Допросная. Серая комната, посреди которой стоял стол с двумя стульями, а на одной из стен висело зеркало. Девушка знала предназначение этого зеркала, но это её ничуть не смущало. Пусть любуются; судя по отражению зрелище всё равно не для любителей попускать слюни на красивых девушек.
Эльза равнодушно смотрела на своё лицо, подперев голову рукой. Похудевшая, с синяками под глазами, освещение придавало коже какую-то дополнительную бледность, а глаза казались серыми, блёклыми. Девушка была бы ещё страшнее с лохматыми волосами и помятой одеждой, но ни того, ни другого не было, лейтенант не изменяла своим принципам даже в таких ситуациях, стараясь, чтобы внешний вид был предельно аккуратным. Так что в целом она выглядела лучше, чем можно было ожидать после нескольких дней пыток. Ей кололи какую-то гадость, от которой мутился рассудок, а в периоды прояснений, она обнаруживала себя в смирительной рубашке, страдающей от голода, головных болей и непреодолимого желания разговаривать. Всё это в купе практически не давало девушке спать, да ей и не хотелось особо: сна не было ни в одном глазу, а если она чудом засыпала, то её тут же будили. На допрос. Иногда давали поесть. Это странное нечто было жидким, холодным и в нём плавали какие-то неопознанные кусочки непонятно чего. То ли разваренные в край полоски овощей, то ли... В общем-то, Эльзу мало интересовало, что вообще было в миске, находясь на грани, съешь и не такое. Главное, что его вообще можно было есть.
За эти несколько дней девушка практически перестала о чём-либо думать и пытаться волноваться за своё здоровье. Она ушла в ожидание. Либо смерти, либо чуда.
Чуда, в виде какого-нибудь там неожиданного спасения не случилось, конечно, на это даже рассчитывать было глупо, но от девушки вдруг отстали. Более того, переселили в уютные апартаменты (по сравнению с обитой подушками белой комнатой, это были действительно апартаменты), где была своя кровать, свобода действия, санузел(!) и даже еду давали два раза в день. Горячую. Помимо таких вот нехитрых радостей Эльза нашла несколько книг, к сожалению на английском, и журнал на французском стародревних времён, который был с радостью использован для тренировки языка. Девушка вообще старалась использовать неожиданно свалившийся на голову отдых с пользой. Для начала выспалась как следует, когда смогла заставить себя заснуть. А это сделать оказалось весьма легко: достаточно было просто подвергнуть измученной тело стандартной тренировке, которую лейтенант устраивала себе каждое утро. Ещё одним пунктом программы было избавиться от желания много говорить. Понимая, что это может принести ей немало проблем, девушка занялась говорением. Она говорила, говорила, говорила, пела, читала - до того момента, пока язык не сводило.
Конечно, она ясно понимала, что всё это сделано не просто так, но это не было поводом апатично валяться на кровати в ожидании, пока за тобой придут и сделают парочку заманчивых предложений. А то, что эти заманчивые предложения будут не было сомнений. И чем дольше девушка находилась на отдыхе, тем выше становился градус потенциальной заманчивости. И вот, спустя неделю, за ней, наконец, пришли, отвели сюда, посадили и оставили в ожидании, пока не откроется дверь и в комнату не зайдут двое. Первый оказался достаточно высоким мужчиной с тёмными волосами и белой кожей, в котором явно проглядывалась армейская выправка. Это явно был господин дознаватель. А следом за ним вошёл какой-то особо худощавый паренёк, который совсем терялся на фоне стен и первого вошедшего. Переводчик. И если первого мужчину Эльза оглядела с должным вниманием и толикой интереса, то парню достался равнодушный и холодный взгляд. За это достаточно короткое время пребывания в пленении девушка невзлюбила переводчиков. Постоянно с каменными лицами, монотонные, безэмоциональные, но в глазах можно было прочесть всё, что они вообще думают, от злой насмешки до острой неприязни. Более того, девушка никак не могла убедиться, правильно они переводят или нет, потому и доверия к ним не было никакого.
