На следующий день Владимир, как и говорил, отправился на военное собрание с русским командованием и союзными войсками, прихватив с собой и своего заместителя, Малолина.
В командирской палатке собралось большое множество разномастных военных: начиная с командира полка снабжения и заканчивая командующим операцией, генералом-майором Савинским. Присутствовал на собрании и командир группы подразделения “Вымпел”, полковник Бортников, а также командующие других подразделение: майор Ермолин из 503-его мотострелкового батальона, майор Свиридов из 19-го механизированного, полковник Волгин из 63-его танкового. Кроме них на собрании присутствовали и заместители командующих воздушной операцией, которых Макаров лично не знал.
Когда все расселись по своим местам, Савинский поприветствовал собравшихся и начал совещание. Инструктаж был довольно ярок. Савинский был той ещё личностью. Нет, командир отличный, и человек хороший, как отзывались его подчинённые. Просто своеобразный, со своими коронными фразочками и привычками.
— ...и вот, когда тунисское разведуправление говорит нам, что у них нет свободных человеческих ресурсов, я задаюсь вопросом: а куда они их дели? На задании, говорят… А где — не наше дело, конечно же! Голову им оторвать, на забор повесить, а на заборе написать, куда все кадры просрали! Чтобы сепаратисты тоже могли посмеяться!
По палатке то и дело проносился лёгкий гул смеха. Лишь Владимир да командир Вымпела сохраняли каменные выражения лица — в какой-то момент Малолин не сдержал пробивавшейся из-под сосредоточенной мины улыбки.
— ...конечно, ливийцы нам не противники, тем более без своих спецслужб. Но воевать нам всё равно придётся крайне осторожно. Слишком большие потери чреваты нашим ослаблением перед Китайской Федерации, да и как государства в составе Евросоюза тоже. Поэтому готовьтесь к затяжной позиционной войне на истощение. Мы попросту перекроем им поставку еды, пока они сами не сложат оружие. Если будет необходим резкий прорыв — к нам в любой момент пришлют ВДВ. Но, конечно, это не значит, что нам говорят только и сидеть в окопах… Так, давайте дальше пойдём по вопросам. Что у нас с ресурсами?
— Хватит на месяц, — ответил командующий полком снабжения. — При условии интенсивных боёв. По ходу маршрута накладок возникнуть не должно. Поставка будет осуществляться как наземными, так и воздушными средствами.
— Хорошо, — сказал Савинский. — Командиры Вымпела и Альфы. Состояние ваших бойцов?
— Удовлетворительное, — отозвались Макаров и Бортников одновременно.
— Отлично. Полковник, вы, в таком случае, идите готовить своих людей к выходу. Я распорядился о том, чтобы вам приготовили транспорт.
— Понял, — Бортников встал со своего места и покинул палатку.
— Владимир, ваше управление довольно часто практикует совместные операции с вымпелом, — сказал Савинский. — Мы на вас очень полагаемся.
— В нашей работе главное — гибкое планирование, — спокойно ответил Владимир, никак не отреагировав на похвалу в сторону своего ведомства. — Всё остальное важно в сильно меньшей степени.
— Все каналы, по которым можно будет связаться с Вымпелом, вам передадут в секретном пакете ровно в полночь, — сказал представитель отдела шифровки. — Со связью проблем не будет. Обеспечим.
— И возвращаясь к вопросу штурма городов и мирного населения...

