— Твою мать, — Феликс выругался и, раздосадованно хлопнув ребрами ладоней о руль, остановил автомобиль, вслушиваясь в прерывистый кашляющий рокот двигателя — не хватало ещё заглохнуть вот прямо сейчас. — Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!
Сложив руки на руле, мужчина упёрся подбородком в предплечья и уставился прямо перед собой, через мутное лобовое стекло наблюдая, как плавно опускаются на землю, переливаясь при ярком неоновом свете габаритов, крупные снежные хлопья, и вслушивался в ненавязчивую новогоднюю мелодию, тихо играющую из старенькой автомобильной стереосистемы. Кажется, песню исполнял кто-то из старых русских ретро-исполнителей — Феликс никогда не интересовался музыкой, тем более русской.
Просидел он так довольно недолго: уже скоро движок прочихался, и его кашель сменил ровный звериный рык, свидетельствующий о том, что до ближайшего внепланового техосмотра этот драндулетомобиль протянет.
Феликс облегченно вздохнул. Не хотелось портить себе репутацию отказом от задания из-за того, что в Москве не было знакомых толковых автослесарей, способных провести нормальный ремонт подержанного БМВ. Заказы от Интенданта всегда срочные, и этот не стал исключением. Выполнить его следовало до нового года, пока бдительность людей целиком занимает предпраздничная суета и мечты о светлом будущем, которое все никак не может наступить из-за непрекращающейся войны.
Зачем кому-то вообще мог понадобиться незавершённый проект протеза? Похоже, у Симаргл стали появляться радикально настроенные конкуренты.
Феликс заглушил мотор и осмотрелся по сторонам. Неприметный переулок, расположившийся в одном квартале от точки промежуточного назначения между двумя жилыми домами, на первых этажах которых находилось всё, от круглосуточного магазина до цирюльни, идеально подходил для того, чтобы припарковать свой неприметный автомобиль, на котором затем можно увезти награбленное прочь.  Убедившись в том, что вокруг никого нет и его никто не видит, Феликс нащупал выключатель над головой, притягивая к себе черную спортивную сумку с соседнего сиденья. Обитый натуральной кожей салон засиял ярким белым светом. Феликс расстегнул свою поклажу и перед ним предстало её содержимое. Не первый раз, впрочем — с самого детства, проведённое на утопающих в грязи и африканских беженцах улицах французской столицы, ему приходилось проявлять исключительную самостоятельность и ко всему грядущему готовиться самостоятельно. Никогда молодой вор не имел ни компаньонов, которые прикрыли бы спину, ни матери, что заботливо положит в рюкзак контейнер с едой, ни жены, поправляющей каждое утро галстук перед работой. Всё всегда приходилось делать самому. Иначе — не получается. Возможно именно из-за этого основополагающего принципа Феликс так и не смог обзавестись надежными друзьями тогда и сейчас. Он был свободен от уз крови. Не имея за плечами практически ничего, со временем Феликс превратился в того, кому нечего терять. И это осознание делало его самым свободным человеком, каким только можно представить брата нашего homo sapiens. Он был волен идти, куда захочет и когда захочет. Так дорога из жёлтых кирпичей привела его в Москву вместе с набором всех тех устройств, которые помогали ему проворачивать самые хитроумные кражи.
— Так… Фонарик, пояс с дымовыми зарядами и пластидом, мультитул… — поочерёдно извлекая своё оборудование из сумки, вслух перечислял Феликс, пока не запнулся на одной недостающей вещицы. — А где… Где детонатор?!
Порывшись в бардачке и заглянув под сиденье, Феликс обнаружил его на прорезиненном коврике внизу — пластид всегда был планом «Б» на случай, если ситуация выйдет из-под контроля, но вопреки всем киношным мифам без взрывателя это полезное вещество оставалось практически бесполезным. А столкнуться с этим в самом разгаре ограбления — значит не только отказаться от плана «Б», но и потерять драгоценные секунды, предназначенные для плана «В», который как правило подразумевал под собой полную импровизацию вплоть до сдачи в плен. Благо до такого пока ни разу не доходило.
Собрав эти и некоторые другие воровские пожитки, Феликс застегнул пояс и закрепил элементы экипировки на всевозможные крючки и паракордовые застежки. Не было в арсенале разве что огнестрельного оружия — Феликс был вором, а не убийцей. И это — другое его жизненное кредо.
Оставив автомобиль, Феликс закрыл двери одним нажатием кнопки на брелке и убрал в нагрудной карман тёплого чёрного свитера, после чего завернулся в недорогой холщёвый плащ с синтепоновой подкладкой, потуже опоясав себя — достаточная мера, чтобы не только не было видно профессиональных воровских фитюлек, но и чтобы морозный зимний ветер не продувал насквозь. В случае чего и не жалко — всегда можно бросить где-то по-тихому и сбежать. Вряд ли купленная в пригородном секонд-хенде одежда могла стать серьёзной уликой при полном отсутствии видимых отпечатков пальцев. Последним обязательным элементом экипировки стала мягкая сумка околоцилиндрической формы за спиной — достаточная для того, чтобы что-то вроде протеза могло туда уместиться.
Собравшись духом, Феликс вышел из переулка и оказался на широком проспекте, который не узнать было сейчас, особенно если уже доводилось видеть его в час пик. Немудрено: время позднее, выходные, да и праздник на носу, некуда людям спешит. В такое время разве что военную колонну можно встретить. Но в пределах видимости не было регулировщиков с оранжевых жилетах поверх военной формы. Зато грузовых машин с рекламой, размещённой на кузовах — хоть отбавляй. Часть, разумеется, скуплена министерством обороны. Нещадная агитация шла полным ходом вот уже несколько лет. С каждым годом всё новые и новые образы придумывали для военных Российской Империи и Евросоюза. И, конечно же, реклама политического курса. Вот только доверия этой рекламе у людей уже не было. Арест премьер-министра, стремительное восхождение националистов — социал-демократия в России слабела по часам. Страна уже давно превратилась в пороховую бочку. Осталось лишь дождаться того, кто подожжёт фитиль.
