1. Дата: 26 января 2018 года
2. Время старта: 16:00
3. Время окончания: 18:00
4. Погода: Серые облака привычно затягивают пасмурное небо над Санкт-Петербургом; температура держится в районе -8°С; ветер слабый и не холодный; один из самых тёплых дней января в Санкт-Петербурге, благодаря чему на улице можно встретить очень большое количество людей, и особенно — семей с детьми
5. Персонажи: Алексей Ланской, Станислав Мальченко
6. Место действия: Российская Империя, Санкт-Петербург
7. Игровая ситуация: Убитый горем Ланской в срочном порядке вызван в штаб ГСБ на Литейный. Дело безотлагательное и очень срочное. Подробности пообещали сообщить непосредственно по месту
8. Текущая очередность: По договорённости
26.01.18. Ребро монеты
Сообщений 1 страница 9 из 9
Поделиться12020-09-23 01:16:06
Поделиться22020-10-05 18:31:33
Северный ветер нес тяжелые волны. Стылый берег тянулся в обе стороны, насколько хватало глаз. Бесился в камнях прибой. Он стоял в одиночестве, не обращая внимания на ледяные струи дождя, кусающие лицо, стоял и смотрел в пустой серый горизонт, в надежде, что она придет. Нет. Она не вернется. Лишь белые птицы носились над водой, кричали и плакали.
Его разбудил телефонный звонок. Две секунды блаженного неведения, кто он и что с ним — и — черная волна горя. Боли, смыть которую не в силах ничему. Лиза. Бабушка. Дед. Одна за одной — три смерти. Бабушка умерла на следующее утро после того страшного дня на площади. Во сне остановилось сердце. Прошли похороны. Еще через день дед закрылся в кабинете в пустой квартире, достал из сейфа наградной «вальтер», взвел курок — и пустил в висок пулю. В записке, которую он оставил на зеленом, залитом кровью сукне стола — три слова. «Verzeih mir, Lisa». Прости меня, Лиза. Вот и все. Меньше, чем за неделю, семья сократилась вполовину.
Алексей поднял со стола вибрирующий телефон. Звонил Прохоров.
- Ланской слушает, - пустым, монотонным голосом отозвался Алексей. - Нет, не нормально. Нет. Да, спасибо.
Его ждали на Литейном. Зачем? Прохоров не объяснил. «Всё на месте» - только и сказал.
- Я понял Вас. В течение часа буду, - Алексей нажал кнопку отбоя.
Оглядел комнату. Бедная офицерская студия для холостяка в общежитии на севере Петербурга. Кровать, тумба с телевизором, шкаф. Раковина и мини-кухня у стены слева. Стопка грязных тарелок в раковине. Боксерская груша на цепи в углу. Вот и все убранство. Он должен был быть дома. Обязан. С отцом и матерью. Но — не мог. Не мог слышать рыдания мамы в подушку, видеть пустой, в одну точку взгляд отца. Эгоистично — но, забившись в свою нору, он уже несколько дней спал, лежал с закрытыми глазами, задернув шторы, в безвременьи, в тишине и темноте. Переживая то, что произошло, один. Хотелось умереть. Безумно хотелось. Но позволить себе он этого не мог. Он поклялся. Лизе. А теперь — и старикам. Нужно жить.
Собравшись, Алексей вышел из дома. Серое небо висело над панельными многоэтажками. Снег во дворе был вытоптан и превратился в грязно-бурый наст в пятнах машинного масла и собачьей мочи. Гуляли люди, женщины катили коляски с младенцами, малыши в цветных комбинезонах, похожие на сказочных гномов, деловито топали рядом со взрослыми. Ланской шел на остановку. Дворники чистили тротуар, сбивали ломиками слежавшийся, скользкий снег. Пахло отчего-то угольной гарью и какими-то мокрыми ветками.