Владимир и Роман вернулись в палатку около десяти часов — по отношению ко времени начала операции это было довольно поздно. Лица их выглядели довольно воодушевлёнными
— Выступаем через два часа, — оповестил Макаров, когда все собрались за одним столом. — Пока что ситуация складывается в нашу пользу. Союзный флот забаррикадировал порт Триполи, а египетские войска уже выдвинулись с востока, перекрывая возможные пути к отступлению. Впрочем, наше командование предполагает, что ливийские сепаратисты не собираются оставлять город ни при каких условиях.
— Это пока, — Вуйцик самодовольно усмехнулась. — Командир, давай ближе к делу. Какова наша роль?
— Мы выдвигаемся по южному шоссе, через пограничный пункт Вазин вместе 503-им мотострелковым, — сказал Владимир. — В это время остальные наши войска будут двигаться по шоссе вдоль морского берега. Нам известно, что противник расставил войска на подступах к городу. В частности, в городах: Сабрата, Сурман, Эз-Завия. В этих городах сосредоточение войск сепаратистов самое крупное. Поэтому отбивать их отправляют 63-ий танковый полк и 19-ый механизированный батальон. По нашему маршруту ситуация неясна. Со спутников засекли небольшое скопление техники, однако это может быть засада. По этой причине командование поставило перед нами разведывательную миссию.
— Разве этим не должен заниматься “Вымпел”? — Костин нахмурился — Макаров сразу понял, к чему он клонит.
— Вымпел уже отправили по нашему маршруту, — неожиданно для всех ответил Владимир. — Так что к моменту нашего прибытия они уже должны будут там всё выяснить. Командование видит ситуацию так: если там есть существенные скопления противника, то мы должны будем нейтрализовать их, в чём Вымпел окажет нам непосредственное содействие; в том случае, если путь чист, то мы должны будем сразу оказаться на южных подступах к Триполи. От нас ожидают оперативного реагирования и быстрой адаптации под ситуацию. Впрочем, как и всегда.
— А что говорит местное население? — голос Марии был необычно серьёзен.
— Военная техника была замечена в городе Гарьян. Точное количество не сообщалось. Интернет уже заполнен любительской видео- и фотосъёмкой. Наши военные аналитики считают, что в городе находится не меньше десятка бронетранспортёров и одного танка. Что-либо понять из этих данных совершенно невозможно. Именно поэтому необходимо наше личное присутствие. Эвакуацию не производили, но около десяти процентов населения, по предварительной статистике, покинули город.
— Что в отношении местных говорят? — Вуйцик нахмурилась. — Я так понимаю, стрелять во всех подряд нам не стоит, иначе трибунала не избежать.
Владимир замолк на некоторые мгновения, вспоминая опыт ангольской операции.
— По ситуации, — только и ответил он. — Всё по ситуации. И помните: не разглашать обо всём, что может не понравиться нашим грёбанным демократом.
— Им всё не нравится, — Мария махнула рукой.
— Тебе стоит стоит сказать спасибо этим самым демократам, — один из Сергеев погрозил пальцем. — Если бы не они, то полячку ни за что к нам в ГСБ не пустили.
— Ну должны же у них быть хоть какие-то хорошие стороны? — Вуйцик всплеснула руками.
— Они у всех есть, — Владимир покачал головой.
— Конечно, даже у тебя, — Вуйцик улыбнулась во все 32 зуба и подразделение рассмеялось.
— Ладно, ладно, — Макаров повёл плечом. — Давайте готовиться к выезду. Пора начинать уже.

