Солнца уже давно не было видно на небе. Последний раз оно выглядывало на следующий день после дня рождения Алины. А жаль – на фоне происходящих в жизни Владимира долгожданных перемен, небесное светило, озаряющее просторы мрачной Москвы,  было бы как нельзя кстати. Перебои с отоплением из-за ремонта теплосети возле трассы давали своё – в квартире стоял дубак. Владимиру, как правило, стойко переносящему такие капризы погоды и руководства МТК, решившему провести замену труб, даже пришлось надеть тёплые шерстяные носки и отогреваться в пледе, попивая кофе с коньяком, читая запрещённого, не сыскавшего поддержки в Европе Ницше. Владимир принял решение не возвращаться на службу. Роман и Алина были готовы восстановиться, но более ему не хотелось ставить своих друзей и их семьи под удар, особенно после теракта в Верее. Организация, с которой они столкнулись… Этот культ… Они были слишком опасны. Но какова вероятность, что они отстанут от Владимира, его семьи и друзей, увидев официальное подтверждение в интервью о том, что Макаров не собирается возвращаться? Что будет, если этот странный культ продолжит охоту? Что делать тогда? Прятаться дальше? Или снова выдвигаться на тропу войны?
Когда он решил? На следующий день после дня рождения Алины. Пока виновница торжества спала в его объятиях, Владимир не смыкал глаз. Он размышлял. О том, что Алина, которая была лишь оружием в руках государства, как и он сам, заслужила узнать другую сторону жизни. Как бы скептически она к этому не относилась. Конечно, Макаров был слишком умён, и слишком хорошо знал её, чтобы сказать об этом вслух. Он не виделся с ней с того самого дня, лишь после амнистии предупредив, что уедет в Мурманск по делам, что вовсе не помешало наведаться в больницу к Щукину и узнать, как дела у этого баловня судьбы, сумевшего выкарабкаться из лап культа. Только и всего.
Что дальше? Владимир пока не думал. На руках у него была скудная, по сравнению с заработком на службе, военная пенсия, поэтому её наличие давало возможность отдохнуть несколько месяцев и подумать – нужна ли ему вся эта суета? Долг перед государством выполнен и абсолютно вся информация попала в надёжные руки… Пойти работать на гражданке? Удариться в эту рутину?
- Может, пойти получить высшее? Что-нибудь, связанное с переводом. Три языка знаю, как-никак. Буду звездой своего вуза, хах!.. – улыбка, озарившее его лицо в начале этого короткого монолога, быстро пропала прочь. – Безудержное веселье.
Владимир поставил чашку на стол, а голову откинул на спинку кресла, прикрыв глаза.
На секунду Макарову показалось, что он задремал. И, наверное, задремал бы, вот только домашний телефон, вырвавший его из состояния полусна, настойчиво зазвонил. Номер определился с лёту – Стас. По совместительству единственный человек, который был в курсе, что Владимир никуда не уехал, а всего-навсего заперся в своей квартирке, на мокрые улицы ступая лишь за сигаретами (после теракта в Верее Макаров стал изредка курить, предпочитая швейцарские Morley с шоколадным вкусом) и полуфабрикатами.
Неохотно Владимир потянулся за трубкой и, подняв её с аппарата, поднёс к уху:
- На проводе, - просипел он.
- Привет, - поздоровался Станислав. – Просто проверял, что ты сейчас дома. Не занят?
- Нет, - Владимир выпрямился в кресле. – Сижу, кофе пью, в пледике греюсь… А что?
- Заглянуть хотел, - вымолвил Мальченко. – Не против, надеюсь?
- Нет, - Владимир улыбнулся. – Через сколько тебя ждать?
- Сейчас, - ответил Станислав, положил трубку и буквально через минуту раздался звонок в дверь.
Владимир, ничуть не удивившись такому повороту, поднялся с кресла, наспех сложив плед на спинке и убрав книжку в шкаф, вышел в коридор и подошёл к двери. Удостоверившись, что на лестничной площадке стоит именно Мальченко, Владимир сдвинул щеколду в сторону и открыл дверь.
Станислав с довольным лицом переступил дорог, и мужчины пожали друг другу руки. Выдав гостю тапочки, Владимир указал на комнату почти у самого входа, в которой находился диван, компьютер и пустой аквариум, где некогда Макаров планировал завести рыбок, слишком поздно осознав, что ну некому за ними смотреть.