На остановке толпились вездесущие старушки, едущие неведомо куда и неведомо зачем в поздний час. Подошел троллейбус — синий, замызганный смерзшейся грязью короб с резиновой гармошкой в центре. Алексей зашел, и, на автомате передав деньги контроллеру, сел у окна, прижав висок к холодному стеклу. Проносились улицы. Люди, машины, люди, собаки. Вывески, дорожные знаки. Новостройки. Парк с закрытым на зиму фонтаном. Церковь александровской эпохи. Еще парк. Десять минут. Двадцать минут. Тридцать. Тридцать пять. Троллейбус вырулил на Невский. Показался шпиль Казанского собора. Алексей зажмурил глаза. Стиснул зубы до скрипа. Сидел так больше минуты, из всех сил удерживая подступающие слезы. Поворот. Он открыл глаза. Троллейбус ехал по Литейному. Остановка. Едкий запах сгоревшей тормозной жидкости от автобуса спереди. Еще один грязный тротуар. «Большой Дом». Он поднялся по широкой лестнице и зашел в вестибюль. Приложив карту-пропуск к турникету, прошел рамку контроля. Поднялся на лифте наверх, не оставляя плащ в гардеробе. Через минуту он, постучав, вошел в кабинет Прохорова.
- Коллежский асессор Ланской прибыл, - отрапортовал он.
Отредактировано Алексей Ланской (2020-10-05 18:55:22)
Поделиться32020-10-14 01:05:19
[indent] Мёртвая тишина в кабинете Юрия Петровича встретила переступившего через порог Ланского. Не слышно было ни гула компьютера, ни типичного гула проспекта за плотно зашторенными окнами. И кресло, повёрнутое к стене. Но кабинет точно не пустовал: незнакомое чёрное пальто на плечиках возле вешалки, пара кожаных перчаток на идеально чистом столе Прохорова, лёгкий конденсат на стенках электрического чайника на тумбочке в углу — ну, конечно же, кабинет не мог пустовать, раз Ланского вызвал сюда сам Юрий Петрович.
[indent] Впервые за долгое, долгое время Станислав сидел, утонув в большом кресле и, сложив руки треугольником перед собой, думал, думал, глядя на бежевую стену о том, как начинать разговор. Мысли крутились в голове и, несмотря на чётко составленный ещё в больничной палате план, категорически отказывались собираться воедино. И вопреки тому, что после ключевой операции прошло уже четыре дня, Станислав продолжал испытывать огромные трудности. Главврач частной клиники, в которой ещё не давно по иронии судьбы лежала его «дочь», предупреждал, что легко и быстро реабилитацию провести не получится. И без особых, экспериментальных методик лечения на частичное восстановление организма уйдут месяцы. На полное — возможно и годы.
[indent] Устраивало ли его это? Нет. Исключено. Услышав, как хлопнула дверь, Мальченко напрягся, почувствовав, как вся тяжесть обрушивается на нижнюю челюсть, заставляя зубы сцепиться от злости на дурацкую череду нелепых случайностей, сломавших сразу несколько жизней. Конечно, хирурги в клинике Станиславу говорили обратное. Что ему просто повезло выжить после такого, а отчаянная попытка спасти ни в чём не повинную девушку, едва не стоила новому премьеру жизни. Но какое же это везение, когда теперь ему придётся жить... Вот так.
[indent] Опустив пальцы на пульт, Станислав слегка напрягся и, плавно отклонив рычаг управления, с характерным электрическим жужжанием, нарушившим беспокойную тишину в кабинете, медленно выехал из-за занявшего треть всей ширины помещения высокого книжного шкафа, что стоял позади стола Прохорова.
[indent] — Наконец, я смог встретиться с вами, господин коллежский асессор, — приостановив автономное кресло для передвижения, Стас смерил взглядом этого высокого молодого человека. — Садитесь.
[indent] Вновь воспользовавшись пультом, Станислав подъехал ближе к столу Прохорова и слегка откинулся назад, поудобнее устраивавшись в своём новом немецком средстве передвижения, бюджет на которое любезно предоставляла государственная казна, разбираться с которой предстояло ещё очень долго. И плохо то, что вопрос теперь откладывался на неопределённый срок. Волей случая подброшенной и вставшей на ребро монеты прошедшая сквозь тело пуля задела позвоночник, частично повредив спинной мозг, в результате чего Мальченко чудом не только выжил, но и оказался не парализован, в чём была заслуга не столько чеканного куска железа, сколько опытных врачей и тех технологий, в разработку которых Станислав вложил так много денег.
