Чёрный джип-внедорожник неторопливо ехал по грунтовой дороге, заезжая в тропический лес. Его багажное отделение было забито сумками с одеждой, купленными по дороге запасами продовольствия и кое-какими багажными вещами. Оружие условились не брать, чтобы не засыпаться на патрулях с натасканными на оружейную смазку собаками. Да и не нужно оно было в том месте, куда направлялись Диаз и Тихомирова.
Машина довольно сильно нагрелась на солнце, а потому, попав в тень тропических деревьев, медленно начала остывать. Окна не открывали с утра, чтобы не нарушать циркуляцию и охлаждение воздуха кондиционером, а потому в салоне всё ещё витал аромат жаркого ночного секса.
Диаз немного изменил своему стилю. В этот раз на нём была томатного цвета футболка и бежевые летние брюки из хлопка. Алина надела спортивный костюм мятного цвета: топ и штаны.
Когда скоростной режим более-менее установился, у Франциско появилась возможность немного отвлечься. Не отрывая взгляда от дороги, он протянул руку к Алине и сжал её ладонь. Мягкая, тёплая, чуть влажная… Диаз чувствует, как её пальцы ответно обнимают его кисть. Зачем нужно что-то ещё в этом мире, если ты можешь сжимать ладонь любимой женщины?
Прошёл уже месяц с тех пор, как Кобру выписали. Месяц с их первой ночи, проведённой вместе.
Тихомирова смотрела сквозь полуприкрытые веки на дорогу и улыбалась.
— Ты так и не скажешь мне, куда мы едем? — поинтересовалась Алина, потягиваясь. На пассажирском сидении Кобру непременно укачивало, и эта поездка не была исключением, а за руль бразилец пускать её наотрез отказался. Выбора не было: Алина почти всю дорогу дремала в жутко неудобной позе, и сейчас её затекшие мышцы были бы совсем не против, если бы их размяли.
— Это сюрприз, — таинственным голосом сказал Франциско и позволил себе повернуть голову, когда джип выехал на длинную прямую, чтобы просто ещё раз взглянуть на Кобру: он не мог насмотреться на неё, настолько она была прекрасна.
— Я сейчас была бы рада любой горизонтальной поверхности, даже кушетке. Почему ты не дал мне повести машину? — Алина поджала губы и поймала взгляд Диаза, но мужчина лишь загадочно улыбался. — Надеюсь, хотя бы там мне удастся выспаться, — мечтательно произнесла Тихомирова, вспомнив шикарную двухспальную кровать в квартире Франциско, в которой им удалось провести совсем немного времени вдвоем. — Видимо, не очень, — протянула она, разгадав огоньки в его взгляде. — Следи за дорогой, — Кобра мягко высвободила свою руку и, улыбнувшись, откинула голову на подголовник в очередной попытке задремать.

Диаз вернулся к воротам и, сомкнув створки, сдвинул внушительный засов, весивший килограмм пять, в сторону. Теперь им точно никто и ничто не помешает. Управившись всего за пару минут с этим нехитрым делом, мужчина, как и обещал, довольно скоро вернулся к Алине.
— Пойдём в дом, — хитро улыбнувшись, Диаз на короткое мгновение, но очень крепко, припал к губам Кобры, алчно хватая её нижнюю губу, хищно прикусывая зубами и слегка оттягивая назад, размыкая едва начавшийся поцелуй, чем добился от неё разочарованного стона, и довольно ухмыльнулся, поймав пронзительный взгляд Тихомировой. Его твёрдая рука сжала её ладонь, и Франциско повёл Алину в дом.
Они взошли на просторное крыльцо с крупными перилами, покрытыми тёмным лаком под цвет стен бревенчатого дома.
— Можешь снять обувь, — сказал Диаз, немного небрежно наступая на запятники своих туфель, которые после, тем не менее, отправил на обувную полку, возле которой расположилась длинная скамья. Под тяжёлой металлической дверью с тёмно-коричневой пластиковой отделкой лежал чёрный мохнатый коврик, на которые Франциско тут же ступил, чуть только избавился от обуви.
Алина следом за Диазом скинула свои кеды, и они заняли место рядом с мужскими туфлями.
Бразилец достал ключи и дважды повернул в верхнем замке, приоткрывая дверь в прохладный полумрак лесной хижины. Пройдя внутрь, Франциско нащупал на стене выключатель. В просторном помещении загорелся свет.
Сейчас они находились в большой гостиной. Несмотря на то, что дом был двухэтажный, потолок комнаты расположился под самой крышей.
— Второй этаж затрагивает только левое и правое крыло дома, — пояснил Диаз. — В левом крыле находится кухня, а над ней — что-то вроде кладовой. В правом — три спальни, одна наверху.