Феликс прошёл шагов сто прежде, чем свернуть в сторону плохо освещённых улиц с жилыми домами — спальные районы всегда были одним из самых излюбленных мест для прогулок. Веяло от них своеобразной душевной теплотой. От этих подъездов, припорошенных снегом лавочек и детских площадок, горящих жёлтым светом окон, среди которых уже было полным-полном тех, что мерцали всеми цветами радуги ёлочных гирлянд. Безлюдные улочки, как и всегда, встретили Феликса гостеприимным молчанием. Пять минут тишины, сопровождаемой отдалённым многоголосием клаксонов за километр отсюда, и вот он уже у места назначения.
— Так вот ты какой, — прошептал он, пряча лицо за высоко поднятый воротник. — Что ж, Интендант был прав — задание как раз по моей части.
Перво-наперво, Феликс начал внимательный осмотр места предстоящего действия. Словно чёрный кот, маячивший под дверью, он прохаживался вдоль высокого забора, перелезть который не привлекая лишнего внимания было невозможно. Не за что даже толком зацепиться. Значит, нужно использовать подручные средства. Будь улица хотя бы с односторонним движением, а сугробы на территории филиала поглубже — Феликс мог бы рискнуть и прыгнуть с пожарной лестницы, что тянулась по всему торцу ближайшего жилого дома. Но сейчас это превращалось в откровенное наплевательство по отношению к себе. Поэтому нет, исключено. Трактор, что стоял на этой улице, мог бы стать неплохим подспорьем, но тракторист, круживший вокруг него, как Золушка на балете, был свидетелем крайне нежелательным.
Возможно, рискнуть всё же придётся. Во время осмотра территории Феликс заметил, что один из фонарных столбов стоит достаточно близко к ограждению — можно попробовать закинуть на него петлю, зацепиться и взобраться по стене, закрепив верёвку на страховочный пояс, перерезать проволоку и забраться внутрь. Мысль хороша. Нужно только выбрать точку с наиболее плохим обзором со стороны и всё.
Такая нашлась аккурат за вторым поворотом. Феликс осмотрелся по сторонам и, натянув на нос маску из-под подбородка, наспех скрутил простенькую петлю из верёвки. Лазил он не впервые, так что в этой части плана был уверен на все сто. Сомнения были только в последующей — как всё успеть? Прицелившись, как следует, Феликс кинул моток верёвки наверх, стараясь учесть силу и направление ветра. Получилось, как ни странно с первого раза. Как следует натянув верёвку, он упёрся в решётку сперва одной ногой, затем другой. Благодаря имеющимся на толстых прутьях неровностями, Феликсу удалось не скользить, постепенно добирая и добирая нужную высоту, пока наконец он не достиг уровня колючей проволоки, где в дело уже пошёл мультитул с острозаточенными кусачками, способными прокусить проволоку толщиной почти миллиметр. Недолго провозившись, Феликс сдвинул последнюю преграду в сторону и наступил ногой на поперечную балку, аккуратно перелезая через сам забор, после чего с шумом бухнулся в сугроб и, отвязав от себя верёвку, занырнул в гору снега, пока что не спеша избавляться от своего плаща. Вглядываясь в темноту, Феликс внимательно изучил обстановку. От проходной его отделяло всего несколько десятков метров, но охранник и камера могли стать серьёзной проблемой. Возможно, стоило переждать, а затем взобраться на козырёк, используя настенный рельеф и дальше уже, как по накатанной, до первого безопасного этажа, но были ли здесь и другие пути?

[sign]Art by AyyaSAP[/sign][icon]https://i.imgur.com/5aNQIEk.png[/icon][status]Le chat botté[/status][nick]Felix Blanc[/nick][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

Как там говорят? Темнота — друг молодёжи? Феликс, конечно, уже совсем не молодёжь. Но пока что темнота — его друг, товарищ, любовница. Капризная, непостоянная, но какая есть — в этот суровый век выбирать не приходится.
Дождавшись, пока охранник не будет смотреть в его сторону, Феликс осторожно выскочил из сугроба, внимательно глядя под ноги. Ему не первый раз доводилось работать в условиях снегопада: ещё во Франции, когда ударили неслабые морозы, он набил немало шишек во время проникновения в частные дома, когда хозяева вычисляли его буквально по следам. А сейчас Феликс был опытный и, несмотря на то, что охранник не выглядел как человек, сосредоточенный на своей работе, старался идти по протоптанной им же дорожке. Этот замёрзший бедолага едва ли станет всматриваться в отличия следов на снегу там, где их с каждым циклом маршрута, который наверняка не менялся, становилось всё больше. А если он ещё и верёвку найдёт, которую вор оставил на тот случай, если уходить с территории филиала предстоит через «вход», то проблемы будут серьёзные.
Забраться на козырёк было не очень сложно благодаря фигурным выступам на стене здания и о тому, что рядом с самим козырьком находился эдакий угловатый паз, стены сбоку которого в сечении напоминала зигзаг из той старой компьютерной игрушки, где в длинный стакан нужно закидывать разнообразные фигурки: квадраты, прямые линии и прочие фитюльки.
