По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(discord: punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn VI. Turmoil » 15.12.17. Santa Muerte


15.12.17. Santa Muerte

Сообщений 1 страница 10 из 10

1

1. Дата: 15 декабря 2017 года
2. Время старта: 19:00
3. Время окончания: 22:00
4. Погода: +20 по Цельсию; слабый ветер; солнечно
5. Персонажи: Франциско Диаз и остальные руководители Santa Muerte
6. Место действия: Куба, Гаванна
7. Игровая ситуация: 15 декабря — день, когда руководство Santa Muerte собирается вместе, чтобы обсудить ход текущих дел и экономическую политику на весь следующий год. Кроме того, Диаза ждут несколько весьма любопытных известий...
8. Текущая очередность: -

Созданный мной эпизод не влечет за собой серьезных сюжетных последствий. Мной гарантируется соответствие шаблону названия эпизода и полное заполнение шапки эпизода на момент завершения эпизода

+4

2

В большом ухоженном дворе под огромными пальмами, лиловыми и белыми бугенвиллеями, радовавшими своими экзотическими ароматами всех гостей, кто посещал этот живописный сад, были расставлены простые деревянные стулья и широкий обеденный стол. В углу сада, возле террасы, стоял надёжно укрытый от сезонных дождей бар, за которым работал Рафаэль — чернокожий мужчина из африканской семьи, мигрировавшей в первый сектор ещё в начале двадцатого века. Кастро чуть ли не лучше всех остальных умел проявить гостеприимность, сохраняя при этом простоту взглядов на вещи. За это «глас народа», как нередко называли кубинца, и любили как в администрации сектора, так и в гетто. Он лучше остальных умел сохранять доктрину сахарного рабства, задавая грамотную политику центра занятости нумерованных. Благодаря этому Куба и прославилась как самый мирный сектор во всей Британии. За всю историю негласного лидерства Кастро никто и никогда не заводил речи о повстанцах и террористах. Но приходилось и внимательно следить за криминальной статистикой, не допускать, чтобы число тяжких преступлений достигало неоправданно высоких отметок. Ведь если Британия повысит финансирование полиции в секторе, не исключено, что вся подноготная, которой занимался Фидель и его соратники, вскроется так же легко, как консервная банка со шпротами. Поэтому люди Кастро взяли улицы под контроль. Никто не мог бы даже при большом желании потягаться с крупными компаниями, поставляющими сахар, ром, сигары и другие продукты народного потребления. Да и сеть отелей в Нео-Гаванне, которая финансировалась ещё и за счёт гостевых домов Гаванны старой, тоже приносила солидный доход — слишком уж много было желающих присосаться к, пожалуй, главной туристической жиле во всей Британии, не считая Гавайских островов. Поэтому прославившаяся как весьма щедрый филантроп баронесса Келли Мэйт была крайне благодарна Кастро и его людям за отсутствие конкуренции на рынке гостиничного и туристического бизнеса. Большие проблемы, безусловно, доставляла Британская Антимонопольная служба. Но, к счастью, подкованная не только в сфере туризма, но и в области юрисдикции миледи Мэйт умела грамотно защитить себя и своё предприятие, доходчиво преподнося слив опасных конкурентов под нужным ей соусом.
— Удобно проводить встречи у себя дома, — разглядывая плещущийся в бокале играющий на солнце крепкий янтарный напиток. — Никогда не рискуешь опоздать или прибыть последним.
— Точность — вежливость королей? — покручивая в руках медальон спросил Франциско, откидываясь на стуле. На лице бразильца мелькнула одобрительная улыбка.
— Именно, дон Диаз, — сказал Кастро и, сделав глоток, поставил бокал на стол, приподнося к губам сигару и крепко затягиваясь, после чего выпустил клуб густого дыма. Ароматный запах пряного табака достиг Диаз и он сделал глубокий вдох, завистливо поглядывая на бокал. Сегодня он решил отказаться от крепкого национального напитка в пользу белого полусухого. Слишком много вопросов предстояло решить, слишком много цифр ожидало его этим вечером. А оставлять всё на бедного Тома, который с самого отъезда Кобры с головой погряз в финансовых вопросах, было просто нечестно. Франциско слишком сильно уважал де Фалько, чтобы тот разбирался с этим в одиночку.
Встреча должна была пройти в самом особняке. Но пока никого нет — кощунственно засиживаться в помещении, когда на улице стоит такая чудесная погода. И не насладиться ею — значит, опоздать на всю жизнь. За последний год Диаз как никто другой научился ценить жизнь. Дважды пытаясь завязать с кокаиновой страстью, он открывал всё новые и новые, давно забытые горизонты прекрасного. Откинувшись на спинку стула, Франциско молча наблюдал за вечнозелёными бугенвиллеями. К тому моменту он допивал уже третий бокал вина и мир вокруг начинал казаться обманчиво мирным. Диаз знал меру и понимал, что в такие моменты ему нужно остановиться. Иначе есть риск вновь нырнуть в глубину, из которой он на этот раз уже не сможет вынырнуть.
Безмолвное созерцание сада прервал телефонный звонок Кастро. Заигравшая под аккомпанемент народной перкуссии гитара заставила Диаза вопросительно посмотреть на Фиделя. Ведь если ему поступил звонок, то он не может не иметь высокой важности.
Вытащив из кармана жилетки тонкий смартфон, Кастро поднёс его к уху и нетерпеливо произнёс:
— Да?
Обрывочные звуки и слоги, доносившиеся из тихого динамика, не позволяли понять, о чём говорит собеседник Кастро. Но не нужно быть психологом семи пядей во лбу, чтобы понять: известие, которое донесли до Фиделя, было исключительно счастливым.
— Передай ей мою глубочайшую признательность. Ждём с нетерпением!
Когда он положил трубку, Диаз не мог поинтересоваться: что же вызвало такую бурную радость товарища?
— Груз наш, — сообщил тот, залпом осушая бокал. — Ванесса справилась. Пятьдесят тонн!
— Ох, — Франциско присвистнул. — Рафаэль! Коньяк! Срочно! Бутылку! И бокал!
Известие слишком сильно обрадовало Франциско. Сделав ориентировочные подсчёты в уме, он понял: это — сумма чуть больше двух миллиардов фунтов. Значит, уже сегодня можно поставить перед Муэртой задачу по отмыванию. Часть отправится в Европу — Испанию и Россию. Там отмыть это золото будет легче всего. А если подключить ювелиров из Мексики, всё станет ещё проще.
Афробританец кивнул и, взяв с полки не самый дешёвый напиток, подал на стол вместе с подносом, на котором помимо коньяка находился и бокал.
— Мне забрать вино? — безо всякого намёка на акцент спросил Рафаэль.
— Нет, оставь, — искоса посмотрел на афробританца, Диаз самозабвенно наполнял свой бокал.
— Это ж какие деньги, — Кастро, казалось, сам не мог поверить, что их авантюра удастся — несмотря на опыт и надёжность Ванессы и её команды, любое неудачное стечение обстоятельств на таком недружелюбном поручении могло сыграть на руку британцам и пробить дно как в прямом, так и в переносном смысле.
— Если всё пойдёт, как надо — представь, сколько возможностей откроется перед нами? — Диаз сделал глоток коньяка, в котором после полученного известия, казалось, раскрылись совершенно новые вкусовые ноты. — У нашей армии даже в 2011 году не было такого финансирования!
— Но после 2016 года даже с такой суммой мы вообще не можем говорить о восстании, — заметил Кастро. — Сейчас военный бюджет Британии вырос почти в полтора раза по сравнению с 2011 годом. Даже если мы получим за эти пятьдесят тонн деньги прямо сейчас, мы не сможем завербовать достаточное количество обученных солдат.
— Не забывай про «Вспышку» и то, что они устроили с русскими в Техасе. Во время второй латинской войны мы ошиблись, выбрав лобовое наступление.
А ещё за этот год Диаз научился признавать свои ошибки, подавляя свою излишнюю самоуверенность. Завербовав в свои сторонники командиров, столь же горячих нутром, как и он сам, Франциско обрёк кампанию на провал: серия лобовых атак была успешной лишь поначалу. Когда же британцы подогнали в седьмой сектор штурмовые подразделения, повстанцы познали на себе вся тяготы прямого противостояния с военными империи. Тогда латиносы не выиграли ничего, проиграв британцам даже веру. Но Диаз приобрел ценный опыт: понимание слабы сторон британской армии.
— И если мы будем вести такую же партизанскую борьбу, как в первый раз, мы сможем одолеть их. С помощью «Вспышки» и солдат русской армии.
— Это неправильно, — Кастро покачал головой. — У нас нет шансов. У них во всю применяются квадрокоптеры. С наличием таких разведывательных единиц любая вылазка на какой бы то ни было военный объект закончится смертью наших людей.
— Значит, нам тоже нужны квадрокоптеры, — заключил Диаз.
— Они не спасут наши отряды, — Кастро был слишком не согласен с Франциско, даже не обращая внимание на то, как тлеет его сигара.
Спор мог затянуться надолго. Диаз разгорячился, и Кастро, мыслящий более холодно и рационально, это подметил. Лидера Санта Муэрты нужно было унять, пока он не совершил ошибку. Ведь исправление старых никогда и никого не могло уберечь от новых.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+7