В 2:10 колонна прошла небольшой городок Налут. По информации в разведки в городе проходили народные гуляния, поэтому на улицах было довольно людно. Население при виде устрашающей военной техники и вооружённых солдат попряталось по домам и наблюдала за проезжающей процессией из тускло светящихся окон. Бронеавтомобиль “Альфы” пронёсся по абсолютно пустым улицам города-призрака, ставшего таким в считанные минуты во время появление в нём русских войск.
— Жутковато, да? — спросила Мария, не отрывая взгляда от дороги.
— Смотри по сторонам в оба, — отвечает Владимир, не отвлекаясь от дороги. — Если колонна проехала без происшествий, это не значит, что на нашу доли их не выпадет.
— Вряд ли они будут ловить нас по одиночке, — сказала Вуйцик, потянувшись. — Но тут могут быть разведчики. И если они будут без оружия и обвеса, то я не смогу определить, как они выглядят. Я, конечно, буду поглядывать за подозрительными лицами, которые будут пялиться на нас, но это нам не даст ничего. Если тут есть ливийские сепаратисты, то они уже знают, что мы отправили колонну вперёд. Если только ты не хочешь доложить о них на потом, когда всё закончится…
Вуйцик закатила глаза.
— Да,  — согласился Макаров. — Но никто не будет обшаривать каждый сантиметр из-за нашей паранойи.
— Вот и я о чём, — Мария пожала плечами. — Нас в городе не будет уже через десять минут. Или через пять, если ты включишь в себе мужика и вдавишь педаль в пол.
— Я не так хорош в вождении автомобилей как ты, — отрезал Макаров.
— Ладно, молчу, — Мария угомонилась, покачав головой. — Может, хотя бы музыку включим?
— Ты видишь тут магнитолу? — спросил Владимир оглядываясь по сторонам. — Я — нет.
— Ты же креативный, — женщина ткнула Макарова в бок. — Придумал бы что-нибудь.
— Я не могу создать что-то из ничего, — Владимир пожал плечами. — К тому же, ты хоть раз слышала, чтобы я разбирался в электротехнике? Это ты привыкла магнитолы из машин выкручивать. А я что?
— Ладно-ладно, — Мария угомонилась.
В 3:20 колонна миновала посёлок Шакшук, свернув в Зинтан.
— Командир, — Вуйцик толкнула Макарова вбок. — Притормози.
— Чего?! — Владимир едва не затормозил, как она и просила: скорее, просто от неожиданности и её наглости. — Мы и так отстали хрен знает на сколько.
— Это потому что ты за рулём, — Мария насупилась. — Ну останови, а? Очень надо.
— Тебя укачивает что ли? — Владимир, думая, что нашёл остроумную подколку, даже заулыбался.
— Ха. Ха. Ха, — как метроном отчеканила женщина. — Останови-и-и.
— Ходи под себя. Думаешь, Жанна Д’Арк была вся такая святая и не какала?
— Иди в пень! Не в этом дело! — Мария живо заозиралась по сторонам в окно. — Кажется, я видела у тех ребят стволы! Автоматы, не иначе!
— У кого?! — Макаров резко затормозил.
— Вон, у тех! — Мария тыкнула пальцем в группу людей из трёх человек возле заправки.
Владимир внимательно осмотрел их. Обычные местные, в жилетках, рубашках, без сумок…
— Да им же прятать неку… — прежде, чем он успел что-то сказать, Вуйцик медленно покинула автомобиль, направляясь к заправке.
— Роман, выйди со мной, — Владимир позвал заместителя. — Прикрой меня на всякий. Проверю тех возле заправки. Внимание, говорит Мак, предположительно замечены боевики сепаратистов возле бензоколонки на 6 часов от посёлка Шакшук. Проверяем, держим вас в курсе, приём, как поняли.
— Говорит Каракатица, слышим вас, Мак, — отозвалась колонна. — Хорошо, приняли, вам отправить помощь?
— Нет, конец связи, — Владимир убрал рацию и вышел из машины, направляясь к тем, кого заподозрила Вуйцик, принявшаяся прогуливаться по заправке, крепко сжимая в руках автомат.
Макаров подошёл к троице совсем вплотную и попытался начать разговор. Как выяснилось, они не знали даже немецкого. Но Владимир понял, что это не нужно — ну, некуда им было автоматы прятать. Зачем тогда Вуйцик попросила остановить машину?..
В этот самый момент раздался звон бьющегося стекла и вой сигнализации. Аборигены что-то громко и недовольно загоготали на своём, а Макаров устремил взгляд в сторону неприятно визжащей сирены: из бокового окна легкового автомобиля, припаркованного возле заправки, торчали ноги Марии, а она сама усиленно возилась внутри. Через буквально пять-шесть секунд, когда троица ливийцев кинулась к ней, Вуйцик ловко вылезла наружу и в спринтерской манере помчалась в сторону их бронемобиля наперевес с прямоугольным устройством.
— Макаров! Залезай живо внутрь! — её голос стал полувизгливым и едва не сливался с орущей сигнализацией.
— Твою мать! — Владимир быстро побежал к автомобилю, придерживая автомат, боясь, что он улетит прочь. — Ты с@#$дила их магнитолу?!
— Заткнись и залазь! — Вуйцик громко хлопнула дверью пассажирского сиденья; а верного заместителя уже и след простыл.
Макаров сел на своё место и что есть сил надавил на педаль газа. Автомобиль рванул вперёд по шоссе.
— Ребята, благодаря нашим всеобщим усилиям у нас теперь будет чёткое музло! — торжествующе объявила Мария. — Сейчас, я допетрю, как подключить арабскую хреномуть к этому зверю… Повезло, что у них были динамики и предусилитель.
В 3:55 колонна миновала Зинтан, сделали получасовой перерыв на дозаправку.
Бронеавтомобиль мчится по трассе, навёрстывая упущенное время. Догнать колонну получилось очень быстро. Как раз в тот момент, когда был произведён привал. Он останавливается. Открываются двери. Из салона на полную громкость играет ритмичный рок.
— Е-е! — довольная Мария неохотно покидает сиденье. — И нам в бак плесните!
Солдаты, вышедшие на перекур, дружно переглянулись.
— Как это вы умудрились музло туда воткнуть? — спросил незнакомый сержант.
— Нормально делай — нормально будет! — подняв палец к небу заявила Мария. — Как-то так и воткнули.
— Меня больше интересует, где вы магнитолу достали, — к компании подвалил мрачный ротный, посмаливая сигарету.
— Нашла, — лицо Вуйцик приняло милейший облик, какой только можно представить, на что ротный лишь развёл руками, потушил сигарету о землю и направился к грузовику.
Владимир подошёл к Марии и похлопал её по плечу, собираясь отвести в сторону и высказать всё, что думает о её нелепой выходке.
— Да, командир? — невинные глаза уставились на него; Макаров растаял.
— Ничего, — только и говорит он, махнув рукой — себе дороже с ней спорить. А строгача лепить жалко. Да и не те условия, чтобы заморачиваться.

