По любым вопросам обращаться

к Vladimir Makarov

(Telegram, Discord: punshpwnz)

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации.

Code Geass

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn V. Strife » 30.11.17. Успеть добежать до китайской границы


30.11.17. Успеть добежать до китайской границы

Сообщений 1 страница 12 из 12

1

1. Дата: 30 ноября 2017
2. Время старта: 23:00
3. Время окончания: 23:30
4. Погода: -14°С, ветер восточный, 7 м/с, на небе ясно
5. Персонажи: Александр Крестовский; NPC
6. Место действия: Аэродром 210-го полка МЧС под Лесосибирском
7. Игровая ситуация: Спасательные вертолёты садятся на аэродроме, Лею тут же отправляют в медчасть. Кажется, что все в безопасности, однако, Кроссу проблем избежать не удаётся: над аэродромом нависла грозная тень вертолёта Лисовецкой...
8. Текущая очередность: Крестовский; Лисовецкая (Лея)

0

2

Долетели. Честно сказать, на этой стадии волноваться было уже не о чем, по уму-то. Просто дурацкое нежелание расслабиться, пока не оказались на земле, пока не доставили  Лею в медблок, пока... Ну, еще пара-тройка мелких "пока", просто потому что не хочется раньше времени успокоиться, да и чувство вины не отпустит, пока не сделаешь что-то или хотя бы не ткнешься носом в то, что все действительно закончилось.  А это вряд ли Крестовскому грозило в ближайшее время, потому что что? Потому что за лихими вылетами на поиски пропавшей начинаются куда более прозаические разборы полетов. И ему тут предстоят все тридцать три удовольствия, причем  по большей части вполне заслуженно.  Это в целом самое плохое и было - если ты не виноват, то надо просто в этом убедить остальных. А если виноват? Придется нести ответственность и в то же время думать как не дать этому стать катастрофой. Совесть и честь дело хорошее, но надо как-то жить дальше, а не выбирать пистолет с одним патроном.

Но это пока были только мысли, на практике Крестовский только успел еще с вертолета отправить Риту и Ромку дополнительно стеречь Лею, чтобы уж точно никто лишний или посторонний ее не потревожил ни при каких обстоятельствах, пока они не заберут ее с собой обратно. Могло быть как угодно, учитывая, насколько мало происходящее было похоже на что-то нормальное с самого начала. Проклятое ГСБ... Чтобы им пусто было. Несмотря на то что, казалось бы, контора сия должна какими ни есть методами, но работать на благое дело, в сознании Крестовского она была на грани  причисления к врагам. По крайней мере там, где она вмешивалась, все оборачивалось бедой...  Все и всегда.

Впрочем, его личная беда на данный момент пришла вовсе не оттуда. Такие моменты чувствуешь  чем-то таким, что ни в каких анатомических атласах не числится. Крестовский не успел еще проводить взглядом Лею, как... Ну да, кто бы сомневался что за мирные посиделки в вертолете судьба отыграется по полной - времени на моральную или еще какую-то  подготовку к встрече с караулившей их здесь Лисовецкой не было.  Поэтому Алекс просто спокойно обернулся в ее сторону и взгляда не отводил, хоть и догадывался, чем это кончится. Но чего не избежать, то можно встретить, не отворачиваясь и не прячась. Поздоровается он потом, если будет в состоянии.

Отредактировано Alex Cross (2016-02-06 22:21:53)

0

3

[npc]189[/npc]

Несмотря на опасения Лисовецкой, с базы вылетели все вместе. Значит, в этот раз она ГСБ всё же переиграла, пусть и на своём поле, пусть и только на время. Анастасия не строила по этому поводу никаких иллюзий и была готова к последствиям.
Вообще-то, сразу после разговора с Чистильщиковым Лиса хотела направиться прямиком ко второму в её списке виновных, и она это сделала, но оказалось, что он успел улизнуть – по-другому взбешённая женщина этот поступок оценить не могла – на спасательную операцию, за что был повторно заклеймён придурком. Помогать искать? Выступать в роли служебной собаки? Лезть всем под руку и интересоваться? Очевидно, что последнее.
Лиса успела покурить, помочь Мишке умыться снегом и осмотреть его расквашенную губу, покурить ещё раз, найти Дашку, которая только и ждала сигнала, чтобы скомандовать пилоту взлёт, и задуматься над дальнейшими действиями. Улететь они не успели, как принесли ещё одну новость: самолёт обнаружен.
Лиса скомандовала вылетать.