3

Том и Ортега прибыли раньше остальных, причём одновременно. Впрочем, Серджио с самого начала долго бухтел на тему того, что ему вообще не нужно здесь быть и в любом случае вся информация до него дойдёт через Диаза. Этот ленивый до жути холерик порой доставлял больше головой боли, чем пользы. Но он был единственным, кто согласился представлять интересы Франциско на официальном поприще, не считая Тома, чьи услуги адвоката ценились всей семьёй.
Ортега же был тем человеком, который постоянно обо всём жалел. Так и о своей инициативе он начал жалеть довольно скоро – с того самого момента, как он согласился помогать Диазу строить империю. Слишком тяжело для него давался так необходимый выход из зоны комфорта. Преимущественно это было связано с морской болезнью – беднягу Серджио с детства укачивало на всех видах транспорта, кроме, пожалуй, велосипедов. Из-за большой нелюбви к путешествиям он предпочитал находиться дома, ну, либо передвигаться на своих двоих. Он даже и предположить не мог, что переезды из одного города в другой будут настолько частыми – изначально у него не было большой веры в то, что у Диаза получится. Как и ни у кого, в общем-то. За это его вряд ли можно ругать. Он и так сделал многое уже тем, что согласился, исполнив обещание, данное отцу Диаза. И пусть гибель семьи Франциско и разделила их по первое время, именно Серджио был тем, кто нашёл друга. Он и представить не мог, что роль обычного уличного головореза в какой-то момент станет слишком тесной для него, и он сможет взобраться выше. Ещё бы – в школу учиться пошёл поздно, в девять лет, так и не закончив толком, едва отучившись восемь с половиной классов. Особыми знаниями не отличался – разве что язык был подвешен не хуже, чем у Франциско, да острота ума соответствовала, коей он компенсировал весь недостаток общих знаний, а также богатым жизненным опытом выживания в гетто, помимо неё.
Оказавшись плечом к плечу с Диазом против британской системы охранения правопорядка, Серджио толком не знал, чем ему заниматься. Жил от разбоя до разбоя, от выплаты к выплате, не отличаясь особым благородством. Разве что не трогал своих – негласное правило, которое соблюдали все криминальные элементы 7 сектора. Конечно, встречались и полоумные беспредельщики, которые то ли с дуру, то ли с голоду, начинали валить и грабить всех подряд, вызывая страшные неприятности у всех, кто хотел зарабатывать. Накрывались притоны, сыпались потайные места для закладок – а всё из-за кипиша, который раз в полгода-года обязательно да устраивал какой-нибудь слетевший с катушек псих. Так Ортега и стал достаточно известен среди своих – снискал славу эдакого бандита-романтика, который несмотря на известность всё ещё находился в тени своего босса, о котором с каждым днём говорили всё больше, но достоверно знали всё меньше. С простых схем, связанных с перекупкой и сбытом запрещённых препаратов, Диаз и Ортега постепенно выросли до стелс-гроувинга, организовали свои небольшие фермы, разрастающиеся с каждым днём. Конечно, в силу большой конкуренции, проблем было не мало. И крыша, и стычки, и налёты – пару раз Серджио пришлось даже лишиться зубов. Впрочем, Диаз никогда не прощал конкурентов и разбирался с ними самыми радикальными методами, вызывая такой шум, что приходилось менять не только район жительства, но и даже город. Нью-Рио сменяли Сан-Гонсалу, Сакварема и даже небольшие деревеньки на 15 человек – именно там Франциско удалось найти много своих приспешников, которые и по сей день верно выполняли свой долг и получали то, о чём уговаривались. Конечно, многим суждено было погибнуть во время восстаний и до них – в войнах группировок. В них навыки Ортеги были незаменимы. Он лучше остальных знал, где и куда нужно бить. Поэтому в вопросах борьбы с конкурентами Франциско старался прислушиваться к мнению друга как можно чаще. Благодаря этому, а также широкому кругу знакомств Францско им и удалось практически целиком подмять под себя большую часть преступных группировок в Бразилии. Далеко не все они входили в семью, но за возможность вести свои дела желанием отдать крупную сумму в руки Диаза горел почти каждый. Со временем Ортега становился всё более и более ленив. Чем больше подручных он получал, тем сложнее его было совладать с собственным нежеланием что-либо делать. За время бурной молодости он растерял всякую мотивацию продолжать за что-то бороться, поэтому предпочёл спокойную жизнь, перебиваясь случайными связями и алкоголем – в отличие от Диаза ему повезло не подсесть на «белый». И чем большим количеством подчинённых обрастал Серджио, чем ветвистее разрасталось их семейное древо, тем больше он превращался в обычного, ничем не примечательного, кроме своего ума, посредника, который только и делал, что лично разбирался с серьёзными неурядицами, решал важные споры. К нему никогда не обращались за помощью или советом – в нём уже давно перестали видеть лидера, таким, каким он был в молодости. Лень сделала его безразличным, а грубовато-хамское поведение и так оттолкнуло людей.
Несмотря на это, Франциско поручает ему решение множества важных задач, от которых Ортега ни разу не отказывался, даже несмотря на собственную лень. Разве что сопровождал поступление новых указаний от босса характерным недовольным бурчанием, не желая покидать уютную виллу в одном из частных районов Гаванны, в которой никогда не существовало каких-либо чётких границ между гетто и британской частью города. Это была одна из причин, по которой он покинул родной седьмой сектор и обосновался в первом. Он был слишком спокойным и мирным. Конфликтов на этнической почве практически не возникало – слишком много времени прошло с момента оккупации. Подавляющее большинство жило в амбивалентном состоянии: они настолько привыкли к такой жизни, что уже и забыли, как сильно хотят перемен.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+6

4

– На кой чёрт я вам понадобился на этом долбанном съезде? – Серджио продолжал неумолимо давить на нервы. Он делал это методично и настойчиво в течение всей поездки – тогда, когда тошнота отпускала и его не укачивало, покуда не было крутых поворотов. – Я не хочу ничего решать, как и высказывать своё мнение, никому нахрен не нужное!
Вместе с Томом они вышли из автомобиля, который Том припарковал в специально отведённом месте на территории особняка среди зеленеющих королевских пальм. Равномерный стук жёстких набоек о бетонные плиты раздавался в тишине, стоявшей на стоянке, где могли разместиться не меньше шести автомобилей – владение Кастро имело поистине колоссальную площадь.  Подоспевшие встречающие намеревались проводить гостей, но Том живо отмахнулся – территорию особняка он знал, как свои пять пальцев. Ортега, разумеется, тоже. Но он был слишком занят перемыванием костей всем подряд.
– Диаз всегда к тебе прислушивался, – парировал Том, покачав головой. – Не говори глупостей. Он уверен в тебе, как в самом себе. Иначе и быть не может.
Том был полной противоположностью своему разговорчивому спутнику. И нельзя сказать, что эти две противоположности хорошо сходились. Непонятно, как вообще Том попал во всё это. Ведь он всю свою жизнь был слишком правильным, жаждал справедливости и честности. Он даже нумерованным не был – когда-то давно его отец, коренной жители седьмого сектора, полюбил девушку, принадлежавшую мелкой, почти безродной, но зажиточной аристократии. На их роду стояло жёсткое клеймо матриархата, а родители её умерли с разницей в 3 года от раковой опухоли. Поэтому неудивительно, что всем было, в общем-то, чихать на развалившийся род и девушка, прихватив доставшееся от родителей наследство, оставила своих четверых сестёр воевать за оставшиеся наделы, а сама начала новую жизнь в гражданском браке. От матери Тому досталась светлая кожа, от отца – карие глаза. Родители дали ему лучшее юридическое образование, отправив на учёбу аж в Пендрагон. Том сильно горевал, когда не стало отца, а у матери развилась деменция. К тому моменту у него самого уже была семья и новорождённая дочь. Но хорошо, что им не довелось видеть и осознавать последствия второго латинского восстания.
Несмотря на происхождение, Том всегда был и будет благодарен своим родителям. Если бы не они, он ни за что не сумел бы стать тем, кем суждено. Никогда бы не вытащил из многочисленных передряги бывших товарищей Марии Вуйцик, с которой был познакомился куда раньше, чем даже сам Франциско, ни за что не смог бы похоронить обнаглевших конкурентов в Перу, отмазать не один десяток барыг от обвинений в хранении наркотиков.
Несмотря на то, что их знакомство с Диазом пришлось на конец 2010 года, Том, благодаря своей отзывчивости и мягкому характеру, не характерному для жгучих латиносов, получил широкую известность и одобрение в преступных кругах. Все закрывали глаза даже на его происхождение, как и то, что за всю историю существования Санта Муэрта, де Фалько почти никогда не переступал через закон, активно занимаясь лишь взяточничеством, от которого, впрочем, никто ещё не пострадал.
– Да дело не в том, что он прислушается или нет! – Ортега, негодуя, всплеснул руками, замотал недовольно головой, точно кот, что воротит морду от миски. – А в том, что я не хочу ничего говорить!
Ортега остановился, заставив Тома сделать то же самое и повернуться к себе.
– Я хочу в ванную, к бутылке охуенного шампанского, которое наши доблестные контрабандёры привезли из Европы!
Том приблизился и положил руку на плечо дебошира.
– Можешь утешить себя тем, что моя ванная на несколько часов дальше, чем твоя.
На лице мужчины появилась добродушная улыбка. В конце концов, он хорошо знал, как можно урезонить даже такого нестабильного человека, как Ортега. Впрочем, Том слыхал, что есть где-то на Западном побережье матёрый головорез, который по уровню своей неадекватности даст фору даже Серджио. Но тот тип контуженный настолько, что и подумать страшно. Но, вероятно, куда больше мог об этом рассказать управляющий всей движухой на западном побережье Самуэль Лопез. Который, впрочем, имел ужасную привычку опаздывать на все мероприятия, чем вызывал небольшую неприязнь со стороны остальных.
– Ладно, – Ортега выдохнул. – Ладно. Звучит убедительно.
Они направились в сторону сада, откуда прямо сейчас доносились напряжённые голоса, обладатели которых, судя по всему, изо всех сил спорили о чём-то.

– А вот и наши гости, – Кастро заулыбался, увидев вошедших и с огромным удовольствием прервал спор – отговорил Диаза  и ладно, а от лишней философии и пустого разглагольствования, как известно, всегда один сплошной вред и абсолютно никакой пользы. – Что лицо такое кислое?
Франциско ограничился кивком и, сделав несколько глотков из своего бокала, осушил его, но лишь для того, чтобы затем вновь наполнить
– Оно всегда кислое, – разочарованно вздохнув, Серджио направился прямиком к бару и, бухнувшись на стул, сразу сделал заказ, пытаясь как можно скорее отделиться от всего происходящего. – Мне виски со льдом.
– Так и знал, что этим закончится, – Диаз закрыл глаза и, запрокинув голову, помассировал переносицу кончиками пальцев. – Может не как обычно, а? У нас сегодня есть повод, но и работу никто не отменял.
Ответом ему был красноречивый удар опустевшего стакана о деревянную стойку, да такой громкий, что даже стайка трогонов, тихо восседавшая на пальмовых ветвях, резко вспорхнула и переместилась к водостоку на крыше.
– А что за повод? – спросил Том, пожимая руку Кастро и подсаживаясь к боссу. Удобный деревянный стул был глубок и хорошо подходил его росту, чего не скажешь про невысокого Франциско, который издалека был больше похож на дорвавшегося до выпивки заросшего ученика из старшей школы.
– Ванесса отожгла, – кратко изложил Франциско, выпрямляясь на стуле.
– А я говорил, что справится! – Серджио, похоже, краем уха всё же всекал в тему высокоинтеллектуальной беседы, несмотря на то, что ещё пять минут назад изо всех сил пытался показать какое-либо отсутствие интереса. Такой уж он был человек — из-за собственной импульсивности даже он не мог гарантировать уверенность в том, что будет делать сейчас в данный момент. Непостоянство было вечным спутник Ортеги, тем не менее, вопреки народной мудрости оставляя за ним звание мастера своего дела.
– А кто сомневался? – Том пожал плечами и улыбнулся, подметив перемену в настроении спутника. – Молодец девка. Что по итогам с нанятой командой?
– Спят на дне с рыбами, – Франциско говорил хладнокровно, с садистской флегматичностью наполняя наполовину пузатый коньячный бокал.
И ведь мог. Он был среди тех, кто знал о происхождении Тома. Но только он знал, через что ему пришлось пройти прежде, чем пути их и Диаза пересеклись. Лишения, причиной которой стали грызущиеся между собой сословия, бесчеловечное отношение к ближним, совершенно противоестественное, не христианское. Общество, в котором тебя сожрут, если зазеваешься.
Однокурсники всегда журили Тома за инакомыслие. Но от своих убеждений он не отступал.
– Выпьешь с нами? – Диаз кивнул на бутылку, которую всё ещё держал в руке.
– Нет-нет, – отказался де Фалько. – Я всё ещё не пью.
Диаз ухмыльнулся. Каждый раз он задавал Тому один и тот же вопрос. И всякий раз ответ Тома не менялся. Как там говорит Ванесса? Безумие — это повторение одного и того же действия в надежде на изменение? Вот только надеялся ли на что-то Франциско, или спрашивал больше из чувства такта, привычки? Он и сам не знал. Даже не задумывался.
– Всегда нравились твои железные принципы, Том. Похоже, ты никогда не собираешься от них отступаться. Как насчёт того, чтобы подождать остальных внутри? Раф, приберись тут немного, как мы уйдём.
Мужчины поднялись из-за стола и один за другим направились к самому зданию особняка. Последним, через минут десять, туда поспешил и засидевшийся на свежем воздухе Ортега. Кинув на стол чернокожему мятую купюру, он вальяжной походкой поднялся по ступеньками роскошного крыльца и скрылся внутри.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+5

