Вэйюан Юйфэнь.

Шаоцзян (генерал-майор)Вэйюан «Вэн» Юйфэнь в третий раз пересматривал   победный репортаж на фоне поверженной «боевой горы», особо уделяя внимание русскому, лидеру «красноплечих», с пылом костерящего Шана.  Собственно, в последние двадцать минут до начала операции иных дел  у командующего «Лонгдан»  не было. Отдых бы не помешал – но сон не шел, лежа в койке в голову приходили совсем неподходящие для высшего офицера Черного Стяга, мысли.

За последний месяц Федерация утратила на центральноазиатском фронте слишком много: каспийский берег и западный Казахстан, север и северо-восток, пали Актау и Павлодар. Последнее внушало наибольшие опасения – вдоль Иртыша вполне можно выйти к Джунгарским вратам.

И тогда Казахстан будет  потерян.

Утеря лишь части территорий оставила Федерацию без каспийского нефтегаза, плодородных целинных полей - заботливо культивированных и защищенных «зелеными стенами» (неважно, что большую часть урожая удалось ещё осенью эвакуировать в хранилища на юге), добычи полезных ископаемых и перерабатывающих мощностей северо-запада и севера. Около 100 тысяч беженцев – хуацяо и «окультуренных» среднеазиатов (неважно, что подавляющая часть эвакуирована силами армии и полиции-ополчения в приказном порядке). И непрекращающееся противостояние севера и юга Китая, грозящее вылиться в новое Троецарствие.
После таких мыслей только и оставалось, что смотреть вражескую пропаганду, укрепляя свою решимость перед сражением. 

Всё дело во  внезапно обрушившемся после смерти командира павшего «лонгдана»,Тао Ли, ощущении, что и он, Юйфэнь, не застрахован от случайностей, что он всего лишь «топливо для войны» – словно обычный солдат, что всё его образование и военные знания могут внезапно стать бесполезными на фоне сражения в необъятной степи. И участь Тао – товарища, соратника по «черному знамени» и младшей иерархии «опадающих листьев», может постигнуть и Вэна. Генерал как стандартный китаец спокойно относился к смерти – но погибнуть, чтобы потом над твоей гибелью глумился белый варвар?! Погибнуть – совершенно неожиданно, непредвиденно для себя!? Или же – Тао Ли знал, что не вернется из  похода?

– Тебя распирает гордость, русский? Одолел шедших на смерть, в неготовой к бою  «крепости», и возомнил себя великим победителем, словно само Небо поверг!? Оскорбляешь Шана! Оскорбляешь павших воинов!? Тао Ли!?– Впрочем, у «белого дьявола» могли быть свои представления и традиции, отличные от ханьцев. Тот просто не понимал, как  и всякий некультурный в конфуцианском понятии человек, не мог понять истинной сути.

                       ********************************************

Последняя неделя после окончательного утверждения приказа выдалась весьма напряженной: шаоцзян Ван желал исключить любую случайность, учесть как можно больше обстоятельств, могущих помешать – потому и нагрузил работой экипаж и приписанных инженеров. Сведенные в проверочную комиссию офицеры валились с ног, осматривая каждую деталь «боевой горы», втихомолку поругивая настойчивого и придирчивого генерала – но командующий был непреклонен в требованиях.

Никаких непредвиденных случайностей не будет!

Осмотр снаружи удовлетворил: старые повреждения тщательно заварены и укреплены дополнительными бронелистами;  оба бортовых локатора функциональны; люки выдвижных устройств обработаны морозостойкой смазкой; на гранях «пирамиды» – крепежи для маскирующих покрытий, в том числе радио - и теплопоглощающих. К сожалению, когда «гора» движется на средней скорости, приходится камуфляж сворачивать – сильный ветер будет срывать маскировку «драконьей скорлупы».
После внешнего обхода последовала проверка внутренних помещений, где работа  не останавливалась с момента выхода «лонгдана» из цеха, а перед боевым выходом техперсоналу пришлось выполнить массу дополнительной организационной, механической и оружейной работы, по указанию командующего несколько раз проверив каждую схему, каждый блок, каждый отсек – всю электронную начинку.
Зато после утомительных проверок Вэйюан мог быть уверен: в критический момент, поворотные и подъемные механизмы казематных и башенных орудий не подведут, перебитые энерговоды не спровоцируют  коллапс электросетей, а порванный энергокабель к левитационной колонне или турбине будет дублирован в краткие сроки.  Сопла и лопатки рулевых и ходовых турбин заменены. И главное – полноценно функционируют системы связи и обмена тактической информацией между «лонгданом» и приданными боевыми машинами с подразделениями – этому генерал уделил особое личное внимание.

Юйфэнь, при всём скептическом  отношении к концепции «драконьего яйца», любил свою мобильную базу и не представлял жизни без ответственности за неё. Вот насчет экипажа… Шаоцзян в первую очередь ценил специалистов и обученный персонал, в которых были вложены большие средства Федерации, большинство же подчиненных не знал  по имени и не стремился запомнить – было достаточно знаков отличия на форме. Для «лонгдана» поселившиеся в стальном нутре человечки были лишь расходным материалом, вроде смазки, которой в «яйце дракона» использовали  18 видов, вроде болтов, слоёв внутреннего подбоя или внешней обшивки. С точки зрения Вэйюана, «боевая гора» была куда живее, чем какой либо отдельный её солдат, но и нельзя  отрицать, что оживает махина лишь в единстве механизмов и людей. Потому на борту   всегда кормили качественно и вдоволь, несмотря на перебои с провиантом – генерал умел быть настойчивым с тыловиками, но чаще прислушивался к советам Фэй Суня, умелого хозяйственника и заслуженного «чернознамённика».

            ********************************************

Во время обходов нутра «лонгдана» командир задерживался лишь в  артиллерийском отсеке. Оглаживал казенники – система заряжания и механизмы гига-пушек смазаны, энергосистемы главного калибра проверенны техниками, система охлаждения в норме. Канониры и инженеры единодушно выразили готовность «Заряжать – быстро! Стрелять – далеко! Попадать – метко!»
И там, в каземате, Вэйюан потратил немало времени, выводя синим маркером на корпусах снарядов и пороховых блоках два иероглифа.   
榮 (Честь)
И рядом имя – Тао Ли.
Так он лично воздаст хвалу павшим.
Потому генерал клал ладони на снаряды и казенники – и молил предков и Небо, молил пожалуй впервые в жизни, помочь вернуть «лицо», достоинство, проигравшим воинам, дабы души их упокоились с честью.

Во имя чести – Китая, Федерации, Тянь Цзы, Черного Штандарта, был отдан приказ – уничтожить  попавшую в руки врага «боевую гору» Тао. Не позволить варварам утащить  трофей на свою территорию. Не  авиации, не диверсантам предстояло спасти честь Поднебесной – захваченный «лонгдан» должен пасть от орудий   своего собрата.

Командующий Вэйюан жаждал задержаться на фронте подольше, и заодно расправиться с «кровопийцами», но разум взял верх над эмоциями. Выполнить задание – и уходить. Не стоило рисковать больше необходимого, не стоит бросать вызов Небу.

                ********************************************

Чем можно остановить «Драконье яйцо», идущее на максимальной скорости?

Первый и самый очевидный враг – авиация. Бэттлшип Вена будет действовать в отрыве от своих ЗРК и воздушного прикрытия, хотя авиаторы и обещали отвлечь налетами на северном и восточном направлениях, да и высокая вероятность, что как и 7 декабря, погода над авиабазами *(1) помешает русским поднять в воздух большое количество самолетов.