– Чай будете? – Чеславская почти не заикалась, хоть за борт старалась не смотреть, а все иллюминаторы были прикрыты. Ко второй половине полёта все уже успели заскучать, тоску развеивали только сеансы связи, выдававшие новые подробности, но почему-то нарушила молчание только стеснительная Даша.
– Термос взяла?
Дашка смущённо улыбнулась и расстегнула куртку, открывая взгляду Лисовецкой термос и пакет с булками, явно стащенными с ужина.
– Кусочничать вздумала? – строго спросила Лиса, не терпевшая, когда бойцы таскали куски по углам, но Дашка помотала головой.
– Я их вам. – прошелестела она и принялась раскладывать добычу на сиденье.
Чай был самым обычным, булки успели остыть, но Лисовецкая не морщилась. Хлебая из крышки термоса – пить приходилось по очереди – она поглядывала в сторону пилотов и молчала. Об Иствинд они не говорили принципиально, Дашка грызла булочку, Мишка отказался от булки, а чай пил, морщась от боли в губе. Даже локоть оказался у Лисы тяжёлым.

– Статский советник, – Дарья потянула её за рукав, когда вертолёт заходил на посадку.
– Что такое?
– А там тоже так будет? – спросила Чезка, отводя глаза в сторону.
– Будет хуже. – не стала врать Лиса.
Будет хуже, потому что здесь они равны в звании. «Лисятам» она одним взмахом руки приказала идти в санчасть, встречать выжившую, а, точнее, не мельтешить под ногами. Второй раз разбить парню чего-нибудь не хватало ещё.
Вертолёт она завидела сразу, как и премиленькую сцену рядом с ним разглядела издалека. Носилки, которые несли буквально навстречу ей, она проигнорировала, как и Лею, уже встретившись взглядом с тем, кому поручила раненого бойца, чтоб сохранил и уберёг.
Ничего из этого он не сделал.
Лиса шагнула ему навстречу, потом ещё и ещё, ощущая, как внутри снова поднимается тугая волна злобы. Молодец, красавец. Молодец, твою мать.
– Ну что, – без всякого приветствия не сказала даже, выплюнула Лиса в чужое лицо, – Доволен?
Не дожидаясь ответа, она сгребла мужчину за плечи и встряхнула, как бутылку с застоявшимся кефиром, видимо, ожидая услышать, как по его черепной коробке катается мозг размером с горошину.
– Скажи мне, Крестовский, скажи, глядя в глаза! Я оставила тебе тяжело раненого пилота, отлёживаться, лечиться, готовиться к возвращению в строй живой! Уехала на смену позиций, ни о чём не волнуясь, и тут я возвращаюсь, и что я узнаю?! Я узнаю, что пилот-то при смерти, а ты у её носилок трёшься! А при смерти она, потому что ты – ты – отправил её в полёт! Так на*** я тебе её вообще тут оставляла, если она всё равно улетела?! Ты вообще чем думаешь? Головой или жопой?!
Она снова встряхнула его, игнорируя любые попытки оправдаться, если бы они и были – честно – Лиса бы их не заметила. Чужая безответственность, чужое стремление прогнуться под больших дяденек из страшных кабинетов – вот что она видела, и вот что чуть не стоило жизни её бойцу.
– Прямо спрашиваю, чем думаешь?! Головой? Не похоже! Потому что если бы ты головой думал, мне бы не пришлось сюда нестись, как в жопу ужаленной, после звонка «ой, знаете, а Иствинд тут без вести пропала» от какой-то сраной дуры-связистки! Что, думаешь, слетал вместе со спасателями, так теперь представишь дело так, будто ты её спас? Да ты её угробил нахер, спаслась она сама!