- Эльза Кригер, если не ошибаюсь? Как ваше самочувствие? Как с вами обращаются? - спросил севший перед ней мужчина. Голос его звучал доброжелательно, и в нём даже не слышалось того пренебрежения, к которому Эльза успела привыкнуть. Хотя, конечно, тон переводчика несколько портил впечатление. Да и сами вопросы звучали некоторой насмешкой. Лейтенант, наконец, перестала подпирать голову, сложив руки перед собой на столе и подавшись немного вперёд, и посмотрела мужчине прямо в глаза, пытаясь понять, насмехается тот или нет. Не насмехается. Значит, пришёл действительно по делу.
- Гут, - ответила она через пару секунд, зная, что это слово похоже на английское "хорошо" и это даже не придётся переводить. Знание языка у неё, конечно, было весьма скудным, то есть, практически никаким, кроме самых банальных слов, которые не знал разве что тупой, и знания, что английский, немецкий и французский произошли от одного языка, что значит некоторое количество похожих по звучанию и значению слов. - Достаточно хорошо, чтобы не умирать. У этого ведь есть какой-то смысл, я правильно понимаю?
Практически прямой вопрос был рассчитан на пресечение растягивания вступительной части разговора, дабы побыстрее перейти к делу. Подобные ситуации не располагали девушку к разговорным прелюдиям.

Отредактировано Эльза Кригер (2016-04-25 11:21:55)

Мужчина был предельно вежлив и доброжелателен, но, несмотря на это, каждая его последующая фраза заставляла всё сильнее сжимать губы. Где-то на середине девушка медленно выпрямилась и откинулась на жёсткую спинку стула, оставив руки на столе ладонями вниз и не переставая при этом пристально и внимательно разглядывать Артура Уэлсли. Притом ухитрилась проделать это нехитрое движение так, будто вокруг - не стены допросной, а приватная зона в каком-нибудь дорогом ресторане, а сидящий перед ней мужчина должен Эльзе как минимум чемодан купюр, но по каким-то причинам не принёс.
Лицо у Артура было весьма приятным и даже благородным, девушка чувствовала, что этот человек живёт по своим совести и чести. Не то, чтобы она прямо очень хорошо разбиралась в людях, но людей, у которых подлая низкая душонка, Эльза за версту чуяла и ненавидела всем сердцем. Взгляд переместился с лица на одежду. Важная шишка. Весьма. И если быть личным адъютантом вообще достаточно почётно, то у такого - и подавно. На самом деле в другой любой ситуации Эльза бы без промедлений согласилась. Увы, сейчас было одно "но". Этот человек служил стране, которая планомерно порабощала мир, которая затеяла всю эту войну, из-за которой умерло столько людей... А для Эльзы последнее было весомым аргументом против и этой страны, и тех, кто движет её по пути к завоеванию. По крайней мере там, дома. А сейчас... Да, в принципе, и сейчас. Девушка прямо чувствовала, как просыпается в душе раздражение по мере продолжения речи, как растёт чувство послать этих двоих куда подальше и готовиться к смерти, потому что если из неё действительно выкачали практически все сведения... Кстати, интересно как? Самих допросов, если подумать, в воспоминаниях не было совершенно.
«Вот, что это за дрянь была...» - вывод напрашивался сам собой. Девушка невольно сжала руки и неслышно выругалась в сторону. «Ах вы уроды! А теперь ещё приходите и просите перейти в личное услужение!»
Молчание затягивалось, но Эльза не спешила его прерывать, почувствовав, что ещё немного и она красиво выругается уже вслух, что на этого Артура, что на переводчика, который, кстати, стоит и зевает, за что удостоился от Эльзы просто убийственного взгляда. Надо было срочно брать себя в руки. Это был один из тех редких случаев, когда девушка действительно пыталась проявить хоть какую-то вежливость, потому что сейчас от этого зависело очень многое. Конечно, в случае неудачи она уже морально готовила себя к близкой кончине, но... Но жить всё равно хотелось до последнего. К тому же этот человек изначально вёл себя весьма располагающе да и не требовал пока что ничего сверх того, что могла предложить Эльза. Он невольно вызывал расположение к себе. Или не невольно, может быть умышленно. Скорее всего умышленно.
В общем, некоторое время лейтенант Кригер потратила на то, чтобы избавиться от нецензурных выражений и подобрать как можно более вежливые конструкции в своём арсенале. Ну или, как минимум, наименее провоцирующие.