Наиболее опасным оружием против «лонгданов» были наводимые лазером 1200 – 1500 кг бомбы, при сбросе с высоты 4 - 8 км прошибающие конструктивную защиту «горы» до днища, до реактора и бронированного отсека боезапаса…  И есть ещё проникающие бомбы в 5 - 9 тонн, и одной подобной вполне хватит уничтожить мобильную крепость. Утешает лишь, что последние несут лишь стратегические бомбардировщики со специальными бомбоотсеками.
Русские пока что свою Дальнюю авиацию использовали в основном как ракетоносцы.  Крылатые ракеты «стратегов» опасны своими массивными БЧ, и эту угрозу следует учитывать – но не зацикливатся.  Наиболее вероятны налеты пар, троек и четверок истребителей – бомбардировщиков, несущих 500 кг КАБ и  управляемые ракеты с 300 кг боеголовкой. 

«Звездный налет» с трех – четырех сторон, с одновременным пуском ракет и сбросом бомб с различных высот – что можно противопоставить такому? Шаоцзян не страшился угрозы с неба, зная что его «лонгдан» вовсе не удобная мишень.
Обзорная РЛС   обнаружит врага за 150 -180 км,  но низколетящие цели не засечь, пока не выйдут из-за линии горизонта, однако радиоразведка может фиксировать бортовые радары и излучающую аппаратуру самолетов в радиусе 80 км – а пилоты не безумцы, не будут летать в ночи, в зимних условиях и на малой высоте с выключенными бортсистемами.

ПВО «яйца дракона» способно поражать воздушные цели лишь на ближних и средних дистанциях, и в целом выглядело не  внушающее  – два ЗРК с радиусом атаки в 40 км и четыре малых ЗРК, перехватывающих цели с 15 км.  Лишь ракетный боезапас значителен, да и высота «лонгдана» дает великолепный обзор, возможности по раннему обнаружению и атаке низколетящих целей. 

[indent] Тактике метания управляемых бомб с высоты 8 -10 км на дистанцию 30 км нечем заранее противодействовать – лишь фиксировать траекторию подлета и сброс, а бомбу в 250 -500 кг засекать уже на подлете, и уничтожать усилиями ЗРК малого радиуса и зенитных батарей двух калибров. Скорострельные пушки 76 мм  с водяным охлаждением, позволявшим долго держать высокий темп стрельбы без износа ствола, и 30 мм семистволки с блоком ракет, на «лонгданы» ставили специалисты ВМФ:  для сухопутной армии такие системы были нехарактерны вследствие немалого веса и сильной отдачи. Но как раз для массивной «боевой горы» это было несущественно, а вот стальной шквал противовоздушных снарядов с дистанционными взрывателями, наводимых комбинацией главной РЛС и зенитных радаров, был серьезным подспорьем, позволявшим с дистанций 2- 6 км надежно сбивать одиночные бомбы и ракеты.

[indent] Однако на пуск большого количества УАБ и УР с дистанций 30 -50 км и выше, экипаж «яйца дракона» может ответить лишь набором скорости и сложным маневром по выходу из сектора удара – у ПВО банально не хватит ни каналов наведения, ни количества стволов и пусковых.  И постановкой плотной завесы из активных и пассивных помех – защищавших «боевые горы» сильнее слоистой брони. Плазменный реактор давал достаточно мощности для громоздкой, но эффективной станции РЭБ и систем направленных  ЭМ-помех, способных «оглушить» и «ослепить» большую область. Хотя здесь та же проблема, что с обзорным радаром, с линией горизонта. 
Заглушить БРЛС и связь истребителей-бомбардировщиков, пусть и нападающих с разных сторон, для роты РЭБ задача вполне по силам. Даже если ударная авиация получит внешнее целеуказание, наведение боеприпасов глушиться надежно.  Активные помехи должны применяться одновременно с постановкой дипольных и дымовых завес в виде «облаков» и «стен». Вэйюан приложил немало усилий, выбивая для своего «яйца дракона» дополнительные диполь-дымовые ракеты и снаряды. Полноценная помехопостановка для «лонгдана» выглядела как фронт густого дыма длинной в 2 -5 км,  содержащего плотную концентрацию взвесей, «ослепляющих» в радиолокационном и инфракрасном спектрах – непроницаемая для всех типов ГСН и систем наблюдения завеса.  [indent] При том для мощного комплекса обзорной РЛС «горы»  по силам  отсеять свои и чужие помехи за счет высокой интенсивности излучения. У противника аналогичные (и даже превосходящие, как не горько признавать) локаторы стоят лишь на самолетах ДРЛО – а в последнее время несомненно и на наземных крейсерах.

[indent] В пользу Вена играет и ночная тьма.  В пелене помех и ночи, укроется даже огромная махина мобильной крепости. Чтобы обнаружить и надежно навести боеприпасы, летчикам противника придется подлетать поближе, в радиус поражения «драконьего» ПВО. Основная часть вражеских пилотов пустит ракеты с дальней дистанции, давая время «горе» уйти из зоны налета. Стандартная тактика для «лонгданов» - развитый радарный комплекс призван в первую очередь не навести зенитные ракеты, а загодя предупредить о налёте и дать возможность увернуться или укрыться. 

  Отказ от плотной ПВО для «боевой горы» выглядел логично: дальнобойный ЗРК не установить без уменьшения боевой мощи, а шести пусковых установок хватит для отражения одновременного налета в 5 -10 самолетов,  поскольку всё равно не поставить больше 4 -6 локаторов подсветки цели.

Спасение от смерти с неба – в движении, непрерывном маневре уклонения среди плотных помех и ложных целей. Глупцы, вредители те, кто предлагал закапывать «лонгданы» по амбразуры. Мощный реактор и система парения – для движения над любой поверхностью. Остановиться равно смерти от бомб.

Для себя же, Юйфэнь решил, что если над фронтом будет кружить больше 30 вражеских ударных самолетов, он отменит операцию.  Лучше гнев командования на его темя, чем «гроздь» лазерных бомб в крышу моббазы.

Враг второй – артиллерия.

На фронте евровойска использовали калибры 122, 152-155 и 203 мм, возможно есть «галльские кувалды» 175 мм и русские 180 мм пушки.  Против «боевой горы»  мощи снарядов полевой артиллерии недостаточно, но и боеприпасов на столь жирную цель жалеть не будут.  Полсотни попаданий вполне изувечат  внешнее вооружение и оборудование, да и бронирование «драконьего яйца» не равно линкору. Тот же 203 мм снаряд уже вполне угроза для «лонгдана».  Впрочем, вероятнее всего русские вначале ударят реактивными снарядами – те и летят дальше, и плотность залпа высока. Но даже 300 мм  ракеты не нанесут значительного ущерба – не хватит массы и энергии для пролома защиты «горы».  И все же при накрытии парой батарей РСЗО придется втянуть в корпус выдвижные устройства, а стволы главного калибра и артбашни устойчивы и к плотному осколочному полю, и к десяткам кумулятивных подрывов.
И вновь спасение – в маневре и движении в сочетании с помехами. Придется активировать свои артиллерийские РЛС, чтоб успеть вычислить траектории хотя бы части залпов, и дать пару выстрелов в сторону врага – не чтобы попасть, чтобы заставить сменить позицию, теряя время.

Враг третий. Сотни русских танков.

Верно, многотысячетонному «яйцу дракона» следует учитывать эту угрозу. Тем более, танки будут атаковать совместно с артиллерией и найтмерами – и вероятно авиацией.

Перед бронированными ордами у «лонгдана»   преимущество лишь в проходимости, размере корпуса и калибра. Танковый 125 мм подкалиберный (а если танк тяжелый – то 140 -145 мм) снаряд с километра, при отсутствии рикошета, пробивает внешний  бронепояс «горы», но комбинированная защита и многослойный подбой ограничат повреждение лишь тонким отверстием, без «снопов» раскаленных осколков.  Попадание 125 мм вольфрамовой «стрелы»  –  комариный укус для гиганта, но уже полсотни бронебойных «укусов»  могут ослабить защиту части корпуса.
Основная угроза со стороны танковых лавин противника -  в том, что их пушки способны разгромить высаживаемое «горой» прикрытие из легкобронированных боевых машин, а без «боевого периметра»  не стоит воевать и «лонгдану».