+1

4

Крестовский не был экспертом в принятии на себя разносов с рукоприкладством (по крайней мере особо тяжелых и развернутых - короткие или умеренной силы испытывал, как и большинство военных), что-то подобное ему правда случалось самому делать, но пользы от того опыта было ровно ноль. Узнать о себе что-то новое тут тоже было затруднительно,  большую часть сути дела он сам себе уже в некотором смысле высказал - времени было более чем достаточно. Так и вышло что начало он просто принял,  не болтаясь безвольной куклой, но и не пытаясь оказывать сопротивление физически или вставить что-то бесполезное вне зависимости от сути, в поток обвинений. Тут уж не так разум сработал, как инстинкт и обстоятельства. Что-то слишком уж часто так происходило в последнее время, только вот не всегда во благо хоть кому-нибудь, включая самого Крестовского. Дерьмо. А главное, он не в том положении, чтобы отойти в сторонку и наконец нормально подумать, как, почему, зачем и что с этим делать. Последствия более чем очевидные.

Впрочем, выдержав первый натиск, взгляда не отвел и не был похож ни на того, кто не понимает, за что это его, ни на того, кто вообще не способен что-то ответить. Может, застань его Лисовецкая пораньше, и был бы, но не сейчас. Вина налицо, но растекаться лужицей и просить пощады  не будет. Во-первых, так не поступают. Во-вторых, бесполезно.

- Хотите под трибунал спровадить - вперед. Лично врезать - вперед, - Спокойно ответил он, - Есть за что. Бегать не буду, оправдываться тоже. И на себя мне срать, если тот особист свое получит и пилот никогда более не окажется в положении, когда что-то такое хотя бы теоретически будет возможно. Иными словами, когда любой умник оттуда будет знать, где и как достать раненого бойца. Хотя не должен бы, наверное. Все ясно? Или еще поорать хочется?

Вот тут определенная ответная злость была видна. Может быть потому что Крестовскому пришлись категорически не по душе идеи, что он пытался как-то там себя представить. Он за Леей рванул, потому что  пытался хоть что-то сделать, вовсе не ради незаслуженной похвалы или там оправдания. А орать на него до второго пришествия можно, все равно суть дела в нескольких словах и она уже сказана. Не будет ей ни считающего себя непогрешимым и невиновным, ни плачущего о прощении. Что Лисовецкой на самом деле надо - пусть скажет или делом покажет.

Отредактировано Alex Cross (2016-02-07 20:18:08)

+1

5

[npc]189[/npc]

Здесь, как она уже говорила, было действительно хуже. Потому что это был совершенно другой человек, который выполнял приказ, и которого припереть было практически невозможно. Заяви она, что Крестовский несёт свою вину за случившееся, как на неё бы ощерились все из высшего руководства – это что ж вы, Анастасия, предлагаете солдатню учить не слушать приказы? Это вы им исполнительность, на которой армия строится, хотите в вину поставить?
Провальное дело, с самого начала провальное. С Чистильщиковым все аргументы будут на её стороне, здесь она не может ничего. И он, похоже, это понимал и её не боялся. Откуда бы страху взяться, если ничего страшного с ним не случится. Поэтому он и не оправдывался, хотя желания слушать чужие оправдания у Лисы не было изначально.
Лиса сплюнула в сторону, едва удержавшись от того, чтоб не плюнуть в лицо человеку, который, несомненно, прикроется приказом, когда начнётся разбор полётов.
– Трибунала для тебя не будет, ты же просто исполнял приказ. Понятно? Не будет никакой «преступной халатности», и выйдешь ты сухим. – она не кричала, но держала всё так же крепко, сжимая пальцы ещё сильнее, будто бы с надеждой размозжить мужчине плечи. – Поэтому тебе и плевать на всё, и ты можешь клясться чем угодно.
«Всё ясно?»
Вот здесь она не выдержала. Слишком уж нагло и зло это было сказано, словно смирный исполнитель приказов решил напомнить – а-та-та, товарищ Лисовецкая, неужели вы ещё что-то мне, такому правильному, сделаете? Ну не знала она об этом молокососе – на сколько там лет он её младше? – вообще ничего. Не интересовалась лётная служба, к кому летит и что везёт. И выводы делала на основе собственного опыта, а не личного знакомства.
Потому и лопнуло в ней тугой струной терпение, заставив чуть оттолкнуть мужчину от себя, словно в порыве гнева. Порыв-то был, да не такой безобидный, ибо Лисовецкая чуть отставила ногу в сторону, перенося на неё вес, и резко ударила с полуразворота, но не по лицу – острый кулак был направлен в чужой живот. А потом – сгребла чужие пряди в кулак, дёрнула к себе, заставляя то ли выпрямиться, то ли чуть меньше крючиться, и зашипеть на чужое ухо:
– Мне ещё на вашей базе было ясно, что искать у тебя понимания бесполезно, но ты, оказывается, из той породы молокососов, у которых приказы выполняют роль прикрытия их задницы, а не щитом их тупости. Мне ясно всё, пусть и тебе будет ясно – мстить не буду, натворить дел не могу, а ударила просто для того, чтобы ты хоть немного понял, как это больно. Мне сейчас не мерзко даже, мне за твоих солдат страшно, деточка. Потому что её я забираю, как только разрешат врачи, и под твоим «присмотром», – она издевательски фыркнула, – не оставлю.