5

Помещение, специально предназначенное для больших обедов, было обставлено не очень богато. О том, что оно находилось внутри огромного особняка, напоминали разве что его габариты — усесться за длинным столом могли  до двадцати человек, ещё один-два без проблем разместились бы за спинами сидящих, оставляя при том немного места для прохода.
Сам же особняк был построен ещё в прошлом веке, в начала восьмидесятых годов, когда торговые договоры с китаем ознаменовали рассвет британской экономики, пока не случился австралийский коллапс, который привёл топливно-энергетическую отрасль страны в упадок, из-за чего в полтора-два раза подорожало абсолютно всё, в том числе и услуги строительных компаний.
Возле дверей, ведущих на широкий благоустроенный балкон с плетёными креслами и журнальными столиками, прошёлся вооружённый пистолетом-пулемётом солдат в песчаной униформе и чёрных берцах, поглядывая на присутствующих в зале людей. Кастро держал особняк под надёжным присмотром крупной частной охранной организации, которая принадлежала Ортеге, успешно легализовавшим свои доходы ещё до первого восстания. Конечно же, помимо неё особняк охраняли и люди Кастро, потайное укрытие которых располагалось в винном погребе подвала. Оттуда же вёл и секретный проход, ведущий в сторону Залива Свиней. Озаботиться о нём пришлось после событий 1999 года, когда особняк едва не сгорел дотла, причиной чему послужило нападение группы неизвестных людей. Все сошлись на том, что это была война, которую объявила Кастро одна из крупнейших банд латиносов. И не мудрено: далеко не всем нравился тот авторитет, который Кастро заработал у администрации сектора и некоторых аристократов, которые неоднократно обращались к нему для решения внутриполитических распрей. Но, даже зная предполагаемую причину нападения, концов так и не смогли найти.
Большой ремонт обошёлся Кастро в кругленькую сумму. Если бы не помощь тогда ещё живого отца Диаза, вряд ли бы его смогли отстроить раньше середины нулевых. Но, к счастью, все они находились в хороших отношениях друг с другом, а потому вопрос ребром даже не был поставлен.
— Кто вообще должен приехать? — Ортега, молчаливо рассматривавший мыски своих до блеска вычищенных  чёрных туфлей, поднял взгляд.
— Обещались все, — вместо вступления ответил Франциско, складывая ладони перед собой. — Кроме Мальченко. У него очень много дел в России, ситуация там сейчас неважная.
— Нечастым он гостем стал в наших краях, — отметил Кастро, закурив сигару. — Сто лет его не видел.
— Это вынужденное отсутствие, — Франциско развёл руками. — Станислав искренне хотел нас навестить, когда мы связывались, но у него нет возможности. Во всяком случае, помимо него точно хотели что-то обсудить Илдвайн и Лопез. У Мендосы семь пятниц на неделе, я даже не уверен, что он получил информацию о месте встречи. С большими проблемами столкнулся Рик после нашей авантюры с ограблением судна, поэтому он сообщил об отказе. Мисс Уильямс подготовила отчёт по своим гостиницам и поставкам.
— О, — Ортега оживился. — А с ней будет эта членодевка… Алана?
Диаз закатил глаза, а Кастро открыто прыснул в кулак. Лишь Том сохранил беспристрастность — его всегда мало интересовали чужие предпочтения.
— Гонзалес ещё утром передала весточку о том, что находится в Нью-Гаванне.
— И Рауль тут? — Кастро, конечно же, вспомнил того молодого сотрудника испанской службы госбезопасности.
— Насчёт него уж не знаю, — Франциско напротив, не сразу понял, о ком идёт речь. — Хотел ещё один человек… Но тут уж как сам решит. Он всегда является без приглашения.
Присутствующие переглянулись. Они могли только догадываться, о ком с такой напускной таинственностью говорит Диаз. Но спрашивать почему-то не стали.
— Что, ещё раз, будет на повестке дня? — Кастро крепко затянулся сигарой, выпуская из губ тонкую струйкую белого дыма. — В общих чертах.
— Бизнес-план на следующий год, финансовые отчёты, рассмотрение дотаций… Стандартная схема, ничего нового. Всё то, чем занимаются честные предприниматели.
Эта фраза не могла вызвать у присутствующих смеха. Даже Том не остался равнодушным и улыбнулся, хотя уж кого, а его эта фраза касалась точно меньше остальных.
Кастро достал телефон и принялся набирать чей-то номер.
— Мне этого дерьма у себя в охране хватает, — Ортега покачал головой, высматривая в буфетах бутылки с алкоголем; тщетно. — Можно я просто возьму коньяк и пойду бухать на балкон? Или шампанского и в джакузи. У тебя ведь установили джакузи? Ну же, обрадуй меня!
— Минутку, — Кастро поднял указательный палец, прислонив телефон к уху. — Ханна, принеси синюю отчётную папку из кабинета, на столе лежит. Спасибо. У меня нет шампанского, так что обломись.
— Я бы не отказался от шампанского — отметить дело Ванессы, — признался Франциско. — Но всё — после нашего собрания.
В этот момент дверь в помещение шумно распахнулась…

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+5

6

— Мистер Лопез, — Диаз привстал в знак уважения, когда чернокожий вошёл в зал в сопровождение двух человек, один из которых — грузный, коренастый, гладковыбритый, был больше похож на телохранителя, а второй — поджарого телосложения, в свободной футболке и спущенных джинсах. — Вы сегодня рано.
Не спеша отвечать, Самуэль, одетый в костюм свободного кроя, сделал несколько неторопливых шагов вглубь помещения и приблизился к столу и, окинув присутствующих суровым взором, протянул руку Франциско.
— Давно не виделись, хоуми, — подытожил он своё скромное, но красноречивое, будто бы эпиграф, вступление.
— Полгода, не иначе, — Диаз улыбнулся, из-за чего его шрам от ожога приобрёл ещё более зловещие очертания. — Не так уж долго, по сравнению с некоторыми… — он скривил губы, пытаясь подобрать нужное слово. — Иными личностями.
— Так или иначе мне всегда есть, что сказать, дон Диаз, — Лопез кивком поприветствовал и остальных. — Где я могу сесть?
— Любое свободное место, — раскрытой ладонью Кастро обвёл стол. — Пожалуйста.
— Спасибо, —  Лопез сел ближе к окну, его спутники последовали за ним. — Кстати, это мой компаньон и помощник, Мартин.
— Мир, — мужчина в неформальной одежде поздоровался, показав присутствующим жест «Victory» и занял место за уместившимся в кресле Лопезом.
— Можно выгнать негра из гетто, но гетто из негра — уже никогда, — Ортега неодобрительно покачал головой, словив агрессивный взгляд Мартина. — Ещё и имя такое — Мартин! Твои предки что, монахи?
Компаньон Лопеза вопросительно посмотрел на своего босса, а затем едва не сорвался с места, но тот вовремя его остановил.
— Ты всё так же хорошо мелешь языком, как я посмотрю, — пробасил Самуэль сдвинул брови, слегка наклонив голову и подняв подбородок. — На Западном Побережье мы не понимаем ваш латиноамериканский юмор.
— Юмор? — Ортега наклонился вперёд, обдав негра запахом алкоголя. — Я что, блядский клоун?
— Так, хватит, — Диаз ударил пятернёй о стол, и его голос стал спокойным. — Вы опять устраиваете цирк? Сколько раз мне нужно повторять о том, что я не потерплю распрей внутри семьи. Мы объединились не для того, чтобы устраивать перепалку при любом подвернувшемся случае. Мы стали едины, потому что сумели перебороть не только самих себя, но и свои предрассудки. Эта борьба лежит в основе нашего братства. Это наше кредо. И тех, кто его нарушит  — я жалеть не буду.
Франциско посмотрел на Ортегу.
— Ты перегибаешь, — обратившись к нему напрямую, сказал Диаз. — Я позвал тебя, потому что мне нужна помощь. Твоя. Не подводи меня и тех, верит в наш союз.
Серджио развёл руками, закатив глаза.
— Да-да, братство, кредо, всё такое, — раздражённо, но с явным осознанием ситуации заговорил он. — Перебрал немного с виски. Уж извини, нигер.
Мартин сердито выдохнул и махнул рукой — то ли он умел вовремя остановиться, то ли слова Диаза возымели эффект на молодого последователя дела Лопеза. Но конфликт был исчерпан. Диаз выдохнул, а напряжённо наблюдавший за всем тому, поправил съехавшую в сторону от сквозняка шляпу.
Сложно представить, что мудрый, суровый Самэуль Лопез рос среди тех, кто страшно обижается на такие вещи. Но негритянские гетто западного побережья были живым примером того, что живи ты в Motherland хоть в третьем поколении — это не спасёт тебя от дискриминации. И хоть начало всему положила доктрина дарвинизма, в конечном счёте это перекинулось и на культуру, которая в чёрном гетто была на порядок слабее, чем даже в азиатском. Отчуждение, которое выстраивалось веками со времён африканской миграции, сказалось на том, что теперь чёрные были вынуждены либо пробиться на самый верх, либо остаться в самом низу. Середины для них, как и для азиатов, не существовало. По крайней мере, не в Британии. Именно поэтому многие так мечтали убраться в Евросоюз. Останавливало лишь здравомыслие и понимание: шанс не попасть в гетто и там минимален.
В детстве Лопез жил, как и все они. Узкие улочки Города Ангелов — частных одно-двухэтажных частных коттеджей, плавно перерастающие в трёх-пятиэтажные кирпичные и панельные квартирные здания, были для него домом даже большим, чем его родной. Первый скуренный пакет плана в двенадцать, тогда же первый неудачный секс, в пятнадцать первые приводы в участок, стычки с залётными «белоснежками», в результате одной из которых Лопез перешёл дорогу одному из баронов, который решил взять улицы под свой контроль. Шантаж, работа на «чужого дядю», которую так презирали братки. Но поделать никто ничего не мог  — все и каждый были под колпаком у полиции. Многие сбегали, но их находили быстрее, чем им удавалось пересечь хотя бы границу с соседним сектором.
И лишь когда виконт, который управлял районом, прознал происходящее, всё закончилось. Он дал тем, кто находился под гнётом самоуправца, исключительное право расправиться с ним так, как они пожелают. И когда барон испустил свой последний вздох, сын виконта, которому перешёл титул, предложил Лопезу возможность помочь ему в обмен на прикрытие, чего предыдущий «хозяин» обеспечить не мог. Самуэль согласился. С тех пор у него появилась надёжная крыша, которой  он отстёгивает часть доходов, а взамен получает возможность быстро отмыть практически любую сумму денег и фактическую неприкосновенность от буквы закона.
Роль Диаза во всём этом была проста — к сожалению, Самуэлю, как и многим другим, не хватало финансирования. Диаз же имел достаточно влияния в Латинской Америке для того, чтобы значительно поднять возможность Лопеза на Западном Побережье в обход виконта, который всё ещё находится в неведении об этом сотрудничестве.
Казино, стрипклубы, подпольные бордели и кражи —  вот то, чем живёт и будет жить Западное Побережье.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+5

