Ветер растрёпывает волосы, задувает под куртку, но Алина не обращает никакого внимания на холод, будто бы другой человек мерз накануне и для неё нет ничего привычнее мороза: она неподвижно стоит, спрятав руки в карманах, лишь на лбу прорезалась напряженная складка, и взгляд Кобры бегает по лицам прибывших. Она не может и допустить мысли, что не узнает брата. Пусть они видели друг друга только один раз, но если глаза подведут, то сердце обязательно подскажет. Тихомирова находит очень похожие лица в толпе, с некоторыми незнакомцами даже встречается взглядами, но внутри каждый раз всё болезненно сжимается, когда она понимает, что это не Сергей. «Что угодно, но только не джинсы… Нет, слишком худой… Нет, походка не та… Да где же ты?..»
Перрон гудит людскими голосами, Алина попадает в эпицентр имен, объятий, громкой радости встречающих и усталых улыбок приехавших. Пару раз её неприятно задевают локтями, но она не шелохнется, чтобы отреагировать, не может отвлечься, чтобы не пропустить брата. Кто-то спешит домой, чтобы выспаться, кто-то приезжает на вахту, кто-то в поезде на соседней полке нашел своё счастье и теперь боится его отпустить, нервной рукой записывая телефон и несколько раз переспрашивая. Люди идут и идут, а брата всё не видно, и отчаяние уже готово охватить Кобру, а в руке оказывается телефон. «Жди до последнего, как они тебя ждали», - Тихомирова, скрепя сердце, убирает сотовый обратно в карман.
Они замечают друг друга одновременно и не могут сдержать улыбок. Идя навстречу брату, Алина думает, до чего же они разные, несмотря на очень похожие черты лица. Единственное, что объединяет их в одежде – черный цвет пальто Сергея и черный цвет её джинсов. На брате классический костюм, судя по брюкам, шапка, рука, затянутая в кожаную перчатку, везет чемодан, а Кобра то и дело убирает с лица волосы непослушными от холода пальцами и прячет их в карманы. От Сергея веет мудростью и строгостью, будто это он старше своей сестры, морской солью и севером. Алина чуть сутулится, южной амазонке снова неуютно в царстве зиме.
И в который раз её одолевает грусть, как же много пропущено из жизни родных. Она никогда не увидит Серёжу непоседливым мальчуганом, не поможет ему с домашними заданиями и не научит драться, чтобы он мог постоять за себя. Мама наверняка охотнее отдала бы её в музыкальную школу, чем на боевые искусства, но Кобра не хотела копаться лишний раз в своем детстве, думая, а как бы было, если бы она не попала под программу «Барс», разочарования и так подстерегали её. Перед ней уже был мужчина с приличным багажом собственного опыта, уже отец. «Когда же ты перестал быть мальчиком и повзрослел, Сережа?» - досада подступает к горлу, и Тихомировой непросто отбиться от неё и мороза в крепких объятиях младшего брата.
- Здравствуй, Алина, - у него смеющиеся глаза, голубые, папины, она подмечает всё, что не успела в первый раз.
- Здравствуй, Серёжа… - шепчет Тихомирова и на задворках сознания мелькает отравляющая мысль о безумной нехватке семьи рядом в течение всей её непростой жизни.
Вещи заброшены в машину, а брат с сестрой сидят в кафе, почти не притрагиваются к кофе и не могут наговориться. Сергей рассказывает о тёплых течениях в северных широтах, холодных штормах и величественных кораблях, снежных полях и полярном сиянии, много шутит, видит, как Алине хочется спросить о семье, и начинает рассказывать сам о новых изобретениях отца, подработках матери, шалостях дочери и немного о жене. Сестре всё это очень интересно, теперь ей почти не больно слышать о родных.
Но время летит, хотя Тихомировы совсем не замечают это за разговорами, и около одиннадцати их прерывает телефонный звонок.