У солдат было минут 15 на то, чтобы привести себя в порядок. После осмотра раненых и оказания им первой помощи, только одному капитан медроты разрешил продолжать идти с колонной — незначительное скользящее ранение плеча, которое несильно отличилось от обычной ссадины, разве что глубиной, было обработано антисептиками и обмотано специальной повязкой, которую было необходимо сменить в ближайшие 3-4 часа. Остальных же отправляли в тыл: с ранением рук, ног. Одному из бойцов насквозь прострелило щеку и скрошило задние зубы, слегка задев верхнюю челюсть и поверхность языка. Он смог успокоиться только после лошадиной дозы обезбаливающего. Всех их отправили в тыл на одном грузовике вместе с грузом “200”.
Проводим взглядом уезжающий за горизонт автомобиль, Владимир сплюнул себе под ноги скопившийся во рту ком пыли и песка. Часы показывали 7:30. Из-за далёких холмов показались первые лучи солнца.
— Нас буду ждать во всеоружии, — сказал Владимир Марии и Роману, стоявшим неподалёку. — Вы сами знаете, насколько это плохо.
Сослуживцы согласно кивнули. Макаров всмотрелся в сосредоточенное лицо Вуйцик. Каждый мускул было сосредоточенно напряжён. Взгляд её упёрся в одну точку, словно она о чём-то размышлял. Ладони крепко сжимали рукоять автомата, а пальцы нервно стучали по предохранителю, уже взведённому в маршевое положение.
— Ты слишком напряжена, — заметил Макаров. — В чём дело?
Мария покосилась на Владимира, даже не шелохнув головой. Казалось, всё, кроме взгляда в ней, сейчас замерло.
— Тебе не стоит вспоминать тот случай, — говорит Владимир, догадываясь, в чём причина такого поведения. — Это была моя вина. Не твоя.
— Помолчи, — Вуйцик огрызнулась, но даже это у неё в этот раз вышло чересчур спокойно. — Там уже через час в каждом подъезде в каждой квартире будет по две растяжки на комнату.
— Возьми себя в руки, — Макаров непоколебимо кладёт руку на плечо женщины. — Ты сможешь это сделать, я верю.
Мария ничего не ответила, лишь повела плечом, чтобы скинуть с него тяжёлую ладонь командира. Владимир тяжело вздохнул. Тот случай с освобождением заложников не только ей запомнился надолго. Но он обманывал, пытаясь взять вину на себя. И Мария это понимала. Макаров мог бы обвинить в чём угодно кого угодно и любой бы поверил. Террористов, инструкторов, тайное мировое правительство, британских шпионов. Но когда он брал вину на себя, это превращалось в фарс. Особенно в том случае, если это было неправдой, как сейчас. Ведь виноват в смерти той немолодой супружеской четы и их детей был не Макаров, не программа лагеря подготовки и его инструктора. А она сама.
Дальше колонна двинулась в 7:50, когда солдаты закончили с личными делами и пополнением боезапаса. Некоторые тихо, в тайне от командиров, начинали жаловаться на то, что их клонит в сон. Владимир понимал, что это ни к чему хорошему не приведёт и далеко не все смогли перестроить свои внутренние часы и отоспаться. Для “Альфы” это проблемой не было. Но вот для остальных солдат?..
К восьми часам из Гарьяна прислал очередной доклад “Вымпел”. Все восемь бойцов в норме, незамеченными добрались до окраины города на северо-западе, скрывшись в заброшенной недостройке, где собираются обосноваться, чтобы докладывать батальону об обстановке в городе.
— Несильно ли они рискуют, так глубоко пробираясь в тыл? — спросила Вуйцик, которая, в силу своего недавнего вступления на службу и отсутствия опыта работы с “Вымпелом”, разве что только на учебке.
— Это обычная практика, — говорит Макаров. — Ты же помнишь с курсов, что их могут послать для шпионажа и диверсий в другое государство?
— Да, — Мария наклонила голову, пожав плечами. — Просто мне показалось, что здесь ситуация немного другая.
— Такая же, исключений нет, — ответил Владимир, входя в плавный поворот. — Парни, вы как там?
— Порядок, — ответил Роман. — Только душновато здесь станет к обеду.
— К обеду и снаружи будет душно, — ответил Макаров; и он не ошибся — уже через полчаса, в 8:30 колонна была неожиданно атакована найтмерами врага.