7

— Как у вас тут вообще? — спросил Самуэль, в очередной раз обводя присутствующих изучающим взглядом, таким, словно всех видит впервые. — Что нового на Кубе? Этот вечный лоск, неон и прочая чушь, которой славится наша силиконовая долина так приедается, что мне порой страшно хочется вернуть старые-добрые времена.
Прежде, чем он договорил, в комнату вкатил тележку с подносом молодой официант, который работал здесь уже лет пять. Сейчас ему было то ли 25, то ли 23 — Диаз не знал наверняка. И держался этот паренёк за свою должность очень крепко. Его, фактически, вытащили с улицы. Ни образования толком, ни дома нормального, из семьи только брат и отец, вкалывающие на плантации. А здесь он за те же деньги мог обслуживать претендующих на места сильных мира сегодня, не горбясь над табачными полями вместе с остальными. О такой работе мечтал каждый. Особо хозяин особняка ценил то, что парень был немой — после того, как его мать изуверски расстреляли, а затем изнасиловали на глазах, он абсолютно потерял дар речи. В остальном же ему удалось остаться смышлёным, умерено развивающимся человеком без каких-либо серьёзных отклонений. Более того, некоторые охранники особняка так сдружились с ним, что благодаря их помощи парню удалось нагнать упущенное во время учёбы, подтянуть язык. В конечном счёте Кастро даже доверил ему контролировать учёт продуктов на кухне и в погребе.
Через несколько мгновений на столе появились дымящиеся белые чашки с кофе.
— У нас собирали, — гордо сказал Кастро, которые очень трепетно относился к возделываемой в земле Кубы культуре. — Спасибо, Пабло. Я сообщу, когда тебе прийти в следующий раз.
Молодой человек кивнул и неспешно удалился из помещения, куда ему, как и всем остальным присутствующим в особняке, в этот день разрешалось входить только с позволения охраны, что сейчас дежурила чуть ли не у каждой двери.
Диаз преподнёс чашку и сделал глоток. Кофе, сваренный в лучших латинских традициях, не мог не быть бесподобным. Особенно после выпитого в приятной вечерней прохладе коньяка.
— Всё как обычно, — наконец, Кастро вернулся к вопросу Лопеза. — Бизнес идёт, урожайность выше нормы. На востоке острова собираются открыть экспериментальную крытую ферму гидропоники через неделю, нашим компаниям доверяют обслуживание.
— Хотят опробовать новые генно-модифицированные культуры картофеля, — скучающе вставил Ортега, неслышно постукивая пальцем о край чашки. — Говорят, что нужны какие-то особые условия. Как будто больше негде было строить эту ферму.
— Не люблю всю эту химию, — признался Кастро, когда перебивший его Ортега закончил. — Хотя это наверняка полезно.
— Человек, связавшийся с наркокартелем, говорит, что не любит химию, — Лопез усмехнулся. — Это уже нонсенс.
— Одно дело — наркотики, им нет альтернативы, — вступился Диаз. — Другое дело — продукты, альтернативы которым есть всегда.
Присутствующие сделали по глотку из чашки, словно обдумывая сказанное Франциско. Терпкий горячий кофе слегка обжёг нёбо, отчего Диаз даже цокнул языком, пытаясь как бы рассосать жгучую боль.
— Наркотикам есть альтернативы, — Самуэль пожал плечами. — Например, можно их не употреблять.
С разных концов стола раздались смешки. Особенно развеселился Ортега.
— Действительно, — прокомментировал он, смахивая капельки пота со лба своим платком, с которым латинос не расставался ни на секунду. — Просто не употреблять. Какая замечательная альтернатива.
— Я, вот, не употребляю, — Лопез пожал плечами и принялся методично сгибать пальцы на левой руке, один за другим сверкая золотыми перстнями. — Уже две недели. Нехило, да?
— Сильное заявление, — саркастично сказал Кастро и одобрительно закивал.
— Как обстоят дела с  лабораториями по синтезу льда? — поинтересовался Франциско.
Несмотря на отсутствие многих немаловажных членов семьи, он чувствовал, что пора переходить к серьёзной части разговора. Во всяком случае, это точно касалось только самого Лопеза. Поэтому к чему отнимать время у остальных?
— Всё в порядке, — заверил Самуэль. — Одна расположена в ныне не функционирующем парке развлечений — вместе с борделем. Ещё одну мы устроили в здании бывшего кинотеатра. Откупаемся от всех инспекций, зарабатываем в разы больше. Удобно иметь своих людей в структурах.
— А что за парк? — поинтересовался Франциско, поскольку по этим нюансам Самуэль всё ещё не отчитался.
— В Такоме, — пояснил тот. — Неплохой город со сговорчивыми блюстителями закона. Мы подстроили смерть подростка на одном из аттракционов, вследствие чего парк закрыли, а мы пообещали директору нашу крышу и процент с дохода на оплату всех долговых обязательств перед банком и судебного штрафа, если он позволит нам открыть там бордель и лабораторию.
— Хитро, — согласился Диаз. — Хотя и цинично с твоей стороны.
— Это бизнес, — Лопез развёл руками; эта фраза, сказанная его бархатным голосом, из уст негра звучала особенно круто. — Ничего не поделаешь. Директор этот, конечно, долго брыкался, но затем сдался. Сейчас периодически пытается набить себе цену, но он полный вафел, маменькин сынок и грёбанный подкаблучник Молокосос в теле жирдяя. А ещё этот парк крайне удобен для допросов и укрытия тел. Поэтому всех случайных свидетелей и неугодных нам личностей мы отправляем туда.
— Круто, — Ортега искренне оценила старания Самуэля. — Босс, может, нам тоже прибрать к рукам уютное место где-то в Гаванне? А то, знаешь ли, меня уже подзадолбал наш пустырь. Некоторые придурки тела прям там и оставляют. Приставят туда фараонов скоро и всё. Где убивать-то?
В его глазах читался искренний вопрос и недоразумение.
— У нас здесь полей — вози не хочу, — Франциско покачал головой.
— Да и потом, кто хватится? Места дикие, мало ли, что случилось,  — добавил Кастро, пожимая плечами. — Упал… Или змея укусила какая. Всё может быть.
— Не понимаете вы ничего в нашей бандитской романтике, — за этими словами последовал полный напускного разочарования вздох.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+4

8

Маркиз Виктор Илдвайн был следующим в списке пришедших. Высокий статный мужчина с поседевшими висками и пробором, одетый в строгую жилетку, сорочку с запонками, галстук, брюки-клеш и вычищенные до блеска ботинки, вошёл в помещение совершенно один. И это было вполне в его стиле. Илдвайн терпеть не мог лишнее внимание к своей персоне, а потом все перемещения осуществлял в одиночку. В то же время Виктор не пренебрегал доступной ему роскошью. Рассекая на примечательном Роллс Ройсе, одеваясь в лучших бутиках, нетрудно догадаться, что прикрытием для всего того, что он делал, были магазин одежды. Бренд Ealdwine’s уже давно прославился не только в Латинской Америке, но и далеко за её пределами. Виктор вёл свой бизнес в Пендрагоне, девятом, одиннадцатом, третьем, втором и, конечно же, родном седьмом секторе. А вот что скрывалось за всем этим, догадаться несложно. Многочисленные подчинённые Виктора, которому принадлежал самый крупный по масштабам легальный бизнес, контролировали оборот наркотиков, контрабанду, бордели и многое другое. И всё это было бы невозможно без договорённости Франциско с новым генерал-губернатором сектора, который смог занять своё место только благодаря смерти предыдущего. Спасибо Кобре. Её ядовитые плевки всегда попадали прямо в цель. И сейчас было не исключение – даже находясь за тысячи километров от Диаза, она умудрялась отравлять его сердце ядом одних лишь воспоминаний, горячих, как солнце над Икаром.
— Господа, — Илдвайн вежливо склонил голову, окинув взглядом присутствующих.
Диаз кивнул ему в ответ. Остальные же — кто последовал примером, а кто поздоровался вслух.
Чем Виктор нравился Франциско, так это умением оставаться благодарным и отдавать долги. Навыки настоящего мужчины, которыми ныне обладает далеко не каждый, кто осмеливается кричать на каждом углу о своей мужественности. Илдвайн как никто умел отвечать за свои слова и поступки. Это делало его самым надёжным человеком из всех товарищей Франциско, за исключением Тома. Не мог Виктор совершать предательство ещё и по той причине, что, отбросив все формальности, он был заложником Диаза. Ведь Франциско знал обо всех чёрных делах, а влияния на генерал-губернатора седьмого сектора у него всё ещё оставалось сильно больше. Он и Ортега помогали скрывать тёмные делишки герцога, отмывать следы и перекладывать ответственность. Однако сделать герцога полноценным партнёром у Франциско так и не вышло. Тот был слишком не уверенным в своей силе да и вообще сомневался во всём, что видел. Такая осторожность казалась Диазу лишней, а потому с подобными людьми вести дела было накладно. Герцог держал нейтралитет, но Франциско старался помогать – прекрасно помнил, как способом бразилец привёл к власти аристократа.
— Как я погляжу, мистер Лопез уже здесь, рад тебя видеть, — усевшись рядом с негром, произнёс Илдвайн.
— Ты готов выступать с докладом по расширению? — поинтересовался Самуэль.
Диаз внимательно слушал их разговор, дабы понять, к чему быть готовым. Отчасти он уже знал о желании Илдвайна более глубоко продвинуть свой бренд на западное побережье, а не только в Пендрагон. Сделать рекламу не составит  труда, а вот скрыть следы криминальной деятельности на западном побережье — та ещё задачка. В этом ему и должен был помочь Самуэль, знавший Westcoast от Сан-Диего до Сан Франциско.
— Как только все соберутся, — спокойным голосом, едва ли не полушёпотом, сказал Илдвайн. — К слову, я думал, что семья уже в сборе.
— Ещё нет, — сказал Диаз, пожимая плечами. — Ещё рано. Та же Гонзалес в лучшем случае домчит сюда через полчаса.
— Гонзалес приедет? — Илдвайн удивлённо изогнул бровь. — Ей не накладно добираться сюда из самой Европы?
— Уже нет, — ответил Диаз. — Благодаря стараниям наших русских друзей.
— А наши русские друзья? — Виктор был заинтересован в том, чтобы открыть свой бренд и в России в том числе и Франциско об этом знал, однако, сильно сомневаясь, что авантюру будет иметь успех — теснить модные итальянские бренды одежды было бы слишком безрассудно.
— Не в этот раз, — Диаз откинулся на спинку кресла.
В помещении становилось всё более шумно с каждой минутой. Чем больше людей здесь появлялось, тем громче велись заинтересованные разговоры — многие здесь не видели друг друга более года. Каждому было, что сказать, что вспомнить, что обсудить.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+4