Прислонившись спиной к стене, чтобы исчезнуть из поля зрения охранника, когда тут будет возвращаться назад, Феликс посмотрел наверх и, убедившись, что может сильно не торопиться, оценил расстояние до козырька. Вроде не очень высоко. А там дальше — уже окна на подоконники. Повезло, что это здание не представляло какой-то большой культурной ценности для страны, и его не подсвечивали новогодней иллюминацией, как чуть ли не каждую вторую высотку в центре — тот же МГУ, например.
Собравшись с силами, Феликс подскочил и, оттолкнувшись от фаски фундамента, ухватился за ближайший выступ и подтянулся и, поменяв хват, уцепился за следующие уступ. Регулярные занятия на турниках на протяжение десяти лет давали свои плоды — сейчас Феликс мог достаточно долго висеть на одной руке, не испытывая ни малейшего дискомфорта. До книги мировых рекордов ему было ещё далеко, но для достижения успеха в своём ремесле — хватало с лихвой. Сделав ещё несколько повторений, Феликс стал осторожно переступать на край козырька, укрывшись на котором можно было получше присмотреться к стене и выбрать подходящий маршрут до нужного этажа. Самое главное — не промазать, а то ошибка может дорого стоить.
Дело в том, что в этом филиале все двери, ведущие на лестничный пролёт, имели электронно-пропускную защиту и магнитные замки. Ломать их было противопоказано, а пытаться бороться с информационной системой безопасности здесь обычному вору, который не особо сведущ во всех этих программистских делах — всё равно, что бороться с ветряными мельницами. А вылазить назад в случае ошибки — это потеря драгоценного времени, которое и так терять было нежелательно.
Оценив высоту, Феликс вздохнул. Лезть предстояло далековато. Где-то этажей через пять имело смысл даже закрепить страховочный крюк — грохнуться вниз и умереть накануне праздника не хотелось. Так что Феликс приготовил всё нужное ему оборудование и, скинув мешавшийся плащ, зацепился за ближайший уступ и начал своё восхождение наверх.
С каждым метром ледяной ветер, которого он совершенно не чувствовал на козырьке, не говоря уже о земле, кусал всё больнее за открытые участки лица — глаза, нижнюю часть лба, скулы. Словно путана, спешившая на вызов несколько часов по пустым заснеженным улицам, он проникал шаловливыми руками под одежду, оставляя на коже следы прикосновений в виде мелкой ряби, обуревающей тело скалолаза. В какой-то момент невольно подумалось о том, что остаться в ветрозащитном плаще и пожертвовать подвижностью было не такой уж плохой идеей. Так он всё равно рискует замёрзнуть раньше, чем заберётся наверх.
— Вот поэтому... Я ненавижу  работать в России зимой, — процедил он сквозь зубы, цепляя страховочный крюк к забетонированному пруту, торчащему между украшательств. — Грёбанный генерал Зима.

Феликс зацепил крюк и, убедившись в надёжности страховочного устройства, собрался лезть дальше. Медлить было нельзя: теплее не становилось, а карабкаться ещё прилично. Но не успел он преодолеть и метра, как где-то по правую руку, относительно недалеко, послышался какой-то треск и грохот, заглушаемый завываниями ветра. Феликс мог подумать, что это — всё навсего голуби резвятся. Но постойте, какие голуби ночью, да ещё и в такой мороз на высоте пятого этажа? Любопытство заставило Феликса остановиться, и он повернул голову, вглядываясь в темноту. Включать фонарик не стоило банально из соображений безопасности: это легко выдаст его и даже охранник, лениво гуляющий по двору, не может не заметить этого. Так что полагаться стоило лишь на своё собственное зрение, и...
Ему ведь не кажется, да? Феликс прищурился, всё ещё не веря своим глазам: в десятке метров от него, примерно на одном уровне, аккурат над противоположной стороне козырька, барахталось, зацепившись к стене... Тело. Мысли о том, что же это могло быть, пролетели в голове вора за считанные секунды: манекен для испытаний, резиновая женщина для постельных утех, человек начал встречать Новый Год с упреждением и ненароком вывалился из окна... Нужно лезть дальше и не обращать внимание, но что будет, если это тело сорвётся? Наверняка охранник внизу обратит на это внимание, да и в поле зрения камеры попасть может. К тому же, а вдруг это живой человек?..
Звеня железным кузнечным молотом воспоминания ударили в голову, возвращая Феликса в его юные годы.
Нет. Никогда. История не должна повториться вновь. Не здесь и не сейчас.
Недолго думая, вор временно прекратил выполнение своего задания. Длины троса хватит. Не может не хватить. Да и ползти поперёк, а не ввысь куда легче. Ловко хватаясь те упоры, которые подворачивались ему под руку, Феликс глаз не спускал с висевшего во тьме силуэта. Казалось, что сколько бы он не стремился к нему, тот так и не становился ближе ни на дюйм. В какой-то момент Феликс даже не был уверен, что хочет продолжать, но...
Вот он уже совсем рядом. Привыкшие к темноте глаза с лёгкостью распознают в силуэте живого человека, неведомым образом оказавшимся здесь. Кто это был — вопрос уже не такой важный. Отцепив трос, Феликс протянул его через один из декоративных элементов здания, красиво выступающим со стороны фасада. Зафиксировав длину, вор отцепился и, свесившись вниз, молча протянул руку вниз, чувствуя, как начинают пока ещё приятно забиваться мышцы ног и пресса из-за крайне неудобной позы, которую ему пришлось сейчас принимать. Хорошо, что у него были крюк и тросс, иначе Феликс даже и представить себе не мог, как можно было вытащить повисшего на выступе человека.