  [indent]  Юйфэнь и не планировал оказаться к танкам настолько близко. Высота корпуса и сильная оптика позволят засечь врага издалека и без включения основного локатора, а система парения дает огромное преимущество по проходимости перед гусеницами. По крупным скоплениям бронетехники можно ударить на 10 -15 км из башенных орудий, приберегая  гига-снаряды, а танки на таком расстоянии не добьют до «лонгдана».

Четвертая угроза. Саперы с сакурадайтовыми, плазменными фугасами в 2 -5 килотонн. Наименее вероятная.
Никакая броня не спасет от высокотемпературного плазменного шара на близкой дистанции, а взрыв плазмо-мины под брюхом несомненно испарит пол - «горы», а оставшуюся половину превратив в груду оплавленных обломков.
Радует, что подобное вооружение требует длительной закладки (не на голую же землю ставить фугас? Приходиться рыть неглубокую яму), и на равнине неэффективно – как угадать маршрут «лонгдана»?  Да и не часто на фронте увидеть сакурадайтовые боезаряды – дорогой энергоминерал предпочитали сжигать в реакторах и энергоблоках.
А вот линия вкопанных обычных фугасов вполне может повредить системы парения и сопла турбин. Потому без внешних групп не обойтись никак – несколько найтмеров и бронемашин понесут саперное оборудование и системы глушения радиофугасов.

Найтмеры. Пятая угроза.
«Красноплечие» с их помощью сокрушили Тао Ли. Допустим, ходовую часть и левитоны движущейся «горы» будет сложно повредить из стандартного вооружения «кавалерии», но если несут тяжелые ПТУР, то выбить артсистемы и приборы могут. И даже повредить систему парения и движения – могут.  Задача экипажа, пилотов и канониров не дать тому случиться.

Как вообще можно противостоять найтмер-атаке из сотни «всадников» – столько «краснопогонники» выставят? Желательно  на ярусах  выставить «Ганлу» с дополнительным вооружением, на крепежах и тросах, дабы не слететь при резких маневрах «лонгдана».  Но куда лучше, если принудить противника   атаковать  с  дистанции 20 -30 км, что даст достаточно времени на десяток залпов башенных орудий и главным калибром, вынуждая вражеские ванзеры маневрировать и рассредоточиваться, расходуя энергию.

Идеальной будет ситуация, если удастся удерживать основные силы противника в 10-15 км – на этой дистанции локаторщики уверенно обнаружат  движущиеся машины, –  и тогда  установить на прямую наводку главный калибр, и стрелять уменьшенным зарядом пороха (ослабив и отдачу) прямо в парении и движении. Пара кассетных снарядов нанесет  ущерб даже рассредоточенному врагу.

Тактика очевидна – не приближаться к цели на   расстояние меньше 15 км, иметь перед канонирами широкий сектор обстрела.

Только их командир не глуп. Узнав, что(!)  движется в их сторону, заранее выдвинет найтмеры далеко вперед, и если те рассредоточатся и присядут, укроются за складками рельефа,  то радары и оптика ночного видения на «горе» никак не обнаружит недвижимые цели заранее.

Юйфэнь не будет рисковать.

Логичнее подходить к цели по изломанному маршруту, осуществлять обманные маневры, вынуждая врага двигаться в погоню за «горой», активировать свои радары и оптику.
Если по обе стороны внезапно возникнут эскадроны найтмеров, прикажет пустить побольше дыма и отходить на полной скорости, маневрируя зигзагом, чтобы вражеским всадникам не удалось зацепить гарпуны за корпус. И непрерывный огонь всеми огневыми средствами, в первую очередь ПВО-артиллерии. Найтмеры превосходят «боевую гору» в скорости, но на заснеженной изрытой степи левитационная подушка дает «лонгдану» преимущество – возможно держать дистанцию, ведя огонь по преследователям  из закрепленных на ярусах и крыше «железных скелетов», 75 мм и 30 мм зенитками.

Если  русские приблизятся вплотную, то на своих гарпунах могут заехать вплоть до вершины «драконьего яйца» и расстрелять верхний мостик (не опасно – главный КП расположен в бронированном отсеке в центре «яйца»), как и  уничтожить орудия и выдвижные устройства, прорваться в передний и задний ангары. Повредить турбины и левитационные опоры сложнее, но «ослепший» и «оглохший» мобфорт станет бесполезен. И у найтмеров ЕС есть вполне грозное оружие против «лонгданов» - ПТУР «Регина», большой дальности и разрушительной силы** (2).

Угроза абордажа найтмерами  велика, потому у грузового лифта на крыше будут стоять  четверо  новых найтмеров, а на среднем ярусе и мостике – приданные группы парашютистов - «воронов» с тяжелым оружием: хотя лучше, чтобы солдаты вместе с «Ганлу» выходили наружу на тросах, под ветром и осколками выцеливая вражеские машины. Задача для самоубийц – но из помещений можно стрелять лишь с легких одноразовых гранатометов со слабым выхлопом, и малой дистанцией эффективной стрельбы. И какими силами оборонять четыре шлюза в ангар нижнего яруса?

                       ********************************************

–  Тао, друг, почему ты погиб – так!? Что не учел? Почему – не учел? Почему не отказался? – Вэйюан сжал в руке амулет в форме «черепахи-дракона», биси, ставшей символом «лонгданов». Амулет того года выпуска, где были выгравированы иероглифы имен товарищей и преподавателей.   Тао забрал с собой с собой был такой же – с начерченным именем Вэйюана.

Но  мысли о павшем командире не вызывали жажду мести, лишь вопросы.

                              ********************************************

Почему проиграл Тао Ли, один из лучших выпускников Бэйяна? Его поражение не в том, что погиб. Погиб напрасно – проклятый   русский прав.

У брошенного в прорыв к Павлодару «лонгдана» действующими были лишь пара бортовых гусениц, тогда как шесть спаренных ходовых блоков на брюхе выполняли лишь опорную функцию *(3). Реактор, артчасть, система управления огнем и РЛС-прицелы были приведены в норму, но механическая часть и вспомогательные двигатели не работали. По всем расчетам повреждение боковых гусениц могло лишь замедлить ход, но не мешать движению и маневру – если бы работали опорные траки.

На «лонгдане» Тао вся система опорных траков не работала. Центральные  катки вращались  лишь за счет работы главных валов. В нарушение всех писаных уставов и проекта.

По факту гусеничного сверхгиганта бросили в бой без расчета на возвращение. При ограниченной маневренности и подвижности, с парой ходовых платформ, «драконья гора» Тао Ли могла двигаться лишь по ровной местности, лишь за счет ширины и высоты траков преодолевать овражки и мерзлые речки-озера; сомнительно, что мог перейти обледенелый канал Аксу-Экибастуз, и тем более не мог форсировать Иртыш. Всё, что мог – доехать на дистанцию огневого воздействия, вклиниться в русский фланг, вызвать на свою броню огонь, прикрыться дымзавесой, и стрелять до тех пор, пока авиация не найдет и не разбомбит.  Гибелью «лонгдана» прикрывать прорыв «всадников», которые должны были расширить «коридор» на Имакию-Павлодар и обеспечить подход подкреплений и конвоев...

Запасы дымовых шашек и ракет не бесконечны, вечно дымзавесу держать не выйдет. Тао это понимал.
Но весь первоначальный план рухнул, когда евроармия нанесла встречный удар на 100 км, использовав парящий крейсер и полк  найтмеров с танками. Штабные уповали на снежную бурю над Омском, и что пускать по движущейся цели оперативно-тактические ракеты сложно (спорное утверждение, особенно если ОТРК пускать залпом по 5 – 8 ОТР – для крупной цели не жаль), что евровойска устрашаться и предпочтут встретить бронированного гиганта на укрепленных позициях.