[indent] — Юрий Петрович пошёл мне навстречу и помог организовать наш разговор в застенках штаба, чтобы ни одна живая душа гарантированно не могла его услышать, — сообщил Мальченко, глядя на Ланского. — Он — единственный, кто в курсе содержания. Поэтому... Впрочем, отставим формальности. Я здесь не только за этим. Господин Ланской. Тому, что произошло в тот день на проспекте, нет никаких оправданий. И эта вина ложится на мои плечи. А потому примите мои соболезнования из-за вашей утраты... И не одной.
[indent] Конечно же, Стас не мог прийти... Приехать сюда, не справившись о подробностях всего пропущенного за эти бесконечно долгие полторы недели, было бы как минимум неправильно. Как максимум — недальновидно. Но последнее меньше всего беспокоило Станислава, решившего во что бы то ни стало восстановить справедливость, вероломно убитую в тот день вместе с сестрой стоявшего перед ним сотрудника ГСБ.
[indent] — Хотелось бы мне, чтобы наша встреча проходила при других обстоятельствах, — с сожалением сказал Мальченко обхватив кисть руки второй ладонью и сложив перед собой на коленях. — Но, увы, время вспять не повернуть. И всё, что нам остаётся — жить дальше и учиться на ошибках истории, чтобы больше их не повторять.
[indent] А для этого Станиславу был нужен этот человек. Больше всех остальных, кто ещё оказался в том же списке под первой позицией, на которой стояло имя Алексея Ланского. Человека, чья сестра отдала свою жизнь, чтобы он, Мальченко, мог продолжать жить.
[indent] — Как ваше самочувствие, господин Ланской? — поинтересовался он, стараясь понять, насколько вообще собеседник предрасположен к разговору.
[indent] Так непривычно. Столько лет прошло с ухода из ГСБ, а он до сих пор не может привыкнуть, что теперь он и другие сотрудники стоят по разные стороны забора, даже будучи по одну сторону баррикад. Где-то в глубине души Стас хотел бы вернуться. Но не туда, откуда уходил, а туда, куда однажды пришёл.
[icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dcca/8oYpEY2x_8Y.jpg[/icon][status]Party Like a Russian[/status][nick]Станислав Мальченко[/nick][fld4]Личная страница[/fld4][sign]Hello, Dolly[/sign][fld1]Анкета персонажа[/fld1]
Поделиться42020-10-20 22:58:09
[indent] При появлении Мальченко, Алексей оцепенел. Замер и так и стоял, наблюдая, как премьер-министр подъезжает в своей каталке к столу. Снег на вороте плаща подтаял и начал стекать Ланскому на шею, но тот не замечал этого. Впившись взглядом, он следил за человеком, чьи речи, чьи призывы и посулы вывели в тот страшный день Лизу на площадь. Вывели навстречу снайперской пуле.
[indent] «Соболезнования? Ах, соболезнования». Алексей почувствовал, как учащается сердцебиение и в ушах начинает стучать пульс.
[indent] Нет. Шумит море. Горячий ветер несет густой, до тошноты насыщенный запах крови. Умирающая ярко-красная звезда висит в алых небесах над алой водой. Нет. Не водой. Прибой накатывает на камни, набегает и уходит, оставляя на гальке темно-красные свернувшиеся сгустки...
[indent] Он пришел в себя. Наваждение отступило, и, похоже, как раз вовремя. Алексей осознал, что на автомате сделал несколько шагов и сейчас стоял у стола, нависая над сидящим Мальченко.
[indent] «Почему? Почему ты жив? Она, они — мертвы, а ты, сука, жив?!»
[indent] Закрыв глаза, Алексей досчитал до десяти, глубоко вдохнул, выдохнул. Гнев здесь не поможет. Испортит все, похоронит шанс на возмездие — да. Ради них. Держись.
[indent] - Господин премьер-министр, - голос Алексея был хриплым и надтреснутым, - мое самочувствие не имеет никакого значения. Как и отношения к тому, для чего меня вызвали. Вам ведь нужна помощь, так? Я Вас слушаю.
[indent] Садиться он не стал. Отошел на пару шагов назад и замер. Вещай, премьер...
Отредактировано Алексей Ланской (2020-10-20 22:58:53)
Поделиться52020-10-26 18:55:32
[indent] Стас слишком долго работал в структурах. Слишком долго руководил людьми. Слишком долго притворялся.
