Холод. Ветер. Мерзко, несмотря на солнечную погоду. Раздробленный асфальт, отваливающиеся куски фасадов домов, скрученные углы железных дверей, следы выкорчеванных деревьев Когда-то этот город был прекрасен. А теперь лишь избранные могут уличить скрывающуюся за всем этим безобразием истинную красоту. Те, кто помнят, каким город был до войны. И с каждым годом таких людей оставалось всё меньше и меньше. Огги был одним из немногих, кто всё ещё сохранял веру в то, что всё ещё изменится.

Обойдя дом, фронтальная часть которого целиком состояла из открытых лоджий его квартир, с торца, он вошёл в первый подъезд и поднялся на второй этаж. Квартира, расположившаяся здесь, стала прибежищем для повстанцев совсем недавно, так что вероятность того, что кто-то из служб госбезопасности или тайной полиции установил за ней слежку, была крайне мала. А в преддверии предстоящих антинаркотических рейдов безопасность важна особенно.

Несмотря на то, что в этом гетто электроэнергия подавалась исправно, в отличие от того же Синдзюку, Огги постучал. Три быстрых удара, а следом за ними — два длинных. Условный сигнал, который придумал Огги на этот месяц. Он показывал находящимся внутри людям, что пришли «свои». Существовали также условные сигналы и на другие ситуации. Например, когда пришли свои, но им в спину дышат особисты из антитеррора.

Ответа не последовало и Огги достал из кармана ключ с длинной трубкой и сравнительно небольшой бородкой. Вставил в отверстие замка, повернул дважды и открыл дверь. Затхлый сырой запах ударил в нос, и изнутри повеяло холодом. Утеплённый дом, в котором традиционно не было отопления, был совершенно не прогрет, а пыль на полках свидетельствовала о том, что сюда давно никто не приходил.

Оставив берцы возле порога, Огги запер дверь, переобулся в тёплые тапочки и прошёл вглубь однокомнатной квартиры. По левую руку от него был гардероб по прямой — крохотная, но уютная кухонька, из которой можно было попасть в комнату, а справа — небольшой санузел с ванной, туалетом и раковиной. Добравшись внутрь, первым делом Огги поставил на переносную электроплиту чайник, предварительно наполнив его водой, а затем подключил к сети обогреватель. Разговор мог случиться долгий, а находиться в квартире в такой дубак было не очень комфортно. Теперь лишь оставалось дождать Каллен, которая должна прийти с минуты на минуту.

Она уже здесь. Огги всегда считал Каллен очень ответственной. И особенно хорошо замечал это, когда дело касалось дел ордена, а до него — всего, что хоть как-то касалась их работа в подполье. На неё всегда можно было положиться. Но Огги не исключал, что и у Каллен могут быть свои тайны.

— Привет, Каллен, — негромко поздоровался Огги и, поднявшись со стула, вышел прихожую, чтобы встретить свою боевую подругу. — Ты зря куртку сняла — тут хоть уже и не такой дубак, как когда я пришёл, но... Смотри сама.

Подмигнув и улыбнувшись в ответ, Огги вернулся назад в кухню и сел на свой стул, раздумывая над тем, как вообще можно начать разговор. Потому что идей у него никаких не было. Но Каллен — это человек дела. Даже если она говорит, она говорит по делу. И любые дальнейшие сомнения отпали сами собой.

— У меня снова не было времени на отдых, — нехотя признался Огги. — После того, как Зеро отбыл из Японии, оставив на меня все свои дела, я закрутился, как белка в колесе: помимо тренировок с новичками мне пришлось решать ещё и оргвопросы. Орден растёт, но легче не становится. Периодически я подумываю над тем, чтобы Зеро нашёл мне зама. Кого-то помимо тебя — у тебя и без того забот в Ордене хватает. Да и я вообще не по этому поводу тебя позвал, как ты понимаешь...

Огги поджал нижнюю губу и, выдержав паузу, начал издалека.