Гостиная была шикарна во всех смыслах. Тяжёлые алые занавески плотно закрывал окна от любопытных глаз тех, кто мог совершенно случайно оказаться в столь отдалённом месте, да ещё и попасть на частную территорию коттеджа. Стены помещения были оббиты узкими залаченными досками. По их периметру довольно симметрично относительно центра расположились настенные торшеры с широкими стеклянными абажурами, а под потолком висела внушительная люстра. Вечерами, когда гасили большой свет и зажигали множество маленьких огоньков, в помещении воцарялась тёплая, спокойная, уютная, совсем домашняя атмосфера. По центру стоял большой стеклянный стол и три длинных чёрных кожаных дивана. Напротив стола, на стене, расположился большой телевизор в 105 дюймов, вокруг которого расположилась очень качественная аудио-система домашнего кинотеатра. Вдоль правой стены, сразу возле деревянной двери, ведущей в правое крыло, раскинулись высокие книжные полки с абсолютным раритетом нашего времени — бумажными книгами. Античные философы, драматурги, писатели-классики… Диаз не был слишком начитанным человеком, но эта библиотека пополнялась отнюдь не им самим. Кроме всего вышеперечисленного стены гостиной были украшены картинами и декоративным холодным оружием.

Диаз обнимает Тихомирову сзади и целует шею, слегка покусывая.
— Мы сюда ещё вернёмся, — говорит он, обжигая Алину своим горячим дыханием.
— О, я даже не сомневаюсь, — шепчет она в ответ и смотрит ему в глаза, где полыхает неприкрытый огонь желания.
— Пойдём, покажу кое-что ещё.
Они спустились вниз и неспешно вышли из дома, переплетая пальцы рук и прижимаясь друг к другу. Кобра, в отличие от Диаза, не стала обуваться и теперь ступала босыми ногами по зеленой траве и дорожкам, выложенным природными камнями. Теперь Франциско повёл Алину к пристройке, в которой располагалась шикарная сауна.
— Думаю, мы с тобой любим, когда погорячее, верно? — он усмехнулся, и вот его губы вновь осыпают поцелуями шею Алины, а она извивается в его руках и дразнит неслучайными прикосновениями. — А есть я предлагаю на свежем воздухе, на веранде. Ты её уже, наверное, видела. Там в принципе ничего особенного, но пойдём. Вдруг тебе такой вариант не очень понравится.
Они покинули сауну и направились к деревянной закрытой веранде недалеко от неё. Это была отдельная вытянутая постройка, которую в России назвали бы простым слово “беседка”. Но здесь, в Бразилии, это слово было не в обиходе. Веранда была деревянной и довольно светлой относительно дома. На ней расположился длинный деревянный стол и несколько садовых плетёных стульев. В качестве освещения служила небольшая люстра под потолком, зажигавшаяся с помощью небольшой верёвочки, за которую нужно было дёрнуть.
— Вот, — говорит Диаз с улыбкой на лице. — Осматривайся. В принципе, это всё, что я хотел тебе показать. Я люблю эту веранду. Тут очень здорово пить чай по утрам.
Диаз остановился сзади, позволяя Алине пройти вперёд. Кобра неохотно покинула его горячие объятия и сделала несколько шагов по направлению к столу. Несмотря на безлюдное и отдаленное место, этот дом явно кто-то посещал: на одном из стульев лежала забытая кем-то газета, а пыль, к удивлению, не наблюдалась ни на одной ровной поверхности. Не иначе, как здесь обитал домовой. Внимание Кобры привлекла люстра.
Франциско же лишь прислонился к перилам у ступенек и стал завороженно наблюдать за её движениями. Кобра… Прекрасная, превосходная, идеальная и дико возбуждающая желание, пробуждающая похоть и распыляющую страсть. Будоражащие шаги, пьянящие движения ягодиц… Всё это влекло Франциско за собой. Взгляд его затмил дым разыгравшегося пожара. Он сам не заметил, как отошёл от перил и неслышными шагами приблизился к Алине сзади. Его сильные руки обхватили её, губы приникли к шее. Зубами он ненасытно схватил кожу на её шее, а руки по-хозяйски поползли под маечку и трусики, нащупывая заветные места. Диаз распалённо задышал, и с его губ с придыханием стали срываться возбуждённые полустоны. Франциско овладевал Алиной и не давал ей возможности что-то сказать или сделать. Сейчас её тело оказалось в плену горячего бразильца, который явно не собирался отпускать Кобру с этой веранды одетой…

Алина сдерживает стон, не без труда распрямляется и делает несколько шагов, стремясь покинуть веранду. Терпимо. Ее взгляд, полный ненависти, падает на разомлевшего в кресле Диаза. Он уже не замечал её,  она была не нужна. Кобра хочет стереть с его лица самодовольную блаженную улыбку мощным ударом кулака, но отвращение берет верх, и она, оставляя остатки одежды и забирая остатки гордости, идет в гараж за чистыми вещами, что остались в машине, не оборачиваясь на бразильца и место унижения. Они точно не будут завтракать за этим столом на этой чертовой веранде.
— Кобра, — когда пелена наслаждения спадает, Диаз зовёт её, но не поднимается с места, исступлённо продолжая смотреть в потолок веранды. — Прости за одежду.
Если бы дело было только в одежде, Алина бы даже не придала этому значение. Но только что Франциско совершил большую ошибку, когда забыл, что Кобра не просто солдат, который безропотно выполняет приказы, не просто женщина, с которой приятно проводить время за любовными утехами, а человек, который умеет чувствовать, и чья любовь и слепая преданность только что были безжалостно размазаны на этом столе.