Отредактировано Alina Tikhomirova (2016-01-15 21:40:28)

С дороги Сергей проголодался, да и Алина толком не завтракала, так что они дружно заказали по второй чашке кофе, а то первые остыли нетронутыми, и перекусить. Тихомировым совсем не хочется покидать стены уютного кафе с ароматным кофе и аппетитными сэндвичами, где они провели больше двух часов за оживленной беседой, но им правда было пора. Судя по звонку, близкий человек Алины, которого она очень хочет познакомить с братом, приедет достаточно скоро, да и неплохо было бы хотя бы завести домой чемодан с вещами, а потом уже думать, что делать дальше. У Сергея запланирован отпуск на неделю, но он приехал пораньше на два дня, чтобы провести их с сестрой.
В машине повисает неловкая тишина. Алина понимает, что брату тоже есть, что спросить, но она ясно дала понять в свой неожиданный приезд, что её жизнь – сплошная тайна, которую не очень хочется приоткрывать.
- Серёж, задавай любой вопрос, я постараюсь ответить, - это будет непросто, но Кобра постарается, потому что не хочет больше скрывать ничего от брата. Он прошел через похожее, как никак, тоже военный, он поймет, а вот родители… Алина всеми фибрами души не хочет, чтобы им пришлось читать её прощальное письмо.
- Тебе здесь нравится? – Тихомиров смеется, видя искреннее удивление на лице сестры, которая наверняка уже приготовилась к серьезным вопросам.
- Для кого-то Москва – это город бесконечных пробок, не проходящего смога, для кого-то – город с богатой историей, восхитительными парками и множеством музеев, а для меня – это город удивительных возможностей с дорогими мне людьми. Здесь у меня много товарищей, разделяющих мои нестандартные увлечения, много тех, с кем мы вместе служили… И ещё Москва теперь неотрывно связана с одним… особенным для меня человеком.
- Так это он сегодня приедет?
- Да. Это строго между нами, что я так откровенничаю, не вздумай маме сказать! – Алина подчеркнуто серьезно посмотрела на Сережу, и они засмеялись. – А то я не знаю, что она попросила тебя выведать, есть ли у меня кто и скоро ли будут у неё внуки!
- Было такое дело. У неё это больная тема, сама знаешь.
- Знаю, - вздохнула Алина. – Когда-нибудь, может быть…
Видя, что сестра омрачилась, Сергей перевел разговор в другое русло:
- Чем ты сейчас занимаешься?
- В основном мотоциклами: помогаю хорошему другу по байкерскому клубу, а его молодого помощника, очень хороший парниша, кстати, учу всяким трюкам. Недавно ещё приобрела самоучитель португальского, но это тоже страш~шная тайна, - заговорщицким шепотом произнесла Алина, остановившись на светофоре.
«Надеюсь, что не зря и однажды я снова увижу тебя и поприветствую, как ни в чем не бывало: «Olá, Francisco! Como estás?»
Воспоминания иногда накрывали Алину, и она тосковала по Мексике: там был прекрасный климат, полное самоуправство и безумный, огненный Диаз. Но как бы ей не нравилось в Латинской Америке, Кобра понимала, что никогда не стала бы своей, а через какое-то время её и вовсе бы начало тянуть обратно в Россию. По времени же все сложилось так, что она уехала с чувством ностальгии по заокеанской стране и Дракону, который навсегда остался полыхать красным цветом на её ноге.
- А ещё скоро предстоят военные учения, так что ты приехал очень вовремя, недели полторы-две у меня есть, а потом времени совсем не будет.
- Устроим как-нибудь спарринг, сестрёнка? – Сергей подмигнул Алине.
- С удовольствием покажу тебе, как нужно драться, братец, - Кобра широко улыбнулась.

Пока Сергей распаковывал чемодан после небольшой экскурсии, Тихомирова поставила чайник и смотрела в окно, не приехал ли Вова. Ей повезло, и через пару минут после того, как на кухне раздался характерный свист, она увидела знакомую фигуру, выходящую из припарковавшейся машины.
- Он приехал, - она известила брата и пошла открывать дверь.

