Зола
Учитывая тактику Джейд, Зола сделала все абсолютно правильно, применяя совершенно противоположную. Она коварно остановилась у двери, за которой и так уже слышались торопливые шаги и на деле доказала вылезшему бандиту, что лучше знает, в какой момент жать на спусковой крючок – с зарядом картечи в животе бедолага улетел обратно в комнату, сбив с ног товарища. Тем хуже для него – пока тот выбирался из-под умирающего, зулуска лихо сбросила дробовик на ремень, легким движением перехватила топор, раскроила бандиту череп одним точным ударом, и с ухмылкой слизнула попавшую на лицо кровь. Все же гены предков-каннибалов по материнской линии давали о себе знать. Итак, две. Заняло все немного времени, а в комнате ничего интересного не было – обычная жилая… Ладно, теперь уже нежилая. Зола, не тратя времени зря, вылетела из комнаты и ее леденящий душу боевой клич «Свежее мясо!!!» (достался в наследство от мамы) заставил бандитов всерьез засомневаться, с какой стороны у них больше проблем – они бежали к уже прорвавшемуся внутрь вторженцу, но в итоге оказались практически между ним и новым врагом, а вопрос, кто из них хуже, оставался дискуссионным.
По большому счету, Золе просто оставалось двигаться вперед и расстреливать из дробовика всех, кто попадался на глаза, не забывая проверять комнаты. Изогнутость коридора сыграла против обитателей подвала – дальнобойное оружие не давало им преимущества перед мощью дробовика и яростью топора, а дозаряжать свое оружие Зола не забывала. По дороге она наткнулась на пожарный щиток и горящими глазами уставилась на пожарный топор – да, она любила это оружие еще с детства. Но у нее уже был топор… кто-то менее изобретательный тут бы и спасовал, подавив искушение, но только не Зола. Моток веревки – и дополнительный топор прикручен к дробовику. Ура. Так. Девушка притормозила, поняв, что, во-первых, враги кончились – в сумме она на эффекте внезапности уложила пятерых – а во-вторых, перед ней валяется труп и это не ее работа. И явно не Джейд или Лекауфа. Мудрость дикаря говорила ей, что если ты видишь свежий труп, который сотворила не ты, - скорее всего то, что его сотворило, где-то рядом и следующий труп может стать твоим. Так, что тут у нас… Охохо. Кажется, кто-то решил поквитаться со Сладеньким за его деяния с девочками – человека не просто убили, ему прострелили ноги, а потом… Зола не была уверена, чем именно отделили от тела мужское достоинство бандита (похоже было на ножницы, но здоровенные), однако сделали это на совесть, после чего оное достоинство запихнули ему же в глотку с закономерными последствиями в виде смерти от болевого шока, кровопотери и удушения. Даже сама Зола вряд ли сделала бы лучше. Поблизости был некто, кого она уже заочно уважала.
Забегая вперед, стоило сказать, что пара таких трупов скоро попадется Джейд в коридоре с отличием в виде следов от ударов чем-то тяжелым и откушенными – помимо причиндалов – у одного пальцами, у другого носом. В отличие от девушек, таинственный расчленитель двигался по подвалу хаотично и, судя по всему, успел порезвиться прежде чем его заметили и организовали преследование. Золе пришло в голову, что местные обитатели явно были чем-то сильно заняты на момент визита – интересно, а чем? Следующий попавшийся Золе бандит был умерщвлен явно наскоро, а то самое ему наскоро же отхватили уже посмертно, предварительно проломив череп и доказав, что резня членов имела символический характер, разве что таинственный маньяк не делал из них себе ожерелье, а оставлял поблизости от жертвы, а то и в ней.
Ну да ладно. Новых бандитов пока видно не было, так что стоило сориентироваться. Она снова слышала из-за приоткрытой двери с изображением видеокамеры подозрительные звуки то ли драки, то ли ругани, то ли оргии вперемешку с отборными шотландскими ругательствами и после этих трупов уже была твердо уверена, что хочет на это посмотреть.
Болторез
Где-то за пару часов до дела:
- И запомните, герр Рори, они должны страдать и все должны понять, за что.
- Ох да не волнуйтесь вы так. Как будто я своего дела не знаю. Ей же ей, только то, что вы не британец и не знаете меня, не дает мне с вас же и начать за недоверие. В лучшем виде всех покромсаю. И если не секрет, хер Монда, а почему так важно это сделать именно сейчас?