На сообщение Владимир отреагировал незамедлительно. Времени, что они провели, окапываясь на местности, командиру Альфы с лихвой хватило, чтобы определить все выгодные позиции для расположения отряда. Чтобы раздать дальнейшие указания, он собрал всех, кроме двойки наблюдателей с холма, внизу, у бронеавтомобиля..
— Значит так, бойцы, — Владимир прибегал к этой фразе на полном автоматизме, тогда, когда становилось жарко. — Наша задача — уничтожить найтмеры в течение пяти-шести секунд после того, как они появятся в зоне эффективного запуска ПТУРа.
В голове Макарова уже давно всё было просчитано — анализировать ситуацию он умел превосходно. Пять секунд это мелочи. Любой человек может посидеть пять секунд, ничего не делая, и даже не заметит течение времени. Но именно за этот отведенный промежуток найтмеры, появившись в зоне видимости, приблизиться к отряду и уничтожат половину в считанные мгновения, попросту пойдя на таран. Допустить этого было нельзя.
— Взрывчатки у нас не очень много. Если противник не пойдёт в лоб, то нам придётся прибегнуть к тяжёлой артиллерии, — с этими словами Макаров вытащил из ящика ручной гранатомёт РГ-6 — “Хуммелям” требуется некоторое время на развёртку, так что при их приближении у оказавшегося по близости стрелка всегда будет возможность повредить уязвимые места в скелете ног. Спецназ учат этому порядка месяца непрерывных тренировок. Следом за РГ-6, Владимир пододвинул к себе “Баркас”. — Кто возьмёт на себя? Роман?
Малолин заулыбался во весь рот и ловко подхватил гранатомёт, точно пушинку.
— Мне только нужна помощь с заряжанием, — сказал Роман. — Виталь, айда?
— Айда, — Костин кивнул, похлопав товарища по плечу.
— Мы с Вуйцик займём ПТУР. Вы и остальные — займите позицию у домов, — Владимир указал на посёлок, откуда им совсем недавно пришлось силой выпроваживать местных. — Времени осталось мало, давайте!
Вручив Марии РГ-6, Владимир затрусил в сторону окопа. Остальные направились на заданную позицию. Оказавшись на дне укрытия в полметра глубины, Владимир сразу снарядил ПТУР снарядом.
— Дай свой бинокль, — попросила Мария, ткнув Макарова в плечо, поудобнее располагаясь поблизости. — Буду высматривать этих говнюков.
Идея была здравая. Владимир снял с шеи бинокль и отдал его Вуйцик. В этот момент послышался доклад снайперской команды:
— До приближения “Хуммелей” к вам около тридцати секунд, приём.
— Видим их на горизонте, — ответила Мария. — Полная готовность.
Макаров осторожно прильнул к прицелу. Это не снайперская винтовка. Здесь не требуется ровное дыхание, чтобы нажать на “Пуск” и поразить цель. Минусом ПТУРа, который собирался применить Макаров, был в том, что снаряжаемые в него ракеты использовали упредительную систему слежения за целью. Нельзя утверждать, что ливийские пилоты были опытными. Но, совершая маневрирование, они могут определить тип ракеты и совершить обманный манёвр, в результате которого у снаряда попросту не хватит кинематики, чтобы сменить курс полёта. Именно поэтому у Макарова был всего один шанс.
Время тянулось неумолимо долго. казалось, эти тридцать секунд длятся целую вечность. Но вот Владимир получает от Марии информацию. Девушка делает отсчёт. Пилоты ведут машины прямо в их направлении, однако вооружение всё ещё не на изготове. Кажется, маскировка сработала, а тепловые датчики в условиях жаркой пустыни и разогретого до температуры человеческого тела песка здесь не работают. Языком Владимир поймал капельку пота, стекающую по уголку губ...
— Триста двадцать два… Триста двадцать три… Жми, командир! — выпалила Мария и Макаров выпустил снаряд, с бешеной скоростью отправившийся в полёт.
Сложно сказать, что подумали пилоты. Но, кажется, они были в смятении. Разделившись, “Хуммели” разминулись. Ракета ушла за тем, что отправился по правому флангу. А Вуйцик и Макаров, времени не теряя, уже загружали следующую, краем глаза наблюдая за целью. Попадёт, или нет? Одна секунда, две, три… Мощный взрыв сотрясает округу. Найтмер вспыхивает. Энергия взрыва сбивает машину с ног, и человекоподобный робот валится на землю, по инерции проделывая небольшой путь вперёд, оставляя за собой песчаные трассеры. В этот самый момент второй “Хуммель” приблизился к ПТУРу на опасное расстояние и открыл упредительный огонь в точку, где находился окоп.
— Вниз! — Макаров роняет Вуйцик на землю, накрывая девушку своим телом. В небольшом отдалении от них гремят взрывы. Только бы не попал в ПТУР. Иначе им обоим конец. Владимир зажмуривается. Вдалеке справа раздаётся характерный взрыв сакурадайтовой взрывчатки — пилот повёлся, а снайперская команда, у которой вся местность была, как на ладони, сработала, как механизм в кварцевых часах. Жёлто-розовый шар диаметров метров десять ярко осветил округу. Найтмер, отброшенный назад энергией неистового взрыва, с лязгом повалился на землю. Над пустыней загуляло гулкое эхо. А где-то за пару километров, где сражались с войсками врага, раз в пол минуты раздавались залпы ливийской артиллерии.

