[indent] А вот и эта чайная.
[indent] Бен остановился перед входом, пряча руки в карманах своего плаща и, подняв голову, окинул представшее перед ним здание взором из-под выбивающихся прядей седых волос. Ничего необычного, казалось бы: самая обыкновенная московская постройка, коих в центре — считать не пересчитать. Если бы не название над входом, он бы даже наверняка и не смог бы отыскать это здание среди десятка других, как две капли воды, похожих на это. Да и не только название выдавало себя: глубоко вздохнув через нос, Бен безошибочно определил: это он есть. Ведь в воздухе всё ещё витало дурно пахнущие обрывки запаха недавнего происшествия.
[indent] Это значило не только то, что новость не была желтушной. Но и то, что «Легион» в очередной раз рискует вляпаться в дерьмо. В прямом смысле этого слова. Всё ещё оставалось неясным, каким боком их ЧВК причастна к этому дурно пахнущему делу, но Бен сюда и пришёл за тем, чтобы выяснить детали, не так ли?
[indent] Сделав несколько шагов к дверям заведения по идеально вычищенному асфальту, пятачок которого расположился у самого крыльца, Бен потянул за дверную ручку и вошёл внутрь, присматриваясь к атмосфере чайной, а заодно и стараясь отыскать знакомые лица среди ранних пташек, залетевших сюда на чашечку-другую крепкого безалкогольного. Название этому месту подходило, как нельзя кстати: оказавшись на пороге, Бен почувствовал, как его нутро охватывает волна умиротворения и покоя. Видать, хозяин знатно постарался, чтобы обеспечить своему бизнесу неизгладимую репутацию, которую кто-то явно хотел как следует изгадить. Неясно, в чём дело было: в приятном оранжевом свете, в тщательно подобранной друг к другу мебели, в музыке... Но Бену здесь определённо нравилось.
[indent] Не обнаружив «своих», он медленно прошёл к ближайшему столику, снимая на ходу плаще и, повесив его на расположившуюся возле стены высокую деревянную вешалку, уселся за столик. Обычно в таких заведениях есть официанты. И, кажется, одного такого Бену удалось заприметить. Подняв ладонь, он дружелюбно помахал ею, показывая, что готов сделать заказ, а заодно и поболтать. Кто, как не работники этого места, могут знать о том, что здесь произошло накануне?

Отредактировано Ben Klamsky (2019-08-14 19:01:49)

[indent] — Мне, пожалуйста, чёрный чай фруктовый... Лесные ягоды или что садовое — смотря что есть.  Я и то и то признаю. В заварочном чайнике, если можно. Попрошу вас потом долить кипяточку. И-и что-нибудь сладкое к чаю, — попросил Бен, отметив, что обслуживающий его юноша, предположительно выходец Средней Азии либо Дальнего Востока, а то и вообще Японии, находится не в самом бодром расположении духа. — Можно двойную порцию, а то я собираюсь скоротать здесь время, не хочу вас дёргать лишний раз. Вы какой-то совсем понурый.
[indent] Бен решил бить не в бровь, а в глаза, но сделать вид, что ничего не знает о произошедшем инциденте, и что он оказался здесь совершенно случайно, просто проходи мимо.
[indent] — Через силу работаете? — для того, чтобы завязать разговор, сойдёт любая фраза, даже сказанная невпопад; главное — побольше говорить о собеседнике, и рано или поздно даже самый большой интроверт сдаст свои позиции.
[indent] Взглядом Бен ещё раз обыскал помещение на предмет знакомых людей из «Легиона». Но в зоне видимости их до сих пор не было. Дело в том, что никакой информации по графику дежурств он не нашёл: выданное наёмникам задание оказалось неофициальным, и деньги им платили неофициально, по-серому. Бен хорошо знал, что чревато это обычно вот таким непостоянством, если не подходить к к контролю как следует. Но с другой стороны серый заработок обычно достаточно выгоден для обеих сторон, так что и подводить не с руки.
[indent] Но, как бы то ни было — пока на горизонте пусто.