Канониры у Тао Ли были высокой выучки, получше моих, настреляли сотни выстрелов, потому умели попадать по цели в пределах горизонта с первого – второго залпа. Судя по репортажу, дорого продали свои жизни. Тао, возможно тебе стоило взять другие снаряды?

Перед уходом друга в последний поход, Вен успел с ним поговорить, исключительно по делу, словно и не в последний раз виделись.

Считал, что Тао успеет уйти с разбомбленной «горы», выполнив задачу.

В тот день последнего разговора, Вэйюань держа в руках запрос друга на снабжение, спрашивал, почему тот в поход берет мало снарядов основного калибра, давая предпочтение подкалиберным? Тао отметил, что 305 – 280 мм можно и взять больше, и носимый вес будет меньше, и начальная скорость выше, что в сочетании с разгонным поддоном и реактивным ускорением, забрасывало боеприпасы в заоблачные дали, до 60 - 90 км.  И главное – подкалиберные боеприпасы несли блок ИНС и ГСН, обеспечивающих приемлемую точность на дальних дистанциях.  Юйфень возразил, что «лонгдану» Ли просто не дадут столько времени, выстрелять все погреба, но согласился, что боеприпасы ГК имели слишком большой снос на дальних дистанциях, не компенсируемый мощью снаряда. Потому основным боеприпасом гига-пушек в идущей войне и были подкалиберные.

А гусеничная база Ли не смущала, а внушала оптимизм касаемо возможности стрелять всеми стволами и  полным зарядом на ходу, без головной боли насчет настройки равновесия и амплитуды качки.

Но Тао Ли проиграл. Тогда на что же надеется генерал-лейтенант?

Залог  своего успеха Юйфэнь  тоже видел  в самонаводящихся 305 мм снарядах  в подкалиберном поддоне. Именно их генерал исписал особенно тщательно. Оснащенные инерциальной коррекцией и боковыми пороховыми соплами стабилизации курса, полутонные убийцы четко падали в 30 - метровый круг на конечном участке траектории. Подобные боеприпасы были относительно дешевы и весьма эффективны по незащищенным целям – при силе взрыва снос в 15 -20 метров не играл особой роли. Была предусмотрена и радиолокационная или инфракрасная система  наведения. Подкалиберные выстрелы в 280 мм могли при полном заряде пролететь до 80 км, да только китайские оружейники пока не смогли вместить в указанные снаряды головки самонаведения, лишь ИНС.
Насмешка Небес – до сегодняшнего дня для наводимых локатором  головок самонаведения  не было целей в этой войне. Радарные или тепловые головки должны были наводиться на корабли или небольшие острова, но сегодня, по воле Неба, для них идеальной мишенью будет громадина поверженного «лонгдана» на ровной местности, весьма радиоконтрастная цель. Примитивный ламповый – потому дешевый и прочный, радиолокатор снаряда, падая по баллистической траектории, в теории должен «освещать» всю длину корабля-цели, ударив точно в центр. Вот только Юйфэнь весьма скептически относился к возможностям самонаводящихся снарядов: низкое качество локатора не позволяло захватывать объекты с дальних дистанций, и по движущим и тем более маневрирующим целям применять было бессмысленно – ГСН в лучшем случае захватывала площадь 200х200 метров, а пороховые рулевые сопла  не давали нужной маневренности.

В теперешней войне мобфорты стреляли лишь инерциальными, или инфракрасными снарядами – если случалось засечь крупное скопление горячей бронетехники, выделяющейся на холодной земле (китайское ИК-наведение  в условиях зимы такие цели захватывало), то противнику  на крыши сыпались сотни поражающих элементов из пары снарядов главного калибра. Но два дня назад,   специалисты и рабочие с снарядного завода, сменили у части 305-мм боеприпасов ГСН и установили взрыватели на проникающий эффект, так, чтобы болванки прошибли захваченную «гору» до днища, до хранилища порохов или реактора…  И добить – фугасно-зажигательными, чья начинка дает температуру в 3000 С.

То будет погребальный костер по павшим товарищам, что уничтожит и оскорбительные надписи победителей на корпусе трофея.

Главный вопрос – с какой дистанции давать залпы? Если с максимально возможной – как корректировать стрельбу? У генерала Вэна есть пара идей…
Товарищ и соратник пошел в бой с корректируемыми снарядами. Видимо, ими и поразил французский крейсер. Его, Юйфэня, канониры, тоже не промахнуться.

          ********************************************

Тао Ли, возможно ли, что ты неверно выбрал тактику битвы, неправильно проложил маршрут, неточно оценил ситуацию? Или же заплатил жизнью за чужие просчеты?

«Драконьи яйца»  создавались, помимо наглядного отображения мощи КФ, как демонстрация научного и технологического потенциала (и свойственной китайцам масштабности).                               
Но отработанная тактика в первую очередь опиралась на возможности левитации «гор»,  когда скоростные носители крупных калибров могли промчаться над густой сетью каналов, речных пойм и болотных лагун, вплоть до пересекания проливов, и обрушивая на врага снаряды, высадить немалый десант. На северной границе «лонгданы» виделись средством против русского превосходства в артиллерии, за счет калибра и  длинных стволов обоих типов пушек – что давало и большую дальность выстрела, а значительный возимый в нутре «горы» запас  снарядов и порохов позволял сутками не выходить из сражения.
Одновременно «драконье яйцо» сопровождали подразделения легкой и среднебронированной техники (танков как правило, «горы» возили не больше батальона – двух), используя мобильную гига-платформу как базу, склад и штаб: для многочисленных «Ганлу» необходимость в регулярной подзарядке и пополнении боекомплекта была особенно актуальной.

Но если металлурги, оружейники, инженеры-проектировщики и энегетики оказались на высоте, то   создатели левитационных Систем Парения для колоссального веса «драконьего яйца» не то чтобы подвели: их проект оказался удачен, пошел в серию, но не поспевал за производством готовых корпусов. Особенно остро проблема обозначилась на центральноазиатской периферии,  ибо крупные электромагнитные «подушки» производились лишь в Китае. В итоге было принято спорное решение, дабы «горы» не ржавели а экипажи не расслаблялись, подключить реактор и энергосистему к гусеничному или многоколесному шасси.

Вот только мобкрепости на гусеницах считались учебными(!), и первоначально ездили лишь на полигоны, отрабатывать стрельбу и работу систем и механизмов. Со временем планировалось всем гигантам установить «подушки» и турбореактивные движители.

Внезапно выяснилось: гусеничный «лонгдан» дешевле в содержании (дорогой энергоминерал тратился лишь на вращение колоссальных вальных механизмов, а вспомогательные системы работали  на мазуте или сырой нефти (благо, той в Средней Азии навалом). Такая «экономия» донельзя усложняла механическую часть, но с металлургией и сборкой механики в КФ был порядок, зато ценная энергоплазма не расходовалась, и не нужно ставить сложные ЭВМ и электронные системы контроля парения и распределения энергии – в электронной базе Федерация не блистала. И главное – хоть «горы» на траках и несли больший груз, чем парящие –  лишь в пределах центральноазиатских степей и пустынь, уже заехать в Китай   можно было лишь изломав гусеницами  всю транспортную инфраструктуру в Джунгарском проходе, с гарантией завязнув в обломках железных и асфальтовых дорог.

Единственное признаваемой Вэном преимущество гусеничного шасси – стрельба всеми пушками полным зарядом в движении, тогда как для парящей «горы» в аналогичных обстоятельствах ставала проблема качки и вибрации, сбивавшей прицел.

