Ингрид отступила на шаг, как получив пощёчину. Она знает... Теперь, Кэтрин МакБрайд знает её секрет. Доверие доверием, но это не входило в планы Ингрид, не входило и в планы императрицы. Рыцарь чувствовала, что приступ миновал и она легко отделалась на этот раз. Дыхание постепенно выравнивалось, но на лбу выступила испарина, волосы липли к лицу, ветер нещадно растрепал чёрную, как уголь гриву.
- Вы знаете мой секрет, - прошептала Ингрид одними губами, капелька пота скатилась по её лицу, упав на пыльную сухую палубу, - да, это было химическое оружие, - добавила она и голос с привычным северным акцентом теперь походил на шипение змеи, одной из тех, что оплетали рукоять Морниваля. Рука в кожаной перчатке вцепилась в неё, Ингрид ощутила, что древняя сталь словно вибрирует. Она научилась чувствовать свой меч - это пришло не сразу. Отец много рассказывал ей о легендарных клинках - Экскалибур короля Артура, Дюрандаль доблестного Роланда и другие клинки, имена которых до нашего времени не дошли. Он объяснил Ингрид разницу между простым безымянным куском металла, заточенным для убийства и клинком, в который оружейник вложил свою душу. Тогда сочащиеся кровью и гноем, изъеденные язвами руки Ингрид в первый раз вцепились в рукоять Морниваля. Она прижала его к себе, рыдая от боли и... Счастья. Она сделала это! Она получила отцовский меч, первая из рода Блэкмейнов женщина удостоилась этой чести. Но какой ценой? Её тело изуродовано, лёгкие выгорели и душа искалечена навсегда. Полсотни славных ребят из 99го Экспедиционного Корпуса не пережили химической атаки Евросоюза. Это были её люди, они шли за ней в бой и наврядли они мечтали о чертогах Валхаллы. Они хотели вернуться. Но богам присуще жестокое чувство юмора - Ингрид чудом уцелела в тот день, единственная из отделения, направленного на зачистку. Войска Британии понесли в тот день чудовищные потери - бойня в подземных тоннелях была лишь каплей в море крови и слёз - до тех пор, пока войска Корнелии Британской, завершив блестящую кампанию в Сирии не перешли на территорию Алжира и взяли ситуацию под контроль, имперцы проигрывали одно сражение за другим. Но Ингрид ничего не могла сделать тогда, лёжа на операционном столе с вскрытой грудной клеткой. Когда врачи сделали для неё всё, что могли и судьба её была отдана в руки богов, они сохранили ей жизнь, но для чего? Не важно. Что до мечей, то когда Ингрид пришла в себя после наркоза, её отец передал дочери меч со словами - "этот клинок не просто кусок металла, которым ты будешь проливать кровь, у него есть душа. Он чувствует не только каждое движение твоей руки, но каждый удар твоего сердца, каждый вздох. Имя ему Морниваль, и он станет частью тебя, твоим верным оружием. Но береги его, береги свою честь, ибо только достойнейший из Блэкмейнов может держать это оружие. Не забывай, никогда не забывай эти слова."
И вот сейчас, она стояла, сжимая рукоять Морниваля. Она сделала шаг к Кэтрин, в её глазах мелькнуло сожаление.
... - вам не понять, - ещё один шаг, с тихим шелестом древний клинок покинул ножны, звеня на ветру, - вам не понять каково это, быть живым трупом, дожидаться собственной смерти, как избавления!
Ингрид бросилась к ней, рассекая мечом воздух, это был её последний шанс сохранить свою тайну - убить Кэтрин МакБрайд любой ценой. Наплевать на вопросы, которые могут возникнуть потом, Ингрид даже не думала о таких мелочах - сейчас её мысли сковал страх. Надежда умирала на глазах и если Кэтрин расскажет принцу, не смотря на своё обещание молчать... Ей конец. Конец её мечтам и надеждам. Её миру - миру, в котором звенит сталь, кипит вечная битва. Это хороший мир, за такой умереть не жалко. Может быть даже сейчас, ведь Кэтрин наверняка так просто не дастся.