На скорую руку солдаты перекусили, воспользовавшись передышкой. Развернули выданные сухпайки, усевшись кругом под песчаным навесом окопа.
Примерно через десять минут пришло сообщение от “Вымпела” — с боем им удалось уничтожить два “Носорога”, не дающих батальону вести полноценное сражение с найтмерами, которые после уничтожения гаубиц стали отступать к городу. Не смогли бойцы “Вымпела” справиться лишь со снайперами — после того, как они дали себя обнаружить, пришлось отступить, попав под плотный огонь врага.
— Это определённо вызовет в городе неразбериху, — заключил Владимир, прослушав сообщение от командира батальона. — Мы выдвигаемся к городу через пятнадцать минут. Рекомендую всем, кто не сходил по нужде, сделать это сейчас. По двое.
Мария жалобно посмотрела на Макарова. Вздохнув, Владимир указал на дом и пошёл следом.
— Девочки направо, — с долей самоиронии громко сказал он, поравнявшись с Вуйцик.
Известное правило — в туалет на войне ходят по двое, и никак иначе. Один справляет нужду, второй прикрывает.
— Почему мы не можем войти в дом? — с досадой спросила Мария. — Там хотя бы дверь есть.
— Ты прошла через ад спецподготовки на полигоне, и теперь боишься пописать при своём командире? — Макаров ткнул девушку в плечо. — Да ты же порой спишь с мужиками в одном помещении раздетая, чего ты?
— Я последний раз с мужиками одетая в казарме спала, — отмахнулась Мария, не глядя в лицо Владимиру.
Они дошли до угла дома и завернули.
— Ты первый, — поморщившись сказала она, отвернувшись.

***

Вернулись к своим ровно через пять минут. Мария вела себя как ни в чём ни бывало. Владимир вообще был удивлён, что нечто подобное способно смутить Вуйцик при всей свойственной ей беспардонности.
Все вместе спецназовцы запаковали вооружение и собрали уцелевшую взрывчатку. Про себя Макаров отметил, что если бы все сражения проходили так, как крайняя стычка, то тогда министру обороны никогда не пришлось бы касаться экономического вопроса.
— Поспать минут двадцать можно будет в машине, — сказал Владимир, открывая водительскую дверцу.
— Ты сам-то спать не хочешь? — спросил Виталий. — Давай может я поведу?
— Нет, я в норме, — ответил Макаров незамедлительно — сон его действительно всё ещё не одолевал.
— А может ты всё же поспишь и поведу я? — Мария положила ладонь на его плечо.
Владимир ничего не ответил, а девушка что-то прорычала вслед закрывающейся двери и через пару секунд уже сидела сбоку от Макарова с серьёзным, сосредоточенным лицом.
Когда все были в сборе, автомобиль тронулся. Пока что солдаты не очень устали, а потому запах пота в салоне практически отсутствовал. Сзади, конечно, он, возможно, ощущался куда сильнее. Но все бойцы за долгие годы службы привыкли к этому экстраординарному для обычного человека запаха.
Машина не успела проехать и ста метров, как мимо неё, просигналив несколько, пронёсся грузовик с эмблемой красного креста. Владимир издал ответный гудок, а затем мрачно посмотрел вдаль. Навстречу им ехал ещё один. Только у этого вместо красного креста на борту висела табличка с страшным числом “200”.
— Помолчим за ребят, — угрюмо сказал Владимир.
Следующая минута поездки сопровождалась гробовым молчанием.

18:00, окраина Гарьяна. 2 часа до захода солнца.