Отредактировано Alina Tikhomirova (2016-01-27 15:01:11)

Алина чувствовала себя белой вороной в своем же собственном доме, а виной тому были два дорогих мужчины, заявившиеся к ней в костюмах, чтобы познакомиться и попить чай на кухне. Ситуация была презабавная, и Кобра, по обыкновению ходившая по квартире в лосинах армейской расцветки и серой майке, для пущего контраста повязала на голову платок, чтобы убрать волосы. Пока мужчины о чем-то разговаривают, Тихомирова заваривает чай с бергамотом, который очень нравится Владимиру.
— Peço à mesa! — раздается с кухни вслед за веселым свистом чайника. — Прошу к столу, — Алина звенит чашками.
Владимир и  Сергей тем временем сидели в гостиной, в креслах друг напротив друга и, вопреки всем предложениям не говорить о работе, не удержались от того, чтобы не поговорить о самом насущном. Это были совершенно не обязывающие вопросы о том и о сём. Брат Алины был очень тактичен, и не заметить этого Макаров просто не мог — такие вещи всегда очень сильно бросаются в глаза, как и то, что в его взгляде мелькало с трудом скрываемое любопытство. Когда Кобра приглашает их к столу, в своей манере — на португальском и русском одновременно, мужчины поднимаются с кресел и направляются в сторону кухни, закончив разговор как раз на самом интересном.
В воздухе витают ароматы свежезаваренного бергамота — идеальный выбор для семейной встречи. Во всяком случае, так казалось Владимиру. Мужчины уселись за стол друг напротив друга, уступая место хозяйке между ними, во главе стола.
— Вынужден признаться, я всё ещё горю любопытством узнать, как это вообще получилось, — Сергей говорит это с улыбкой на лице, но довольно осторожно, давая понять, что, в общем-то, несильно настаивает на том, чтобы были рассказаны какие-то слишком интимные детали. — Владимир, ведь вы были в международном розыске около месяца, если не ошибаюсь… Pardon, я не обладаю возможностью регулярно следить за новостями из-за службы. Но на корабле говаривали, что за вами вели активную охоту все спецслужбы Европы.
Тихомиров тихо засмеялся, потому что ситуация и правда была самую толику комичной, и в то же время очень необычной.
— Алина, как тебе удалось сделать то, что оказалось не по зубам суровым дядькам из особых отделов?
Владимир усмехнулся и, прихлёбывая вкусно заваренный чай, посмотрел на Кобру — уж очень ему хотелось узнать, что Алина расскажет о них брату. Макарову всегда была предельно интересна чужая точка зрения. Особенно, если она принадлежала такому невероятному человеку, как его Алина.
— Удалось сделать что, Серёж? — уточняет Тихомирова, словно бы не понимая, о чем он спрашивает, снисходительно улыбаясь, глядя на брата, и кладет вазу с печенюшками на стол, а сама садится на стул между мужчинами.
— Отыскать Макарова, да ещё и… — Сергей осёкся на полуслове — просто не знал, как это правильно и тактично сказать; фраза так и осталась не законченной.
Макаров едва не прыснул в кулак — сдержался. Не хотелось терять лицо перед братом Алины.
— Я знаю пароль, я вижу скипидар, я знаю, что Макаров свалил в Краснодар… — произнесла Кобра и сделала пару глотков чая. — Для ЕС он в розыске, а для своих он всегда был рядом, только нужно было приложить определенные усилия, чтобы его найти. Ну, а потом… — Алина усмехнулась. — Кто может устоять, когда женщина сама ночью приходит тебе в комнату и приставляет нож к шее?

