Владимир ждал её в своём кабинете, расположенном в корпусе седьмого отдела. На сегодня никаких совещаний или встреч запланировано не было, да и особо никто не обращался к нему — все дела вершились там, где снуют туда-сюда люди с папками, полных денежных счетов и накладных. Здесь же у Макарова были лишь стол, чистый, разобранный от бумаг и всего лишнего, пара стульев напротив, портрет императора на стене, аппарат с простой водой, да огромный шкаф со множеством личных дел каждого сотрудника Альфы. И они, как бы прискорбно не было, волновали кого-то раз в пару-тройку лет…
— Войдите, — громко сказал Владимир, услышав стук в дверь.
— День добрый, Владимир, — Алина зашла в кабинет и, аккуратно прикрыв дверь, так и осталась стоять у входа с заявлением в руках.
Макаров посмотрел внимательно ей в глаза, читая в них нерешительность и неуверенность. Но он всегда говорил, что боишься — не делай, а раз делаешь, то не бойся.
— Проходи, Алин, садись, — рукой он показывает на стул, приглашая сесть.
Даже командир в этот раз не может никак подбодрить Алину: хоть она держит лицо, но взгляд говорит всё за неё, а плечи сутулятся под тяжестью личной трагедии, виновницей которой стала она сама.
— Вот, — Кобра занимает место перед Владимиром и кладет заявление на стол. — Подпишите, пожалуйста.
Макаров берёт в руки лист и внимательно смотрит на него очень долгое время, словно бы между строк прочесть пытается всю ту боль, которая пытается сломить Тихомирову, и с которой она изо всех сил пытается бороться, но, похоже, не знает, как это сделать. И это заявление тому подтверждение. Владимир поднимает полный понимания взгляд на лицо Алины, которое точно застывшая маска смотрит на него, словно в состоянии глубокого гипноза. Вот только глаза. Они выдают её с потрохами.
— Хорошо, — говорит он и без лишних слов ставит свою подпись. — Дальше к Мальченко, а потом — к руководителю отдела.
Его лицо не выражает практически никаких эмоций, став самым настоящим отражением того, что Владимир видит перед собой.
— Спасибо, — Алина кивает и, не глядя на Макарова, забирает лист и хочет уйти. Но у двери останавливается и оборачивается. — Спасибо вам за всё. Вы отличный человек и командир. Я горжусь, что служила под вашим началом, — Тихомирова не знала, что ещё говорить на прощание, другие слова просто выветрились из головы. Но произнеся это, она  не торопится теперь, ждет, что Владимир скажет ей напоследок.
Он смотрит на неё и опустив глаза куда-то в пол, медленно произносит:
— Нет, ты мне совсем не дорогая; // Милые такими не бывают. // Сердце от тоски оберегая…
Макаров делает короткую паузу.
— Зубы сжав, их молча забывают, — командир поднимает голову, и их взгляды встречаются.
Алина медленно кивает и прячет глаза за черными стеклами очков, а вместе с этим закрывает свою душу непроницаемым панцирем. Она никогда не сможет его забыть, и эта мысль стучит в висках с каждым шагом, приближающим её к переводу в “Вымпел”.

Эпизод завершён