Отредактировано Ben Klamsky (2019-07-18 22:07:25)

[indent] — Спасибо, — внимательным взглядом Бен проводил паренька, ушедшего на своё рабочее место.
[indent] Мутноватый он. Для официанта — даже слишком. Частично сказанное им подходило под представление Бена о работниках такой профессии: говорят мало, на вопросы такого плана говорят коротко. Но в этом и был нюанс: вопреки сказанному, официант изрёк весьма продолжительную речь о своей работе. Это и озадачило Бена. Сложно сказать, где проходит та черта, когда он ожидал умолкания славного на вид работника.
[indent] С другой стороны он был японцем. А их менталитет Бен знал плохо. Ему на вид больше двадцати, значит скорее всего он успел пожить в ещё не оккупированной стране и впитать часть их культуры и этикета. Возможно он просто нервничал из-за недавнего происшествия.
[indent] — Что ж, обычно в таких заведениях чайник забирают и приносят уже наполненный... — тихо поразмышлял вслух Бен, взял с тарелки имбирное печенье и надкусил. — А это, оказывается, очень даже вкусно!
[indent] Разговорить парня было не так просто, как изначально считал Кламски. Крепким орешком он не выглядел, но но ощущалось присутствие душноватой зажатости.
[indent] Вопрос в том, что делать теперь? Бен слышал о легенде, которая ходит вокруг этого места. Но серьёзно он к ней не относился — наверняка обычная завлекаловка для посетителей, в столь непростое время готовых хоть в чёрта поверить, так что проверять вариант с ней он даже не думал. Во всяком случае — пока. Побыть наивным глупцом, верящим в какие-то невероятные чудеса, он ещё успеет. А потому он решил просто насладиться предоставленной самому себе возможностью попить вкусный чай и позавтракать — Бен предпочитал поздние приёмы пищи.

[indent] Когда двое зашли в чайную, Бен остался сидеть на своём месте, не спеша выходить из тени и начинать расспросы легионеров: по опыту он знал, что иногда достаточно просто послушать, о чём говорят люди, и тогда можно узнать гораздо больше, чем вопросами «в лоб». Поэтому он просто сидел и продолжать попивать чай, сосредоточившись на беседе севших позади него наёмников.
[indent] Из разговора становилось понятно, что скорее всего их задачей действительно являлась охрана этого места и наблюдение. Но почему оно так привлекло Макарова, раз он решил в довесок ко всему выплачивать за это явно нехилые гонорары, всё ещё оставалось неясным. Да и беседа, которую Бену удалось удачно подслушать, оказалась слишком короткой. И непохоже, чтобы что-то ещё можно было выяснить.
[indent] Пора действовать. Поднявшись со своего места, Бен развернулся и медленно подошёл к столу, за которым сидели легионеры.
[indent] — Доброе утро, господа, — поздоровался он и, придвинув стул от соседнего столика, сел рядом, облокотившись на поставленную вперёд спинку, переведя взгляд с лица одного мордоворота на другое. — Чаёвничаете? Я вот тоже люблю, когда у меня есть свободное время. Главное — никакого алкоголя. Вы ведь наверняка знаете, как Станислав Васильевич относится к тем, кто рискует злоупотреблять на работе.
[indent] Разумеется, сейчас он говорил про случай с Тихомировой, слухи о котором медленно и лениво, но уже успели проползти по ЧВК несмотря на замалчивание со стороны руководства. В большей мере Бен рассчитывал на то, что такая лобовая подача о внутренних делах Легиона поможет не только расположить к себе наёмников, которые до этого с Беном никогда не встречались, но и занять в предстоящем разговоре доминирующую позицию.
[indent] — Вы бы заказали себе что-нибудь, — добавил он после небольшой паузы. — А то сидите как неприкаянные. Должны как дома себя чувствовать — как-никак, а без пяти минут постоянные клиенты. Как тут, кстати, со скидками? Порядок, или в военное время никаких поощрений даже для лояльных посетителей?

Недолго Рю  позволили изучить историю чужой для него  страны. Буквально минут через 20 пожаловали ставшие уже  почти завсегдатаями  Незримого Покоя  два широкоплечих мужика напоминавшие спортсменов. С Кимом они общались лишь в первое своё появление, а после желания поговорить у них не возникало, лишь обменивались парой слов постольку поскольку. А ещё они были довольно шумные...