+1

6

Сказать что-то еще он не успел в силу удара. Таковой Алекс ждал - слишком уж пахло в воздухе агрессией, да и как раз эту часть дела он отлично понимал. Тут-то как раз все у них с Лисовецкой сходилось, слишком памятна была та история с кое-чьей челюстью. Сложный вопрос. какая в том случае была боль, а вот сейчас - вполне реальная, что в животе, что в другом месте. Алекс не был дохляком, но сейчас была не та ситуация, в которой уклоняются и дают сдачи. Так что стиснул зубы и не стал ныть, ведь рукоприкладство тут не самое неприятное из возможного. Мало приятного получать в довесок к реальной вине обвинение в том, чего и в мыслях не было. И от незнания оппонента тут ничего не меняется. Зря Лисовецкая на этой струне играть решила...

- Некоторые приказы исполнять - преступление, для вас это новость? Я не буду прятаться от гребаной ответственности, ясно? Даже если вам это так хочется во мне видеть. А вот хрен. - Почти выплюнул он, - Обойдетесь. Будем разбираться без прикрытий, никто обиженным не уйдет и никто не скажет, что кто-то за чем-то или кем-то прятался. Ни я, ни вы, никто другой.

Радости в лице Крестовского не было. торжества и подавно - ничего хорошего ему такой подход не сулил. Это было ближе к решимости тех, кому уже терять нечего и кто не будет напоследок просить милости. Никакой показухи, его просто все настолько допекло. что не хотелось никаких поблажек и чудесных избавлений. Обойдется. И унижаться перед этой праведно-гневной не будет. Хочет еще раз врезать - ее право.

- А под чьим? Еще кто-то, кто покажется пригодным, но до первой ситуации, какой никто не ждал, или лучше с теми, кто второй раз ошибку не повторит? Мне хватило. Предпочту нарушать приказы и предавать кого повыше, а не солдат. Решать вам, но тут хотя бы знают, что второго раза быть не должно. - Алекс не был наглым или самоуверенным, не та ситуация, но он был человеком, который за свои слова сейчас был готов ответить всем - званием, жизнью, честью и чем угодно еще. Ведь если подумать... Надо было действительно  иметь решимость, чтобы сказать такое Лисовецкой лицом к лицу. Крестовский знал Новикову для оценки последствий подобного, и десять раз подумал бы, прежде чем решиться на такое, но сейчас у него сомнений не было.

+1

7

[npc]189[/npc]