Группа расположилась на первом этаже, в одной из брошенных квартир. Бронированный автомобиль замаскировали плотным брезентом на импровизированной стоянке, которую сутки напролёт должны были охранять караульные, вместе с грузовиками. Сколько здесь придётся простоять — это лишь вопрос времени. Рано или поздно разведка должна была «подвезти» самые подробные данные о местности и силах противника. Но, а пока на аэродроме свои накладки, что ещё делать воякам, как не пытаться перевести дух и урвать минуту для отдыха.
Квартира, в которой расположился Макаров и его солдаты, несмотря на весьма заброшенный вид, оказалась не обделена простым домашним скрабом. На кухне обнаружилась электроплитка, в пошатывающемся деревянном буфете нашёлся и чайник, а в шкафу - гора пыльных матрасов.
— Апчхи! — Маха кидает в занавешивающего забитые окна Макарова два матраса, и тот, едва удержавшись на ногах, подаётся вперёд, чуть не напарываясь на небрежно торчащую из стены шляпку гвоздя. — В следующий раз сам будешь выбивать!
— Но это ж ты у нас принцесса, — Владимир ухмыляется и защемляет на последнюю прищепку карниза краешек довольно плотной ткани. В помещении обещало быть жарко, однако, гулявший по квартире сквозняк, делал её вполне комфортной для того, чтобы провести здесь одну-две ночи.
— Как будто вы не хотите поспать нормально, — Мария показывает язык и переворачивает подпружиненные кровати, укладывая на них матрасы. — Ещё часов шесть и меня начнёт срубать.
— Так ты же девочка, — необдуманно сказал Владимир, за что в его сторону полетел кусок деревянного плинтуса. — Ладно, молчу.
— Тили-тили тесто, — покачиваясь в комнату вошёл Роман, руками приобнимая живот. — Я от комбата. Говорит, самолёты готовят. К полуночи будет разведка готова.
Процедив что-то сквозь зубы, Вуйцик удалилась из помещения, размахивая почерневшими от какой-то копоит ладошками — не иначе, как их обмыть.
— Значит, отдохнуть нам всё равно нужно, — Макаров покачал головой. — Ром, собери всех на кухне. Нужно назначить караул.
Собравшись на кухне, спецназовцы успели вскрыть свои сухпайки и съесть. Повезло, что кипяток благодаря чайнику и плите раздобыть удалось. Чай был хоть и не совсем вкусный, но с хрустящими галетами — самое то.
Владимир назначил караул. Дежурили по двое, по часу, начиная с 19:00. Сломали спички, потянули. Владимиру и Роману довелось уйти в дежурство первыми. Но то было лучше всего для них. Куда хуже дежурить посреди «тихого часа» — вот это проклятие так проклятие. Башка трещит, перед глазами плывёт… Дозу анальгина хапнешь и только тогда проходит наваждение. Так что Владимир оказался везунчиком, в отличие от Марии, которой вместе с Антоновым довелось дежурить с 22-х до 23-х часов, а затем досыпать час. Но что поделать — таковыми были условия выживания. На войне иначе никак. Урвать час сна тут, оказаться вовремя там… И можно считать себя условно живым.
Во время дежурства Макаров пристально рассматривал здания напротив — те самые, где сейчас засели ливийцы, наверняка точно так же высматривая в своих окнах русских. Иногда можно было заметить, как в каких-то комнатах пытаются зажечь свет, и на стенах вдали вспыхивали чужие тени.
Роман спать даже и не собирался. Всегда бодрый, он в состоянии полусна мог делать что угодно: рассматривать потолок, стучать по полу ногой в такт жужжанию местных насекомых. Так и разговориться он мог в любой момент. Правда, чаще всего это было нечто похожее на разговор лунатика. «Моя говорит ржавый попугай» или «меня похищают полудраконы». Но, конечно, даже несмотря на ржавых попугаев, Роман оставался одним из лучших собеседников и друзей, кого только удавалось повстречать Владимиру за свою долгую жизнь.

Когда шумная, наконец, успокоилась, Владимир даже немного расслабился. Расположить караульный пост было принято на кухне, которая находилась прямо напротив прихожей, и из неё хорошо просматривался вход. Помещение это, надо сказать, было донельзя крошечным даже для двоих человек. Удивительно, как они смогли уместиться тут на время инструкций по караулу полчаса назад. Плита стояла сразу возле входа на кухню, поодаль неё расположился холодильник, раковина, небольшой стол для резки, а в углу стоял небольшой деревянный стол, покрытый неровным слоем белого лака, и два стула с металлическим каркасом, чёрной деревянной спинкой и таким же сиденьем.
— Порой она просто невыносима, — с нотками обречённости в голосе сказал Макаров. — Но и надёжная, как калаш, чёрт возьми.
— У нас все такие, — Малолин пожал плечами, доставая из кармана пачку сигарет. — Будешь? Или сейчас не хочешь?
— Не все, — ответил Владимир и, немного поколебавшись, потянулся за сигаретой. — Буду.
Они прикурили. Владимир сделал глубокую затяжку и немного едкий дым приятно заполнил лёгкие.
— А кто эти «не все»? — Малолин прищурился, поднося ко рту дымящуюся сигарету
— Будто бы ты не знаешь, — сказал Макаров и стряхнул пепел в жестяную баночку из под какого-то местного кофе. — Можно сколько угодно оправдывать то, что Серёга тогда вытворил на Курильских островах, но всех нас это знатно подставило — и это факт.
— А кто сейчас не жадный, — Малолин пожал плечами, делая ещё одну тягу. — В конце концов, мы ж его вытащили, и сами обошлись без потерь.
— Только Кобре с Костиным жопу рвать пришлось, — добавил Владимир, откидываясь на спинку стула. — Когда она уходила, я ей-богу думал — припомнит. Не мне, так Серёге.
— Чего ты прикопался так к тому случаю? — спросил Малолин, потушив сигарету о край банки. — Ну встряли, так он ведь с тех пор и не косячил.
— Но постоянно о выгоде своей думает, — Владимир нахмурился. — И это раздражает.
Малолин снял с пояса флягу, со скрипом отвинтил крышку и сделал большой глоток.
— Знаешь, — Роман посмотрел куда-то в сторону, выпятив нижнюю губу, — По-моему, не он вчера магнитолу у местных из тачки стащил.
— Пф, — фыркнул Владимир и, усмехнувшись, потушил сигарету. — Машка просто наглая и спонтанная. Но тебе самому не надоело то, как он вечно строит планы что-то да стащить втихомолку, чтобы потом свалить на Дальний Восток ближе к пенсии?
— Да бог с ним, — вымолвил Роман, недовольно выдохнув. — Когда-нибудь нарвётся так, что выручить не сможем. Тогда и получит своё.
Макаров промолчал, отметив, что на этой кухне совершенно не было окон. Сложно было представить, какая здесь стояла духота во время большой готовки перед праздниками.
— Ты прав, — сдался Владимир. — Пусть барахтается, покуда по горбам нашим не ездит.
Коротать время за разговорами во время караула — милое дело. Сам не заметишь, как пройдут пять, десять минут, полчаса... Порой здорово и в карты перекинуться, хотя Владимиру по нраву больше приходилось домино. Так и сейчас они с Романом разложили на столе партию одной из наиболее интересных вариаций — «ЧЧВ».
— Кстати, неизвестно, кто там в составе «Вымпела» здесь? — неожиданно вспомнил Роман, обдумывая ход.
— Знаю только то, что командует «Вымпелом» здесь Бортников, — сказал Макаров немного безразлично.
— О, понятно, — ответил Роман, выкладывая на стол кость; ведь оба они знали, под чьим командованием оказалась человек-причина этого вопроса после перевода. — Ты хмурый какой-то.
— Я тогда потерял одного бойца, а мог бы двух, — сказал Макаров, незамедлительно делая ход. — Не самые лучшие воспоминания о самых лучших людях.
— Ты проиграл, — неожиданно заявил Малолин, сделав паузу после завершающего хода Макарова и осмотрев поле. — Ещё партийку?
Владимир кивнул.

