Иногда мне кажется, что не существует места ближе к аду на земле и за ее пределами, чем этот проклятый Биран. И это я могу заявлять с полной ответственностью. Мне пришлось провести на этом богом забытом острове почти тридцать восемь лет, и уж чего-чего, а всякого дерьма я повидал изрядно. Мы сдерживали натиск наемников и завистливых боссов, которые вели достаточно грязную игру, изредка приходилось расправляться с правительственными войсками и местными коммунистами. Такая вот обстановка сложилась за эти дни, но даже тогда, в этом клубке противоречий, сплетенном из тысяч различных тайн, загадок и явных опасностей, я чувствовал биение жизни и испытывал внутреннее спокойствие. Но эта небольшая деревушка... Черт дернул меня явиться туда после появления в тех местах одноглазой собаки...
Как сейчас помню. Мы пробирались сквозь скалистое ущелье недалеко от национального парка и вошли в это небольшое поселение-общину, разрозненные строения которого невесть как угнездились на склонах горного хребта. Открывшаяся взору панорама повергла меня в ужас. Несмотря собственный армейский опыт, к виду того, что осталось от поселения, я, надо признаться, готов не был.
Зрелище больше походило на какую-то мясницкую лавку. Повсюду на земле, как обгрызенные кукурузные початки, валялись оторванные конечности, обезглавленные и изуродованные тела - я молил Бога лишь о том, чтоб место на вечном одре мне оставили подальше от этой безумицы, а еще лучше чтоб она сама валялась где-то среди этих трупов, - двери и стены в пятнах крови, будто здесь совершалось жертвоприношение агнцев... с той лишь разницей, что то была кровь людей, а не ягнят...
Потрясенные увиденным, бойцы отряда разбрелись по городку, без особого успеха пытаясь прикинуть по разрозненным кускам человеческой плоти, каковы были потери. Вершину горы совсем некстати покрывало облако густого тумана, и все вокруг застилала легкая пунцовая пелена, скрадывавшая звуки шагов. Как будто мы шли по обложенному ватой коридору, повсюду натыкаясь на кошмарные отметины войны, особую жестокость которой придавала неистребимая ненависть одного племени к другому, отбрасывающая людей к доисторическим временам первобытной дикости, когда еще не знали бронзы и не умели обрабатывать землю.
В тумане почудилось едва уловимое движение. Промелькнувшая тень, зыбкие очертания неясных контуров - и больше ничего. Алехандро еле слышно присвистнул, и мы замерли как вкопанные. А мгновенье спустя раздался взрыв. Я рванул вперед, приказав команде оставаться на местах и чуть было не сбил с ног высокую девушку, одиноко стоящую на холме с папиросой во рту и подзорной трубой в руках, наблюдающую за происходящим... Я сорвал с кобуры бинокль и уставился вдаль, туда где должно было располагаться поместье местного барона. Но увидел лишь пустошь, усыпанную обломками. Раненые зеваки, собравшиеся поглазеть очередное избиение рабов, молят о помощи, а кое-кто уже ни о чем не просит. Прислужниками наркоторговца, которые не погибли при взрыве, уже закусывают местные голодавшие собаки. Сомневаюсь, что кто-то из бедолаг выжил. Будь я чуть более сентиментальным - обязательно бы спросил, что произошло и как она тут оказалась, но с уст у меня сорвалось лишь одно....
- Какого дьявола, Мария!
Однако она даже не обернулась. Казалось, что мое существование для нее настолько же безразлично, насколько срок годности для туалетной бумаги.
- Половина провинции уже знают о том, что произошло. Вторая половина узнает очень скоро. Гереро... Пока он и вся его свита гонялись за тенью грабителя, мои люди заминировали его дом, и он сам позаботился о свидетелях своей гибели. Все это было так... Предсказуемо. - одноглазая улыбнулась, выпуская кольца дыма из уст.
- Он был сильным человеком, жестоким, но не дальновидным. Он все время делал ошибки. Они-то его и погубили. Однажды он ворвался в один из баров Мансанильо, лучший в той провинции, где горстка ничем не повинных ребят просто коротала трудный вечер. Он убил их всех. Так ему казалось...
Легкий смешок и очередная затяжка кубинской сигарой полностью сводили на нет даже мои собственные намеки на раскаяние или страх перед увиденным. Она была холодна как лед и ужасна словно стражи Тартаруса...