9

Герцогиня Джилл Уилльямс всю сознательную жизнь гордилась своим высоким ростом. Шесть футов* для женщины даже не средний рост. Но быть высокой — почётно. Это — данный небесами с самого рождения символ силы. Власти. Страха.
Джилл, будучи дочерью герцога Юконского, не росла избалованной. Даже наоборот — будучи младшей в семье, её с детства натаскивали на точные науки, особенно на математику. Каждая провинность каралась со всей строгостью, но и поощрение за выдающиеся успехи в обучении не заставляли себя ждать. И кроме этого Джилл всю жизнь учили тому, что люди — рабы. Что большинство людей по сравнению с ними, аристократами, сознательны не больше, чем для человечества в целом — сторожевые собаки, тем самым натаскивая Уилльямс на науку управления предприятиями, а затем и к замужеству по холодному расчёту с одним из потомков герцога Аляскинского, чьи владения были более крупными и прибыльными.
Но всё не может идти слишком идеально. В какой-то момент самооценка Джилл стала настолько непомерной, что холодный расчёт перешёл через любые рамки: она совратила собственного брата и подговорила его подстроить смерть собственных родителей. Тогда Джилл поняла самую главную науку всей своей жизни: мужчины — уязвимее женщин. После смерти отца, Джилл выходит замуж за собственного брата, вставшего во главе семьи. Многих членов её династии, где инцест не практиковался уже, по меньшей мере, несколько веков, это повергло в ужас. Их мать не выдерживает позора и через несколько дней её находят повешенной. В 2011 году она подговаривает брата продать часть активов и купить пока ещё дешёвую землю на Гавайских островах для застройки туристических комплексов и отелей. Она получает в надел центральный остров, а затем осуществляет собственноручно разработанный бизнес-план. Скоропостижная кончина брата, ударившегося в религию, а затем скоропостижно вскрывшего вены в одном из соборов, не осталась не замеченной. Джилл даже отлучили от церкви, но было ли ей до того дело, если даже это она подстроила? Марианна Дельгадро оказалась чудесным подспорьем не только в кровавых расправах над конкурентами и нерадивыми застройщиками, но и в убеждении окружающих в собственной никчёмности, апеллируя к грехопадению.
Туристический бизнес — это её конёк. Многомиллионные обороты, громкое имя, не нуждающееся в пиаре — всего этого Джилл добилась сама, пусть и на паразитируя на доверчивых близких.
Казалось бы, что может связывать с Диазом падшую женщину?
А ведь всё началось с Марианны Дельгадро. Тогда ещё только-только подобранная с улицы наёмная убийца стала мечом правосудия воспитавшего её на ненависти к ближнему Франциско, чьё лезвие становится острее лишь окропляясь кровью других. Диаз всегда был в курсе, кто заказчик. И, когда число смертей от руки Марианны перевалило за сотню, а следом за ней в католическую секту убийц были завербованы и её будущие сёстры, Франциско решился пойти на контакт. И не прогадал. Их союз только помогал совместному обогащению, которое росло не по дням, а по часам. Особенно в тот момент, когда Гавайские Острова стали использовать как перевалочный пункт для перевозки рабов в Юго-Восточную Азию.
Поэтому появление Джилл в зале для совещаний сопровождалось гробовым молчанием. Лишь Диаз, выйдя из-за стола, с довольным видом поцеловал руку молодой аристократки и провёл ко столу, нисколько не думая о том, что рядом с ней он может ощущать себя гномом.
— Почему каждый раз, когда я прихожу, здесь оказывается тихо, как в склепе? — Джилл скучающе зевает, укладывая руки на стол перед собой. — Кстати, там ещё Мендоса припарковался.
— Как всегда въехал в пальму? — Диаз, а следом за ним и все присутствующие, засмеялись.
— О, нет, — не в пример остальным спокойно отреагировала Джилл. — Блеснул креативностью. На этот раз — в чей-то белый кадиллак.
— Твою мать! — компаньон Лопеза молнией вылетел из помещения, громко хлопнув дверьми.

*6 футов составляют порядка 185 см
[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+3

10

— Он смертоубийства не учинит? — осторожно поинтересовался Кастро и, не спуская взгляд с двери, аккуратно отсёк кончик сигары остро заточенной гильотиной.
Диаз не нашёлся, что ответить — ёмкий и едкий ответ на этот риторический вопрос так и не созрел в его голове. Как и всегда, чем больше людей собиралось, тем серьёзнее был настрой Франциско, поэтому если он и мог шутить сам, то на юмор окружающих реагировал бразилец всё меньше и меньше.
— Чокнутые! — через пять минут дверь широко распахнулись и в помещение ввалился запыхавшийся Мартин с приподнятым воротником, нервным взглядом и мокрым от проступившего пота лба. — Эта тачка была куплена на мои бабки!
Он сделал несколько шагов к столу, раскачиваясь из стороны в сторону, словно за пять минут своего отсутствия он успел словить бэд-трип от косяка, туго забитого отменной первосортной травой, чем заслужил высокомерный, не без доли удивления, направленный на себя взгляд Джилл, которая, откинувшись на спинку кресло, потягивала виноградный дым зажатой в изящном мундштуке сигариллы. Герцогиня смотрела на Мартина так, словно он был полоумным гомеопатом, на глазах врачей разлагающимся в реанимации. Остальные, особенно Лопез, отреагировали так вообще холодно и безразлично, словно проверяли протеже своего западнопобережного партнёра на стойкость, или же просто ждали чего-то.
Франциско молча поднялся с кресла и, сопровождаемый взглядом всех присутствующих, осторожно обогнул стулья, стараясь лишний раз не тревожить сидящих и медленно приблизился к недоумевающему парню, не спуская с него глаз, буквально пронзая орлиным взором, и пикируя вниз. Возложив руки на плечи, Диаз как следует встряхнул его.
— Не цепляйся за роскошь, — бархат отеческого наставления окутывает молодого человека, и Франциско замолкает, великодушно предоставляя возможность осознать сказанное в отрыве от всего остального. — Пока ты не научишься ценить своих партнёров больше тёлок и тачек — ты не сможешь усидеть по правую руку от господина Лопеза. Не выдержишь. Упадёшь с кресла, так и не добравшись до трона.
Мартин замер. Его взгляд протестовал, губы бессильно дрожали в попытке возразить, но сила авторитета Диаза и прикосновение этих рук, что спустили с небес тысячи и подняли из грязи миллионы, были страшнее цыганского гипноза, чьи мигрирующие семьи обосновались к северу от фавелл, за чертой города.
— Сейчас всё в твоей жизни и в твоём бизнесе гладко, — продолжал Диаз. — А если что-то пойдёт не так и твой партнёр поступит не так, как ты ожидаешь? Сможешь ли ты отличить ошибку от предательства? Будешь ли ты достаточно справедлив и мудр, чтобы определить наказание? Ты вспыльчив. Если ты не научишься контролировать свой гнев, то ты сам допустишь ошибки гораздо более серьёзные, чем испорченный кадиллак. Мендоса знает цену вещей, умеет признавать собственные ошибки и никогда не останется в долгу. Но ты получишь ровно столько, сколько он должен. Будь разумен в своих притязаниях. По одному требованию легко понять, что ты просто бахвалишься, а на деле стоишь дешевле той суммы, которую тебе вывалят. Всё понял?
— Старина Диаз! — звонкий голос раздался со стороны вновь открывшейся двери, а следом потянуло каким-то по-особенному тёплым сквозняком. — Почему в последние годы я постоянно вижу, как ты отчитываешь молодняк? Неужели ты стареешь?
Адриан Мендоса собственной персоной зашёл в помещение щёгольской походкой, размахивая руками и покачивая головой. Но самое интересное то, что он был отнюдь не один.
— Мне кажется, тут дело в родительских инстинктах, — знакомый женский голос баритоном вторил ехидному боссу мексиканского картеля. — Тебе четвёртый десяток, а ты всё ещё без наследников.
— То же я могу сказать о вас, — оказавшийся меж двух огней Мартин отступил в сторону, молча возвращаясь своё место, последовав безмолвному кивку Лопеза, а Диаз сделал несколько шагов навстречу. — Сеньорита Гонзалес.
— А я вот жду, пока подходящий мне кандидат с отличным генофондом созреет для потомства, — плавное ненавязчивое прикосновение к груди Франциско сопровождается снисходительной усмешкой, на которую Диаз не успевает ответить.
— Эй, а я? — толчком плеча в плечо Мендоса как бы невзначай напомнил о своём существовании. — Я первый зашёл!
— Ты разбил кадиллак достопочтенному сеньору... Мартину, — поворотом головы Диаз указал на темнокожего помощника Лопеза, фамилию которого ему так и не сообщили. — Я вообще не привык приветствовать такое количество людей разом...
Да ещё и Мендосу. Он был слишком шумным. Этим на него была очень похожа новая знакомая Франциско, которая приехала вместе с Макаровым.
«Как же её... Вожчик? Вучик?»
Точно таблетку обезболивающего Диаз крутил имя женщины на языке, силясь произнести, но не мог. Не давалось оно, как си верхней октавы. И не потому что забыл, а потому что не мог вспомнить.
Но сути это не меняло — Мендоса был именно тем человеком, который, будучи владельцем крупнейшего в Мексике наркокартеля, умел сохранить не только студенческое внешность, но и юмор заодно с жизнелюбием на фоне ужасающей нарковойны, которая гремела в начале нулевых, и причиной которой стала гибель семьи Франциско, который искренне недоумевал, откуда у Адриана такая воля и выдержка, как он за столько лет нервной изнурительной работы не подсел ни на один из видов дури, которая в немыслимых количествах проходит через его лаборатории. И, если этот факт ещё куда не шёл, и для каждого второго это стало бы просто отличным поводом для уважения, то окончательно те, кто впервые знакомились с этим весельчаком, в недоумении садились на стул, когда узнавали, что он питается исключительно фруктами.
Но об одном он упорно молчал, не говоря об этом ни с кем вообще — о количестве людей, над которыми ему приходилось расправляться собственноручно, как того требовали законы La Eme, и с особой жестокостью. Эта тема — табу. Ведь Мендоса не хотел большей часть тех жертв, которые ему пришлось принести в угоду окружившей его в кольцо системы.
«Куда ни глянь — везде грязь», — мысленно Диаз повторил слова Адриана, которые тот повторял, как догму, чуть ли не по несколько раз на дню. Франциско всякий раз невольно хочется воспротивиться этому, ведь ему обманчиво начинает казаться, что это не так, что это ложь, но, даже вспоминая о Кобре, огне, горящем для него из-за Атлантики пламенем надежды, как о последнем оплоте всего светлого в его жизни после гибели семьи, затухал, как погасший уголёк. Понимал, что даже самое светлое в его жизни было запятнано грубыми размашистыми кляксами, которые он сам и оставил.
Диаз вернулся на своё место и, наконец, все участники собрания вместе со своими компаньонами оказались за огромным столом. Уже через  считанные минуты он был завален кипами бумаг и финансовых отчётов – даже в теневой экономике Муэрты всё было предельно серьёзно. Поочередёно все потушили сигары, и Кастро приказал охране проветрить помещение, после чего неслышно загудела вентиляция.
— Начнём традиционно с Кубы, — на ежегодном собрании было принято передавать слово не конкретному человеку, а определённому региону, дабы говорить имели право не только основные представители, но и их компаньоны.