[sign]Art by AyyaSAP[/sign][icon]https://i.imgur.com/5aNQIEk.png[/icon][status]Le chat botté[/status][nick]Felix Blanc[/nick][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

Всё произошло быстро. Слишком быстро. Феликс, до последнего не понимавший... Даже нет: не способный поверить в такое стечение обстоятельств, ощутил крепкие, но ничуть не согревающие объятия, а затем полетел вниз вверх тормашками. Кровь резко ударила в голову, сердце забилось быстрее, уходя в пятки, отчего в глаза резко потемнело. Высота, несмотря на то, какими особенностями была наполнена жизнь Феликса, всё ещё оставалась его одним из самых слабых мест. Он умело проникал куда угодно, используя различные уловки, уговоры. Феликс всегда считал, что для вора главное — его техника. И высота оставалась единственным так и не покорившемся ему испытанием не прочность. Наверное, он и сам в этом виноват — в том, что бежал, бежал прочь, без оглядки, без борьбы, без малейшей попытки совладать с нею. Он не боялся высоты, нет. Это не было похоже на страх, а скорее на то, как ты хочешь, но не можешь подойти к девочке, которая тебе нравится, и позвать её погулять. Не из-за страха. А из-за чувства неопределённости. Неготовности её разрешать. Будь Феликс математиком — справился бы на ура. Но, увы, не сегодня, а как-нибудь в другой раз.
Он не успел осознать то, что произошло. Не чувствовал ни щелчка, ни того, как его телом нагло воспользовались для того, чтобы забраться наверх. Поблагодарить что ли за то, что трос оставили целым? Обойдётся.
Сознание приходило в норму, а кратковременная память, как старинный кинопроектор, восстанавливала случившееся на этом злосчастном козырьке. Вот он отважно пробирается к краю, прикрепляет трос, наклоняется и...
Феликс не может поверить в то, что произошло. Нет, не так: в происходящее. Сейчас до него начало доходить: повисший на козырьке человек не был резиновой женщиной или пьяным инженером. Это был вор. А точнее — воровка. Пелена проходит, одна темнота уступает место другой, а трезвый ум наполняет злость и обида.
Да как она вообще посмела? Феликс сжимает зубы. Из положения нужно было выбираться.
— Не беременность, но тоже неприятно, — сквозь зубы прошипел Феликс и, уперев ногу в низ козырька, потянулся вверх, чувствуя, как болезненно ноют мышцы пресса, а затем ухватился руками за трос. — Вот же сучка, а!
Помогая себе уже обеими ногами, вор кувыркнулся, переворачиваясь в воздухе и принимая правильное вертикальное приложение, стараясь не упасть снова и мысленно благодаря архитектора, ответственного за проектировку этого здания: если бы не эти декоративные элементы, которыми был испещрен весь фасад, это восхождение наверх вообще могло стать невозможным. А пока история была на стороне Феликса — всё, что угодно оставалось возможным.
Оттолкнувшись, Феликс поднял взгляд. Пушистые хлопья засыпали лицо, оставляя на ресницах быстро тающие крупицы снега, а ветер продолжал и продолжал отпускать морозные колкости в ответ на любые попытки продолжить путь наверх. Но отступать было нельзя, и с этой лестницы в небо Феликс сходить не собирался — слишком далеко забрался, чтобы отказываться от злата, в чертогах господа сияющего. И пусть говорят, что бояться нужно богов, дары приносящих.
Феликс не собирался принимать их дар. Он планировал забрать его. Забрать так же, как Адам и Ева украли яблоко с Древа Познания. Как Прометей похитил огонь у Зевса и подарил его людям.
Он не остановится, кто бы не стоял на его пути.
Подталкиваемый подступившей к глотке злостью, Феликс прищурился, разглядев мельтешащий далеко наверху силуэт. Щёлкнув крюком, Феликс высвободил страховку из-под бетонной вязи и затем прицепил её заново, стремительно продолжая карабкаться наверх.
Кто бы ни была эта плутовка, столь хитрым способом сумевшая обвести его вокруг пальца, он её непременно догонит. И обязательно заставит дать ответы на все возникшие в последние несколько минут вопросы.

[sign]Art by AyyaSAP[/sign][icon]https://i.imgur.com/5aNQIEk.png[/icon][status]Le chat botté[/status][nick]Felix Blanc[/nick][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

В голове Феликса всё перемешалось. Шаг за шагом, дюйм за дюймом он, как восходящий на вершину Эвереста альпинист, рвался к своему рекорду и думал, думал, думал... Как такое возможно? Ветер продолжает назойливо лезть под одежду, пытаясь отвлечь от всего, что было действительно важно. Пока Феликс взбирался наверх, не особо различая, где сейчас находится его новоявленная бесцеремонная соперница, перебрать он успел практически все реальные и не очень варианты. Является ли её целью тот же протез, за которым охотится Феликс? Он не знал, ведутся ли здесь ещё какие-то разработки, но что-то внутри очень настойчиво и упорно пыталось сказать о том, что ничегошеньки больше тут нет. И если это так, кто мог её нанять? Феликс впервые в жизни пожалел, что никогда не крутился в кругах особо известных криминальных авторитетов Европы, чтобы разбираться во всех тонкостях их взаимоотношений. В это непростое время, когда человечества стоит на грани, каждый из них хотел занять своё место у ног сильных мира сего, и скорее всего этот заказ — результат работы спецслужб нескольких стран. Мог ли организовать такую подставу сам Интендант, чтобы перестраховаться? Да к чёрту, исключено! Такая нездоровая, нездоровая конкуренция только мешает выполнению дела. Что будет, если в процессе погони они увлекутся и их засекут?