— Слышала последние новости? Полиция нашла всех похищенных студенток. Подробностей не раскрывали. Я понимаю, что нас это теперь уже не касается, но мне покоя не дают те СМС-сообщения, которые мы все получали, как доверенные лица Зеро. Если подумать, то всё очень странно. Почему вдруг похититель позарился на подданных Короны и попытался шантажировать этим Орден? Если он рискнул провернуть это всё в одиночку, значит, он был уверен в своих силах, либо был не один. Я зондировал эту ситуацию по мере возможностей, просил наших компьютерщиков-умельцев собирать всё, что известно. И не похоже, чтобы у полиции вообще были успешные поползновения в этом расследовании. Создалось впечатление, что всех девочек нашли... Случайно? Я не верю в новогодние чудеса, Каллен. Как и не верю в то, что полиция стала бы скрывать подробности от своих граждан. Могу я предполагать, что Зеро, раз уж Орден в этом замешан, всё-таки решил принять участие в их освобождении после того взрыва на заводе, когда погибли несколько наших верных соратников? Если это так, мне не нравится, что после этого всего он не предупредил хотя бы меня. Мне неприятно считать, что он потерял ко мне доверие. К тому же, если бы это случилось, он бы не доверил мне дела Ордена в Японии в своё отсутствие. Это нелогично... Чёрт! — в этот момент на плите тихонько начал посвистывать чайник, так что Огги потянулся к ней и повернул ручку. — Тут где-то были кофе и чай россыпью в пакетах... Если их никто из наших не выпил. В любом случае, у меня каша в голове из-за всего произошедшего. Я не понимаю, как боком здесь вообще оказался Орден, но мне кажется, что после взрыва Зеро не стал вести переговоры и либо бездействовал, потому что три британки не стоят жертв среди наших товарищей, либо поступил радикально. И действовать здесь мог только тот, кто тоже получал эти странные СМС-сообщения. Поэтому я и хотел поговорить с тобой, Каллен. Прости, что не сказал сразу, но о таких вещах не говорят по телефону. Потому что это — вопрос доверия не только между нами, но и доверия к Зеро. Что ты об это знаешь?

Он внимательно слушал Каллен. И услышал ровно то, что ожидал услышать, параллельно роясь в ящиках стола. Кофе там не обнаружилось, а вот чай, пусть и не россыпью, а в обычных бумажных пакетиках — оказался как нельзя кстати. Не говоря ни слова, он, продолжая внимать каждому слову девушки, поднял с плиты чайник и подвинул к к плите две алюминиевых кружки, на внешней стороне которых тут и там виднелись белёсые водяные разводы, а на дне — потемневшие чёрно-коричневые круги. Как и подобает мужчине, он бросил туда  и, когда Каллен договорила, с характерным металлическим стуком поставил чайник обратно на плиту.

Самовольно.

Он замер на месте и, слегка наклонив голову, поджал губы, глядя куда-то в пол. А затем с его губ сорвался облегчённый выдох.

— Хорошо, — удовлетворённо сказал он. — Я надеялся, что всё было именно так. И мои надежды не оказались обмануты. Значит, Зеро действительно отказался идти на поводу этого шантажиста. Я знал, что он не станет рисковать. Они, пусть и дети, но всё же — дети тех, кто вверг нашу нацию в бездну нищеты, голода и позора. Нам не за что прощать одних, а прощать других — не можем. Дети не должны отвечать за грехи отцов, но...

Огги замялся, рука непроизвольно потянулась к кружке и слегка приобняла её. Несмотря на кипяток внутри, она казалась несильно горячей и приятно согревала ладонь. Огги опустил глаза, наблюдая за тем, как на поверхности темнеющей на глазах жидкости, собирается горстка сверкающих при свете лампы пузырьков.

— Но почему ты решила рискнуть ради этих студенток? — его недоумевающий взгляд встретился с глазами Каллен. — Что заставило тебя сделать это? Ведь ты всегда ненавидела... Их. Ненавидела британцев. Больше всего на свете. За то, что они сделали с...

Он хотел сказать его имя. Человека, дороже и ближе которого не было в их жизни. Человека, что кровью связывал их друг с другом. Но не смог. Зачем-то медлил. Подбирал на язык, словно сканворд.

— Неужели тот факт, что Наото, — имя, всё же, сорвалось, подобно лепестку цветущей сакуры, медленно опускающемуся между ними, — Оказался жив, что-то изменил?