[indent] Слишком даже для него самого. Потому что лучше бы не иметь такой эмпатии, когда расписанное болью лицо человека проникает через тебя подобно краске, что с холста великих художников навеки врезается в память, оставляя след в душе каждого, кто хоть немного умеет чувствовать.
[indent] А особенно если не понаслышке знаешь, что такое — терять близких преждевременно. По вине других.
[indent] — Помощь нужна всем нам, — спокойно ответил Станислав, продолжая неподвижно сидеть в своём кресле, больше напоминавшем огромное ядро, цепью связанное с ним, некогда быстрым и ловким, даже несмотря на возраст, человеком. — ГСБ удалось выйти на след убийцы. Того, кто нажимал на спусковой крючок.
[indent] Станислав извлёк из-под стола тоненькую папку с двумя печатями: «Копия» и «Секретно». Подержав её в руках, Стас пристально посмотрел на Ланского, изучая реакцию на лице, а затем и положил на стол перед собой.
[indent] — Пока информации мало, — с сожалением сказал Станислав. — Потому что работать в текущих условиях достаточно тяжело, а делать это нужно крайне осторожно: есть все основания полагать, что в ГСБ есть предатели. К сожалению, после революции всю систему безопасности внутри структуры построили достаточно быстро. Практически из того, что было. Так что теперь пожинаем плоды. Возвращаясь к убийце... Можете просмотреть папку. Будет даже лучше, если вы это сделаете. Там описания, свидетели, фотографии с мест происшествия. В ночь с 18 на 19 января один из свидетелей произошедшего на проспекте, Фёдор Стрельцов, подвергся нападению у себя в номере. Отделался лёгким ранением. Его должны были допросить 19 либо 20 числа. Покушение на его жизнь было спонтанным, быстрым, очень дерзким, с минимальным временем на подготовку. Убийца торопился. Возможно, только поэтому свидетель выжил.
[indent] Стасу было не так-то легко говорить, но он продолжал, несмотря на трудности, а потому говорил с лёгким, но заметным придыханием.
[indent] — После допроса и следственной работы стало понятно, что убийца, пришедший по его душу, и убийца, действовавший на проспекте — это одно лицо. Это все подробности, к которым у меня есть доступ. Но я считаю, что если продолжать следствие так, как сейчас, можно не только упустить настоящих убийц — тех, кому все эти события были выгодны, но и не взять того, кто убивал. Поэтому я пришёл с предложением. ГСБ гарантирует, что к следствию допущены лишь наиболее надёжные, проверенные люди. Но я в это не верю. И не стал бы верить, даже если к следствию допустят моих бывших сослуживцев и коллег. У каждого из них могут быть тщательно скрываемые мотивы пустить расследование под откос. Но только не у вас, господин Ланской.
[indent] Станислав плавно подвёл к тому, что было изначальной целью его визита. Потому что Мальченко знал, что даже после смерти всех жертв остаётся ещё как минимум одна. Та, у которой нет никаких скрытых мотивов, кроме жажды мести, отчаяния и ярости во взгляде.
[indent] — Вы — единственный человек, которому можно верить, но к расследованию вас допускать не хотят по определённым причинам. Пытался я, пытался Прохоров — бесполезно. Делают они это из благих намерений, либо из корыстных, если я оказался прав — неважно. Важно то, что самый надёжный человек во всей этой истории остаётся не у дел. Я хочу найти убийцу и того, кто за всем этим стоит. Вы — тоже. И есть те, кто хочет, чтобы убийцу никогда не нашли. И они будут этому очень сильно мешать. А если мы не вмешаемся, то у них это получится. И преступники останутся безнаказанными.
[icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dcca/8oYpEY2x_8Y.jpg[/icon][status]Party Like a Russian[/status][nick]Станислав Мальченко[/nick][fld4]Личная страница[/fld4][sign]Hello, Dolly[/sign][fld1]Анкета персонажа[/fld1]
Поделиться62020-11-05 23:30:20
Сердце замерло на короткий миг. А затем словно сорвалось с цепи. «...удалось выйти на след... свидетель...» Схватив со стола папку, Алексей начал судорожно листать. И первые же фото, о Боже... Опустившись в кресло, он обмяк, уронив папку на колени, спрятал лицо в ладонях. Перед глазами в темноте плыли картины. Лиза на ледяной мостовой, растекается лужа крови, черная, дымящаяся на морозе, он стоит на коленях перед ней... В кабинете было тихо. Еле слышно гудел системный блок, булькнула вода в кулере. Собрав всю, какая была, волю в кулак, он открыл глаза и продолжил изучать дело. Снимки комнаты Стрельцова. Он сам, мужчина уже преклонных лет, особо не примечательный. И... вот оно!