Или всё-таки мог?.. Но зачем Интенданту лишний риск? Он что, решил подработать его брачным агентом? Очень смешно.
— Да не он это, — как бы убеждая самого себя, уверенно рявкнул Феликс, пропуская трос под арматурой, а затем оттолкнулся ногами и ухватился за карниз.
А кто тогда? Не может же быть так, чтобы эта дата стала всего лишь дурацким совпадением? Феликс во всё это не верил. Случайность — это не про него. Но, видимо, у него какая-то особенная карма, раз он так привлекает к себе неудачи, из которых раз за разом приходится выпутываться.
Не зря в среде своих заказчиков он прославился как Чёрный кот. Попадать в полную задницу и уметь из неё выкрутиться — вот за что его так прозвали. Сколько раз Феликс находился в шаге от грандиозного провала, столько раз он сумел этого провала избежать.
Так или иначе, но спустя несколько этажей идеи исчерпались, как и его дыхалка. Он остановился и, подцепившись тросом к кольцеобразной декорации в углу, замер, повис, переводя дух. Фасад выглядел достаточно крепким. Феликс неоднократно слышал о том, как хороши российские архитекторы — даже декоративные элементы они проектировали на совесть. Глядишь, кто-то может и рискнёт воспользоваться ими заместо пожарной лестницы. Легендарная русская смекалочка не переставала удивлять вора своей исключительной своеобразностью: не зря бывалые знакомые вояки из стран ближнего зарубежья говорили, что на каждую военную хитрость русские ответят непредсказуемой глупостью. Но так это или нет — возможности убедиться Феликсу пока не предоставлялось. Да и не хотелось, если честно.
Когда дыхалка восстановилась и лёгкие перестало жечь напалмом, будто после первой сигаретной затяжки в восемь лет, он отклонился и взглянул наверх, прикрывая лицо от летящих в него воздушных снежных хлопьев. Незваной оперницы уже и след простыл, так что наверху ожидало лишь несколько этажей, а за ними — чёрное свинцовое небо, облака которого утопали в отражении сияющей во тьме Москвы. Медлишь, медлишь, Феликс! Нужно спешить, пока она не добралась до цели первой. С этой мыслью он полез дальше, чувствуя, как усиливается трение троса и его начинает тянуть. Благо, до верхотуры осталось ещё совсем чуть-чуть...

[sign]Art by AyyaSAP[/sign][icon]https://i.imgur.com/5aNQIEk.png[/icon][status]Le chat botté[/status][nick]Felix Blanc[/nick][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

Наконец!
Тяжело выдохнув, Феликс напряг мышцы и сделал последний рывок, точно марафонец за триста метров до финиша, преодолевая дистанцию, отделяющую его от победы. И вот, казалось, он уже готов упасть, рухнуть в объятия ликующей толпы и поднять над головой кубок победителя, но... Но Феликс не был марафонцем, а эта гонка ещё слишком далека от завершения, особенно для него, ведь умеющий выкрутиться из самой страшной переделки вор, никогда не сталкивался с конкуренцией такого вида, и теперь отставал от своей соперницы как минимум на один круг.
Иногда очень полезно мыслить аналогиями. Помогает расслабиться, если под рукой нет алкоголя.
Впрочем, во всём есть свои плюсы. Феликс был холериком, но при том при всём почти всегда сохранял оптимизм. Когда-то давно в детстве его отловили военные в пригороде Парижа — один уважаемый бандит с южного Менильмонтана буквально страдал от несправедливости окружающего мира, и хотел получить пропуск одного заведующего провиантом, чтобы толкнуть еду нуждающимся горожанам куда-то в Северную Африку. В тот день Феликса привязали к дереву, высекли ременными бляхами, а затем так и оставили торчать вверх тормашками на толстой сосновой ветви. Будучи юрким пацаном, он смог вырваться из петель, да и сами вояки не особо хотели его привязывать, а домой из лесной глуши вернулся по следам в снегу, которые солдаты и не думали за собой заметать.
Так и теперь Феликс умело подстраивался под ситуацию и, как гружённый углём товарный вагон поезда, резво скользил за юрким паровозиком в облегающем костюме.
Здесь — следы её ног. А вот тут она карабкалась по карнизу, после чего пробралась через окно в тёмный коридор. Всё настолько просто, что даже скучно. Но Феликс, как никто, понимал: самое весёлое его ждёт впереди. Нельзя позволить ей завладеть протезом раньше него. Интендант за проваленное задание спасибо не скажет. Впрочем, Интендант и делал расчёт на то, что вора будет два... Разумеется, если во всём этом на замешано теневое правительство во главе с вольными каменщиками.
Прильнув к стеклу, Феликс попытался на слух определить, что происходить в коридоре, но из-за завывающего в вышине ветра, от всякого дуновения которого, будто бы от прикосновений могучего Атланта, тело начинало покачиваться из стороны в сторону, да и пальцы, несмотря на утеплённые перчатки, уже закоченели, норовя вот-вот превратиться в десяток звенящих ледышек.
Воспользовавшись любезно предоставленным неизвестной воровкой проходом, Феликс немного неуклюже пробрался внутрь и, сгруппировавшись, соскочил с широкого подоконника на пол, звонко ударяя подошвой о пол. Замер, притих, вслушался в тишину и, стянув с пояса небольшой футляр с окулярами на ремнях, натянул его на голову, прочно закрепляя устройство на затылке. После этого он опустил окуляры на глаза и повернул выключатель на футляре сбоку. Изображение замигало, выравнивая световой спектр. Тёмный коридор преобразился, заиграв успокаивающими бледно-зелёными оттенками, предметы стали приобретать нечёткие очертания.