- Присаживайся. Правда, я тут не прогревал… Не ждал гостей. Сейчас принесу обогреватель… - с этими словами Владимир скрылся в коридоре.
Притащив второй масляный обогреватель, а следом за ним – чай, Владимир пододвинул стул и сел напротив Станислава, который всё это время рассматривал несколько фотографий, что были всунуты промеж стёкол шкафа напротив.
- Я почему-то предполагал, что у тебя дома будут бумажные фото, - улыбнулся Мальченко. – Сколько же ему лет… Пожалуй, из вас троих только Алина похорошела. Просто потрясающе то, как она умудряется с годами становиться всё краше.
- Роман ужался зато, - засмеялся Владимир, оценив шутку.
- А Алина, хочешь сказать, расширилась? – поддержал Станислав.
- Ну… Кое-что у неё точно расширилось. В хорошем смысле. И это – без участия этой вашей пластической хирургии!
- Один ты не меняешься, - подытожил Стас, поставив опустевшую чашку с чаем на дальний подлокотник, чтобы случайно не столкнуть. – Даже взгляд у тебя всё тот же.
- Это верно, - ответил Владимир, решив закончить беспредметный, хоть и весёлый обмен любезностями. - Ты зачем приехал-то?
- Поговорить хотел, - Станислав наклонился вперёд, сложив ладони в замок. – Ты ещё не помер со скуки?
- В смысле? – Владимир в удивлении приподнял бровь – он думал, что с формальностями они уже закончили… Или это была не формальность?
- Я о том, что не скучно ли тебе сидеть здесь и просто ждать, к чему приведёт всё происходящее в мире?
- А разве это так плохо? – Владимир пожал плечами. – Кончилась суета, из-за которой меня кидало то в Китай, то к принцу на приём. Знаешь, как это надоело? Да и потом, ты сам-то готов рискнуть своей жизнью ради сомнительной возможности увидеть мирное небо над головой? Человечество никогда не меняется; война не меняется. Так было испокон веков, начиная с истории Римской Империи. И это до сих пор не закончилось. Мир уже давно стал похож на горящий улей, пожар в котором не затухает больше двух тысячелетий.
- И поэтому ты не хочешь продолжать сражаться? – на лице Станислава появилась ухмылка. – Ты сам назвал причины, по которым тебе не нужно прекращать. Я заметил, что ты ни слова не сказал об отдыхе или перерыве. Наоборот – ты решил спрятаться, скрыться с глаз долой от тех, кто в тебя верит. Это не тот Макаров, которого я знал. Опомнись: ты же сам говоришь – Война не меняется. Именно поэтому в своей жизни мы делаем лишь один выбор: быть воином или обычным человеком. Другого выбора просто не существует. Не на этой земле.
Владимир промолчал в ответ. Ведь в словах Мальченко было очень много сути. Может, он и правда был прав? Слишком много воды утекло, слишком много гильз отстреляно после точки невозврата.
- Достаточно воли одного человека, помнишь? Не я так сказал однажды, а ты,– Станислав положил руку на плечо Макарова. – Иногда нужно просто заглянуть в себя, чтобы понять – все ответы находятся в нас самих. Подумай. Подумай и реши, что ты хочешь. Жить жизнью обычного человека, или пытаться что-то изменить, как ты делал это раньше… Я уверен, что глубоко внутри себя ты сам понимаешь – тебе такая жизнь очень скоро наскучит. Да, она спокойная… Но я знаю тебя. Знаю гораздо лучше, чем ты сам можешь предположить. Мы похожи, а это позволяет мне видеть тебя насквозь. Твоя жизнь будет спокойной и размеренной, но будешь ли ты рад ей? Действительно ли ты хочешь такой жизни? Этого ли ты хотел все годы? Я вот не теряю надежды, что рано или поздно перееду вместе с правительством в Кремль. Он мне больше по душе. А ты? Надеешься?
Станислав хотел сказать что-то ещё, но, похоже, передумал и вместо того, чтобы продолжить, произнёс:
- Ты не будешь против, если я обнаглею и попрошу ещё чайку? Я недооценил то, насколько в твоей квартире холодно.
Владимир, уже несколько минут находившийся в очень большой задумчивости, даже не улыбнулся в своей искромётной манере – только кивнул в ответ и с таким же задумчивым видом взял чашку Станислава, вышел в коридор и неспешно направился на кухню, продолжая размышлять над сказанным Мальченко.
