование. Все необходимые зацепки уже были собраны; его напарник оставался в Сирте и связаться с ним можно было всего за пару минут.

- Мне ничего не требуется, кроме красноречия,— произнёс Эммерих спокойно и уверенно, когда они вернулись в мастерскую. - Мы с вами хорошо сработались,— добавил Эммерих. — Из нас выйдет хорошая команда, если в будущем ещё придётся пересечься. Думаю, мы здесь надолго.

После этого он сообщил Воллену о своём намерении подождать снаружи и вышел наружу автомастерской. Прислонившись плечом к стене здания, он позволил своим мыслям блуждать свободно.

Противник не гнушался использовать все методы — даже детей. Эта мысль вновь всколыхнула старые воспоминания о том, как мусульманские боевики готовили детей для выполнения боевых операций или банального шпионажа. Это было безжалостное использование невинности ради достижения своих целей: стратегия, старая как мир.

Эммерих оглядел улицу своими опытными глазами разведчика: каждое движение на периферии зрения было потенциальной угрозой или источником информации. Он знал цену мгновенной ошибки или секундного промедления; здесь всё могло стоить жизни - чужой или своей собственной.

В этот момент он осознал беспрецедентную важность их миссии: разоблачение истинных мотивов этих убийств в Сирте значило больше чем просто выполнение задания. Это была борьба за правду против тех сил тьмы, которые прячутся под маской благородства и справедливости.

Его мысли унеслись к напарнику остающемуся работать над делом внутри города Сирт; доверие между ними было непоколебимо как скала среди бушующего океана событий вокруг них, даже несмотря на то, что знакомство с ним случилось относительно недавно. Ганс, чьё настоящее имя по иронии судьбы совпадало с именем, под которым Эммерих действовал в прикрытии, показал себя довольно талантливо. Из него определенно выйдет достойный оперативник. И, все же, очень многое зависело сейчас от того, как себя покажет сам Эммерих.

"Я должен быть осторожен," - подумал про себя он.- "Каждый шаг должен быть выверен до мельчайших деталей."

Всё снова возвращалось к тому же простому принципу: выживает только сильнейший или умнейший; а лучше всего - оба сразу.

Отредактировано Emmerich Meyer (2024-06-16 23:53:00)

+10

58

20:20

Часы пробили девятый час, и мрачный гонг эхом разнесся по тишине. Эммерих и Воллен, пробираясь по лабиринтам улиц, добрались до назначенного Джабалом места встречи как раз в тот момент, когда небо заволокло серым плащом туч, таких плотных и тяжелых, что казалось, будто сами небеса были поглощены ими, точно голодным зверем, что выходил на охоту, стоило сумеркам опуститься на землю. Улицы, окутанные чернильной тьмой, лишь изредка освещались призрачным сиянием уличных фонарей, пронизывающих дороги — артерии Сирта, словно светящиеся кровяные тельца, текущие по венам.

Во внутреннем дворе свет был лишь шепотом на фоне надвигающейся ночи, отбрасывая длинные, обманчивые тени, которые танцевали и играли с разумом. Этот полумрак мог быть обоюдоострым мечом. Она давала возможность укрыться тем, кто достаточно смел или глуп, чтобы искать правду, но в то же время могла разжечь огоньки паранойи в слабонервных, оставляя у них непоколебимое ощущение, что за ними наблюдают. Шпионские игры, как они хорошо знали, были опасной авантюрой, которая чаще всего оставляла человека с пустыми карманами и душой, полной ужаса.

Как они и договаривались ранее, небольшое скопление молодых людей ждало их на усыпанной гравием парковке местной клиники. Всего их было пятеро, их юные лица выделялись в тусклом свете. Среди них выделялся один, заметно более высокий, его поведение излучало дерзкую уверенность, которая выделяла его среди остальных.

Нашлась и другая фигура, более знакомая. Это был Джабал, тот, кого они пришли встретить. Его присутствие стало маяком во тьме, фигурой отважной и дерзкой, юным смельчаком, который осмелился сыграть свою роль в этой опасной игре. Его глаза, сверкающие в полумраке, смотрели на приближающихся людей с непоколебимой твердостью, которая не соответствовала его годам.

Поле было ещё не готово, и игроки терпеливо расставляли на нём свои фигуры.

+10

59

[nick]Карл Райнер Воллен[/nick][status]Горе танковое[/status][icon]https://i.imgur.com/NuLlSz8.png[/icon][sign]Und auch sein Mädchen wird nie kennen
Des Kriegers Todesart und Ort[/sign]

- Да, быстро местные завалы не разгребёшь. Но хорошо что вокруг есть понимающие люди. - Кивнул Карл, более чем понимающий, насколько здесь всё запутанно, после разговора с Рихтером перед отправкой сюда. Вместо банальной гражданской войны обнаружилось нечто куда более дурно пахнущее и пока что слишком непонятное на его взгляд. Так что даже если у его напарника обнаружится двойное дно - это может оказаться и на пользу в итоге.