- Мне нравится то, что вы со мной честны и не ведёте себя, как последняя свинья, в отличие от тех, с кем мне уже довелось познакомиться по вашей вине, но на этом мои симпатии к данной ситуации заканчиваются, - наконец, сказала Эльза, как всегда прямолинейно. Этот человек действительно каким-то образом заставлял себе симпатизировать. Опыт? Особый талант? Впрочем, какая разница. - Работая на вас, исполняя ваши поручения, я буду помогать не только вам лично, но и служить на благо всей этой вашей... Британской иммита... - девушка шумно вдохнула, затыкая себя буквально на полуслове. Говорить "Британская иммитация мирового господства" сейчас было явно лишним, хотя и очень хотелось. - В общем, этой страны. Но я не хочу приносить пользу стране, которую мало того, что не люблю, но и имею много поводов ненавидеть. А я привыкла либо совсем не контактировать с тем, что ненавижу, либо нападать и изменять его. Становиться одной из сил, против которых я обычно борюсь, чтобы получить удовольствие жить дальше? Не заманчиво. Совсем.
Теперь Эльза уже не держала руки на столе, она их скрестила на груди, а взгляд стал выжидающим. Весьма неожиданно девушке даже начало становиться интересно. Что ответит ей этот человек? Что предложит следующим? За интересом не далеко было и до азарта. А сможет ли она избежать смерти? Может, выбьет какой-нибудь альтернативный вариант? Или всё, конец? Страшно не было. За эти дни она слишком вымоталась для того, чтобы бояться. В принципе, ей и сопротивляться не особо хотелось. Она не была таким уж патриотом, в принципе, нельзя было сказать, что у неё вообще были симпатии к какой-либо стране, а сейчас даже проклёвывались какие-то жизненные перспективы, которые уже практически затухли в четырёх серых стенах и неизвестности. Но, тем не менее, в отличие от Британии, Германию было и за что любить. Эти небольшие мелочи, к которым девушка действительно чувствовала привязанность. Счастливое детство, множество весёлых воспоминаний, мать, отец, Эрих... Только это удерживало от согласия. Это и та хрень в шприце, которой её истязали несколько суток. Вот на такое обращение с собой Эльза была зла неимоверно.

- Артур. - Эльза еле дослушала весь этот бессмысленный с её точки зрения монолог. Мужчина явно пытался убедить её в том, в чём она наполовину не имела желания убеждаться, а на половину - уже давно была убеждена. - Верьте, не верьте, но мне абсолютно плевать, кто из нас самый белый и пушистый, хоть лемуры на Мадагаскаре. Потому что это будет неправдой. Что у Британии, что у Европы, что у лемуров - у всех рыльце в пушку.
Последнее девушка говорила, уже беря в руки положенные перед ней документы. На некоторое время она погрузилась в ознакомление. Документы вызывали интерес и не только профессиональный, даже несмотря на то, что в основном это были отчёты о проведённых операциях и выполненных задачах. Попалась и карта расположения немецких частей, но ей Эльза уделила минимум внимания: вряд ли это было именно то, ради чего ей подсунули все эти бумаги. В принципе, несмотря на интерес, она и в остальные бумажки не вчитывалась досконально, только пролистывала глазами, на ходу отмечая для себя важное и не очень. В не очень важное автоматом отправился и списки убыли личного состава. Эльза не слишком ещё хорошо всех знала, чтобы встретить там знакомые фамилии. Разве что фамилии некоторых далеко вышестоящих по званию. В принципе только из-за этого она решила посмотреть и эти списки тоже, а не сразу отложить их в сторонку. И увидеть в этих списках Эриха стало для неё... неожиданностью - будет мягко сказано.
- Да вы шутите, - пробормотала она, и лицо стало ещё бледнее, чем было до этого, когда она осознала, что видит друга в списках погибших, а не ушедших.