- А ведь он прав… Прав же, - сказал Владимир, наклоняя чайник и наблюдая, как вода мерно наполняет чашку Станислава. – Сейчас я рад покою, а потом? Что будет потом? Никогда нельзя ставить точку, потому что ты сам не знаешь, во что обернётся твоя жизнь через год, а может даже через несколько дней…
Когда чай заварился, Владимир вернулся в комнату с чашку и отдал её в руки Станислава, который даже по всем внешним признакам начинал мёрзнуть. Добавив мощности обогревателю, Макаров вернулся в своё кресло.
- Спасибо. Чай очень вкусный... Я не говорю, что ты должен принять какое-то решение, - ответил Станислав. – Хоть я и знаю тебя, я не могу утверждать, что…
- Ты прав, - Владимир не дал еу договорить. – Ты абсолютно прав. Я не знаю, к чему приведёт такая жизнь. Ровно как я не знаю, к чему привела бы прежняя. Но одно я знаю наверняка – та новая, мираж которой мелькнул на горизонте, не изменит абсолютно ничего.
На секунду Владимиру показалось, что на лице Малченко, вслед за довольной улыбкой, мелькнуло что-то, очень натурально подчеркивающее одну вещь, на секунду посетившую мысли Макарова – Станислав ждал такого исхода.
- Мне принять это как то, что ты решил окончательно вернуть всё как было?
Владимир кивнул.
- Что ж, чудно. Это просто замечательно. Я думаю, не я один буду рад твоему возвращению в общее дело на благо нашего государства… Вернее, правильнее сказать – страны.
- Что ты имеешь ввиду? – спросил Владимир, уловив выделяющие нотки в голосе Станислава.
- Я предлагаю тебе не возвращаться в ГСБ, как ты и хотел изначально. У меня есть вариант получше… Ты, как человек, не один год проработавший в службах, как никто другой знаешь, как сильно связывают руки обязательства перед государственным аппаратом. Я предлагаю тебе новый вариант. Ты помнишь организацию «Легион», в 2014 году принявшую довольно успешное участие в русско-китайской войне?
- И которую расформировали следом за арестом Беляева. Помню, - продолжил Владимир – ещё бы, любой уважающий себя патриот это помнил.
- Да, именно! Как ты знаешь, эта организация была добровольческой и не имела большой финансовой поддержки, хотя все остальные факторы делали её довольно успешной, что сделало её довольно известной. Она остаётся популярной и в наши дни, что можно легко заметить, полистав русский сегмент Интернета часок-другой… Я хочу возродить эту организацию с тобой в качестве её идеологического лидера и командира.
- Интересно, по сравнению со службой в ГСБ это будет повышение, или меня наоборот разжаловали? – усмехнулся Владимир – пока что идея была довольно смутной и он ухватился за возможность вставить ехидный комментарий – почему-то от Алины можно было нахвататься только дурного.
- Зависит от того, взлетит идея, или не взлетит, - сказал Стас, то ли не обратив внимание на комментарий Владимира, то ли просто не заметив. – Если всё получится, то её возрождение даст нам колоссальное преимущество. Вот только возрождать её я планирую как частную военную компанию. Оставайся она исключительно добровольческой – мы бы не избавились от того, что наши руки накрепко связаны государством.
- Но ведь деятельность ЧВК довольно плотно отслеживается, если не прибегать к криминальным уловкам, не так ли?
- «Легион» может послужить отличным прикрытием для этих самых уловок. Куда более надёжным, чем служба в ГСБ. Кроме того, если мне удастся заполучить поддержку королевской семьи и убедить их, что мы действуем исключительно в интересах русского народа…
- Говоришь так, словно всё совсем иначе.
- Обижаешь, Вова. Но в первую очередь я загорелся желанием понять кое-что… Что именно мы нашли в штабе «Культа». Я никогда не любил мистику и прочую хрень. Ты сам знаешь, что я атеист до  мозга костей и даже в критические моменты не признаю существование каких-то высших сил.
- Тебя просто давно не накрывали огнём на подавление в окопе, - парировал Владимир, который не был полным атеистом, а скорее являлся не до конца верующим. – Но я с тобой согласен – всё это какая-то чертовщина. Я перечитывал отчёты Анжелы несколько раз и посылал найденное Мушруму. Он мне выдал кое-что интересное по найденному символу. Сейчас покажу, тебя это оперделённо заинтересует…
Потянувшись за планшетом, Владимир включил его.