Отредактировано Alina Tikhomirova (2016-02-25 00:51:05)

И вновь Владимир просто промолчал, не в состоянии что-то сказать, ощущая сильный контраст между своим настроением тогда, когда впервые была затронута эта тема чуть больше недели назад.
— У всех это происходит по-разному, — Сергей пожал плечами, отпивая чай. — Ты просто чувствуешь, когда этот момент должен настать, как бы странно это не звучало из уст военного.
— Я… Я очень долго была оторвана от всего этого… — Алина осеклась, едва невольно не упрекнув в этом брата. — Давай поговорим о чем-нибудь еще, — она посмотрела на Вову в поиске выхода из сложившейся ситуации.
Владимир поймал на себе взгляд Кобры и молчаливо отвёл свой в невидимую точку на поверхности стола в самом центре.
— Однажды я был в Воронеже, — вспомнил Макаров. — Ездил вместе с небольшой делегацией в конце девяностых на военный полигон в качестве командировки, хотя мы, на самом деле, там полнейшей чепухой занимались. Большую часть времени гуляли по барам — так и не поняли, ради чего приехали… Но мне понравился парк аттракционов. Он был даже лучше того, что на ВВЦ. Там сильно что изменилось с того времени?
— Добавили новые, — сказал Тихомиров, чуть прищурившись. — Чёртово колесо стало ещё больше, трассу горок меняли раз в пять лет… Сейчас она гораздо длиннее и выше. А так… Надо же, как тесен мир.
— Это не мир тесен, это мне, наверное, в нём тесно, — Владимир засмеялся. — Где я только не был.
— Прости, запамятовала, ты же вроде и за океаном был? Или нет?..
— Нет, что ты, — улыбнулся Макаров — тему при Сергее раскрывать он не стал, но поймал себя на мысли, что и сам не помнит, говорил ли об этом Алине.
— Ну хоть в этом я тебя обошла, — Кобра довольно улыбнулась. Еще при родителях она упоминала об этой своей поездке, вот только остальные детали умалчивались.
Макаров закивал, улыбаясь, — как-нибудь позже стоило об этом напомнить. Или рассказать заново.
— Кажется, не только Владимиру тесно на одном континенте, — заулыбался Сергей. -— Я даже удивлен, что мама не стала интересоваться подробностями твоей заморской поездки. Наверное, была очень шокирована твоим возвращением. И очень рада.
— Сережа! — Алина смутилась и натянуто улыбнулась, вспоминая сцену с матерью. Ей не хотелось упоминать прямо или косвенно о Франциско при Вове. И ей совсем не хотелось, чтобы Тихомиров озвучивал любимые вопросы Анастасии Павловны, которые регулярно сыпались на Кобру во время телефонных звонков. — Оставь это нашей горячо любимой маме. Я очень плохо отношусь к вмешательству в мои личные дела.
Макаров не стал уточнять, о каких вопросах шла речь. Сейчас он мог лишь догадываться, но не более.
— Как-нибудь съездим вместе, когда будет поспокойнее в мире, — пообещал Владимир.
— О, я бы очень хотел в это время быть дома, — протянул Сергей, не сдерживая улыбки.
— Вот же ж! — Алина в шутку сердится на брата. — Вова, если что, ты сам подписался на знакомство с моей мамой, — Кобра вздыхает.
— Я от своих слов не отказываюсь, — сказал, как отрезал. — Иногда интересно наблюдать за реакцией людей на моё появление. Хотя еще пару недель назад это вызывало сплошную головную боль и проблемы на мою пятую точку.
— Родственников лучше любить на расстоянии, — очень точно подметил Тихомиров. — Но Анастасия Павловна будет однозначно рада такому знакомству. Будет о чем рассказать соседям! Она у нас крайне коммуникабельный, добрейшей души человек.
— Другими словами, невозможно шикарная женщина, которая без меня меня выдала замуж уже раз пять, — Алина допивает содержимое своей чашки. — Ладно, кому ещё чаю?
— Мне, пожалуйста, — сказал Владимир, отметив, что уже давно не виделся с родителями — созванивался, только и всего. А причина тому одна: он не хочет подвергать их той опасности, в которой находится сам, даже просто сидя за столом с любимой женщиной и её братом.

Отредактировано Alina Tikhomirova (2016-03-11 00:30:41)