В его голосе гремели нотки надежды. В душе он ни за что не хотел прекращать борьбу за свободу, что ясно дал понять Каллен перед этим. Но в то же время ему искренне хотелось, чтобы она снова улыбалась. И чтобы Наото улыбался вместе с ними. Чтобы всё было, как раньше. Огги многое бы отдал ради того, чтобы они втроём могли жить в мире, и восходящее солнце Японии вновь засияло над миром.

Отредактировано Ohgi Kaname (2019-10-06 19:49:45)

И она — права. Огги немного стыдится того, что сказал. Но ещё больше он — ужасается. Эта война меняла людей. Как хирург с пилой вместо пинцета она грубо вырывала нутро человека, помещая внутрь нечто по-настоящему страшное. И никто не застрахован: под прицелом лезвия все, будь то хоть британский аристократ, хоть японский повстанец. Её плевать на чины, на происхождение. Уродует всех, кто попадётся под руку, без разбора. Превращает людей в монстров, а человечество — в ужасного гомункула. И чем дольше война царствовала на израненной земле, тем уродливее становился человек.

— Твоя правда, — охотно согласился Огги, чувствуя жгучую горечь яда в груди. — Мне не стоило так говорить о них. Ох, Каллен. Что с нами происходит? Мы боремся с драконом, сжигающим этот мир дотла, рискуя сами занять его место. Эта бесконечная война всем нам туманит рассудок.

Схватившись за голову, Огги упёрся локтями в колени и, склонившись над ними, провёл ладонью по густой шевелюре. С этим нужно кончать. Чем дольше шла война, тем быстрее люди теряли своё человеческое обличье, превращаясь в монстров. Но это задача долгой перспективы. Куда важнее было то, что Каллен сказала потом, сильно насторожив внимательного Огги. Подняв голову, он с волнением посмотрел на Каллен.

— Что значит — знает? — уточнил он в надежде, что неправильно понял боевую подругу, ставшую ему почти что сводной сестрой. — Хочешь сказать, он в курсе твоего прикрытия и того, что ты с Орденом? Этого не может быть... Бред же! Номера телефонов, Орден, прикрытие, твоё знакомство с этой студенткой, Шарли... Слишком много совпадений для простой случайности. Я столько лет тебя знаю, а мой опыт подсказывает, что даже если бы ты прокололась, то даже при тщательном расследовании, и даже слежке, всплыть могло что-то одно. Мы слишком долго работали над нашей сетью и легендой, чтобы всё вот так легко... Так, может быть, это кто-то из своих?!

Огги даже привстал, когда эта мысль, словно молния, поразила его в самую макушку. Что, если это действительно так и есть? А это значит, что этот неизвестный похититель может снова нанести удар в любой момент! И самое главное... О, нет! Или же?..

— И знаешь, тут явно что-то не сходится, — Огги серьёзно посмотрел на Каллен, сомкнув руки на груди. — Возможно, я не вижу картину целиком, или что-то не понимаю, но... Похититель хотел шантажировать Орден, и конкретно Зеро, похитив эту Шарли Феннет, так? Ещё он хотел, чтобы непременно Зеро занялся её спасением. Взрыв на кирпичном заводе говорит о том, что это было обязательно. Это значит, что похитителю нужен был Зеро. Зачем — понятия не имею. Но если, как ты говоришь, спасение произошло без участия нашего лидера... Это значит, что условия похитителя не выполнены. А потому ничто, буквально ничто не мешает ему повторить этот трюк снова, но только при одном условии: если он остался жив... Каллен, он ведь, мёртв, правильно? Если всё так, как ты рассказываешь, то само спасение — борьба с последствиями, а причина никуда не исчезает.

Огги затих и, поджав губу, продолжил смотреть на Каллен взглядом, преисполненным томительным ожиданием, когда каждая секунда паузы между ответами могла заполнить собой вечность.

Отредактировано Ohgi Kaname (2019-10-15 02:16:32)

Огги наивно полагал, что ответы дадут ему хоть какую-то пищу для размышлений. Но вопросов становилось всё больше и больше. В какой-то момент ему даже стало казаться, что Каллен врёт. Бред ведь!