Оправдания слушать она не хотела, это факт, но слушать намёки на то, что она сама в этой жизни ничего не знает, Лиса хотела ещё меньше. И всё усугублялось чужой наглостью – по-другому это бурчание она охарактеризовать не могла, исходила, опять же, из личного опыта, как результат – полковник вызывал не просто раздражение, а какое-то лютое желание повыдергать ему волосы пинцетом по одному. Вообще, примерно это Лиса и сделала, снова рванув за чужие патлы так, будто собиралась их выдрать, и заговорила спокойно – почти спокойно, если не считать, что пыталась при этом оттоптать полковнику ноги, будто в своеобразном танце.
– Да что ты говоришь? Может, ты мне ещё расскажешь, какие именно приказы я должна игнорировать, а какие – выполнять? А тебе в голову не приходило, что базар с делами расходиться не должен? – она даже перешла на шёпот, разве что обниматься не лезла – со стороны не разберёшь, они тут нежно беседуют или всё-таки кто-то кого-то убивает. Так и лучше, меньше шансов, что вмешаются. – Или ты из тех борцов против великой и ужасной Системы, которые свой протест выражают посиделками на кухне, а потом расходятся, потому что на работу рано вставать? Или, когда сюда примчится военная прокуратура, ты будешь рвать на груди матроску и кричать, что во всём виноват?
Надо же, ещё и этому нужно всё разжёвывать. Чистильщиков, хоть и трусло, всё-таки знал, за что ему прилетело, и огрызался лишь чтобы сохранить остатки чести – иначе бы и сам понял, что яиц у него нет. А этот не просто дерзит до омерзения однообразно, но ещё и нуждается в подробном объяснении очевидных истин. Трава зелёная, Крестовский! Небо голубое! Земля вращается вокруг Солнца! Ты – феерический долбо*б!
– Под моим наблюдением. – процедила Лисовецкая, не отпуская волосы, – Под наблюдением тыловых врачей. Но не под твоим. Можешь забыть об уговоре, это мой боец, и она улетит с нами, как только сможет. А ты можешь предавать, игнорировать, плясать чечётку, хоть на башке стой, меня это не касается.

0

8

Алекс в общем-то был благодарен Лисовецкой - при таком ее поведении он обретал хоть какую-то почву под ногами, а боль скорее поддерживала в достаточно активном состоянии несмотря на сочетание мерзкого настроя, недолеченной простуды и банальной, но от этого не менее актуальной усталости. Да, веди себя она как-то иначе, может и смогла бы загнать его в моральной угол и заставить думать только о том, как бы свалить подальше и от нее, и от этой истории, но нет, выбрала подход, при котором Крестовский сдаваться не собирался. А ведь надо просто  брать свое и не больше. Не давать человеку хоть в чем-то почувствовать себя вправе упираться и  отстаивать что-то. Может он получал дополнительно за чьи-то еще грехи, может еще что, но результат вышел один - Александр Крестовский был тут кающимся грешником ровно настолько, насколько это соответствовало истине, а вовсе не так, как хотелось, думалось или представлялось Лисовецкой. Странное положение, но уж какое есть...

В общем, несмотря на попытку выдрать ему волосы, на ногах он удержался и не собирался взгляд отводить или там как-то выражать неудобство своего положения - разве что зубы стиснул.

- Не думаю что опытному командиру надо это объяснять. - Не то чтобы он верил, что она действительно  смысл фразы не поняла, так что не стал вестись на подобное и отвечать на не требующие ответа вопросы. Это она тут выбрала роль с большим текстом,  и ему явно не стоило ей подражать. это как раз полковник как-то за жизнь усвоил - если уж на тебя на ехали, не пытайся за каждое слово объясниться, тем более - на автомате этого не делай, хуже будет. Ты уже свершил "залет", не нужно это подтверждать дополнительно и дополнять чем-то еще.

- Зачем? Полный доклад, с деталями и указанием на свои грехи, не на чужие. Прокуратура истерик не любит. - Это правда получилось с оттенком не имеющей отношения к делу мрачности. Увы, Крестовский с прокуратурой был знаком сугубо с плохой стороны, хоть сейчас и ничего не имел против этого аспекта. Жизнь штука странная. А вот последние идеи Лисовецкой заставили усомниться что ее ведет что-то кроме желания сделать не как было. Потому что... Ну даже Крестовский отдавал себе отчет что звучит это - в свете произошедшего и высказанного - не очень серьезно.