- Вот, зацени, - Макаров открыл галерею с папкой «Культ». – Вот тот же самый символ «птицы», как его условно назвали в ГСБ, выгравированный на рукояти меча тамплиеров времён последних крестовых походов. А вот ещё одной появление этого символа, каменная кладка которого украшала одну из германских католических церквей… А вот уже кое-что времён гражданской войны за независимость в Северной Америке. Преимущественно – рисунки, сделанные индейцами. Но кроме этих рисунков, информации нет абсолютно никакой.
- Кто-то явно не хочет, чтобы об этом знали. Именно поэтому наша задача – узнать всё. Узнать, откуда растут ноги у этой организации.
- И кто такая эта «Ева», про которую упоминала Джоан. Я понял твою мысль. Мы используем «Легион» для охоты за этой организацией, которая, как можно понять, пустила корни в очень многие государственные и негосударственные аппараты управления людьми. Могу предположить, что британская разведка с ней даже рядом не стояла.
- Кроме того, в новой своей концепции «Легион» не будет являться государственной организацией, а значит одобрения на различные спорные действия со стороны покровителей мы будем получать гораздо больше, чем раньше – таким образом мы банально не поставим под удар достоинство государства. Конечно, нас могут потребовать расформировать на том же совете пятидесяти… Но прежде, чем это случится, мы должны очень нехило напортачить… Ну как ты напортачил в Абу-Даби.
- Диаз тоже был хорош. Интересные советы даёт.
- А ты эти советы, между прочим, слушаешь. Кроме того, я думаю, что он сам не предполагал, что так получится. Потому и отстаивал тебя со своими людьми в сети.
- До сих пор не понимаю, какой ему с этого профит... Ладно, это пока неважно. Важно другое – что требуется от меня сейчас?
- Ничего, - ответил Станислав. – Сегодня вечером будет открыт официальный сайт организации. Все необходимые регистрационные моменты мы уже прошли.
- То есть, ты знал, что я послушаю тебя? – Владимир засмеялся. – Ах ты чёрт!
- Давай не будем об этом, - Мальченко засмеялся в ответ, поставив уже измученную и изверченную в руках чашку на столик. – Хотя, кое-что мне от тебя нужно. Можешь попросить Мушрума проверить защиту нашего сайта? Я даже готов заплатить.
- Я попрошу. Но не думаю, что ему нужны деньги, - задумчиво ответил Владимир. – Я вообще не понимаю, что ему нужно. Я, блин, не понимаю – все вокруг такие таинственные и секретные. Будь я дураком, я бы решил, что мы в какой-то дурацкой компьютерной игре. В нормальной жизни такого точно не бывает.
-  А где ты видел нормальную жизнь? – Станислав заулыбался. – Мы живём в мире, где что ни день - то карнавал инцеста в императорской семье Британии. В общем, давай так: я получил твоё согласие, будешь главой компании. Завтра утром я заеду с тобой – нужно снять крутой рекламный ролик. Я сегодня договорюсь насчёт студии в Останкино…
- Ух ты, профессиональные видеоролики, вот это да. А то всё на коленке да на коленке.
- За сутки снимем. Рекламную акцию мы начнём сразу после открытия сайта, ролик будет хорошим дополнением. Надеюсь, мы найдём достаточно поддержки… Кстати, ещё кое-что – завтра Даша приезжает. Было бы хорошо, если ты её встретил. Она через многое прошла. Как говорят, сейчас она в полном порядке, правда, сидит на таблетках от бессонницы.
- Ого, съезжу конечно, - Владимир, надо сказать, этому очень обрадовался; он был обязан Даше очень многим. - Что-то ещё?
Мальченко задумался. Сказано было много, но вечно кажется – мало. Тем более, когда говоришь с Макаровым. Тем не менее, дел на вечер было запланировано очень много. А значит, нужно было разъезжаться. Завтрашний дней обещал быть очень насыщенным.
***
- Алина? Привет, это я. Знаю, не язви. В общем, не хочешь завтра встретить Дашу? Она возвращается из Санкт-Петербурга. Я тоже буду. Нет, не уехал. Решил остаться. Дел много. Ни минуты покоя, что поделать…

Эпизод завершён

Отредактировано Vladimir Makarov (2015-08-15 10:45:28)