Эльза вцепилась в этот листок и стала чуть ли не до буковки вчитываться в написанное, но не нашла там ни тени насмешки или доказательств, что это может быть неправдой. Руки едва заметно, но задрожали, дыхание перехватило. Истерзанная нервная система явно не выдерживала очередной удар, в голове обназовалась необычайная пустота. Несколько секунд девушка просто пялилась на бумажку, не двигаясь. Потом вдруг ей пришло осознание того, что ещё немного и она банально расплачется. «Вот только этого не хватало». Эльза положила листок перед собой, оглядела поверхность стола и увидела длинный карандаш, который, видимо, выкатился из папки с документами. Девушка взяла его, оценивающе оглядела со всех сторон, после чего, повернувшись к Артуру в полоборота, шарахнула карандашом со всего размаху о край стола. Карандаш, в отличие от всего в этой комнате, был сделан из обычного дерева, потому такого удара не пережил, расколовшись на двое. Одна половинка стремительно отлетела в стенку позади Эльзы, вторую девушка аккуратно положила справа от себя, после чего деловито и неспешно начала собирать все документы в одну стопочку, первыми сложив туда списки убыли состава: лейтенант поняла, что видеть не может эти бумажки. Заодно приводила свой ум в порядок. Карандаш - это, конечно, слабая альтернатива груше, к примеру, или хорошему спаррингу, но хоть что-то. Напряжение немного сошло и теперь Эльза хотя бы смогла начать адекватно соображать. Относительно. Осознание нереальности не покидало и мозг лихорадочно искал надежду. И нашёл. «Это всего лишь бумаги. Даже если я не нашла в них никаких противоречий, это не значит, что не могло произойти ошибки или что их нельзя подделать. В конце концов, меня пытаюстся завербовать, здесь все средства хороши... Как грязно».
Конечно, это были всего лишь попытки уговорить себя не впадать в отчаяние. Потому что в такие подарки судьбы девушка не верила. При всём её почтении к Госпоже Удаче. И тем не менее...
Кажется эта призрачная надуманная надежда была весомым аргументом, чтобы не разбрасываться своей жизнью ради идеалов. Теперь девушка была намерена рыть под это дело. Долго и упорно. А в конце направить все свои усилия на то, чтобы хорошо отплатить либо тем уродам, что прошляпили эти смерти, либо тем уродам, что скормили ей дезу. Эмоциональная усталость медленно сменялась какой-то болезненной злостью.
- Вы знали, что я должна была увидеть... (на этом месте она слегка сбилась, потому что пред глазами встала строчка из документа и пришлось судорожно вздохнуть, чтобы вновь не впасть в ступор) здесь?- вопрос прозвучал глухо и очень зло. И ответ на него был принципиален для неё сейчас, если она собиралась отсюда выбираться.

Отредактировано Эльза Кригер (2016-05-19 12:14:58)

Как всегда после бурного эмоционального всплеска наступала усталость, а иногда и апатия, равнодушие. Так и сейчас. Эмоции уляглись, уставший разум беспристрастно внимал ответу мужчины, а Эльза, слушая эту речь, только кривилась. Слишком много слов, а смысл можно было уместить в одно предложение. Эти бумаги априори имели ценность, раз подсунули, значит догадывался, что шансы найти там то, что она нашла, велики.
- Какая гладкая речь. И даже циничная, - вздохнув, произнесла она, на секунду посмотрев на свои руки, после чего подняв глаза на Артура. - Надеюсь, вам самому она противна, иначе нам придётся разойтись: вам отправиться и дальше искать себе адъютанта, а мне... - усмешка. -...а я отправлюсь в могилу.
Наверное, это можно было расценивать, как согласие на сотрудничество. Как противно было осознавать, что это - сотрудничество с врагом. Предательство? Возможно, нужно было ещё поломаться, но смысл? Раньше сядешь, раньше встанешь, как говорится. Да и, к тому же, она всё уже для себя решила ещё пару минут назад: умирать здесь она не собирается. Да, Эрих мёртв и это будет чудо, если ей скормили дезинформацию, к тому же, верить наслово - не её конёк. Презрение на родине? Пускай. Если Эрих действительно мёртв, то всё равно. Если нет... То её всё равно вряд ли даже вспомнят. А ещё у неё остались родители. Наверное, отец бы предпочёл, чтобы она героически погибла во славу родине, но лично она хотела их ещё увидеть и, желательно, уже в мирное время. И, как странно, изнутри Британии шансов сделать что-то, что остановит весь этот хаос, даже больше, чем там, в тылу родной земли.