Кубинский лидер раскрыл здоровенную папку и раскрыл последние несколько страниц.
— Я начну с самых хороших новостей: в этом году нам удалось расширить сферу влияния организации на восток. Мы достигли необходимых договорённостей с Сантьяго, и их руководство согласилось присоединиться к нам на весьма выгодных для них условиях. Мы ожидаем, что благодаря новому сотрудничеству темпы роста теневой экономики на Кубе увеличатся вдвое в ближайший год. Используя наши ресурсы и порты, открывается возможность расширения сети морских грузоперевозок и хранения товара на бесхозных островах. Это сотрудничество открыло нам новые торговые пути для сбыта наркотических средств, а также для развития сферы секс-туризма. За счёт увеличения общего числа потребителей наркотических средств на 7% мы смогли увеличить доходность на  51 миллион фунтов. Цена на оказание секс-услуг в свою очередь из-за инфляции поднялась на 8,3%, а количество потребителей выросло на 3%, в результате чего доходы увеличились более чем на 103 миллиона. Доходность, которая была обеспечена благодаря доходам, полученным в результате неторговых операций, достигла 20 миллиардов фунтов.  Общий доход Кубы за этот год в общей сложности составил 22 миллиарда. В развитии легального бизнеса также отмечается резкий скачок в конце года. Из-за того, что Британия ужесточила режим экспансии, общая доходность выросла почти на 5%. В конце декабря мы планируем расширить влияние торговли ромом на Ямайку, выкупив у герцога Кингстонского его фабрики и внедрить туда наши технологические процессы. В перспективе это должно увеличить обороты наших предприятий на 20% в ближайшие пять лет, кроме того…
— Но у нас есть и плохие новости, — Ортега прервал Кастро на полуслове. — В последнее время генерал-губернатор решил потянуть одеяло на себя. Он с чего-то решил, что в казну сектора поступает слишком мало денег, из-за чего в следующем году планирует увеличить налоги для крупного бизнеса, снизив налоги для малого и среднего.
— Скорее всего, он не хочет допустить развития монополии, — предположил Диаз. — Хочет создать конкуренцию.
— Мы можем компенсировать падение белого дохода путём повышения теневого за счёт возможности использовать развитие малого и среднего бизнеса в своих целях, — Кастро с лёту выдал решение.
— Да откройте ещё десяток точек, вон, в том же Сантьяго, — предложил Мендоса, внимательно следивший за диалогом. — Что там ваши договорённости в себя включают?
— Мы обговаривали только поставку, но не открытие своих точек, — с сожалением в голосе сказал Кастро. — Прежде, чем мы сможем открыть свои точки, мы должны поднять влияние в Сантьяго до такого уровня, что они не просто сотрудничать с нами буду, а в случае чего и весь доход отсыпят.
— Засылайте наших, — Мендоса не унимался. — Создайте третью сторону, устройте  там бучу, перебейте всех этих сантьяговских амигос, верхушку хотя бы! А потом вмешайтесь, и…
— Я не хочу начинать войну спустя три года, что мы пытались умаслить их, словно римляне галлов, — Кастро помотал головой, не соглашаясь с мексиканским лидером. — Мы их можем легко поглотить, но они слишком крупные, будут лаять и кусать так, что на это обратит внимание собака покрупнее. А оно нам надо — повторять события конца 20 века?
— Поздно что-то повторять уже, — Мендоса всплеснул руками. — Уже доповторялись. Я мог вообще сюда не приехать, если бы мне не удалось достаточно быстро локализовать то, что произошло два дня назад. Из-за действий этих… Забытых идиотов, которые с чего-то решили влезть в политику сектора, у меня крашнулись почти все торговые точки, которые были в городе! И я не говорю про домашние подвальные лаборатории! А это — более миллиарда дохода! 
— Мы в курсе про ситуацию в Мексике,  — в разговор вмешался Диаз, когда де Фалько легонько постучал по его плечу ладонью. — По этой причине я особенно жду подробного отчёта о случившемся сразу после Кубы. Но мы ещё не закончили с ней. Я прошу всех присутствующих соблюдать уговоренные несколько лет назад порядки заседания. Меньше всего я хочу разбираться с кашей, которую вы можете наворотить.
Мендоса замолк, гул, который стал доноситься даже с другой стороны стола, затих, и Диаз продолжил:
— Кастро, а что говорят о предприятиях наши магнаты? Мне нужны подробности.
Кубинец кивнул и перелистнул папку куда-то в середину, водя пальцем по странице, то и дело перелистывая.
— Наблюдается улучшение основных показателей деятельности предприятий по производству в динамике с 2015 по 2016 год. Данная тенденция сохраняется и в текущий момент. Выручка от реализации рома выросла на 18%, в свою очередь рентабельность продаж улучшилась на 8%. Негативным фактором является увеличение затрат на производство реализованной продукции, и особенно их доли в выручке от реализации на 4%. Необходимо критически пересмотреть калькуляцию затрат на производство продукции и оказание услуг. Динамика валюты баланса положительная и увеличивается, по сравнению с началом десятых годов. Все показатели структуры баланса за прошедший период значительно увеличились, чем мы обязаны проделанной работе. При этом внеоборотные активы не изменились, что является положительным фактором. Общая сумма оборотных активов увеличилась на 105%, в основном за счет роста денежных средств на 510%. При этом рост краткосрочных обязательств составил лишь 100%, что меньше, чем рост активов. Сохраняется положительная тенденция к росту доли денежных средств в валюте баланса. По сравнению с 2015 годом этот показатель вырос на 8,8%. Происходит дальнейшее снижение дебиторской задолженности (на 5.83%). Но на фоне этих изменений итоговый показатель по оборотным активам также растет (на 5,08%), что свидетельствует о формировании более мобильной структуры активов, способствующей улучшению ее финансового положения. После увеличения налогов вертикальная структура пассива баланса будет выглядеть не столь позитивно как в этом году. Происходит снижение доли капитала и резервов, что не является тенденцией положительной, также вырастет кредиторская задолженность. Таким образом можно заметить, что произойдёт снижение оборачиваемости оборотных средств, что является негативным моментом и требует для сохранения устойчивого положения предприятий дополнительных оборотных средств, несмотря на то, что общая рентабельность будет расти.
Поэтому я думаю: не легче ли выделить дополнительные суммы, нежели решать всё столь кардинально?
На какое-то время Франциско впал в состояние глубокой задумчивости. В помещении повисла тишина. Выданный Фиделеем анализ заставил серьёзно пошевелить извилинами, если всё так, то, может быть, действительно имеет смысл вложить из общака? А как же долгосрочные перспективы? Как же идея, когда в его руках, наконец, находится невинный цветок, что станет ключом к шкатулке пандоры? Особенно сейчас, когда на поддержку «Вспышки» уже можно будет не рассчитывать…
«Чёрт, куда же ты делся, Нарой?»
— Мы сделаем так, как предложил Адриан, — решительно сказал он спустя минуту. — Ортега, ты сможешь послать наших людей в Сантьяго? Снаряди их оружием, гранатами, проработайте символику и маскировку. Пусть Кастро выделит деньги из своего бюджета для финансирования мнимой группировки. Воспользуйтесь возможностью осесть в районах, подкупите нужных людей, развяжите небольшую войну за торговые точки, но следите, чтобы расследование не дошло до губернатора. Прознает губернатор — пришлют департамент по контролю за оборотом наркотиков.
— Но ведь у тебя же есть там твой человек… — Ортега замялся, так и не сумев вспомнить имя.
— Он сейчас занят совершенно другим поручением, более серьёзным, чем возможность сэкономить пару миллиардов. Поэтому я не смогу проконтролировать расследование со своей стороны и это целиком останется на вас, — в голове Диаза складывалась типовая картина того, как можно действовать в этой ситуации.
— Сделаем, — Ортега кивнул. — Месяц-полтора и Сантьяго будет наш.
— Главное — подойди к созданию легенды как следует, а не так, как в прошлый раз, — Франциско пригрозил пальцем и почти сразу обратил свой взор на Кастро, молчаливо ожидавшего принятия решения. — Что-то ещё будет для доклада?
— Нет, на этом всё, — Кастро закончил доклад, отложив папочку в сторону.
— Хорошо, — Диаз сделал пометку у себя в журнале, наполненном всевозможными помарками, цифрами и экономическими подсчётами, — Передаю слово Мексике.
— Всё хреново, что я могу сказать! — Мендоса раскинул руки в стороны, едва не заехав по лицу сидящим в соседних креслах Джилл и Марии. — До этого месяца дела шли замечательно. Но после акции с нападением на губернатора в Мехико День Новой Империи всё пошло коту под хвост. По столице сектора рыщут ищейки из MI5, полиция проверяет чуть ли не каждый дом на предмет оружия. Находят, естественно, ещё и наркотики. Сколько это продлится — я не знаю. Но то, что в этом месяце мы не увидим 90% обычной прибыли из Мехико — я могу говорить со всей ответственностью. Мне приходится отправлять моих людей в сельскую местность, половина наших барыг вообще исчезла вместе с товаром. Их теперь ищи-свищи. Даже если я всех своих людей отправлю на поиски, скольких мы найдём? Из них треть уже наверняка свалили из сектора.
Произошедшее в Мексике действительно стало одним из самых обсуждаемых событий последних дней. Таких крупных происшествий в Муэрте не было уже, по меньшей мере, двух лет, со времён второго восстания. Установить организацию, которая была ответственна за это, было несложно, ведь на этот момент в Британии существовало не так много террористов, которые отчаялись бы на такой шаг: Орден Чёрных Рыцарей, Объединённый Японский Фронт, почившая вместе с Нароем «Вспышка» и так называемая «Забытая Армия», которая была объединена с другими группировками под эгидой «Вспышки». Во всяком случае, так это выглядело со стороны, и так это видел Джеймс, до тех пор, пока он не исчез.
— Мы можем начать вылавливать их, — сообщил Кастро. —  Установить проверку пассажиров на судах, отправляющихся в Европу, несложно. Как следствие можно будет вернуть товар.
— Бессмысленно, — вмешался Ортега, помотав головой. — Весь этот товар они постараются сбыть здесь, а потом, на вырученные деньги, валить в тёплые края. Купят паспорта, сменят имидж и будут жить припеваючи пожалованными, не работая ни дня.
— А в Европе уже мы их сможем перехватить, — добавила Мария, аккуратным движением убирая повисшую в воздухе руку Мендосы от своего лица.
— А сколько товара было? — вмешался Диаз, возвращая разговор в экономическую стезю.
— Несколько десятков тонн, — Мендоса грустно вздохнул. — Мы не сможем преодолеть планку в 22 миллиарда, а доход от наркотрафика будет не больше 19 миллиардов. С оружием всё и того хуже — у нас на конец года было запланировано порядка пятидесяти крупных сделок. Тридцать две сделки сорвалось, остальные мы перенесли на территорию Мексиканского залива, и группу островов Марии Магдалены, Сан Хуанито, Марии Мадре и Клеопа Айленд. Секс-услуги тоже пострадают достаточно сильно. Многие аристократы отказываются продолжать покрывать съёмку снафф-видео и бордели, некоторые уже выдвинули нам ультиматум, потребовав свернуть всю деятельность в течение двух недель.
— А что насчёт бизнес в Акапулько? — спросил Диаз, пытаясь найти способы компенсировать потери — С ним всё будет в порядке?