- Потому что сегодня они снимают новый фильм. Внесите пару изменений в сценарий, и если запись сохранится, я хотел бы ее увидеть.
- О-ля-ля, так я еще и стану звездой экрана? Зашибись. А заведение потом поджечь?
- Было бы неплохо, но не стоит. Не выгодно. Но вся что найдете там – ваше.
- По рукам, хер. Ждите новостей. Ох и зашибенный же выйдет фильмец… Надо показать его моей маленькой племяннице.
Реальное время.
- Нет, пожалуйста, не надо… Я… Я только сторожил дверь!!!
- Надо, черномазый, надо. Твой болтик тебе уже не пригодится. И гаечки тоже. Как говорится, «Чик – и нет…»
- ААААААААААААААААААААААААА!!!!
- Заткнись. Немузыкально орешь.
Свистнул в воздухе здоровенный болторез и страдания негра закончились быстро. Иногда выгодно быть немузыкальным…
Из-за дверей киностудии, между тем, доносилось нечто отдаленно напоминающее игру на волынке с кельтскими песнопениями, но в исполнении китайского евнуха, которому еще до кастрации наступила на ухо пьяная панда. Лицо Болтореза выдало невыразимую смесь глубокой скорби, отвращения и обещания леденящего душу п\\\еца, а его бакенбарды встали дыбом.
- Так… Теперь это уже ЛИЧНОЕ!!! – Рявкнул он, благо из-за псевдоволынки съемочная группа как-то упустила из виду вопли за дверями. А может быть, те просто были звуконепроницаемыми… Болторез тихо вошел, и теперь его физиономия изкукожилась от праведного гнева так, что ни в сказке сказать, ни пером описать, а уж видеть точно не стоит.
Немалых размеров зал в худших традициях трешовых поделок низкопробных киностудий изображал некое друидское капище. В теории за образец был взят Стоунхендж, но создатель был явно не трезв или упорот веществами, а потому смешал его с рандомными менгирами, булыжником в роли жертвенника и халтурно сделанным Плетеным Человеком. Выглядело достаточно мерзопакостно само по себе, но хуже все делали «друиды» в балахонах, сшитых из не первой свежести простыней, причем большая часть друидов были неграми с бутафорскими бородами, а из-под балахонов у иных уже торчали возбужденные фаллосы – причем как естественные, так и бутафорские дополнительные. И чтобы уж совсем все стало плохо, к жертвеннику уже тащили совсем юную девочку. Болторез проявил похвальное хладнокровие – не ломанулся в толпу, а тихо подобрался к оператору с камерой и прошептал ему на ухо, нежно прихватив за горло и приложив обрез дробовика к причинному месту:
- Оно должно продолжать съемку, иначе ему вырвут печень через жопу.
Тот судорожно кивнул – проникновенный голос Болтореза явственно дал понять, что угроза вовсе не метафорическая. А потом тот шагнул вперед, представ перед друидами в свете софитов – здоровенный кряжистый мужик с гневно топорщимися бакенбардами, облаченный в заляпанную кровью белую рубаху и килт, открывавший обзор на волосатые ноги, обутые в сандалии, в которых их прежний хозяин не иначе как ровнял с землей Карфаген и усмирял восстание Спартака. В одной руке он держал обрез, а в другой – окровавленный болторез с начертанными на нем кельтскими рунами.
- Это что за глумление над священной кельтской культурой, менгир вам в очко?!!! – Взревел он, подобно бешеному фомору, решившему объяснить Детям Дану, что они глубоко не правы. Очень, очень глубоко.
- Я Рори МакГрегор, Квебекский Болторез и сейчас все будет!!!
С этими словами он ринулся к друидам, которые слишком поздно поняли, что жертвоприношение… Нет, не отменяется, но приоритеты в плане жертв поменялись радикально. Кто-то успел схватиться за мачете или пистолет, но остальным пришлось отбиваться чем попало, а двое успевших получили свое – один картечь в живот, другой болторез в голову. Остальные явно искали запасной выход, но его в киностудии не было…
На какой-то момент все притихло и Рори спокойно спросил:
- Кто. Умеет. Играть. На. Волынке? Подчеркиваю, УМЕЕТ. А не как этот. – раздался выстрел и волыночник свалился с пулей на медведя в черепе, заляпав волынку кровью и мозгами.