Господа, незачем так кричать, те китайские колокольчики над дверью, имеют ещё и функцию оповещения кстати. Чёрный чай  и сэндвичи  как обычно.  “Как всегда, чёрный чай и что-то пожевать... и чего им дома то не пьется? Чайника что ли нет? Чай то самый обычный” Немного поворчав Рю достал заготовленные специально для “спортсменов” пару сэндвичей с тунцом и  зеленью и  налили в две  здоровенные кружки крепкий чёрный как  тьма чай. 

Пожалуйста, ваш чай и сэндвичи, приятного аппетита. Если вам  что-то нужно,  обращайтесь, но прошу будьте  потише иначе наставник спустится сюда  и тогда … тогда наверное  вы узнаете, что вы...ээ... как это... накаченные лоботомиты ну или что-то вроде того... Рю как и в тот раз с новым гостем поспешно ретировался.  Осознав, что учиться в текущих условиях у него не получается, он решил просто сесть и наслаждаться... покоем, как бы банально это не звучало. 

"Скорее всего, если эти мужики вовсе не ради чёрного чая и сэндвичей, то старший наверняка уже понял всё. А раз так значит опасности нет пока. Он хоть и достаёт иногда своими “спокойствием и нравоучениями”, но...." Внезапно Рю услышал из комнаты своего наставника протяжный стон и его голос

“Да... оставил...вы бы всё равно сгорели... не моя вина...” 

Старший начал бредить. Обычно это значит, что он перешёл в последнюю стадию преодоления, после которой ему станет намного лучше, но сейчас он бредил громче чем обычно, наверное какие-то отголоски дошли и до посетителей.  Ая тут же оставила свои учебники и скорее всего пошла за запасным ключом, на тот редкий случай если нужно было что-  то убрать в с комнате Кима.  Её совершенно не волновало, что она рискует быть посланной куда подальше, главное чтобы дорогой человек был в порядке.  Рю не стал вмешиваться, нужно было чтобы кто-то оставался у стойки да и сомнений ,что старший в надёжных  руках  у него не было.

[indent] Бен не стал ничего отвечать, а решил какое-то время вновь поиграть в наблюдателя: просто послушать разговор, проследить за ходом мысли официанта... Вернее сказать, ещё и официантки. Ею оказалась юная девушка азиатской наружности, примерно одного возраста со своим коллегой по залу. Благодаря удачно вырванным из их разговора фразам, Бен отметил, что эти двое явно хорошо друг дружку знают, и далеко не первый месяц. Судя по той информации, которую ему удалось получить на руки до прихода сюда, заведение работает не так давно, а значит оба они были знакомы и раньше. Беженцы, не иначе. Повезло же им попасть сюда, а не на какой-нибудь завод упаковщиками. Потому что устраивайся они через биржу труда — их туда бы непременно направили.
[indent] А верно ведь говорил один из легионеров: хозяину действительно нездоровилось. Серьёзно, или нет — особо роли сейчас не играло. А вот то, что пообщаться с ним нельзя, Бена немного расстроило: прийти сюда ему бы, конечно, хотелось, но праздники уже подошли к концу, а путь сюда несмотря на доступность общественного транспорта занимал не так уж мало времени, как того хотелось: у Бена и без того работы в офисе было невпроворот — слишком уж многие вещи нуждались в дополнительной проверке. И слабо верится, что нагруженный по всем фронтам Мальченко без помощи специалистов всех мастей мог уделить пристальное внимание каждой из сфер функционирования ЧВК.
[indent] — Да, у меня есть вопросик один... — Бен посмотрел на громил из Легиона и, поджав губы, кивком попытался показать им, чтобы те просто наблюдали. — Не знаю, с вами мне об этом побеседовать, или правда хозяина дождаться. Но, возможно, и вы удовлетворите мой интерес?
[indent] Бен пристально посмотрел на девушку, ожидая, что она скажет, и не в меньшей степени интересуясь её реакцией, будто бы заложив в будничный и целиком не обязывающий ни к чему вопрос какой-то тайный смысл, понятный лишь ему одному.