Алексей почувствовал, что в воздухе комнаты появилась новая нотка. Резкая, с металлическим запахом. А где-то в отдалении зашумели волны. Впрочем, сейчас это больше не имело над ним власти. И — в глубине сознания, казалось забытое навечно — пробудилось старое желание. Загнанное во тьму месяцами бесплодных поисков, блужданий в сетях обмана, грязи, подлости, липких подковерных интриг и трагедией последних дней — наружу вырвалось безудержное, яркое желание ЖИТЬ. ЖИТЬ!!!
Он впился глазами в текст, жадно поглощая информацию. Женщина. Протокол упоминал составленный фоторобот, однако в деле он отсутствовал. Пришла устранять свидетеля, но прокололась. Стрельцов сумел убежать. Преследовала его на лестнице, произвела несколько выстрелов, но лишь легко ранила. Непрофессионально. Алексей вдруг осознал, что отбросил эмоции и думает холодной логикой. Топорно. Не справилась на площади, не справилась со стариком. Для убийства второго лица государства таких дилетантов не нанимают. И решение о ликвидации Мальченко явно принимали второпях, как второпях выбирали и исполнителя. Интересно.
Сердце билось ровно. В ушах больше не шумело. На мгновение ему вспомнился тот грязный пакгауз в Кронштадте. Как тебе теперь, Алексей? Осуждаешь те методы? Он поднял глаза на премьер-министра и ему показалось, что Мальченко как-то невольно вздрогнул от его взгляда. Впрочем, возможно только показалось.
- Я согласен, господин премьер-министр, - спокойно проговорил Ланской. - Вы знаете и я знаю, почему я отстранен от дела. Личный мотив. Что ж, это так. Поэтому, - он выдержал пару секунд паузы, а затем продолжил, - господин Мальченко, я думаю, для Вас не будет неожиданной моя встречная просьба. Когда я найду исполнителя, то общаться с ним буду я сам. Один на один. И в месте, где нас не потревожат. Где никто ничего не увидит и не услышит. После — я передам Вам все собранные показания. А киллер, - Алексей холодно ухмыльнулся, — его Вы больше никогда не увидите. Вам подходит такой вариант?
Отредактировано Алексей Ланской (2020-11-05 23:41:06)
Поделиться72020-11-17 22:18:19
Услышав согласие, Стас удовлетворённо кивнул и следом расслабились напряжённо сжатые губы и разгладилась морщинка между бровей, взгляд стал спокойнее и заметно увереннее. Гарантий того, что Ланской согласится на предложение, у Стаса на руках не было. Сейчас ни в чём нельзя оставаться уверенным, когда происходящее стало больше похоже на игру в дартс с закрытыми глазами. А Алина наверняка сравнила бы это с избиением пиньяты. Главное — сделать круг пошире. И дать возможность махать битой. Только что делать, если шанс на удар всего один, а тебя раскрутили так, что голова кругом?
Стас дослушал до конца то, о чём просил Ланской и еле сдержался, чтобы не улыбнуться — лишь уголки губ еле заметно дёрнулись в бессознательно прорывающейся иронии, которая тут же сменилась на тьму воспоминаний, окутывающую события, стёртые во времени, но не в памяти. Перед глазами стояла горящий особняк, умирающая на руках Анна и тревожный крик ещё совсем маленькой, и оттого не осознающей происходящее Алисы где-то снаружи.
— Я был готов к этому условию, — неважно, ультиматум, или просьба — Стас слишком хорошо понимал эти чувства, и тот факт, что он до сих пор не знает лица убийцы своей жены, который наверняка сдох в объятом пламени особняке Диаза, лежал на душе убитого горем мужа и отца тяжёлым камнем; камнем, который он не силах был поднять. — И, даже если бы были весомые причины отказать, я бы никогда не смог этого сделать.