Затесавшийся в толпу друидов подросток со шваброй дрожащим голосом ответил:
- Я… я… Я немного… Я просто уборщик…
- Тогда бери ее и играй, играй как дьявол, играй без остановки, пока я не забил ее тебе в глотку! – Он подумал, и кивнул забившейся в угол несостоявшейся жертве, думающей, не обрела ли она худшую участь, чем изнасилование на каменном алтаре с последующей расчлененкой, - А ты… Ты будешь петь! Потому что мы снимаем КИНО.
Друиды, уже понадеявшись на спасение, осознали, что они это зря…
- Даю вам десять секунд, чтобы найти оружие.
Двое употребили секунды – прошедшие под первые попытки музыкального сопровождения начать играть и петь, что вполне тянуло на психологическую пытку – чтобы попытаться сбежать. Увы – в дверях стояла Зола. И улыбалась, как это умела только она и некоторые леопарды-людоеды.
- Дяденька, а я всегда мечтала сняться в кино. Можно?
Рори с видом режиссера-мэтра придирчиво ее осмотрел и кивнул:
- Убери ствол, возьми со стола золотой серп и найди ему применение. А, и накинь балахон или слегка разденься, будь более дикой. Дальше импровизируй.
(Где-то за дверями, в коридоре, пара бандитов решила, что пора сваливать отсюда, услышав поправки к сценарию нового фильма. Пожалуй, кроме мужчины на выходе, они оказались здесь самыми умными)
Зола притворила за собой дверь, после чего без стеснения скинула куртку 501-го, под которой носила только майку, не особо скрывавшую ее прелести, мазнула по ней и лицу кровью со свежего трупа, ухватила серп – не золотой, конечно, зато острый и приперла первого попавшегося друида к менгиру.
- За принцессу Наннали – враз серпом по яйцам! – пропела она и дала старт тому, что запомнилось выжившим надолго. Под душераздирающие звуки волынки и дрожащим голосом исполняемые африканские народные песни участников кинопостановки настигала смерть в самых разных формах, как правило, связанная с потерей мужской гордости и кельтским колоритом. Зола и Болторез работали в идеальной гармонии, а попытки отчаявшихся друидов дать отпор заканчивались плачевно. Примериваясь серпом к главарю насильников, Зола покосилась на плетеного Человека и спросила:
- А это зачем? Идол?
- О, это интереснее. Тащи этого упыря сюда, ща все объясню! Да постигнет их за насилие над культурным наследием кельтских народов, кельтская же народная кара!
Увы, горе-киностудия планировала применить чучело по прямому назначению и все предусмотрела – возможность запихнуть туда человека, канистру бензина и пожарную безопасность. А Зола как раз отлично изучила основы очищения огнем у признанного эксперта в этой области. Оператор уже подумал было, что ему повезет, но Рори застрелил его со словами, что лучше он уже все равно не снимет, значит и жить ему, бедняге, незачем.
Уборщик и несостоявшаяся жертва, завернувшаяся в простыню, забились в угол, прикрываясь волынкой и ожидая погибели, но тоже обманулись в ожиданиях. Болторез, словно на посвящении в рыцари, коснулся плеча парнишки своим оружием:
- Теперь ты мой оруженосец и волынщик, возражения не принимаются. Я научу тебя убивать, играть на волынке, пить виски и соблазнять женщин. А ее мы берем с собой… Вернем родне или себе оставим. Так. А ты, прелестная дикарка, кто такая?
- Зола из 501-го полка, воин сэра Дункана Кэмпбелла и принцессы Наннали, солдат полковника Кимбли.
- Вот те и раз. Малыш Дункан завел тут друзей, а? - Восхитился Рори.
- Вы его знаете? – Удивилась, но не слишком сильно, Зола.
- Ну, он мне вроде как сильно дальняя родня и вообще где Кэмпбелл, там и МакГрегор.
- Так Вы тот самый дядя Айлин, который режет людям лишнее?
- Точняк. Она что, тут?
- Да, служит у Дункана.
- Щас от счастья помру. Это я удачно зашел. Тебе что, тоже этих упырей заказали?
- В точку. Пошли поищем моих друзей, а то что-то тихо стало.