Но для войны «лонгданы» на траках не годятся.
Двигаются медленно, маневренность низкая даже при одновременной работе всех гусеничных блоков. Проходимость ещё ниже:  степь, пустыню  и низкогорье все же удавалось преодолевать, но как форсировать долины крупных рек, того же Иртыша? Многочисленные каналы? Сезонные реки и озера? Траки широки, катки высоки, так ведь и в поймах вековой ил на дне, преодолевать такой долго, без донной гати не обойтись. Кто  переправочную гать класть по дну будет – «ганлу» своими куцыми манипуляторами? А из чего – степь кругом, лесопосадки неширокие, да и под такую массу бетонные блоки нужны, а не бревна.

Потому гусеничные моббазы и не выходили со своих «логов»  Южного Казахстана, ожидая установки систем парения.  Не выходили – до рокового приказа и согласия Тао Ли.

В ноябрьских сражениях на востоке и севере, «драконьи яйца» использовались как мобильные и маневренные артсистемы с большим возимым боекомплектом – не главного калибра,  куда чаще стреляли башенные 208-203-155 мм пушки (и часто – установленные на ярусах РСЗО), таких было и больше, и залп  выходил дешевле, и перезарядка быстрее.  Десант   возили нечасто, хотя к каждому «лонгдану» приписан полк «кавалерии» найтмеров и «драгун» на пушечных БТР и ББМ, в ходе войны все больше приданных подразделений изымалось на фронт.

Юйфэнь и остальные командиры использовали нехитрую, но действенную тактику быстрого выдвижения из глубины боевого порядка федеральных войск, стремительный огневой налет с маневрированием под прикрытием дымзавес и интенсивных помех, и быстрый отход, оставляя на  позиции имитаторы. Методика оправдала себя – за два месяца каждое «яйцо» приняло в корпус десятки попаданий, но ни одна «драконья»база не была уничтожена. При том успешные огневые налеты на востоке остановили наступление Российской империи, вынудив противника уйти в оборону.

И ни разу «горы» не бросали на штурм или во встречный бой с русскими дивизиями – вблизи границ, в полосе  200 км господствовала русская авиация.

Но 8 декабря ситуация изменилась – во встречное сражение ввели «лонгдан» Тао Ли, как штурмовое средство и инструмент главного удара. В довоенных планах такое применение рассматривалось: как защищенный флагман в центре или на фланге наступающих войск, поддерживающий огнем и вызывающий огонь на себя.

          ********************************************

То памятное обсуждение в центральном командном пункте Среднеазиатского фронта…

«Наши многочисленные легкие и средние бригады  с успехом сдерживают противника за счет тактики изнурения, но не в состоянии остановить натиск танковых дивизий, подкрепленных русскими пушками и ракетами, и не могут нанести сокрушительно поражение более тяжеловооруженному противнику. Именно потому наступательные операции должны поддерживаться артиллерией и броней мобильных баз! И «драконьи горы» не должны уходить с поля боя, пока не опустошат весь боекомплект!».

Юйфэнь высказался, что в таком случае, раньше чем израсходуется БК, вражеская авиация и артиллерия разрушит «лонгдан». Желание получить преимущество в артиллерии за счет «боевых гор» понятно, но противник за счет большего количества стволов и снарядов все одно будет стрелять чаще и дольше, срывая любые контрудары. Вэн указал, что одна мобильная база по боевым возможностям равна артиллерийской бригаде (уступая в количестве стволов), при том бригада куда дешевле для казны.

Генерал не побоялся пройтись по слабым местам штабного плана. Расконсервированная лишь  месяц назад  «крепость» не прошла даже полноценную установку двигательных систем на донные гусеничные блоки, и всё движение с маневром зависит лишь от пары боковых гусениц, которые одновременно вынуждены «толкать» и донные блоки траков, отчего создается критическая нагрузка, что увеличивает хрупкость основных валов.   
Нагруженная снарядами и найтмерами гига-платформа просто не сможет преодолеть канал Экибастуз-Аксу, потому к Павлодару-Имакии пойдут лишь мобильные силы, а для гусеничной «горы» после обеспечения прорыва полка «Ганлу», ведомого «сазерлендами», без прикрытия ЗРК, легкой бронетехникой, танками, пехотой и артиллерией, и положенных по штату штурмовых ВТОЛ, нет возможности вернуться обратно, и малоподвижная громадина обречена вне зависимости от толщины брони и калибра пушек.

И если посылать расконсервированную «гору» в один конец, не логичнее продумать тактику предстоящего боя?  Лучше подготовиться – установить нужную механическую часть, и  не «учебные», а более новые системы радиоэлектронного подавления и разведки?

– Не вам решать, тем более после вашего слабоволия, шаоцзян! Более новые – более дорогие, у нас и так критический дефицит по электронным системам! Предлагаете снять с действующего «лонгдана», лишив тот возможности воевать? Вы хотите лишить фронт сразу двух «боевых гор, генерал!? Звучит как измена! – Таков был ответ.  Гусеничной «горе» предстояло героическая гибель, потому было логично как можно больше удешевить будущий успех. Потому и опытных офицеров и техников предназначенному на заклание «сыну дракона» не дали, хотя в экипаж набирали добровольцев. Был нужен лишь достаточно опытный командир, способный довести «яйцо» до места.

– «Сколько средств вложено в таких как вы, генерал Вэйюан, а «Лонгданы» - символ мощи Федерации, постреливают из тыла, словно разбойники?!  Те, кто должен идти впереди войск, словно победный стяг, воодушевляя своих воинов и лишая воли врагов!  Не забывайте, вы в своем звании шаоцзяна лишь благодаря  «лонгданам»!» (4) – И  командир «боевой горы», с первого дня не вылазившего из боёв, был заклеймен как малодушный, без учета успехов Юйфэня в ноябре, за что шаоцзяну   высшее командование выписало ряд благодарностей.

Тао Ли вызвался. Зачем, друг? Спасал Вэйюана?
Так не разжаловали бы, не то сейчас время для «чернознаменных», разбрасываться ценными и лояльными  кадрами. 
Да и командование фронтом понимало правоту дерзкого генерала, ибо для «достижения стратегического перевеса» на павлодарском направлении одного «драконьего яйца» на траках мало, даже с полком новых найтмеров.  А в итоге войска погибли, не дойдя до фронта, не нанеся и половину планируемого ущерба. И Павлодар пал, ещё больше обессмысливая смерть товарища и его воинов.

Возможно, всё дело в силе веры Тао в удачу, благоволения Неба? Юйфэнь в глубине души – не верил. Почитал фигуру на троне, уважал Хоу  Шана, служил Китаю и Федерации на совесть – но не верил. Доверял лишь себе, своим суждениям и решениям, а не не обозначенной высшей воле.

Лишь от него зависит, проиграет он или победит.

                       ********************************************

  Крестовский… Небо дало тебе право хвалиться победой своей. Это война – и  я не ненавижу тебя за смерть Тао Ли и его воинов. Но не стоит насмехаться над честью генерала Шана, над нашей честью. Потому «Черное знамя» идет к тебе, показать как мы возвращаем достоинство. Надеюсь ты не погибнешь в этом бою. Узнаешь, что нам есть за что сражаться, что твои оскорбления генерала не остались без возмездия.

Отредактировано Рубен К. Эшфорд (2020-01-19 01:31:59)

БОЕВОЙ ВЫХОД. 19:00 – 21:00
                   
                       Вэйюан Юйфэнь.
– Мы на ничейной территории,  шаоцзян! – Бодро отрапортовал начальник службы вооружений,  дасяо (полковник)  Чжан Дэцюань, стоявший у широкого стола с горизонтальным экраном тактической карты.
– Здесь вся территория – Федерация, дасяо Чжан. – Отрезал генерал Вен, отходя от перископического дальномера. Он и так видел, как вершина Акбет и скалы Баянаула остались  позади, вскоре окончились и низкие сопки. Впереди лишь снежная равнина, где не спрятать 40-метровую «боевую гору» за невысокими холмами  или лесополосами «зеленых стены».
– Нашей силой и во славу Чжунго, шаоцзян. – С характерной для него молодцеватой бодростью ответил Чжан, ничуть не смутившись резкости командующего. Дэцюань был не только заместителем  командира «боевой горы», они и служили вместе достаточно долго, чтобы не обижаться на словесные пикировки.