- Ему следовало убедиться в том, что все они мертвы. В тот день я потеряла единственного человека, которому обязана жизнью, много крови и все до единой иллюзии. Зато обрела цель. Я шла к ней долгих восемь месяцев и вот, наконец, я должна радоваться, но не чувствую ничего.
- Его больше нет. Все кончено. - выдавил я из себя, окидывая взглядом полным презрения эту заморскую деваху.
- Нет, еще не все. Это только начало. Я призову к ответу всех, кто был предан ему. Хочу чтобы головы его детей украсили балкон моей квартиры. Чтобы каждый бордель, каждый склад, каждый магазин, ходящий под его кланом был уничтожен. И еще...
Она впервые обернулась ко мне. В ее не закрытом глазе я увидел огонь ненависти и безумия. Настолько сильный, что даже позабыл о произошедшем в деревне. У меня просто пропал дар речи и я... Впервые почувствовал страх.
- Я должна увидеть его труп.
С этими словами она с силой ткнула мне в щеку еще горячей сигарой и оттолкнула меня в сторону, после чего исчезла в тумане точно так же бесшумно, как и появилась...

Дозорная вышка поймала лучом прожектора фигуру девушки, но та так стремительно отскочила, будто исчезла, и вновь появилась в другом месте. Отряд бойцов, отправленный на перехват, тоже засек нарушителя, не мешкая поймал цель в перекрытие прицела, и выпалил по ней из всех орудий, заручившись поддержкой снайперов с охранных вышек, но противник, будто играючи, увернулся от удара. Она явно издевалась над ними, щекотала нервы и всем своим видом доводила до белого колена. Достаточно высокая, с длинными черными волосами, уложенными в конский хвост. Одета слегка экстравагантно в джинсовые шорты и высокие армейские ботинки. На губах дикая безумная улыбка, а на левом глазу черная кожаная повязка с металлическими заклепками...
- Да сколько можно возиться, мать вашу! - сквозь скрежет в рации послышался голос пожилого мужчины. - Вы что, не можете прихлопнуть эту чертову псину?! Я должен вызывать сюда армию потому что моя охрана просто сброд и мусор? В чем дело, командир, вы разучились стрелять?
Голос на том конце провода был явно взволнован и раздражен.
- Все мы - солдаты республики в прошлом и ваши слова неуместны. - огрызнулся помощник капитана. - Эти собаки не так просты. Я понять не могу откуда их вытащили, да и знать не желаю, но справиться с ними сложнее чем с москитами на моей ферме. По нашим данным она пришла сюда не одна. Где-то на 3-ем километре был замечен отряд из шести человек, нас просто разделяют по местности и мы не имеем возможности воспользоваться численным преимуществом.
Женская фигура вновь появилась в поле зрения, все так же игриво облизываясь и даже не хватаясь за оружие.
- А, черт бы тебя побрал, тварь! - крикнул один из бойцов, отбрасывая в сторону АК и хватаясь за РПГ. Девушка же лишь покрутила у виска и показала язык. - Жри, стерва!
Наемник нажал на клавишу спуска, и в месте где недавно находилась цель в воздух поднялось огромное облако пыли, а торф начал тлеть и задымлять окрестность. Огненный цветок распустился на экране дозорного пункта, но по камерам было сложно определить наверняка.
- Судя по всему, цель поражена, но констатировать ее смерть мы не можем. В любом случае, доставьте мне ее труп, я хочу лично принести голову этой гончей Гереро.
И вновь тишина в эфире. Помощник капитана махнул рукой в сторону где недавно видели одноглазую.
- Быстрее, вы сами все слышали. Эйзо, Луэрто, Мазкит вы идете со мной. Остальные - подгоните транспорт. Надо потушить это дерьмо пока не поздно.
После этого квартет вояк с оружием наперевес отправился к указанной точке. Терпкий дым резал глаза, проникал в легкие через все дыры, всячески доставлял неудобство.
- Стрелять из РПГ по куску мяса. Что мы вообще собираемся здесь найти? Куски плоти? Ее наверняка просто разорвало. - рявкнул один из бойцов. - Хотя если учитывать ее послужной список - можно всего ожидать.
- Если бы я только знал, - вторил ему второй. - Мне вообще кажется, что эта бестия - ходячий труп и ее пули не берут. Вот бы...
Но договорить он не успел. На мониторах наблюдательного пункта вновь появился женский силуэт, но за пультом уже никого не было...