В пути он постепенно отбрасывал всё лишнее, освобождая разум для той задачи, которую они взяли на себя. Запоминал ориентиры, возможные пути отхода. Концентрация была предельно важна, нельзя было позволить себе роскоши не задействовать все ресурсы, которые находились в распоряжении капитана. Им предстояло опасное дело, и если в области игр разума Воллен готов был бросить вызов очень многим, то свои боевые возможности за пределами танка оценивал здраво как... Нормальные. Не больше, ни меньше. Ровно то, чего можно добиться от здорового, сообразительного и мотивированного мужика в армии с хорошо поставленной подготовкой и затем на поле боя, где скидок не делают. В штабе и танке - другое дело, там его таланты были заметно выше среднего, но как пехотинец он уступал тем, для кого это было призванием и отлично понимал разницу между собой и некоторыми знакомыми ему личностями, способными устроить врагу ад даже в одиночку. Так что не лез на рожон без необходимости и никогда не недооценивал врага. Да, если повезёт, им не придётся сражаться по полной программе...

...Но именно - "если". Эта земля опасна и преподносит исключительно неприятные сюрпризы. Но здесь у Карла было некоторое преимущество - способность и готовность играть без правил на сопоставимом с ублюдками Аида уровне. Да, Рихтер знал, кого послать, и если им настолько повезло что враг не знает с кем столкнулся... Нет, даже так надо действовать как будто враг знает. Один раз уже попался, верно?

А вот и  те, на кого они рассчитывают. Карл изучает лица, позы, распределение людей в группе - сразу видно "альфу", остальные пока под вопросом. Решимость Джабала интересна, паренёк ой как непрост. Воллен здоровается с их новыми союзниками и кивает товарищу - пусть достаёт своё главное оружие, это его сцена, а капитан пока что готов постоять в тени.

+10

60

Лазурные воды Средиземного моря были обманчиво спокойны. Город Сирт, некогда сверкающая жемчужина в короне Северной Африки, теперь носил шрамы гражданской войны, как стареющий боксер, избитый, но не сломленный. Эммерих вдоволь успел этим налюбоваться, и продолжал, ожидая подготовки наёмников к их небольшой вылазке. Улицы, которые когда-то перекликались со смехом и торговлей, теперь затихли под тяжестью тумана, которым было окутано будущее страны. И, чтобы его раскрыть, нужно стать скальпелем в умелых руках хирурга, и резать наживую.

Часы пробили 20:20, когда последние лучи солнца прощально поцеловали горизонт. Дозорный североафриканского театра ушёл на покой. По мере приближения к месту встречи Эммерих чувствовал, как обостряются его чувства — так, как могут обострить их только годы шпионажа. Ничего удивительного не было в том, что детям удавалось шпионить за Карлом и его людьми с того самого момента, как те прибыли в Сирт. Такой ребятни в городе полно. Посмотришь вот так, и даже опытный взгляд скажет: ну, обычная шпана, что с них взять.

После лаконичного приветствия Карла, Эммерих понял, что тот уступил ему место в авангарде, дабы Эммерих начал творить свою магию. Он сделал один шаг вперед, словно ступил на невидимую сцену, где каждое слово имело бесконечно большее значение, чем пули или клинки.

- Мы пришли, чтобы поговорить, - начал он, его голос был ровным, но пропитанным властью, не терпящей никаких споров и промедлений. - Ваш младший товарищ Джабал уже все вам рассказал, - спокойно продолжил он, осматривая каждое молодое лицо - в их широких глазах отражались и страх, и непокорность. - Я предлагаю не ждать слишком долго, чтобы сделать взаимовыгодное предложение. А для этого мне нужно поговорить с ваши старшим.

Он сделал небольшую паузу, прежде чем произнести последнюю фразу, словно она была ключом и замком вместе взятыми:

- Можете называть меня Ганс. Так же, как вы бы назвали тысячи других немцев при встрече, и так, как вы называете нас за глаза, потому что я прекрасно знаю: не все нам здесь рады. Но мы вам не враги.

Ночь вокруг них затаила дыхание; даже ветер, казалось, затих в предвкушении, пока Эммерих ждал их ответа среди руин, где доверие ценилось дороже золота и встречалось вдвое реже.

+8


Вы здесь » Code Geass » Основная игра » 22.01.18. По песчаному следу