***

Время пролетело незаметно. Спать пошли строго по минутам — на счету была буквально каждая, ведь покемарить всем хочется. Роман пошёл расталкивать Саню, Макарову же предстояло поставить на ноги зверя покрупнее. Владимир вошёл в небольшое помещение, где расположилась на ночлежку Мария. На мгновение Владимиру показалось, что в воздухе витает весьма необычный запах сигаретного дыма, но решил, что это от его обмундирования так мерзко несёт.
Мария сидела на полу, завернувшись в чёрное покрывало, спиной к стене и, кажется, во всю дрыхла. Владимир, в очередной раз пообещав себе больше не курить, подошёл ближе и, не горя особым желанием резко будить её, с умеренной силой потряс Вуйцик за плечо.
— Подъём, — негромко сказал он, нагибаясь к девушке и придерживая автомат свободной рукой.

     Владимир выпрямился, наблюдая за тем, как девушка, в душе оставшаяся всё тем же трудным подростком, поднимается, слегка опираясь на стену. Когда их лица оказываются приблизительно на одном уровне, Владимир улавливает ускользающий травянистый запах.
    — Его Роман будит, — ответил Владимир, взглядом провожая всхлипывающую Марию по направлению к кровати.
     «— Во всяком случае, — мысленно заключил команлир. — Это не мускат. И то хорошо.»
     — Хорошего дежурства, Маш, — ответил Макаров и, спрятав автомат за тумбой у кровати, поправил матрасы и улёгся на них.
     Заснул Владимир почти мгновенно. Его не тянуло думать о чём-либо, размышлять — денёк выдался несладкий. Много ли нужно простому патриоту, в конце концов? Лишь в состоянии полусна, продлившемся буквально несколько минут, ему привиделось, будто бы он снова вернулся во времена ирано-иракской, посадочная полоса и ребятишки, которых им пришлось вытаскивать из пекла, пусть и не по воле Макарова. Что-то во всей этой ситуации мешало Владимиру заснуть. Раз ребёнок, два ребёнок... Ему кажется, что он не должен спасать их. Они не русские. Они — случайные. Лишь грубые числа в статистике, которые даже на погрешность не тянут. Но что-то внутри подсказывает — заснуть не выйдет, пока последний не окажется в вертолёте...

***

     Когда Мария пришла на кухню, там всё ещё никого не было. Антонов пришёл позже буквально на полминуты, причем выруливал он откуда-то со стороны санузла, где сейчас едва слышно гудел, наполняясь сточной водой, сливной бачок.
     — Почему нам везёт в картах, но категорически не везёт в такие моменты, а? — спросил Саня, в шуточной манере сетуя на нелёгкую участь спать по часу.
     Он вытащил зажигалку, пачку некрепких сигарет и протянул Марии.
     — Хочешь? — спросил он как бы между делом.
     По внешнему виду Антонов не очень подходил для военной службы. Он был не так крепок и силён, как Малолин, да и выражение лица у него для своих лет всё ещё имело какое-то полунаивное выражение. А всё лишь по одной причине — борода, которую он вечно сбривал, мотивируя тем, что она «растёт клочками», хотя на деле это было не так и растительность на лице действительно придавала ему мужественности, тем не менее, делая его немного похожим на араба.