- Она в мертвой зоне! - раздалось со стороны дороги. - Я не могу попасть, слишком близко. Какого дьявола?!
Раздался удар, после которого последовал дикий скрежет. Капитан первым пришел в себя. Он передернул затвор, бросился в сторону доносившегося голоса и взревел:
- Живее, сейчас будет драка! Похоже, эта шавка опять от нас ускользнула!
Они бежали со всех ног, спотыкаясь и задыхаясь от едкого дыма, старались изо всех сил, но было уже поздно... Как только отряд прорвался сквозь дымовую завесу, их взгляду предстала удручающая картина... Пожарная машина была красной... Даже алой. Но это, увы, была не краска, а кровь его бывших товарищей.
- Что здесь, мать твою, происходит...
Сейчас перед его глазами пронеслась вся жизнь. Они выступали в роли охотников, а теперь - были жертвами. Все так хорошо начиналось, что же произошло? Однако мыслям не дано было завершиться. Будто по велению свыше раздался хлопок, и пожарный расчет взлетел на воздух, заставив наемников закрыть глаза и чуть отступить, а после воздух наполнился выстрелами из автоматического оружия. Один из солдат отряда взвыл и упал навзничь с ровной, идеально круглой дырой в груди. Капитан и первый помощник отпрыгнули в разные стороны, отшвырнули лишнее оружие и открыли ответный огонь. Они стреляли в слепую, не понимая с кем имеют дело. Третий боец ничком бросился на землю и, выдернув чеку, бросил гранату в сторону доносившихся выстрелов.
Негромко хлопнул выстрел, и в головном уборе капитана появилась дыра. Он, не целясь, выстрелил и услышал визг одного из нападавших. Мужчина.
- Черт, похоже мы провалились...
Еще выстрел, и капитан почувствовал, что такими темпами им не добраться до дома.
Возле подорванного автомобиля появилась женщина, та самая, за кем они столь упорно гонялись. В левой руке она держала что-то вроде мачете, но капитан никогда не был знатоком холодного оружия. Стоило ей поднять свою правую руку, как звук выстрелов умолк.
- Я не против сразиться с вами одна. - девушка, казалось, издевалась. - В любом случае, вы же пытались меня убить, так доведите дело до конца.
Между ними было каких-то триста метров. Не такое уж и большое расстояние, если собраться всем троим - можно в легкую разделаться с ней. Но что будут делать остальные ее сподвижники? Вопросов было слишком много и они сковывали движение. Первый помощник не выдержал напряжения, вскочил на ноги и открыл беспорядочный огонь. Он не целился, полагаясь лишь на собственное преимущество, но это сыграло с ним злую шутку. Одноглазая не стала выжидать, она просто бросилась вперед, через град пуль. Даже казалось, что она разрубает собственным мечом снаряды предназначающиеся ей. Подскочила к цели и, не долго думая, обрушила ему на голову холодную сталь. Солдат упал, как подкошенный, а его АК, миновав капитана, скользнул по земле, скатился по склону. Лишь тогда на ее лице наемники могли прочитать удовлетворенность. Этой женщине нравилась ситуация, все, что происходило. На ее теле легко можно было увидеть с десяток ранений, но ее это не останавливало. Было ощущение, что она не ощущает боли, наоборот это ее только раззадоривает. Эта стерва размахнулась для нового удара, собираясь отправить на
тот свет ближайшего к ней солдата, но капитан взял дело в свои руки.
- Прояви мудрость и брось оружие! Мы сдаемся! - выпалил он.
Пальцы черноволосой невольно разжались - скорее от удивления, чем от испуга. А в ответ раздалось звонкий смех.
- Вы что, серьезно? Думаете, что этого хватит?
- Мария! - раздалось со стороны дороги. Огромный белый мерседес, - никто даже не заметил его прибытия, - отворил дверь и оттуда появился коренастый смуглый мужчина. - Прекрати бесчинствовать. Мы пришли предложить им сделку. Пока что у них есть еще право выбора, а у меня - твой контракт.
Девушка опустила оружие и неодобрительно фыркнула.
- Контракт... Сделка... Они поджарят твою задницу, Антонио, посадят на фитиль и подожгут. И не проси меня больше тебя защищать. А вы...
Холодный взгляд скользнул по троице валявшихся в грязи наемников.
- Запомните, он только что даровал вам жизнь...