В целом то был вполне обыкновенный коридор типичного НИИ, коих Феликс повидал за свою жизнь не так много, но вполне достаточно, чтобы сравнивать. А потому медлить он не стал. Пока он забирался на этаж и настраивал свой ПНВ, конкурентка могла не только обойти его, но уже даже возвращаться домой, неся за плечом добытый трофей.
Особо выбирать не приходилось: позади — выход на лестницу, попасть куда можно только приложив электронный пропуск к валидатору, впереди — тоже, а вот сбоку...
Не успел Феликс сделать и шагу, как вдруг помещение разорвал протяжный тревожный звуковой сигнал. В коридоре, как по волшебству, зажёгся свет, а под потолком замигали проблесковые маячки. Феликс дёрнулся и невольно поморщился, рефлекторно прикрыв уши руками. Звуковой сигнал пожарной тревоги везде и во всех странах звучал одинаково противно, вызывая чувство дискомфорта и желание поскорее покинуть помещение. Иногда тревога срабатывала случайно, один раз — вполне справедливо. Но чаще всего Феликс слышал её тогда, когда использовал для прикрытия, дабы слиться с толпой и незаметно покинуть место преступления.
Но сейчас он покидать место преступления не собирался, покуда само преступление ещё не свершилось... Или свершилось?
— Твою мать! — выругался Феликс и, оглядевшись, собрался было ринуться в сторону ведущего вглубь здания коридора, откуда уже раздавались требовательные интонации и выстрелы, но не тут-то было.
Всё это время по правую руку от него находились широкие створки лифта. Поэтому когда в перерывах между сигналами тревоги, к которому уши привыкли достаточно быстро, чтобы голова перестала гудеть от раздражающего звука, из шахты донёсся шум, а красное табло над входом загорелось, отображая растущий номер этажа, Феликс насторожился и остановил своё рвение.
Картина в голове складывалась пренеприятная: наглую соперницу, решившую бесцеремонно воспользоваться его радушием, настигла карма и она попалась в ловушку, о которой его предупреждал Интендант по телефону: ловушки, камеры, сигнализация. И нетрудно догадаться, что в лифте находились, разумеется, охранники, спешившие наверх, чтобы остановить преступницу.
Феликс бегло огляделся и, убедившись, что в самом коридоре камер нет, наклонился и, выбрав укромное местечко в углу этажа, рухнул на колени и, протащив за собой ноги пару метров, залез под подоконник, на ходу стягивая не нужный более прибор ночного видения, выбрав в качестве укрытия выступающую батарею с простецким фанерным кожухом, который ни в какое сравнение не шёл с красотой геометрических форм фасада.
Когда лифт остановился, из него вывалились трое людей, двое из которых были вооружены дубинками, а один, достаточно высокий и плечистый, — с пистолетом, в котором Феликс безошибочно определил тазер, что отдалось по всему телу импульсом остаточных воспоминаний, зарядом в пятьдесят тысяч вольт. И всё бы хорошо, да только когда двери лифта закрылись, выскочившие охранники, действуя как по учебнику, тут же проверили все углы коридора, рассредоточившись на небольшом пяточке радиус в несколько метров. И конечно же Феликса смогли увидеть — не хватало ему той грации и ловкости, чтобы можно было легко и непринуждённо сливаться с окружением, притворяясь большим цветочным горшком или батареей.
— Эй, ты! — рявкнул один из охранников, заглушая рёв сирены и встал в стойку, готовя дубинку к замаху. — Вылазь давай, мы тебя видим!
Феликс грязно выругался про себя. Это ж надо, а? А обычно прокатывало! Да и батарея не очень узкая. Вор почувствовал, как изнутри его точно окатило ведром колы со льдом, по спине забродили мурашки, а лицо бросило в пот.
— Их двое что ли? — к нему тут же подскочил тот, что был вооружён тазером, направляя оружие в сторону Феликса. — А ну, вылазь! Лёх, проверь ту вторую! Её из «Малыша» приложило нехило, но смотри в оба, всё же травматическое. А мы за этим последим. Смотри, без глупостей!
Третий молча кивнул и, развернувшись на пятках, рысцой пробежал до поворота, после чего скрылся за ним и не показывался. Феликс раздражающе медленно выполз из-под подоконника, выпрямился и картинно поднял руки.
— Всё в порядке, я готов сотрудничать, — выпалил он, медленно приближаясь к охранникам, которые словно бы не замечали такого неожиданно движения.
— Сотрудничать будешь со следствием, — безапелляционно рявкнул охранник с тазером. — Виталь, доставай наручники и пакуй, отведёшь его к нам в подсобку, к батарее прицепишь. А пока будем ждать полицию, поговорим по душам заодно.
Второй охранник убрал дубинку за пояс и, приближаясь к Феликсу, загремел наручниками, раскрывая который тем временем оказался уже очень близко к двойке. Хорошо, что они сами избавили его от лишних трудностей и отправили третьего хлопца восвояси, а то совсем несладко пришлось бы вору.
— Руки вперёд, — скомандовал охранник и, когда руки Феликса оказались перед ним, а тот склонился над запястьями, застёгивая наручники, вор начал действовать.
Сжав кулаки, Феликс резко рванул руками вверх, чувствуя, как костяшки соударяются со скулами. Получился почти апперкот, правда вор понимал — без должного замаха он будет слишком слабый, а значит только ошеломит незадачливого охранника. Когда его хватка ослабилась и наручники со звоном слетели на пол, а он сам громко рявкнул что-то нечленораздельное, отшатнувшись назад на пару шагов, Феликс продолжил свой кардебалет и, ныряя под ствол направленного в него тазера, наотмашь ударил второго охранника в висок, отчего тут выронил своё оружие и закрылся одной рукой, свободной нащупывая дубинку на поясе.