- Прости, но я не могу поступить иначе. Моя тайна умрёт вместе со мной, и никак иначе... - меч рассёк воздух в миллиметре от шеи Кэтрин МакБрайд. Женщина увернулась в последний миг и Ингрид показалось, что она улыбается.
МакБрайд уклонилась от меча, перехватила руку и заломала её в локте, пальцы Ингрид разжались и Морниваль ударился о палубу. Я... Не достойна?!
- Для начала неплохо, - заметила Кэтрин. Ингрид с силой выдернула руку из её захвата, но что-то подсказало её, что Кэтрин просто позволила ей это сделать. Единственный бой, в котором Ингрид довелось побывать закончился для неё катастрофой, а МакБрайд пережила десятки сражений. Рыцарь сделала подсечку, отпрыгнула в сторону, снова схватила свой меч... И ощутила холод стали у горла. Кэтрин стояла у неё за спиной, а её боевой нож касался артерии Ингрид. Всего одно движение и конец. Рыцарь облизнула высохшие губы и улыбнулась.
- Давай, - прошептала она, глядя на небо, где высоко кружили чайки, а тёплые лучи солнца пробивались сквозь тучи, заставляли её жмуриться от света, давай... сделай это, Кэтрин. Окажи мне честь...
Ингрид не расслышала, что произнесла Кэтрин, прежде чем приставить нож к её горлу. Кажется, она сказала что ей многому нужно учиться и да, это было бы так не будь слишком поздно. Нет, не будет следующего раза.
Ингрид не заметила, что говорит это в слух, слова старинной баллады вновь всплывали в её сознании вместе с шёпотом Морниваля.
- ...мы дети Одина, огонь в наших сердцах - это наследие воинов-королей, что правят на небесах...

Шанс - это слово звучало отрезвляюще, но страх - самое мощное оружие из всех. Именно страх выкашивает армии хуже, чем оружие массового уничтожения и сейчас сердце Ингрид было сковано им. Что до ценности жизни...
- Моя жизнь ничего не стоит, - Ингрид оттолкнула Кэтрин от себя и резко убрала меч в ножны. Её рассудок начинал проясняться, Морниваль не желал крови МакБрайд, не признавая в ней врага и в Ингрид права убить её. Мечи своенравны, если у них есть душа. Но время для извинений придёт позже.
- Меня... Сковал страх, - прошептала Ингрид, опустив глаза - страх, что мой секрет узнает его высочество. Он, или кто-то ещё. Я же говорила, что я здесь не для того, чтобы служить принцу. Чтобы умереть за него. Вы стали бы хорошим рыцарем Кэтрин, таким, каким я, увы, не стану. Мне жаль, что у нас не сложилась дружба, которой я желала в начале этого дня. Я правда сожалею. Но вы теперь знаете тайну, которую вам было знать не положено... Скажите, что мне теперь делать с этим? Бросить вам вызов и позволить убить себя? Или снова попытаться убить вас, но уже спокойно и без эмоций?

Наверное, с этого стоило начинать разговор. Ингрид прислонилась спиной к орудийной башни, медленно сползла по ней вниз, усевшись на нагретую солнцем палубу. Смотря на Кэтрин снизу вверх, она ощутила всю нелепость своего поступка, словно она поступила как капризный ребёнок, обнажив священный клинок по своей прихоти, а не по зову долга. Морниваль был спокоен - подобные выходки не были для Ингрид чем-то обычным...
- Прости, сестра, - прохрипела Ингрид, закашлявшись. Запоздало прикрыв рот ладонью, она пропустила несколько багровых капель, упавших на палубу.
- Страх толкает на безумные поступки, - объяснила она, - и я боюсь не списания в гвардию, я уже пережила это однажды. Я боюсь его сострадания. Он не должен знать, что я бракованная игрушка, которую ему подсунула мать, тогда он не сможет смотреть на меня, как на защитницу. Я хочу исполнить свой долг до конца. Кэтрин...