- Если бы действительно могли сами взять это на контроль - не оставили бы ни у кого. - Несмотря на ее хватку он все же приложил усилия и покачал головой, - Тыловые врачи? Это они-то, которых любой бумажкой и погонами можно не то что психологически, а вполне реально к стене припереть? Или дать на лапу, как только вас не будет поблизости хотя бы сутки? У меня один вопрос - вы сейчас о своем бойце думаете? Потому что даже я надежнее чем тыловики и доступнее для контроля. Потому что они ничего не могут отстоять, а пока дойдет до вас - беда еще раз пять случится. И вот они-то найдут чем прикрыться и прикроются.

Это он не выпаливал, просто спокойно напомнил, что за фрукты обычно сидят в тылу и насколько просто  там добраться до кого угодно. И Лисовецкая сидеть в тылу не будет, это и ежу понятно. Так что если она собирается заботиться о Лее, а не просто "лишь бы забрать", то ей стоило задуматься, что она говорит. Ведь даже летчики не настолько оторваны от земли, чтобы надеяться на тыловиков хоть пять минут.

0

9

[npc]189[/npc]

– Очень смешно. – отрезала Лиса, бросив короткий взгляд через плечо, словно проверяя, не появились ли на горизонте смельчаки или глупцы, решившие их занять. – Обхохочешься. Полный отчёт тебя только обелит, детка. Ну да ладно, с этим мы разобрались… заткнись, мы разобрались.
Ей, по правде, очень хотелось курить. Или чаю. Но термос унесла Чеславская, и, скорее всего, опоит его содержимым Лею, если та хотя бы глаза открыть способна. Зря только изведёт. Лиса закатила глаза, цыкнула и очень постаралась не плюнуть презрительно в сторону.
– Вот смотрю и думаю, мы с тобой точно в одной армии? – вышло вполне себе по-бытовому, Лиса разве что не закурила и не уставилась в сторону, продолжая держать полковника за патлы. – Я тебе немножко объясню систему. Есть загнанные эскадрильи, которые должны перекинуть на новые позиции со дня на день. Есть заштопанная девчонка, которой надо отлежаться хотя бы месяц, чтобы потом переправить её в тыл без риска. Мне было некогда возиться с подранком, ясно? На самом деле, скорее всего, через пару месяцев мы бы забрали её долечиваться к нам. Это – раз.
Она перевела дыхание, уставилась куда-то вверх, и заговорила снова:
– Врачи – и наши, и тыловые (ты ведь не думаешь, что на гражданке у меня не найдётся своих?) – лучшие друзья лётчика, если подойти с нужной стороны. При желании, я прямо сейчас могу переправить её к людям, которые любого постороннего завернут, пусть он представится хоть императором. От них никто вообще ничего не добьётся. В отличии от тебя, смекаешь? Я этого не сделала только потому, что у меня не было на это времени тогда. Сейчас у меня его, твоими стараниями, будет просто дохрена и больше, и мотаться в столицу мне придётся на разбирательства. Не знаю, в какой ты, б*я, армии служишь, если даже эти основы не знаешь.
Женщина разжала хватку, отпуская волосы и оттолкнула от себя горе-полковника, неопределённо фыркнув. Ситуация почти ясна – почти. Оставался ровно один вопрос.
– А теперь объясни, чего это ты так цепляешься за моего бойца? Не все концы успел в воду спрятать, боишься за свой зад? Или боишься, что она что-то мне расскажет? Давай уже, признавайся.
И правда, что могла натворить тут Лея? Примерные направления её деятельности Лиса могла представить, но – здесь она усмехнулась – масштаб ей был неизвестен.

0

10

На это уже Алекс возражать или особо реагировать не стал. Разобрались так разобрались, все равно от разбирательства  не отвертеться и учитывая услышанное от Леи, вряд ли хоть кто-то способен ему сказать, как все пройдет и чьи головы полетят в итоге. Это и нервировало куда больше гнева Лисовецкой. Ее-то он мог понять. И потому Крестовский просто использовал возможность, чтобы нормально отдышаться и успокоиться. Если он чего-то хочет добиться, ему надо это делать с черт дери, ясной головой. Трудновато, но надо. Задолбала жизнь полковника, но упрямства хватало с этим не соглашаться. Живой - значит, дергайся до конца, кому-то и хуже бывало. Правда, в данном случае это означало как раз не дергаться и спокойно стоять, кивнув на поставленную Лисовецкой точку. Точнее, кивнуть удалось, когда она его волосы отпустила наконец. Ее монолог он слушал и пытался понять, что именно от нее ускользнуло в его словах о тыловиках. Догадка выглядело простой, такой что хотелось самому себе врезать по голове и вправить предположительно присутствующие там мозги. Тут только ему Лея рассказала детали, которые вряд ли кто-то мог знать, заставив думать определенным образом. А Лисовецкая не знала  как минимум этого, она ведь тоже сюда в спешке прилетела и вряд ли кто-то соловьем разливался, сообщая ей всю подноготную этого странного и дурно пахнущего дела. Скорее уж наоборот, про такое мало кто захочет болтать. Хорошо что ему дали успокоиться.