Политики редко говорят правду. Одни вначале обещают одно, а делают второе. Другие обещают одно, но ничего не делают. Но этого человека Стас обманывать не собирался. Потому что сейчас он видел в Ланском себя самого в те роковые дни, после которых жизнь сделала крутой поворот с прямого шоссе на извилистую заболоченную тропу густого леса.
— Тогда поступим так, — Стас, оживишись немного, посмотрел на часы, чувствуя, как согласие Ланского придало ему сил. — Всё необходимое оборудование вы получите в посылке. Телефон для связи, сим-карту, специальную гарнитуру, чтобы никто не мешал... Оружие, разумеется, чтобы не пришлось пользоваться служебным. И, возможно, что-то ещё полезное. Всё, что потребуется по ходу дела, будет доставляться в течение 1-2 дней — быстрее не сможем. Шансов на ошибку у меня нет, поэтому я доверюсь вам на все сто процентов. Необходимое прикрытие и информацией обеспечу. Когда же с убийцей будет покончено...
Стас замешкался, подбирая слова.
— Вы вольны сами решать, что делать дальше. Если заказчик или заказчики вас уже не будут волновать, то держать не буду. А если же всё-таки решите продолжить помогать, то достаточно будет просто сказать об этом. Связываться с вами буду я лично. Это рискованно, но отступать и просто отсиживаться в стенах кабинета я не собираюсь. Мой позывной увидите в телефонной книге. А ваш... Предлагаю выбрать сейчас, чтобы затем мы об этом не вспоминали. А заодно и сообщите, что ещё вам потребуется для работы. Не стесняйтесь в запросах.
Разумеется, Мальченко предполагал, что его собеседник, этот невольный пленник своей избранной участи, знает, что всю операцию нужно проводить тихо, и о его участии не должен знать вообще никто. Даже Прохоров не в курсе, чем они тут занимаются.
[icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dcca/8oYpEY2x_8Y.jpg[/icon][status]Party Like a Russian[/status][nick]Станислав Мальченко[/nick][fld4]Личная страница[/fld4][sign]Hello, Dolly[/sign][fld1]Анкета персонажа[/fld1]
Поделиться82021-01-13 01:55:28
Ланской молчал, слушая Мальченко. Гнев, нервное возбуждение — все уже улеглось. Предстояло делать работу. Он посмотрел на руки. В последние дни ему все казалось, что он мельком — краем глаза — видит капли запекшейся крови на пальцах. Ее крови. Это сводило с ума. Готов ли он снова испачкать руки кровью? И еще и еще — столько раз, сколько придется, чтобы докопаться до правды? Спокойное, рассудочное — подключись эмоции, он бы ужаснулся — понимание, что его совершенно не заботит будущее хладнокровное убийство женщины, пусть преступницы. Ни страха, ни сопротивления, ни отвращения — совсем ничего. Только холодный разум и никаких эмоций. Алексей понял, что в нем сейчас умерло нечто, что составляет понятие «человек». И — его это не тревожило.
- Господин Мальченко — наконец прервал молчание Алексей. - Хотел бы уточнить заранее. Исполнитель — это инструмент. Разумный, говорящий, но инструмент, Вы согласны? С чего бы мне отказываться от своей работы — поиска того, кто этот инструмент направлял?
За окном совсем стемнело. В лучах фонарей падал мелкий снег. Все так же тихо гудел компьютер. Мальченко молчал, выжидательно смотря на Алексея. Только кивнул, будто бы удовлетворенно, на последней фразе Ланского.
- Если мы говорим о дознании — нужно помещение. С толстыми стенами, желательно без окон, и, по возможности, подальше от жилых построек. Что-то вроде склада, цеха или... закрытого старого морга. Да, последнее — лучше всего. Чтобы там был дренаж в канализацию и секционные столы. Что касается оборудования...
И снова ничего не ёкнуло. Никаких угрызений совести.