Алина не реагирует на слова и не останавливается, а когда Диаз удосуживается переключить свой взгляд, Кобру нигде не видно. Он неторопливо встаёт, натягивая обратно бельё и штаны и выходит с веранды.
— Кобра? — Франциско громко зовёт её вновь, осматриваясь по сторонам. Он не заметил, куда она пошла. Может быть, в дом? Диаз решает проверить и направляется к крыльцу, заходит внутрь. Свет выключен. Кобра вполне могла запомнить расположение мебели и сориентироваться в темноте, верно? Она хороший солдат и для неё это явно раз плюнуть. Франциско прислушивается. На кухне не слышно звона посуды или стука. Логично отправиться в спальню. Может, она решила прилечь? Диаз заглядывает в правое крыло и проверяет оба этажа. Не обнаружив там своей женщины, он, пожимая плечами, направляется на кухню — хотелось есть, да и возможно Кобра не будет против. Из холодильника Диаз достаёт готовый комплексный обед на двоих — вкуснейший мексиканский плов и начинает разогревать его в микроволновке. Затем он ставит на плиту чайник, открывает один из настенных шкафов и неторопливо выбирает зелёный чай. Определившись с сортом, он достаёт алюминиевую баночку и ставит неподалёку. Ненадолго отвлекшись, Франциско возвращается к вопросу, который привёл его в дом: где могла быть Алина? Может быть, она пошла за одеждой, которая осталась в машине? Ведь они не стали разгружать сумки и сразу пошли смотреть дом. Франциско вышел из дома, оставив чайник на плите, и вышел из дома, направляясь к гаражу. Однако, и там он не нашёл Алины. Более того, её вещей в джипе так же не оказалось. Странно, куда она могла исчезнуть? Может, прошмыгнула в спальню, пока Диаз был на кухне? Мужчина снова вернулся в дом, но его догадки оказались ложными. Оставался последний вариант — сауна. Диаз направился к пристройке.

Из-за шума насоса Диаз не отреагировал на выход Кобры сразу и повернул голову к ней лишь тогда, когда краем глаза заметил её силуэт, тяжёлой походкой направлявшийся к гаражу вместе с чемоданом.
— Может вещи лучше сразу в дом? — громко спросил Франциско. — А чего ты закрывалась-то? Тут кроме нас — никого.
Но Кобра никак не отреагировала на его вопрос. Диаз нахмурился и резко поднялся. Быстрым шагом он направляется к ней и кладёт ладонь на плечо.
— Что случилось? — спрашивает он женщину, которая не обернулась сразу.
Кобра лишь молча и резко сбрасывает его руку с своего плеча. Когда она понимает, что он не оставит ее, Алина поворачивается и тихо спрашивает, глядя Франциско прямо в глаза:
— Ты за этим меня сюда привез? — и снова уходит от него, совершенно не желая ни разговаривать, ни просто видеть Диаза.
Франциско останавливается в недоумении. Момент его маленького ликования сгорает, как школьная тетрадь с плохими оценками.
— Кобра, стой, — Диаз вновь уверенно идёт за ней; взрослый мужчина, с подростковыми амбициями начинал понимать, что её вывело из себя. Она никогда не вела так с ним, поэтому вывод очевиден. Его ладонь вновь касается её плеча и Франциско пытается остановить её. — Ты задала вопрос и уходишь от моего ответа перед тобой.
Она вновь сбрасывает его руку, но, сделав еще несколько шагов, останавливается. Ей даже на секунду стало интересно, что он скажет в свое оправдание её напряженной спине, отвечая на вопрос, для нее риторический.
— Ты сама знаешь, что нет, — его голос твёрдый, но в нём не проскочило ни нотки грубости. — Для этого мне вовсе не нужно вести тебя неведомо куда. Если бы я хотел заполучить тебя силой, я бы это сделал ещё раньше. Нет, Кобра, нет.
Он стоит в отдалении от неё и даже не пытается приблизиться. С его губ срывается вздох, полный разочарования.
— Прости. Я слишком… Слишком многое себе позволил. Когда каждый день на протяжение многих лет сопряжён с риском встретить виселицу или стену — начинаешь забывать о барьерах, которые есть у каждого… Это вшито где-то на уровне инстинктов и порой даже с дорогими тебе людьми начинаешь забывать обо всём.
Диаз делает осторожный шаг вперёд, сокращая дистанцию между ним и Коброй.
— Мне нет оправдания, потому что я поклялся защищать тебя, но, кажется, я забыл защитить тебя от себя самого.
— Мои вещи пока будут в машине, а я буду спать одна, — произносит Алина в пол-оборота.
— Как скажешь, — потупив взгляд говорит Диаз — теперь он в полной мере осознавал, насколько сильно перегнул палку и какую цену пришлось заплатить за попытку подчинить себе её пламя — доверие, самое важное, что может быть в отношении мужчины и женщины. — Но вещи неси не в машину, а в дом и спи по-нормальному, в кровати, заберёшь вечером мои ключи. Я в джипе переночую.