[indent] Бен с подозрением посмотрел на официанта, прищурив взгляд и сомкнув пальцы между собой. Не пытаться дойти до сути — поведение нормальное. Особенно когда по миру идёт война: тут не до поиска потаённых смыслов и знаков судьбы, если ты исполняешь обязанности обслуживающего персонала. Обычно люди на таких должностях стараются перекрыть базовые потребности и выжить. Но в этом и загвоздка: если происходит нечто, что может напрямую или косвенно привести к ухудшению условий труда, а то и вовсе к потере работы, людям свойственно нервничать. Ну, или хотя бы просто волноваться. Может быть Бен не проснулся, или просто оказался недостаточно прозорлив, но этого за официантом он не заметил.
[indent] — Вы ведь понимаете, что если это сделали один раз, то сделают и второй? — осторожно спросил Бен, прощупывая почву, чтобы попытаться вывести паренька на чистую воду, вне регламента рабочих обязанностей. — Вы не боитесь, что из-за таких эксцессов чайная может пострадать, начать терять клиентов и в конце концов закрыться? А сейчас найти работу, за которую станут нормально платить, непросто. А у вас ведь даже охраны нет.
[indent] Если не считать, конечно, этих двоих из Легиона. На кой ляд вообще Макарову приспичило отправлять сюда своих людей, да ещё и в обход всех принятых официальных инстанций, так что даже Бен узнал об этих серых охранных мероприятиях совершенно случайно? С этим местом точно что-то не так. Бен это нутром чуял. Макаров, или как его назвали господин «М» — не тот человек, который станет разбрасываться впустую человеческими и денежными ресурсами по своей прихоти. Значит, в этом есть какой-то смысл, который он зачем-то решил скрыть.
[indent] Потому и важно понять происходящее сейчас, до того, как Владимир мастерски уйдёт в несознанку. Первое правило общения с Макаровым: даже если считаешь его своим другом — имей козыри про запас. А лучше — сразу несколько. Какие бы ни были его намерения, а происшествие в Абу-Даби, ставшее тем самым военным преступлением, оправдание которого имело чисто политический подтекст, накладывало свой отпечаток на все последующие решения Владимира, понять которого всегда было довольно непросто: хладнокровие и жестокость сочетались с умением слушать и зрить в корень. Был он героем или он был монстром — не важно. Он всегда поступал так, как считает правильно, но никогда не считался с другими.

[indent] — Должно быть он просто не хочет наводить панику, — Бен усмехнулся наивности пацана, и в то же время подивился тому, что даже в таком маленьком и не особо приметном заведении, как это, у персонала сложились не волчьи, а вполне человеческие, можно сказать семейные отношения — парниша говорил о хозяине так, как говорят об учителе, наставнике, отце в конце концов.
[indent] Всё это было Бену очень хорошо знакомо: он до сих пор помнил, как в молодости его учили то одному, то другому. Воспоминания прочно отложились на подкорке, отпечатавшись на теле синяками и ссадинами: порой цена урока была горькой, но всегда оправданной.
[indent] Кого, интересно, он подразумевает под друзьями? Уж не Легион ли часом? Довольно сложно представить честного предпринимателя, сумевшего нажить себе друзей, а не кучу врагов. Макаров не просто так направил сюда своих: ситуация начинала потихоньку проясняться.
[indent] — В следующий раз это могут быть уже совсем не отходы из выгребной ямы, — пояснил Бен слегка обеспокоенно. — И друзья не всегда будут рядом, чтобы помочь. В такие моменты бить нужно первым, а говорить — вторым. Действовать на опережение. Иначе может быть слишком поздно. Об этом мне и нужно поговорить с вашим старшим. Потому что я хочу понять, во что он вляпался и во что втянул вас. Это не займёт много времени. Отведёте меня к нему?
[indent] Сейчас это была просто просьба. Брать в оборот легионеров, достаточно лояльно относившихся к этому заведению, и пробивать себе путь силой через детей было бы слишком негуманно. Бен и не надеялся, что до этого дойдёт. Немного настойчивости никому не повредит. Даже весьма уступчивому в таких вопросах Кламски, старательно избегающего любые конфликты. Ведь лучшая победа — победа без сражения, не так ли?