— Виталя, хватай! — громко пробасил он, снимая дубинку с пояса, после чего Феликс почувствовал, как две руки проскальзывают мимо подмышек и пытаются обхватить его за затылок. — Сейчас он у меня получит!
Но Феликс оказался не из простачков. Прекрасно понимая физику человеческого тела, он оттолкнулся ногами от пола и, оказавшись в воздухе, резко выпрямил их по направлению лица охранника, напиравшего на него с явным намерением отбить почки или печень. Тот, ослеплённый злостью, явно не ожидал такого развития событий, и, не сбавляя скорости, принял тяжёлый удар ботинок на себя и с грохотом повалился на землю. Не сбавляя темпа, пятки Феликс опустил прямиком на ноги удерживающего его вертухая, попытавшись вырваться. Но этот оказался слишком силён и в ближнем бою подкован явно получше своего более крепкого товарища. Чувствуя, как ладони упираются в затылок, загибая голову вперёд, Феликс жалел, что на подошве его ботинок нет шипов.
Кто-то говорил ему, что этот захват называется двойной Нельсон, и, если выполнить его правильно, человек не сможет практически ничего противопоставить исполнившему, если не обладает должной ловкостью и сноровкой. Вот только сейчас любые попытки выбраться не имели абсолютно никакого должного эффекта: Феликс просто не знал, как правильно выходить из такой ситуации. Ему не приходилось драться слишком часто, а потому далеко не все приёмы он знал и тем более — помнил. Охранник, обмякшее тело которого лежало напротив, издавал жалобные стонущие звуки и не шевелился, так что помочь оставшемуся на ногах мог только тот, что свинтил в рукав коридора направо.
— Ну и, что делать-то будешь? — кряхтя, промямлил Феликс и прошипел, чувствуя, как сильные руки всё сильнее и сильнее заламывают ему шею, отчего в голосе отчётливо проявился характерный французский акцент — мягкий и очень поэтичный. — Напарник-то твой пораньше прилечь решил, чтобы новый год встретить... Кх, остановись!
Феликс зажмурился, когда охранник надавил так сильно, что в шее раздался громкий хруст, который внутренне мог услышать разве что сам вор из-за почти непрерывно гудящей тревоги.
— Помалкивай, — с этими словами охранник сделал подсечку и повалил нескладного вора на пол, окончательно обездвижив. — Говорить будешь на допросе. Теперь тебе точно не отбрехаться, кусок дерьма!

[sign]Art by AyyaSAP[/sign][icon]https://i.imgur.com/5aNQIEk.png[/icon][status]Le chat botté[/status][nick]Felix Blanc[/nick][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]

Мир непривычно быстро вертелся вокруг Феликса. Или это его жизнь пролетела полуночным экспрессом мимо остальных? Вот он перебирается через забор, превозмогает и огребает после спасения незнакомки, а вот охранник скручивает его в мёртвой хватке, обдав зловонной смесью арабики и любительской колбасы с горчицей. Всё пошло прахом, а всё из-за неё. Находясь в крепких объятиях охранника, Феликсу только и оставалось, что злиться. За то, что весь размеренный темп пошёл прахом. Весь план, все отработанные по много раз схемы. А всё лишь потому, что не тот человек не в том месте... Ай, к чёрту этот пафос.
И что теперь будет? Если она каким-то образом заарканит протез себе, а Феликс останется здесь, его привлекут как помощника, повесят ограбление, разбой, хищение в особо крупных, какие там ещё статьи в ходу в Российской Империи? А ведь и следствию никак помочь не выйдет, чтобы хоть как-то скостить себе срок. Все попадаются рано или поздно — правильно ему говорили тогда воры уже отмотавшие срок. Вопрос лишь: когда?
И так торчать ему под тяжёлым телом своего надзирателя, как путане под богатым папиком, если бы не... А что вообще произошло?! Когда объятия, далёкие от дружеских, ослабли, Феликс понял, что сейчас он стоял на месте, а мир космическим шаттлом рвал синеву бескрайнего неба, оставляя за собой тянущийся среди облаков густой реактивный след.
Не проявив и элементарной вежливости, чтобы спросить, как чувствует себя охранник, Феликс скинул его тело с себя, выскальзывая из-под туши, и поднимаясь на ноги, осматриваясь по сторонам. Никого. Пусто. Лишь пара тел да гул сирены, к которому уши уже стали совсем привычными и практически не замечали, напоминал о произошедшем. Беглый взгляд на тело позволил безошибочно разглядеть торчащий прямо из тощей задницы несчастливца короткий арбалетный болт. Видеть такие Феликсу доводилось уже очень и очень давно. Такие снаряды сильно отличались от обычных спортивных болтов, преимущественно своими свойствами и тем, что в серию подобные вещи никто не запускал, и работали над ними частники. Даже среди отдалённо знакомых воров были те, кто промышлял изготовлением подобных штук на заказ.
Вот только... Почему человека вырубило? Это оставалось загадкой. Быстро наклонившись, Феликс приложил пальцы к запястью охранника. Пульс частый, и прощупывается хорошо. Вот только что это значило кроме того, что горемыка был жив на данный момент — неизвестно. Отчего его так? Не могло же только от болевого шока после попадания?