— Там не подкопаться, — с уверенностью ответил Адриан, немного оживившись. — Всё останется на своих местах. Мы, кстати, смогли увеличить прибыль с отелей на 10% за этот год. У меня нет сильных экономистов, чтобы отчитаться перед тобой, как это сделал Кастро, так что извини. Загоняться про вертикальные, горизонтальные, косые и кривые структуры баланса-капитала я не буду. Наши предприниматели рассчитались с кредиторами и теперь всё пошло, как надо.
— Нужно перенести часть нашего теневого бизнеса туда, — сказал Диаз. — Пожалуй, все сферы, пострадавшие от действий в Мехико, кроме торговли оружием. Найдите новых сбытчиков и тех, кто мог бы прикрыть новые активы. Том…
Франциско обратился к скучающему советнику, изучающему какую-то из страниц отчёта Кастро.
— Сколько времени уйдёт на то, чтобы перенести бизнес?
— Полгода, не меньше, — не отрывая взгляда от отчёта, ответил юрист. —  Сельскую местность в округе Мехике нам тоже нужно свернуть. Можем сильно пожалеть об этом. И не забудьте рассчитаться с нынешними лояльными сбытчиками, а затем отпустить их на все четыре стороны, при возможности сохранив контактные номера и адреса.
— Ортега, — в голове Диаз один за другим зрели планы. — Работаем по старой схеме. Найди тех, кто не работал с нами, отправь туда наших людей и организуй подставы на конец месяца. Наша задача – подготовить почву для нашего возвращения на рынок через два года. Как только всё утихнет, мы возьмём эту часть на себя. И вот ещё что: особенно меня интересует чёрный рынок оружия. Все британские образцы мы заберём себе и отвезём на склады на Сокорро.
— Если вы заберёте на себя оружейный рынок Мексики, я смогу найти ему применение у себя и, возможно, в Африке, — рука Гонзалес скромно всплыла в воздух. — Нам пушек никогда не хватало, так что пригодится, а то некоторые картели начинают нехило буреть. И в этом году у меня появились прямые каналы поставок в Южную Африку и в Альбион, так что ему я смогу найти применение.
— А русские? — Диаз вопросительно посмотрел на Марию — обделять Стаса, который тоже метил на Африку, но приехать обсудить этот вопрос не смог, ему не хотелось. — Ведь они могут безо всяких проблем поставлять туда списанные Калашниковы, которые гораздо дешевле и неприхотливее британских аналогов.
— Русские будут заняты Китаем, — спокойно ответила испанка. — Если всё сделают правильно, то выиграют гораздо больше, чем могли бы в Африке.
— Уже нет, — отреагировал Том, захлопывая один из отчётов. — Вчера китайские стороны инициировали переговоры.
— Я в курсе, — Мария пожала плечами. — Неужели ты думаешь, что они договорятся? Наши люди в это не верят. По-хорошему Британия уже из Китая не уйдёт из-за династического брака, а это значит, что генерал Шан не сможет выполнить одно из возможных условий Сына Неба. А я напомню, как человек, который более сведущ в военной политике Евросоюза, чем все, кто здесь присутствует: основной претензией евнухов и Сына Неба в данный момент является необходимость исключить политическую интервенцию Британии.
Присутствующие замолкли все разом —каждый старался услышать столько, сколько будет возможно, потому что знать дальнейшие пути развития в Европу было необходимо каждому на ближайшие лет пять. А поскольку на собрании не присутствовал Мальченко, Мария стала единственным звеном, которое связывало Муэрту и Дальний Восток.
— Так что ни к чему эти переговоры не приведут, — заключила Гонзалес. — Как были, так и останутся теперь два Китая. И они либо так и останутся сосуществовать друг с другом, что только поспособствует вкупе с бедственным положением развитию сопротивления, либо Британия начнёт давить на Юг, что тоже скажется на нём плохо. Я готова поставить своё родовое поместье на Ибице, что мы увидим второй вариант. Британия будет расширяться, её военной машине нужна кровь, нужны новые жертвы. Ну, и конечно же, Альбион, как спорная территория, где активно зреет сопротивление, всё ещё остаётся в силе.
— Тогда, может быть, мы сразу к тебе перейдём? — спросил Франциско, обращаясь к Марии.
— А что я? — она пожала плечами. — У меня всё стабильно. Прибыль по всем отраслями выросла на 5-10%. В следующем году ожидается стагнация, если мы не начнём отхватывать территории у других картелей, либо спад, поскольку у нас намечается огромное количество проблем, связанных с соседями. Наверное, мы даже прибегнем к помощи частных военных компаний, которые могли бы помочь разобраться с врагами. В легальном бизнесе всё, как и было раньше: никак. Мы открыли несколько новых банковских отделений на западе страны и в Португалии, но кредиты у нас не берут неохотно из-за грандиозных налогов и бешенных поборов со стороны других картелей.
— Значит, вся проблема упирается в конкурентов? — Диаз нахмурился. — Может, наших к вам послать?
— Да ну, — отмахнулась Гонзалес. — Рискованно слишком. Если возьмут, у всех проблемы будут. Я самостоятельная, ты ведь меня знаешь.
— Это только одна из причин, почему у тебя никогда не бывает регрессия, — Диаз ухмыльнулся и, просмотрев бегло отчёт, передал его Тому, который читал уже более внимательно. — Сколько в итоге вышло за год?
— 227 миллионов евро с борделей, ещё 2,3 миллиарда с наркотрафика. Контрабанда около миллиарда. И остальное уже по мелочи.
Одна за другой появлялись записи о прибыли в небольшой записной книжице, которую Франциско всегда приносил с собой на собрания. В ней он записывал прибыль и основные идеи того, как её можно было бы перераспределить, чтобы преодолеть кризисные ситуации. Так и сейчас в его голове наметился чёткий план, которому нужно было следовать, чтобы потери не превысили допустимые в этом году.
— Так, прекрасно, — Диаз размял шею и притянул к себе отчёт, присланный из Новой Зеландии, когда Том кивнул, предложив ознакомиться. — Так… Так… Грузоперевозки, контрабанда, наркотрафик… Золотая жила. 30 миллиардов прибыли.
—  Им-то хорошо, — с завистью протянул Мендоса. — Грёбанная столица контрабанды и наркоторговли. Я слышал, там какие-то проблемы с департаментом по обороту были?
— Были, — подтвердил Франциско, убирая отчёт в сторону. — Частично с этим разобрались, но мы продолжаем держать руку на пульсе — чёрт его знает, чего эта Лиллиан туда сунулась. Присосаться к нам желания не имеет, деньги у неё водятся, статус есть…
— Не хватало нам ещё императорских отпрысков в рядах, — Ортега неодобрительно поморщился. — Я наше сотрудничество с губернатором-то не одобряю, а если мы ещё с принцессами свяжемся…
— Успокойся, — Диаз попытался урезонить друга. — Все мы здесь за одним собрались.
— Давно ты вообще стал жаловать кого попало? — Ортега возмущённо всплеснул руками.
— Попрошу! —грубоватый голос Джилл загремел в комнате и все замолкли. — Кого попало, это как вообще понять?
— Ладно, давайте вернёмся к вопросам, — Диаз посмотрел на британскую аристократку. — Что у вас, герцогиня?
— Предпочитаю, чтобы меня называли «Ваша Светлость», но вам, Франциско, я это прошу, — ёрничать — было целиком в духе Её Светлости. — У меня полный карт-бланш. Бизнес цветёт, секс-клубы людей по интересам привлекают много клиентов, а отели с исключительными услугами стабильно пополняются раз в месяц десятком красавиц. Спасибо пиратам Кастро. Стабильно помогают в этом деле.
— Я только не пойму никак, — отреагировал кубинский лидер. — Зачем вам столько? У вас, понимаю, отель крупный, но…
— Вы у нас просто не были, — губы Джилл растянулись в фирменной холодной улыбке, способной вызвать мурашки на спине даже у жителей Анкориджа. — Заглядывайте как-нибудь, я выпишу вам VIP-приглашение на главное шоу.
— Спасибо, откажусь, — отвернув взгляд сказал Кастро.
— Наркотиками, как вы знаете, мы не промышляем, дон Диаз. Не хочу лишний раз с этим связываться. В целом, вместе с контрабандой, получается порядка пяти миллиардов. В будущем у нас наметились ещё и торговые связи с 11 сектором, так что… Думаю, надолго эта прибыль у нас не задержится.
— И всё? — Франциско усмехнулся, притягивая к себе графин с водой, после чего наполнил стакан. — А как же эти долгие нудные отчёты про вертикали и прочее?
— Да кому они нужны… — Джилл зевнула. — Скука смертная. Я приехала сюда выпить рому с дорогими мне друзьями, которые в своё время помогли подняться на Гавайских островах.
Кастро недобро закатил глаза и напряжённо вздохнул, уставившись в одну точку.
— Даже мистер де Фалько вряд ли горит желанием возиться с этим сейчас. Но давайте лучше поговорим про нашего кутюрье, — Джил перевела взгляд на Илдвайна. — Мистер Илдвайн, когда вы, наконец, выпустите обещанную коллекцию женских сумочек из крокодиловой кожи?
Виктор Илдвайн, склонив голову, удивлённо перевёл взгляд с Джилл на Диаза и обратно — несмотря на то, что сотрудничество он ведёт не первый год, выпады британской герцогини удивляли его, как первый раз.
— Не можем договориться об инкрустации бриллиантами, — лаконично ответил он. — С доходами всё хорошо в легальной сфере и так себе в теневой. Мы ожидали большого прироста в этом году, когда смогли восстановиться после латинского восстания. Но вместо этого прибыль пошла на спад и мы заработали всего семь миллиардов вместо запланированных двенадцати.
— Но это уже больше, чем мы могли бы заработать до восстания, — ответил Франциско. — Расстановка сил на экономической сцене сильно поменялась и рост по сравнению с началом десятилетия действительно огромен.
— Тут не поспоришь, — согласился Илдвайн, вращая золотой перстень с ониксом. — Но проблема кроется в другом — мы недополучаем прибыль за казино. Пытались пробиться через губернатора, но, похоже, что они уже все и сами в хорошей доле, не хотят баламутить лишний раз. Что можно придумать?
— Казино в Бразилии мы никогда и не контролировали, — ответил Диаз, пожав плечами. — Мы придерживались позиции сосуществования с другими картелями. Не вижу смысла, почему мы должны туда лезть.
— Но Бразилия — большой регион, — Илдвайн был большим спорщиком и просто так ни на одном собрании не отступал. — И когда Новая Зеландия получает 30 миллиардов против наших семи… Я не могу не думать о том, что мы способны на большее.
— Большой регион сложнее контролировать, — ответил Франциско. — А в маленьком — кто успел, тот и съел. Кто сейчас вот готов взять корабль и пойти отбивать у нас Новую Зеландию? Или Гавайи? Нет ни одного картеля, который имел бы финансовые возможности для этого.
— Но если бы мы развили сеть казино, мы бы могли скупить и другие дома моды, — ответил Илдвайн. — Я понимаю, что в данный момент мы не отчитываемся по прибыли с легального бизнеса как с того, который не идёт в общаг, но каждый из нас неоднократно выказывал свою готовность пожертвовать прибылью ради общего дела.
— Я не собираюсь считать ваши деньги, — ответил Франциско, помотав головой, нахмурился, интонации в его голосе стали мрачнее и приобрели нравоучительный оттенок. — Я всегда следовал и буду следовать заветам моего отца. Ваши деньги — не мои деньги. Только благодаря этому принципу мне удалось собрать вокруг себя верных мне людей.
— Поэтому мы и готовы дать столько, сколько потребуется, — сказала Мария. — В любой момент. Санта Муэрта — одна большая семья. Нам не жалко ничего и ни для кого.