Юйфэнь моргнул, возвращаясь из зелено-белой реальности перископа в реалии мостика: к  яркому освещению, сверкающим экранам и схемам на панелях, к напряженным лицам офицеров и операторов, к хриплым микрофонным командам и шелесту динамиков.  И стоило Вэну отойти от дальномера, как его место занял дежурный наблюдатель – прерывать наблюдение нельзя ни на мгновение.

Генерал понимал, для чего он последние 20 минут предпочел глядеть в электронный экран с данными от всех постов наблюдения, но если бы он продолжил игнорировать присутствующих, тогда необходимые доклады принял бы заместитель, и полковник не посмотрел бы и на  потерю лица командующего.
На мостике, помимо офицеров экипажа, находились четверо, видеть которых не хотелось. Перед тремя командир испытывал нечто вроде стыда. Четвертый вызывал опасения. И все четверо рискуют не увидеть завтрашний рассвет вследствие решений Юйфэня. Шаоцзян не станет жалеть – с чего бы? Просто будет помнить.
Стоящие вместе двое. Панцер-полковники, невысокие, но жилистые. Первый поведет своих подчиненных на боевой машине, второй предпочитает руководить из бронипрованной КШМ, но оба будут воевать снаружи, без прикрытия корпуса Лонгдан.
Третий – майор интеллигентного вида, полноватый, бывший гражданский чиновник. И его подчиненные – сплошь очкарики и люди с ладонями без следов вьевшеся смазки и порохов, даже не умеющие толком стрелять, их оружием были ловкие пальцы, резво прыгающие по клавишам и сенсорам-тумблерам.
Два подчиненных майору сочлененных тягача с прицепами не для боя, будут неспеша двигаться вслед за Лонгдан в тылу, под маскировочными тентами ( скрывающими в РЛ и ИК-фоне) и ждать…Ждать приказа Вэна, обрекающего их на смерть. И рискуют они вовсе не из-за минимальной охраны.
Четвертый. Крупнотелый монгол, полноценный генерал. Успешный командир робо-кавалерии и механизированного корпуса, получившего новые, отечественные найтмеры. Сам факт, что усиленное кавалерийское подразделение прикрытия возглавляет командир корпуса, свидетельствует   о важности задачи. И что подтверждается информация «вражьих голосов» о серьезных потерях КФ. Воины 9-го корпуса хоть и сражались храбро и умело, а удержать 500 км фронт было невозможно, потому значительных успехов не добились и отступили на севере и северо-востоке, в итоге были отведены на переформирование. И при всей своей невозмутимости и подчеркнутом уважении, Ямаат выглядел так, словно в любую минуту готов отсечь голову командиру Лонгдан.

Командир  не должен сосредотачиваться лишь на четверке. Были и другие, с готовыми докладами, ждущие указаний главкома операцией.

Ноги ощутимо затекли, но Вэйюан подавил желание уместиться в удобное до ненужности кресло посреди центрального командного пункта(ЦКП), и стоя выслушал доклад каждого, пока вокруг, в менее удобных, но тоже неплохих креслах, работали специалисты-операторы.
Первым  выступил инженер-энергетик , физик-ученый в военном звании, доложивший о работе энергореактора и запасах сакурадайта, о теплообменниках, магнитно-левитационной подушке, работе физиков-механиков(реактор и маглев требовали высшего образования), замере интенсивности ЭМ-полей.

Вторым был турбинно-машинный офицер, инженер. Техосмотр проведен, лопасти заменены, подача энергии стабильна. Ничего нового – этим вопросом командир «горы» интересовался часто и лично.

– Шаоцзян, всё сделано. – Кратко доложил полковник Фэй Сунь, отвечающий за логистику и хозяйственную часть. Командир доклад принял, зная что в офицере можно не сомневаться, что за простыми словами стоит изнурительная и кропотливая работа. Прибавляет оптимизма знание, что «боевая гора» понесет в инженерных отсеках двойной запас основного ЗИП и тройной – мелких запчастей, ибо парящий Лонгдан словно дракон пожирал детали и части конструкций (механическое напряжение, вибрации и боевые повреждения брали свою плату).  И Вэйюан предпочитал нагрузить свою «гору» дополнительной парой тонн запчастей в каждый выход,  как гарантию возможности осуществить ремонтно-восстановительные работы своими силами**, не ожидая инженерного полка, тем более не уходя с фронта на базы у Алматы.

Офицер ПВО доложил: пусковые и погреба боеготовы, зенитные батареи доработаны для стрельбы по наземным целям, получение целеуказания от артиллерийских и основных РЛС отработано.
– Ваш приказ насчет доработки зенитных ракет и локаторов наведения обоих пусковых основного ЗРК выполнен. Шаоцзяну нужно учитывать, что это частично ослабит нашу воздушную защиту.

– Связь в норме. – Доклад офицера-радиотехника.  Обговорены дублирование частот, отработано взаимодействие между частями, радиостанции и приемники каждой боевой машины проверенны комиссией. Центральный узел связи и АСУВ функционируют безукоризненно. Выполнены указания о инфо-кабелях внутри корпуса, передающих данные с КП на дисплеи в ангарах и палубах: где офицеры боевых групп будут получать сведения о ходе боя, дабы вражеский прорыв встретить в готовности.
Рота  радиотехников, более чем наполовину из офицеров, даже на стоянках находилась в готовности обнаружить и заглушить, и свою компетентность они успели продемонстрировать хотя бы тем, что «гора» Вэйюана до сих пор не продырявлена. Сейчас радиотехники совместно с пеленгаторами – акустиками и наблюдателями у дальномеров вслушивались и всматривались в происходящее за бортом…

                   ********************************************

– Работа воздушного радиолокатора! Направление  юго-восток! Дистанция – не определить без локатора!  Запрашиваю анализ данных.– Внезапно раздался громкий доклад оператора   систем пеленгации, впившегося взглядом в экран. И тут же раздались голоса о готовности постов РЭБ, ПВО, химиков-дымзасветчиков, аварийной команды, радиотехники доложили готовность включить оба главных локатора,  а наблюдатели у инфракрасных дальномеров и телескопа отметили неизменность внешней среды – тепловых следы самолетов в небе отсутствовали.
Операторы среагировали похвально  быстро, создав некоторый хаос на мостике. Присутствующие командиры заерзали, явно готовые броситься к своим боевым постам, но Вэйюан не двинулся с места, демонстрируя  готовность дослушать доклады.

Командующий был доволен реакцией персонала – ночные боевые выходы были привычным делом, как и выработанная за месяцы войны реакция на источники излучения в воздухе, которые часто грозили обернуться «роем» лазерных бомб и ракет, или пикирующих с стратосферы боеголовок. Лонгдан шел с выключенными обзорными станциями, и направленные в него боеприпасы мог обнаружить лишь пассивной локацией (однако дальнее пассивное обнаружение было одним из козырей модернизированных Лонгдан), что уменьшало время на активацию всех излучателей РЭБ и пуска дымзавес с диполями и активными помехами. Вот только напряжение дало о себе знать, и вроде бы не салага,оператор запаниковал, и его страх передался остальным. Нельзя их осуждать -  оба «лонгдана», участвовавших в контрнаступлении на каспийский берег, под ударами бомб и крылатых ракет были тяжело повреждены, понеся значительные потери в экипаже и матчасти, и спасены были лишь за счет «песни ветра» и жертвой персонала «колокольчиков» - «фэнлинь».  Мобильная крепость Цзоу Хонга, на артпозиции на обратном скате  горы, внезапно получила пару 1200 кг лазерных бомб прямо через скалистый гребень – явно работал наводчик русского спецназа. Да и «гора» Юйфэня  часто попадала под налёты. Неважно – экипаж не должен позволять страху брать над собой верх!