— Зачем этому подонку вообще могла потребоваться зеленовласка? — Огги недоумевающе приоткрыл рот от удивления. — Она наверняка знает очень много секретов Зеро, но с тем же успехом он мог потребовать привести к нему и самого Зеро. Значит, вовсе не Зеро его интересовал. И не орден. Правильно?

Он всё ещё искренне надеялся, что где-то в его логике закралась ошибка, которую он не видит. Как при решении задач: однажды один из ребятишек притащил какую-то задачку, скачанную из Интернета. На вид — элементарность всех элементарностей для первоклассников, а на деле — петля, что обведёт тебя вокруг пальца и заставит почувствовать дураком, потому что думать начинаешь не о том. Так и сейчас Огги искренне надеялся, что Каллен скажет ему что-то воодушевляющее, а он хлопнет себя по лбу и воскликнет, невзирая на конспирацию: «Я так и знал, что всё настолько просто!»

Он надеялся. Но ни капельки не верил, с ужасом слушая о том, на что он вообще подписал Каллен. Ползание по битому стеклу? Скрытые камеры? Этот человек псих, самый настоящий! Зло во плоти! Так всё предусмотреть... Огги полагал, что из всех живущих на Земле людей столь сильно заморочиться мог лишь один человек — Зеро. Но, кажется, у него появился достойный конкурент, который и конкурировать-то не собирался. Мысленно Огги сложил всё воедино: чудесное спасение девочек, Каллен, отважно принявшая правила безумной игры сумасшедшего похитителя, отсутствие информации о поимке и самом похитителе... О, нет!

— Получается, что теперь... Быть этого не может! — Огги едва не вскочил с места, вместо этого впиваясь ногтями себе в колени. — Если ты здесь, похититель жив, а девочки спасены, то... Но ты бы не стала выдавать её похитителю, правильно? Зеленовласка слишком много знает!.. Или... Или стала бы?

Понимая, что забегает вперёд и задаёт много вопросов, Огги скривил рот и тут же добавил:

— Прости, — голос не без вины и сожалений о сказанном, рыхлый, неуверенный, напоминавший об Огги из далеко не самых лучших времён, которые им довелось пережить. — Я весь на нервах. Уже не знаю, что думать. Продолжи? Я хочу узнать, чем всё закончилось.

Огги тяжело вздохнул, ожидая услышать самое худшее.

Отредактировано Ohgi Kaname (2019-10-28 01:54:11)

Маховик событий раскручивался всё быстрее, интенсивнее, норовя вот-вот сорваться со своей оси и устроить настоящую бурю в стране, вот уже который год пребывающей в состоянии глубокой клинической смерти, от которой Зеро и Орден Чёрных Рыцарей пытались её спасти.

— Каллен... — Огги не находил слов, встречая её предложение что-то спросить затянутой паузой. — Всё это звучит очень дико. И странно. Зачем этому... Незнакомцу ждать тебя? Зачем помогать? Может быть, он вспугнул его, и С.С. на самом деле там не было, а он решил воспользоваться ситуацией, чтобы использовать тебя и копать под орден? Чем больше я пытаюсь понять случившееся, тем меньше я понимаю, что происходит... И тем меньше я понимаю, против кого мы воюем. Если он британец, и не стал тебя хватать, значит ли это, что ему куда важнее С.С.? А, может быть, ему вообще куда важнее сам этот псих?

В конце концов Огги вообще хотел предложить уточнить у Зеро местонахождение С.С., но потом понял, что это бессмысленно: если этот человек отпустил Каллен, ему незачем было врать про неё, если только он правильно понял и действительно видит произошедшее под нужным углом.