Диаз замолк, склонил голову набок и сделал несколько глотков воды из своего стакана, в конечном счёте опустошив его целиком.
— Давайте к последнему… Западной побережье. Мистер Лопез, приступайте, — слово было передано Самуэлю и его компаньону, которые с нетерпением ждали своей очереди.
— У нас будет кратко по деньгам, больше о проблемах, — предупредил Мартин, но Лопез остановил его.
— Западное побережье имеет большой потенциал, — начал он. — В этом году мы расширили своё влияние в силиконовой долине и на севере. На улицах небольших городов каждый день идёт война мелких группировок, так что мы худо-бедно снабжаем их всем необходимым: оружием, наркотиками, девочками. Всё идёт как надо, в целом наши доходы превысили девять миллиардов, но для Мазерлэнда это уже неплохо. Я хотел поговорить вот о чём: у нас теряются перспективы дальнейшего развития. Делать шум и проворачивать что-то совсем крупное мы не можем. У нас не так много ресурсов и влияния, к тому же, это центральный регион Британской Империи. Нам попросту не дадут развернуться там. К тому же часть территорий уже контролируется другими группировками, которые состоят в каком-то союзе или вроде того. Мы были бы рады сотрудничать с ними, но нас чётко поставили перед фактом: не лезьте к нам, а мы не лезем к вам. При этом сами они частенько торгуют на наших точках, перехватывают товар, информацию, уводят девочек из клубов и просто по-мелкому иногда гадят. Некритично, но откровенно достали. Мы бы и рады их прижать, да только не знаем, откуда ноги растут и кто их кроет. А у моих людей нет толком опыта работы под прикрытием. Мы хотим попросить у Ортеги его людей для проникновения в группировку, чтобы окончательно разобраться, можем ли мы с этим что-то сделать или нет. Потому что иначе мы проиграем перед лицом инфляции, и наша торговля может загнуться.
— Круто придумали, — возмутился Ортега. — У меня нет столько людей. Выбирать не приходится: либо Куба с Мексикой, либо выбирайте что-то другое. Кого я оставлю на тот случай, если случится тотальное дерьмо? У меня таких спецов тоже, знаете ли, немного, иначе мы бы выиграли партизанскую войну два года назад. Остались одни солдафоны. Аргентина… Чили… Все бывшие вояки из колониальных войск, которые не против надрать кому-то зад в открытом бою.
— Вы и открытые бои проиграли, — напомнила Гонзалес, посыпав соль на ещё открытую рану.
— И что с того-то?! Тебе уже давали слово, не влезай, — Ортега фыркнул и недовольно уставился на Марию. — В любом случае, Франциско, тебе решать.
— Мы очень сильно боимся инфляции? — уточнил Диаз спустя минуту раздумий.
— Нет, вообще нет, — живо отреагировал Том. — Инфляция будет страшна нам при стагнации только через три года.
— Значит, мы можем не беспокоиться пока, — сказал Франциско и наклонился к столу. — Мартин, ты, как компаньон Лопеза, что можешь сказать по ситуации? С чем ты вообще имеешь дело?
Парень отвёл взгляд к потолку и поджал губы в раздумьях.
— Улицы, — кратко охарактеризовал он. — Что-то вроде того, чем занимается мистер Ортега. Езжу по районам на разборы, у нас народ агрессивный, частенько не могут общаг поделить, иногда до перестрелок доходит. Я слежу за этим в Эл Эс и его округе, заодно созваниваюсь с моими хоуми из других городов.
—Тогда ты и возьмёшь на себя другие банды, — подытожил Диаз. —  Если ты хочешь помогать мистеру Лопезу, ты должен научиться договариваться не только со своими. Возьми братков, узнай, кто и где, собирайся, беседуй… Не мне тебя этому учить, если ты рос на улицах. Но помни одну вещь: делай сам, если что-то не получается. Действуй. Обменяемся номерами перед отъездом, если вдруг будет нужен совет.
— Навряд ли он мне пригодится, мистер Диаз, — Мартин сложил руки в замок. — У нас там совершенно другие порядки, не те, что тут. Дела нужно вести совсем иначе.
— Я с этим согласен, —Лопез неожиданно поддержал своего компаньона. —Каждый норовит подкрысить, очень много тех, кто ходит под фараонами. Это здесь всё живёт по своим законам, пока блюдёт большой, но там закон работает не на нашей стороне.
— Мы это ещё обсудим, — Диаз кивнул. — На этом всё. Давайте теперь распределим нашу прибыль: как видим, Мексика на днях сильно пострадала. Сколько денег нам нужно, чтобы ситуация не начала ухудшаться?
— Если верить всем отчётам… — Том смерил взглядом кипу бумагу, скопившуюся рядом с собой, пройдя по ней пальцами, один отчёт за другим. — То нам потребуется что-то около десяти миллиардов сюда. И ещё нельзя забывать про Кубу — туда нужно порядка пяти Учитывая, что наша прибыль составила почти восемьдесят миллиардов, мы можем себе это позволить. Сейчас я бы просил поступить вас так же, как мы поступали в прошлом году. Кому нужно, бумагу можно взять из стопки.
Но это и не потребовалось — у всех с собой было по блокноту, где каждый представитель своей зоны ответственности написал сумму, которую готов пожертвовать из своего кошелька. С большой ответственностью к этому делу подошёл и представитель новозеландской группировки, перечислив десять миллиардов на общие счета. Безучастным всё ещё оставался лишь один человек — Станислав Мальченко, но лишь по той причине, что ему самому требовалось большое количество денег на реализацию всех проектов в России и Европе. Тем не менее, нужную сумму удалось собрать достаточно быстро. Треть  своей годовой прибыли пожертвовала Испания, внушительную долю оплатили Бразилия и Западное Побережье. В конечном итоге набрали даже больше, чем требовалось, и все остались довольны, после чего Том сообщил, что вышлет новые счета по электронной почте, когда все смогут перевести оговорённые суммы.
— Я добавлю ещё ложку дёгтя, — Франциско решил, что пора сделать своё собственное объявление. — Мне бы хотелось объявить о том, что с сегодняшнего дня мы прекращаем прямое сотрудничество с организацией «Вспышка» до выяснения обстоятельств об исчезновении её лидера. Все дела, связанные с ней, требуемо прекратить, все каналы поставок — закрыть, а переговоры возложить на мои плечи. С этим, я надеюсь, будут согласны все? Кто против?
Высказываться никто не решил — разве что Кастро разочарованно шмыгнул носом. Ведь поставками апельсинов для их холдинга занимались контролируемые им плантации. Нет, конечно же, поставки не прекратятся — вот только что станет с контрактами теперь? Не изменятся ли условия? Все эти вопросы находились в тумане.
— И также добавлю следующее: я планирую увеличить финансирование коррупционной сферы нашей деятельности. Для этого мне понадобится порядка десяти миллиардов фунтов. Ещё двадцать я хотел бы запросить у вас для расширения в шестой сектор.
— С чего такая необходимость? — с подозрением мисс Уильямс следом за остальными посмотрела на Диаза. — Я понимаю, что мы выделяем деньги страждущим, но разве коррупционная сфера не является в данный момент одной из самых сильных наших сторон? И не много ли денег для старта в шестом секторе? Пора идти туда пришла уже давно, но мы никогда не выделяли так много денег. Может, стоит повременить? У нас остаётся свободных десятка. Её даже на чёрный день не хватит. А в сбережениях у нас не больше пятидесяти.
— Я согласен, — Илдвайн тоже вставил свои пять копеек. — К чему такие резкие перемены? Мы согласны помогать, но каковы доводы?
Похоже, тут начинались трудности. Диаз понимал, что ни Ортега, ни Том не станут его поддерживать. У них был уговор. Они не препятствуют, но и не выказывают большой поддержки. Потому что это — его дело. И только его. Под вопросом оставался один лишь Кастро. Но стоило и его посвящать в часть плана? Это было неясно.
— Ситуация в Британии резко изменилась, — начал Диаз. — Я изучал ситуацию в других секторах, у нас… А теперь посмотрите, что происходит: во-первых, экспансия. Британия начала активные военные действия, как следствие, сейчас усилится внутренний контроль на проблемных территориях. Во-вторых, кадровые перестановки. Сколько раз один только премьер у нас сменился? С губернаторами — то же самое. Взгляните на 11 сектор. Кто даст гарантию, что у нас всё останется так же ровно, как и было? В-третьих — если мы расширяемся в сторону Южной Африки и Китая, а также хотим вести сотрудничество с 11 сектором, нам потребуются свои люди везде. А для этого мне тоже необходимы деньги. Ну и, конечно же, лакомый кусок —  Альбион. Новая веха в нашем развитии, о чём уже говорила сеньорита Гонзалес.
— Предлагаю выделить на Альбион дополнительные средства в размере тридцати миллиардов, — неожиданно раздаётся голос Гонзалес, которая покорно молчала, но решила, всё-таки, высказаться в пользу этого. —  Я готова взять на себя любые контакты с этой территорией, возможно как-то состыковаться с Мальченко и обсудить решение этого вопроса. В любом случае, мы должны держать руку на пульсе и не позволять ситуации идти на самотёк. Особенно сейчас.
— И что мы планируем там развивать? — Джилл скучающе подпёрла голову рукой. — Это не моё дело, но мне интересно послушать, какие глупости ты сейчас начнёшь рассказывать про наркотики и бордели. Ты серьёзно думаешь, что сможешь поиметь что-то в ближайшие три года?
— Не поимеем мы, поимеют нас, — категорично отозвалась Гонзалес.
— Я не спорю, — казалось, Джилл вот-вот зевнёт. — Но сейчас не та ситуация, когда мы можем тратить скопленное на чёрный день.
— Сейчас или никогда, — Диаз поддержал Марию, увидев хорошую возможность взять её в свою команду в рамках этой дискуссии. — Сеньорита Гонзалес права.
— Такие траты непозволительны, — вмешался Лопез. — Я считаю, что мы можем потратить куда меньше, прежде, чем начнём тратиться основательно. Я соглашусь, если мы срежем цену вопроса в три раза.
— Это территория, где могут вот-вот возобновиться новые военные действия, — Мария помотала головой. — Если мы выделим в три раза меньше денег, мы можем ничего не получить.
— Если это военная территория, мы можем всё потерять, — Джилл была абсолютно серьёзна и, похоже, отступать со своего не собиралась. И, судя по настроению, её позицию поддерживало большинство.
— Я согласен с мистером Лопезом, — сказал своё слово Илдвайн. Десять миллиардов на Альбион, десять на коррупционную сферу, ещё десять на помощь в развитии шестого сектора. Если мы потратим больше, мы будем просто не готовы к тем неожиданностям, которые могут появиться у нас на пути. Но и позволять стагнации овладеть умами тоже нельзя. В конце концов, деньги нужно тратить. С умом, но тратить.
— Кто согласен с этой позицией? — спросил Франциско, обведя присутствующих взором.
Почти все, кроме Джилл, подняли руки в знак согласия.
Так подошло к концу ежегодное заседание. Диаз понимал, что выделенных сумм окажется недостаточно для выполнения цели, для которой почти всё было готово. Оставалась лишь самая мелочь, но и с ней Франциско сможет легко справиться, если подвернётся возможность. А он был уверен — она подвернётся.

«Eu vou terminar o que eles começaram. Será um castigo. Não para a Britannia. Mas para toda a humanidade. Você sofre comigo.»

Эпизод завершён.

[nick]Francisco Diaz[/nick][status]Cordis Die[/status][icon]https://pp.userapi.com/c639231/v639231809/2dddf/3BLzoqwPPyE.jpg[/icon][sign]You suffer with me[/sign][fld4]Личная страница[/fld4][fld1] [/fld1]

+7


Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn VI. Turmoil » 15.12.17. Santa Muerte