– Тип излучения? Направление движения? Высоту полета давай! – Второй оператор проявил больше выдержки. – Спокойнее.  Посмотри на длину волн и высоту полета. Он далеко, около 200 км, и высота не выше двух. – Второй замолчал на полминуты, высчитывая в сплетении линий на экранах лишь понятное ему, а Вэн отметил, что замолчал весь мостик. – Объект держаться на широте Сюантона и Семея.* Командир, это разведывательный вертолет, патрулирует в сторону юга.  Датчики облучения ничего не фиксируют, нашу «гору» не «засветили».

– Хорошая работа, майор. – Пусть Вэн немногих подчиненных знал по фамилии, этот оператор заслужил похвалы. Опытный и рассудительный, сразу выхватил нужные сведения в хаосе радиофона снаружи. Отработал куда лучше массивной бортовой ЭВМ, занимавшей целый отсек. – Что с северным  и восточным направлением?
– Излучение воздушных радаров ДРЛО не фиксировали. – Ответил первый пеленгатор, явно стремящийся загладить свой промах. Вэйюан знал, что большие антенны и широкое «плечо» корпуса «горы» позволят обнаружить сканирующие импульсы «небесных глаз» на расстоянии в 800 км, дальше, чем ДРЛО обнаружит «лонгдан»  на равнине. – Пока лишь радиообмен ВВС.
– Сейчас началось воздушное сражение, русские несомненно попытаются нанести ответные удары по аэродромам, и проводят разведку направлений авиабаз Семипалатинска и «Шагана». Разведывательный вертолет нас с такой дистанции и высоты не увидит, ему помешают вершины южнее нашего курса. Операторам – с началом воздушного сражения таких сигналов будет гораздо больше, постарайтесь не устраивать лодные тревоги, и не упустить тех, кто может идти на нас. Продолжаем,  уважаемые офицеры. –Юйфэнь обратился к членам комиссии, желая дослушать их, как того требовала субординация.
                  ********************************************
Капитан взвода медиков доложил: лазарет и перевязочные готовы, медико-спасательные группы в противогазах и огнезащитных костюмах с легкими бронежилетами, с носилками и аварийным инструментом извлекать раненных и убитых из пылающих отсеков – готовы. Несколько военврачей и санитаров будут оказывать помощь на медброневиках снаружи.

Аварийно-спасательные группы в готовности на всех ярусах и возле реактора с турбинами, подвижные модули пожаротушения заправлены, пожарные магистрали работают ( прогреты на случай обледенения) и дублированы, система экстренного пожаротушения активирована. Личному составу выданы дыхательные маски.
– Ваша, командующий, в каюте. – Отметил офицер-аварийщик. Вэн тут же отдал приказ остальным не забыть одеть сумки с противогазами. 
                       
Для военных ремонтной роты не было существенных отличий между повышенной боеготовностью и отдыхом на стоянке – они всегда в работе. Сейчас на 2 и 3 ярусах у шлюзов сложены контейнеры с ЗИП для замены поврежденных локаторов и датчиков антенн, электронных блоков и кабелей, а сами инженеры готовы выйти наружу, на фрейм-модулях TQ-типа, чьи манипуляторы способны и к сварочным работам, и заменам конструкций-деталей.  Ремонтным фреймам предстоит борьба за живучесть на внешних ярусах под вражеским огнем – ну так для того пилоты и носят военную форму инженеров. Вот кому не позавидуешь – тем, кто будет дежурить у люков на днище, возле турбинных комплексов, повиснув на тросах магнитных гарпунов.

Вэйюан Юйфэнь выслушал всех – а ведь оставались ещё артиллеристы «боевой горы» – тот же Кон Сонгё, фанат дела, уверявший, что лично осмотрел оба гига-ствола изнутри, и приданный офицер ВВС, отвечающий за авианаведение и консультации зенитчиков с локаторщиками, и принять отчеты дежурных наблюдателей и «слухачей»…
В мягкое кресло сесть удалось не сразу, но долгая процедура имела свои плюсы – шаоцзян мог быть уверен, что у «горы» в критический момент не откажут  энергетика, механика и вооружение. Если конечно причиной неисправностей не станут боевые повреждения.

                    ********************************************

                      За восемь часов до выхода.
– Вы взяли много «воронов», командующий. – Рослый монгол-генерал настоял на личном разговоре в  дежурной кабине командира подле мостика. Тактично с его стороны – в командирскую каюту Юйфэнь допустил бы  монгола лишь по приказу свыше. – Одобряю. Русским придется постараться взять вашу «гору» на абордаж. Десантники Корпуса Ворона умелые и храбрые воины, но там, за броней, в степи – даже от тяжелой пехоты мало толку, даже если вы посадите солдат на БТР-ы. – «За броней»…В словах комкорпуса слышался явный намек, что он в  полевых сражениях разбирается поболее, чем Вэйюан. Вероятно, монгол прав, но руководитель операции все же Вэн, о чем командующий и указал собеседнику.

– Не смею подвергать сомнению решение штаба. –  Данзан ничуть не смутился под натиском Юйфэня. – Генерал, нам вместе идти в бой, во славу Поднебесной, Тянь Цзы и Шана, и  одолеть сильных врагов. И во имя боевого братства, не  желательно, чтобы недопонимание между нами повлияло на успех операции.

Генерал - дацзян Ямаат был более чем откровенен.  В последнее время среди  военных, выступивших на стороне Тянь Цзы и Хоу Шана, в том числе и «чернознаменных», наблюдались случаи предательства или скрытого саботажа, неповиновения, игнорирования приказов  – и порученцы  Корпуса Смерти и Опадающих Листьев от высшего генералитета не справлялись везде и сразу.  «Бэйянец» Вэйюан формально стоял над всеми межклановыми и межсемейными дрязгами в среде Черного Знамени, но шаоцзяну следовало быть осторожнее с грозным «дарханским душегубом». В условиях внутренней смуты, даже член Опадающих Листьев под подозрением, тем более низшей иерархии, тем более когда известно, что в братство его привел близкий товарищ. У Ямаата за пазухой его доспеха вполне могло притаиться письмо с печатью и подписями, где указывалось, что командование операцией переходит к монголу –  поскольку у того и звание выше, а самого командира Лонгдан отстраняют и арестовывают.
– Могу узнать причину, почему вы не пожелали брать весь полк моих найтмеров, а предпочли пехоту и бронетехнику «воронов»? – Уже с нажимом повторил вопрос монгол. – И тот усиленный эскадрон, что сформировал по вашей просьбе...Так и будет сидеть на «лонгдане», шаоцзян?   
–  Если операция пройдет по плану, вы можете и не встретить  врага, генерал Ямаат. –  Значит «просьбе», а не «приказу»?! Учтем и запомним.
–  Считаете, что мои воины не способны одолетьGrabstein Kreuz с его Schwarzer Tod? – Монгол хорошо знает немецкий, произнеся без акцента прозвище грозного врага Китая. – Такое отношение оскорбительно выглядит и для пилотов моего корпуса, и для создателей Гуан Юй, шаоцзян Вэйюан. Но вы хороший воин, потому думаю, у вашего решения были причины. – Под настороженным взглядом большого воина в кевларовом доспехе с генеральским клинком на бедре, было откровенно неуютно. Но нельзя показать слабость. Вдруг это и очередная проверка сверху?