— Что имеем в сухом остатке? — Огги решил, что куда разумнее перейти к рациональному обсуждению, нежели продолжать строить догадки о вещах, которых они пока не понимают. — Пока мы ничего не знаем об этом незнакомце, ничего не знаем о местонахождении С.С. и совсем немного знаем об этом психе. Какие у нас есть варианты? Кем может быть этот незнакомец? Кто-то из людей Тодо, кто-то из наших, британец? Исключено то, что он — случайный пассажир. Он слишком хорошо осведомлён о происходящем. Но куда меньше, чем псих. Вот этот псих — он вполне может быть кем-то из наших. Потому что нельзя быть осведомлённым о происходящем в Ордене настолько хорошо, и не быть его частью. Стало быть, это дело по моей части. Что до С.С. и её участия во всём этом — здесь я теряюсь в догадках. Но кто точно может рассказать нам больше, так это Зеро. Возможно, я совершаю большую ошибку, о которой в будущем непременно пожалею, но, может быть, нам стоит доверится незнакомцу? С большой осторожностью, и не до конца. Ставлю на то, что мы сейчас по разные стороны баррикад, но цель у нас действительно может быть одна. Связь есть только у тебя, поэтому почему бы тебе не заняться этим, а меня просто держать в курсе и подключить, если дело начнёт набирать обороты? В это время я постараюсь прочесать орден и узнать, не исчезал ли кто-то бесследно за последние пару месяцев. Нам поможет то, что всех ветеранов мы знаем в лицо. А вот рекруты — это другой вопрос. Их было слишком много. К счастью опыт работы в школе научил меня вести классные журналы... Вот уж не думал, что этот навык окажется настолько необходимым.

Огги задумчиво закатил глаза, а затем выжидающе посмотрел на Каллен.

— Осталось только придумать, как выведать что-то про С.С. у Зеро. Почему-то мне кажется, что он не станет рассказывать.

Резонный вопрос. Огги задумчиво покосился на остывающую чашку с чаем и с растерянностью понял: практически с самого начала этого разговора он говорил о Зеро с... Сомнением. Это случилось, пожалуй, впервые с того момента, как они основали орден. Закономерность? Неизбежность? Ответ висел в воздухе, но Огги так и не знал, с какой стороны ухватиться за него.

— Я сейчас подумал...  он поджал губы и озадачено перевёл взгляд на Каллен. — О том, сколько недомолвок может существовать между Зеро и нами. Взять хотя бы эту С.С. Мы о ней ничего не знаем, а Зеро — отмалчивается. А что, если это не единственная недомолвка? Что, если существуют другие? Вот, что я скажу, Каллен.

Огги положил ладонь на плечо девушки.

— Если Зеро не хотел делиться с нами подробностями, значит, у него были причины. Если ты расскажешь ему о том, что сделала, это пошатнёт его уровень доверия к тебе. Будь на его месте любой другой человек, то я бы сказал тебе идти с повинной. Но Зеро — не такой, как другие. Он оценивает факты, а не намерения. А поскольку он ясно дал понять, что решать этот вопрос не собирается... Только знает ли он, что этому психу известно про Орден настолько много информации? Неясно. Давай поступим таким образом: пока что мы не будем говорить ему о том, что происходит. Оценим ситуацию и посмотрим, что будет происходить в дальнейшем. Я считаю, что если псих такой прошаренный, то и о любых попытках сменить дислокацию он тоже узнает безо всяких проблем, если совсем не пропал. Будем ждать результатов поиска. А там, если что вдруг, можно будет сказать обо всём и Зеро.

Огги убрал руку с плеча Каллен и, поднявшись со стула, подошёл к плите, задумчиво рассматривая старые записки со списком покупок — в основном, чего-то съестного.

— Я однажды прочитал в одной книге, не помню, какой, такую мудрость: «Иногда лучшая тактика — ничего не делать». Будем придерживаться её хотя бы в отношении Зеро. А так, я уже сегодня займусь всеми необходимыми проверками по Ордену. Если кто-то и пропадал в последние месяцы, то это сразу будет заметно. У нас невозможно исчезнуть бесследно: подотчётны все. И солдаты, и просто союзники-единомышленники, кто хоть раз коснулся наших дел и мы об этом узнали. По моим прикидкам, я должен управиться с этим за неделю. Под видом внеочередной проверки подключу кого-нибудь из наших. Попробую поговорить с Иноуэ. Все манёвры она со своими отработала ещё в конце декабря, так что сейчас у неё свободные деньки, как минимум до десятого числа. Как только что-то выяснится — сообщу тебе.

Огги повернул голову в сторону Каллен и, сжав зубы, уверенно покивал.

— Мы узнаем, кто этот псих. Поймаем его, вернём С.С. и узнаем правду. Я обещаю тебе.