Феликс подобрался поближе и прощупал болт, предприняв несколько попыток по вытаскиванию. Нет, не выйдет — слишком крепко застрял, а рвать бедолаге жопу на честном слове вот совсем не хотелось. Когда с процедурами по извлечению снаряда было закончено, вор бегло осмотрел его ещё раз. Не нужно уметь складывать 2+2, чтобы понимать, чья это работа и кто выручил его из передряги. Что ж, второго шанса не будет, не так ли? Расстегнув чехол на поясе, Феликс извлёк из него мультитул и, разложив нож, срезал древко, оставляя наконечник в филейной части, а затем убрал срезанное в сумку, предназначенную для протеза.
Протез!
Феликс вскочил и на полном ходу помчался по коридору. Он едва не забыл, зачем сюда явился. Если он не возьмёт этот протез или хоть что-то взамен него, если его уже не окажется на месте, придётся отказаться от работы и оставить Интенданта совсем ни с чем. А это чревато очень плохими последствиями для его карьеры. Феликс категорически не хотел искать новое место жительства и работать на свою репутацию с нуля.
А потом мотивация достичь лаборатории была предельно максимальной, а когда уже он оказался внутри...
— Чёрт возьми! — выругался он, не заходя в лабораторию, и бегло осмотрел место происшествия. Разбросанные документы, рваная, покрытая царапинами, отверстиями и шероховатостями мебель... И никаких следов протеза. Как и следовало ожидать. Неизвестная грабительница снова оказалась на шаг впереди, безмолвно, но очень громко заявляя, что отдавать победу Феликсу в этой гонке она не собирается.
Вор наспех оценил ситуацию, осторожно заглядывая внутрь, то и дело поглядывая на турели под потолком, что опустив стволы смотрели в пол. Так вот какая ловушка была заготовлена здесь... Как только воровке удалось её преодолеть? Всё выглядело так, что она знала лишнего об этом месте. Но пока это лишь догадка. Феликс быстро прошёл по помещению, сметая в сумку все увиденные им чертежи и хранилища данных. По меньше мер он присвоил себе одну флешку и четыре тонких папки с чертежами и какими-то документами. В качестве альтернативы — сойдёт. Феликс даже был не прочь сбросить цену по причине своей полной неудачи — репутация всегда важнее денег. А заодно и рассказать о том, с кем ему пришлось столкнуться и задать Интенданту несколько каверзных вопросов.
Но это лишь в том случае, если Феликсу удастся выбраться наружу живым и невредимым, потому что аккурат в это же время он услышал, как за окном завизжали недружным хором полицейские сирены. Это сильно всё усложняло. Скорее всего, центральный вход в ближайшее время окажется перекрыт, как и все входы и выходы из здания.
Значит, придётся импровизировать.
Покуда охраны на этаже ещё не было, Феликс осмотрелся. Взгляд остановился на теле охранника, что неподвижно лежало в коридоре на выходе из лаборатории. Вор приблизился к нему и, наклонившись, бегло осмотрел. Он трезво оценивал свои шансы, а потому понимал: на одной лишь ловкости выбраться отсюда у него не получится, тем более он и не был эталоном акробатики вовсе. Зато вот голова работала хорошо, да и харизмы — хоть отбавляй.
— Мой размерчик, — вор подхватил тело на руки и проверил несколько дверей рядом. Но ни одна не поддалась. К этому моменту он уже совсем отчаялся, как вдруг вспомнил про лабораторию. — Похож ты на меня, правда
Непонятно только, почему турели с камерами, о которых предупреждал Интендант, вдруг перестали работать, но это и не важно. Вернувшись в опустевшее помещение с охранником на плечах, он чувствовал, как под ботинками хрустят осколки разбитого стекла, но всё ещё не слышал этого из-за сигнализации. Ещё бы. Он свой голос-то внутренним слухом слышал с трудом, а тут — стекло где-то на полу. Нужно было переодеться и где-то спрятать тело.
Закрыв за собой дверь, Феликс обвёл взглядом помещение, на первый взгляд пережившее нашествие Наполеона, и в отдалённом углу его, среди заваленных тетрадями, деталями, инструментами и различными технологическими и мерительными оснастками столов, заметил три деревянных шкафа. Быстро перебравшись к ним, расталкивая косо расставленные ящики и картотеки, Феликс открыл один. Внутри обнаружился лабораторный халат, забытая кем-то шапка, пыльный зонт-трость, несколько картонных коробок на дне да пара неподшитых валенок.
Идеально подойдёт. Сбросив тело вниз, Феликс принялся быстро раздевать его. Охрана всё ещё не торопилась. Почему, интересно? Может, это как-то связано с отключившимися камерами?
Костюмчик пришёлся в пору, не подошёл разве что размер обуви — берцы с летней подошвой слегка жали. На всё про всё у Феликса ушло не больше пары минут. Самое сложное — припрятать свои вещицы, но это он решил, попросту разместив всё по подсумкам пояса, снятого у охранника, а всё остальное закинул в сумку под одну из полок, после чего закрепил бейджик с именем Валентин Губарев и ненадолго встал перед зеркалом. Чего-то не хватало. Подхватив с пола кусок кусок стекла, Феликс раздвинул прядь волос на виске и, сжав зубы, провёл острым краешком по коже. Так хорошо. Теперь точно не прикопаются. Щурясь и едва не шипя от острой жгучей боли, вор убрал осколок в ящик одного из столов, после чего вышел в коридор лёг на пол недалеко от того места, где лежало тело до этого, и принялся ждать.

[sign]Art by AyyaSAP[/sign][icon]https://i.imgur.com/5aNQIEk.png[/icon][status]Le chat botté[/status][nick]Felix Blanc[/nick][fld4] [/fld4][fld1] [/fld1]