- Что касается оборудования. Помните, лет эдак десять назад были громкие дела в ветеринарной среде? Кетамин для обезболивания животных тогда запретили к использованию, и животным кололи гидрохлорид ксилазина, он же рометар. Он не обезболивал. Только обездвиживал и каждая операция превращалась в акт вивисекции. Тогда около дюжины человек осудили, за то, что подпольно покупали и использовали кетамин. Так вот. Мне потребуется упаковка рометара и шприцы. Два набора хирургических инструментов. Для полостных операций и для ампутаций. Прорезиненный комбинезон, что-то типа ОЗК, защитные очки, респиратор. Генератор и операционную лампу, если там не будет электричества. Стальной шпагат сечением 5мм. Кусачки. Что-то тяжелое, вроде гири или куска двутавровой балки. Впрочем, гирю я достану и сам. Рулон плотного полиэтилена шириной 2,5 метра. Широкая монтажная изолента. Пара канистр «белизны». Вроде ничего не забыл. Для записи показаний — диктофон с флеш-накопителем, с возможностью шифрования данных. И главное — легковой автомобиль с дипломатическими номерами. Такой, какой не остановит для проверки гаишник на улице. С большим и вместительным багажником. В целом — всё. Если что-то вдруг вспомню — я Вам сообщу. И да...
Алексей поднялся с кресла, прошел мимо стола Мальченко и встал у окна. Начинался час-пик, длинная пробка растянулась от Литейного моста до самой улицы Чайковского.
- Und ja, nenn mich Dietrich (И да, зовите меня Дитрих).
Отредактировано Алексей Ланской (2021-01-13 02:15:34)
Поделиться92021-01-17 18:47:43
Вначале Мальченко с отстранённым выражением лица слушал Ланского, то и дело согласно кивая — что-то он помнил смутно, о чём-то помнил хорошо частично, но в целом — размыто и нечётко. А потом он подтянул к себе записной блок, вырвал из него листок размером с тетрадный и принялся рваным почёрком записывать, стараясь поспеть за говорящим. Даже не думая особо о том, для каких целей требуется такой большой перечень инструментов и расходных материалов — не нужно быть сотрудником спецслужб или дознавателем в сизо, чтобы догадаться наверняка. Даже когда эмоции отступают, а букву закона можно попрать движением кисти, всегда остаются вещи незыблемые. Например, правосудие.
— С машиной придётся подождать, но к тому моменту, когда наличие такого транспорта действительно станет необходимо, она гарантировано будет у вас, — уверенно сказал Станислав, дописывая последнее из всего того, что с ходу запросил Ланской, отчего создалось отчётливое впечатление, будто бы он этот список держал в голове с того самого дня, как всё случилось и тщательно обдумывал. — Остальные проблемы решит «корочка». Но будем надеяться, что до этого не дойдёт. Компрометировать себя — удовольствие непозволительное.
Дипломатические номера — не гарант безопасности и неприкосновенности. А вот вожделенная ксива — ещё какой. Не поможет только если кто-то будет работать по наводке. Но вряд ли этот кто-то станет себя выдавать, давая Стасу повод искать бреши в защите.
— Что касается пожеланий по помещению... — этот вопрос Мальченко оставил напоследок — с ходу решение найти было не так-то просто. — Пока ничего не могу сказать, что именно это будет и где. Но как появится, адрес пришлю и объясню, как попасть внутрь.
Морги. Есть ли вообще в Петербурге заброшенные морги? Стас никогда об этом не задумывался, а в служебных сводках в бытность свою сотрудником седьмого отдела он упоминания их не видел. Эту информацию тоже стоило поискать. Главное — делать это завуалированно, насколько возможно. Чтобы никто из тех, кто будет косвенно причастен к происходящему, не догадался о самой сути всего, что творится под носом у ГСБ. И с этим тоже нужно что-то делать. Выявлять своих и предателей. Место премьер-министра не избавляет от этой проблемы. И Ланской — хорошая возможность начать её решать. Но потом. Сперва нужно разобраться с убийцей-неудачницей. Проверить не лояльность, но навыки. Чтобы понимать, как их можно применить. Куда направить. И как развивать. Стас прикован к инвалидной коляске на неопределённый срок, а значит Ланской станет его аватаром на пути к возмездию.
За сотни осуждённых в тюрьмах.
За тысячи убитых на войне.
За Лизу Ланскую.
И за Российскую Империю.
Эпизод завершён
[icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dcca/8oYpEY2x_8Y.jpg[/icon][status]Party Like a Russian[/status][nick]Станислав Мальченко[/nick][fld4]Личная страница[/fld4][sign]Hello, Dolly[/sign][fld1]Анкета персонажа[/fld1]