– Ваш полк целиком не взял потому, что не хотел чрезмерно ослабить  ваш  9-й мехкорпус, ибо если по воле Неба  мне не суждено достичь успеха,  провал операции слишком ударит по нашему фронту. Так у вас останется ещё почти половина машин и пилотов, которые могут успеть набрать опыт. – Для Монгола это явно не аргумент, следует ждать возгласа «воины должны отдавать жизни за Поднебесную!». – И ещё потому, что ¾ вашего полка новых найтмеров – новобранцы, с одной-двумя неделями наезда. Потому и попросил вас  отобрать наиболее опытных и грамотных  пилотов, и наиболее объезженные машины, прошедшие дополнительный техосмотр.
Новая боевая техника всегда капризна и нуждается в усовершенствовании, генерал Ямаат – а взяв наиболее подготовленные Гуан Юй, могу не сомневаться в них, пусть найтмеров и меньше запланированного. Могу ведь не сомневаться в надежности ваших найтмеров?

– Разве вы не лишаете новобранцев  хорошей возможности научиться сражаться?
– Что у вас, командир корпуса, вызывает недовольство в принятом на офицерском совещании и одобренном штабом плане? – Чертов монгол! И ведь не скажешь, что бросать на сырых машинах  малоопытных пилотов в резню с сильным врагом приведет лишь к бессмысленной гибели, которая даже на отвлечение не сгодиться. И слишком дорого для казны выходят такая «боевая учеба». И ведь вслух не сказать – обвинят в пораженчестве.
– Ваш план, шаоцзян, хоть и не лишен недостатков, но я его высоко оценил и одобрил. И все же…Мои найтмеры, рассредоточенные на «лапах»,  «клюве» и «голове», вынуждены защищать войска и Лонгдан. Свобода маневра, действий, лишь для подразделений на внешнем периметре, у «когтей» с легким оружием и «копий» с тяжелым.
Если враг атакует «кавалерией» прямо в центр, то легко прорвет тонкую линию дозоров, обойдет «клюв» и ударит по Лонгдану.

– Идеальная ситуация, генерал Ямаат, жаль, Крестовский так не поступит: загнать свои наиболее мобильные силы в наш «полумесяц» под продольный огонь с трех сторон.  Я намеренно ослабил центр и усилил фланги. Возможно, кто-то из излишне горячих русских пилотов и рванет к нашей «горе». И тогда тех, кто уцелеет, встретят ваши монголы у Лонгдана.  Будем надеяться, что «красноплечие» вновь возжелают решить бой абордажем.

–  Не стоит недооценивать мою огневую мощь, шаоцзян. Британцы предоставили нам значительное количество вооружения для Гуан Юй, боеприпасов даже слишком много, не стоит им лежать мертвым грузом.

– Замечательно. У ваших всадников в дозорах и на ярусах будет возможность показать свою меткость.

–  Понимаю ваше желание идти в бой с максимально возможной огневой мощью, но не выглядит ли так, что вы генерал, недооцениваете силу найтмеров. Вы получили возможность сформировать подразделения любой структуры – мечта любого офицера, но выбрали именно этот вариант. Имея возможность взять в бой весь мой полк, ограничились лишь половиной состава, взамен усилили десантные силы Лонгдана. У генерала Тао Ли, был полк найтмеров, но он проиграл.  У вас же половина войска – танки, бронетехника, самоходки, артиллерия, и большое количество пехоты.  Вы явно учли просчеты предшественника, шаоцзян. И все же, мне не хотелось бы думать, что ваши решения это попытка убедить себя, что причина поражения вашего близкого друга в приказе взять побольше кавалерии, а не вследствии просчетов самого командира «горы».

Великое Небо, Вэйюану понадобилась немалая сила воли, дабы не высказать в грубой форме все, что он чувствовал и пе пережил после 7 декабря. Но шаоцзян был китайцем пусть не по крови, но по сути, и потому ни мускул не дрогнул на его внешне спокойном лице.

– Не беспокойтесь, командир корпуса. За моими действиями не сердце, лишь расчет: 42-й полк располагает значительным количеством бронетехники и вероятно превосходит нас в огневой мощи, что нивелирует маневренность и боевые возможности Гуан Юй, который вероятно ненамного превосходит основные ванзеры противника.И «красноплечие» на защищенных позициях располагают неопределенным количеством войск прикрытия, а это резервы, которые способны переломить удачно сложившуюся для нас ситуацию.
И задача десанта – защита и удары из под щита, пока большие пушки крушат цель. Гуан Юй должны защитить Лонгдан, фланги, тыл и передовые дозоры. Посылать ваших всадников на гибель без результата не вижу смысла.

А ведь Данзан был прав в своих намеках, демоны его да оскопят! Юйфэнь намеренно уменьшил количество новых найтмеров, во избежания соблазна у вышестоящих не просто разрушить трофейный «лонгдан», но и разгромить «черных демонов». Но шаоцзян понимал, что враг был слишком грозен и опасен, чтобы испытывать на нём новые боевые машины. Удалось ли усыпить бдительность командования – и этого дотошливого и весьма умного Монгола?

– Командующий,  позвольте спросить. А если Крестовский пойдет в атаку прямо на вас, разве вы не приложите все силы, дабы уничтожить врага Федерации?  Разрушите цель – и прикажете отходитьт, даже если у вас будут возможности и время сокрушить ненавистного врага? Того, кто насмехался над Шаном? Того, кто насмехался над честью воинов Китая?

– Если  командир 42-го полка окажется на наших прицелах, он станет приоритетной целью, обещаю вам, генерал Ямаат. Но прежде всего моя обязанность выполнить приказ. – Понимать ли слова Монгола так, что у него все же есть письмо с печатью, призванное подчинить или отстранить от управления Юйфэня?  И что «дарханскому душегубу» приказано добыть голову «душегуба красноплечего»? – Позвольте задать вопрос и вам, дацзян. Стоит ли ожидать, что в случае уверенно опознания вражеского ванзера как командирского, вы прекратите прикрытие мобильной базы и ударных групп, и устремитесь в бой? – Резковато, но собеседник заслужил.
– Уверен, что не только я, простой командир корпуса, но и вышестоящее командование, и сам  Хоу Шан, выражаем надежды, что если у вас будет возможность уничтожить немалую часть «красноплечих» и даже их командира, вы  воспользуетесь шансом во благо Китая. – Пророкотал гигант, никак не ответив на вопрос Юйфэня касаемо повиновения.

Условия смуты вредно сказались на командной иерархии армии Федерации.  Показательное недоверие, двойной -тройной контроль от порученцев  генералов-правителей, теперь ещё и этот монгол с неясными полномочиями. И ведь не обыскать казармы пилотов, у него если и есть письмо, то на теле, в непромокаемом пакете. Следовало бы обговорить ситуацию с заместителем и главным канониром , рассчитать примерный план спасения Лонгдана в случае отстранения шаоцзяна. А монгол хитер: при его полномочиях (если он есть) мог бы приказать взять весь полк, но тогда и вся ответственность будет на нём.

– Не сочтите этот разговор, и мои слова за оскорбление,  командующий, но предпочитаю знать, чем дышат те, с кем иду в бой, и о чем думают те, под чьим командованием нахожусь. Мне вначале показалось что и вы…– Монгол сделал многозначительную паузу.– Говорите и думаете о Черной Смерти со страхом. Ведь страх поражает не только слабых, но и сильных.
– Мои сердце и разум сосредоточенны на выполнении полученной задачи, дацзян  Ямаат. А страх, генерал…все чего-либо, кого-либо, бояться. – Прозвучало завуалированным выпадом. Ведь по сути Монгол начал разговор и свел его к Крестовскому. Боится? – И я противника по ту сторону фронта опасаюсь меньше всего. Есть вещи пострашнее.
– Знайте же, шаоцзян. – Данзан внезапно поднял на уровень глаз растопыренную ладонь, словно хищную лапу. – Эта рука, по воле Неба да благоволением предков, сразит Крестовского.

Отредактировано Рубен К. Эшфорд (2020-01-19 00:42:43)