- Боюсь за то что может из этого дела вылезти, полковник. - Признался он, - Для нее в первую очередь. Думаете, почему так себя виню? Да потому что то, что она чуть не погибла, это только начало. Грязное дело и неприятности оттуда могут еще долго аукаться. Не знаю что вы знаете, а мне она кое-что рассказала. Я-то сначала думал, что просто катастрофа случилась. Хрен. С ней ее и предатель летел, убить пытался, а сейчас его труп в вертолете валяется. - Крестовский спокойно рассказал суть того, что услышал от Иствинд,  закончив просто, - Так что не уверен, кончилось ли. Здесь, на фронте, ей безопаснее - лишним людям взяться неоткуда и мы с вами что-то решаем. А в тылу такого не будет, как ни присматривай - эта публика там посильнее будет, если ее достать захотят. А я и так виноват, чтобы еще допустить худшее. Иствинд свой долг выполнила, теперь сделать бы, чтобы ей это жизни не стоило.

Своей вины он не отрицал, она на поверхности лежала, но позиция была ясная - если уж из-за тебя человек вляпался, так сделай все, чтобы хуже не стало. Злости в Крестовском больше не было, он не пытался давить на Лисовецкую или там выставлять себя лучше чем есть. Но помогало то, что он искренне не ждал добра от махинаторов из ГСБ и это чувствовалось.

+1

11

[npc]189[/npc]

Лисовецкая слушала, несмотря на то, что на лице её плотно заняло место выражение, свидетельствующее о том, что даже находиться рядом с этим субъектом ей неприятно. Как будто бы он вонял, премерзко выглядел, ну или, как было на самом деле, был непередаваемо туп. Он был туп, но он подтвердил её опасения – то, что она узнала от Чистильщикова, прежде чем попытаться вмять его переносицу, было правдой во всех смыслах.
Значит, это будет война.
Война между кабинетными страусами и такими, как она, вынужденными доказывать, в чём эти дураки неправы. Иствинд могла гордиться собой, если, конечно, она выживет после всего этого и не останется калекой – на последнее у неё было, увы, ничтожно мало шансов. Гордиться тем, что именно её случай станет примером того, почему нельзя отдавать руководство над боевым подразделением тем, кто сидит в белых кабинетах.
Лиса не знала, когда это началось – слишком многих она пропустила через себя, включая тех, кого любила, и череда смертей оставила ей трясущиеся руки, которым не дано уже взяться за штурвал, и дочку, которую она спихнула бабушкам, потому что не обольщалась и не считала себя хорошей матерью. Более того, она искренне считала, что, возьмись она за воспитание Русланы, из неё вырос бы ещё один такой же фельдъегерь с упрямо закушенной губой.
Которому можно приказать всё, что ему будет удобно.
Других она воспитывать уже не умела, стала конвейером по производству хороших почтовых птичек, которые живут недолго, а умирают страшно. Значит, это будет война, и война разумная – за отсутствие контроля. Контроля неумного, разрушающего, убивающего. Не за отсутствие командования, разумеется.
Лиса знала, когда эта история подошла к завершению.
Её терпение закончилось, когда убили Лею Иствинд, не оставляя ей шансов выжить. То, что бестия выжила, несмотря на это, было делом десятым. В конце концов, то была не их заслуга.
– В одном ты прав, – горечь во рту мешала говорить без того, чтоб не кривиться, вкус Дашкиного чая давно забился вкусом сигарет, – На фронте ей безопаснее. Всё остальное я и так знаю.
Безопаснее, но, скорее всего, ей уже не летать. Неизвестно, что ещё она успела себе отбить, и что теперь скажут врачи. Полгода уже не казались реальным сроком, реальный срок мог разрастись и до бесконечности.
Впрочем, чтобы ей узнать это, нужно было посетить ещё одно место.
– Я иду к ней. – бросила Лисовецкая. Ничего больше, ни угроз, ни обещаний забрать Лею, ни каких-либо прогнозов и даже никакого желания искать компромисс. Крестовский её больше не интересовал.
Решать нужно было там, в медпункте, рядом с виновницей этой суматохи. В конце концов, у Леи было право хоть как-то на этот раз повлиять на свою судьбу.
За неё достаточно уже решили.