Девушка вначале пристально смотрела на своего дознавателя, мазнула равнодушным взглядом по переводчику, после чего уставилась в зеркало. Отражение устало и блёкло уставилось в ответ, пытаясь поразить всегда аккуратную лейтенант слегка растрёпанными волосами и неровно лёгшим воротником. В этот раз у него не вышло, иногда бывали случаи, когда следить за собой не хотелось совсем. Девушка только слегка пригладила воротник одной рукой.
- Знаете, есть много способов уговорить человека что-либо сделать. Очень много. Всё зависит от того, сколько на это дано времени и какие преследуются цели, - сказала она, не отворачиваясь от зеркала. - Хочу сказать, что необязательно делать вещи, за которые человек вас может возненавидеть, если хотите с ним сотрудничать. - Девушка вновь повернулась к мужчине и вновь внимательно посмотрела ему в глаза. Она любила прямые зрительные контакты, глаза многое говорили о человеке. А ей изучать Артура нужно очень тщательно. И не только потому, что она всегда тщательно изучала людей, с которыми нудно было иметь дело, но и потому, что этот конкретный человек знал о ней несомненно больше, чем она о нём.

Отредактировано Эльза Кригер (2016-06-24 17:17:36)

Этот мужчина был прав, Эльза вынуждена была согласиться. Будь она на его месте, тоже бы постаралась бы максимально быстро и эффективно добиться нужного результата. И без давления на больные точки тут бы не обошлось. Однако она не смогла сдержать ироничной улыбки, услышав, что Эриха посчитали её братом. Неточность данных вызвала в груди чувство лёгкого удовлетворения и даже некоторого облегчения. Сейчас каждая крупица информации, которая им не известна, становилась очень значимой. Всё же иметь хоть какие-то секреты для человека - очень важно. А в данной ситуации - возможно и жизненно важно, ведь информация - серьёзное оружие.
Но улыбка проглянула только на мгновение. Она даже была похожа на усмешку, настолько короткой и лёгкой была. На горькую усмешку. Всё же девушка была действительно не в том состоянии, чтобы чему-то искренне радоваться. Следующим, что Артур от неё увидел, был горестный вздох, который явно показывал, как девушка уже от всего этого устала.
- Только давайте без этой патетики. Если вы действительно хотите закончить войну - я даже посчитаю своим долгом вам помочь. Вы кажетесь хорошим человеком, если ваши слова не расходятся с тем, что может быть на самом деле. Однако я... Уж извините, я не могу быть до конца лояльной к вашему государству. По крайней мере сейчас.
"А ещё мне, наверное,  выдадут британское гражданство", - вдруг с безнадёжностью подумала она вслед. Она не была огорчена самим фактом, но вот что делать потом? Поменяют ли ей его обратно? Сможет ли она это сделать без лишних хлопот, дознавательных процессов и подобного? Скорее всего нет. И даже то, что все эти хлопоты маячали только чисто гипотетически, уже вызывали тоску.
Вообще, хотелось сказать многое ещё. Но она только ещё раз вздохнула. Ей придётся много работать на благо Британии. Да, выполняя поручения этого человека. Формально она будет работать на него, но получается, что и на Британию тоже. Не слишком хорошие перспективы. Однако Эльза вместе с тем понимала, что даже так есть много способов это консервировать и провернуть что-то в своих интересах. Всё же, у неё ещё были кое-какие планы на эту жизнь. Конечно, за ней будут приглядывать. Уж себя-то девушка знала. Она умела напускатьна себя кроткий вид, но знала, что в общем плане не всегда его производит. Да и чужая она здесь. Но всё же... Надежда на конпенсацию была, девушка верила, что рано или поздно найдёь способы.
- Прежде чем вы уйдёте, - сказала вдруг она после некоторой паузы, - у меня будет к вам просьба. Когда ваши... военные меня схватили, на мне была сумка. Там был нож. Если всё это ещё не пошло в утиль, мне бы хотелось получить его обратно в своё пользование.
Голос, вроде ставший бодрым и чётким в прошлую речь, вновь звучал устало и намного тише.

Отредактировано Эльза Кригер (2016-11-10 00:44:43)