+1

12

Крестовский, чувствуя, что их разговор закончился, не пытался как-то его продолжить. В том, в чем он мог убедить эту женщину, он ее убедил, желания со всеми ладить и всем нравиться не испытывал вовсе. Он коротко кивнул, смысла что-то добавлять не видел, да и желания не было. Ломануться-то ломанулся  на это дело не зря, только вот это не значило что выздоровел или полегчало всерьез, а выдержать можно и на упрямстве, отсрочив момент, когда организм потребует должок. Все же он чувствовал что может сейчас уже никуда не бежать и никому ничего не доказывать. Так или иначе, скоро они полетят домой. Алекс проводил взглядом Лисовецкую, и еще какое-то время стоял, глядя в неуютное зимнее небо.

Интуиция по степени раздражительности порой способна потягаться со своей сестренкой Совестью. Они обе указывают человеку, как надо поступать или чего лучше не делать, и обе делают это на редкость неприятным образом. Интуиция часто спасает жизнь или что поважнее, но при этом по степени понятности своих сигналов эта дрянь - типичный оракул и пророк. Да, предсказывает, но чаще всего без всяких комментариев и объяснений, а то и вовсе так, что запутаться проще простого. Ошибаться тоже может, вот только игнорировать ее - ошибка куда как хуже.  Алекс не раз испытывал это на своей шкуре и уяснил, что лучше уж потерпеть напряжение, которое потом обернется ничем, чем игнорировать пинки подсознания. Он сам подозревал что в таких случаях он не так предчувствовал что-то, как чуял слабину в себе, вот и выходило, что подержав себя в руках, он избегал беды.

И вот сейчас был очередной принцип ни черта не понятного предчувствия. Что-то говорило ему что вопросы с Леей сейчас от него не зависят и свою роль - до времени - он сыграл.  К добру ли, к худу, но все решилось  то ли там где она умерла-выжила, то ли здесь, где он отстаивал право оставить ее у них. Куда сильнее было чувство, что настоящая беда  ждет его дома, в батальоне. Что за то короткое отсутствие случилось что-то такое, что нельзя будет отмести в сторону, хотя по всей логике, случись что-то в военном плане, ему бы уже оборвали рацию.  Но предчувствие не отпускало, даже наоборот - настойчиво, вопреки его сопротивлению, теребило ту занозу, которую он пытался не замечать.  Не оттуда ли беде быть?

Алекс в голос, забористо выругался - все равно ветер унесет, а этот аэродром и не такое слышал - и помотал головой. За все надо платить, особенно за спасавшее не раз чутье, а если уж мир решил вывалить на тебя все дерьмо, то вряд ли увернешься, лучше думай как отмываться будешь потом.  Хотя тоже вряд ли надумаешь полезного. Полковник пожал плечами и ушел с мороза - ждать итогов этой истории, не зная, что на этот раз его интуиция ни обманула его ни в чем.

Однако судьба подождет с главным ударом до его возвращения в батальон и лишь когда он подумает что все обошлось, нанесет его. И кто знает, выдержит ли он  этот удар и будет ли кто-то рядом, чтобы помочь если не выдержать, то подняться после него?

Никому не дано знать ответы на такие вопросы. Их  дает только жизнь и очень редко они нравятся людям, но кто бы их спрашивал?

Эпизод завершен

0


Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn V. Strife » 30.11.17. Успеть добежать до китайской границы