Очередной приступ кашля заставил её замолчать и когда он прощёл, Ингрид снова вцепилась в рукоять меча.
...я, я не умею плавать, - на забрызганных кровью губах Ингрид появилась уже знакомая Кэтрин смущённая улыбка. Она, наверное, удивилась, как рыцарь преобразилась у неё на глазах. Куда-то исчезла её обречённость и несмотря на болезненный вид, Ингрид казалась живой и даже жизнерадостной, как ни цинично в её положении.
- Если вы научите меня, я буду благодарна. А что до химического оружия, - она вздохнула и медленно стянула перчатку, раз Кэтрин уже знает, наверное всё равно...

- Врачи действительно сделали всё, что могли, - вздохнула Ингрид, вспоминая те короткие промежутки между наркозом и неспокойным сном в больничном крыле ближневосточного штаба. Им удалось остановить разрушение лёгких, заменить часть внутренних тканей и ограничить очаги заражения на коже - то,что сейчас видела Кэтрин МакБрайд на тыльной стороне ладони Ингрид больше походило на шелушащуюся кожу, или лёгкое аллергическое высыпание. Это Ингрид по прежнему не могла выкинуть из головы то, что шокировало её тогда, в Алжире.
- Каждый раз, когда я смотрюсь в зеркало, - негромко призналась рыцарь - я вижу своё тело, покрытое язвами, сочащимися кровью и гноем. Даже сейчас, - она поспешила натянуть перчатку обратно - я никогда не забуду, просто не смогу забыть это. Даже когда на моей коже не останется и следа от этих шрамов, моё сознание останется изуродованным, искажённым. Прости мою выходку, сестра. Если бы его высочество узнал... Наверное, я бы стала ему отвратительна. Поэтому я и просила об отдельной душевой, не хочу чтобы кто-то видел меня без одежды. Что до занятий плаванием, у меня есть закрытый купальник... Правда, я ни разу не надевала его.
Ингрид улыбнулась нелепости своих слов. Минуту назад она пыталась убить Кэтрин, а сейчас разговаривает с ней, как женщина с женщиной, осталось только пожаловаться на скудность своего гардероба, или непослушную причёску.
- Я обещаю, что не подниму на тебя оружия больше, - на всякий случай добавила Ингрид - Морниваль не признал в тебе врага и не пожелал пролить твою кровь. У древних мечей есть душа, и они своенравны. Я рада, что мой клинок отказался потокать моей прихоти.
Помолчав с минуту, она плавно опустилась на палубу, жмурясь от солнца. Раскинув руки, девушка улыбнулась солнцу.
- А ты знаешь, - без задней мысли произнесла она, тихо вздохнув - наверное, я была влюблена в его высочество с того самого вечера, как увидела его. Может поэтому и боюсь, что он узнает мою тайну... Хотя это глупо, наверное. Теперь я понимаю. Да, точно... Очень глупо.

Его высочество не был похож на сердцееда, но что поделать? Говорят, глаза - зеркало души и может быть, это правда. Ведь Ингрид не могла выкинуть из головы того взгляда и той улыбки, что случайно увидела на балу в честь адмирала Ренли ла Британия. Что поделать, её зацепило именно это, не титул и положение, не натренированное тело, не золотистые волосы. А потому, Ингрид была бы вполне счастлива просто находиться рядом с принцем и иметь возможность снова заглянуть в его красивые выразительные глаза. О большем она и не просила.
Кэтрин тем временем не совсем правильно поняла её слова, комментарий по поводу того, что у Ренли сейчас никого нет смутил Ингрид. Она улыбнулась в ответ и мечтательно посмотрела на небо, по которому лениво плыли белоснежные облака.
- Нет, сестра, - ответила Блэкмейн  - я знаю своё место и будь уверена, от меня его высочество никогда не узнает об этих чувствах. К тому же, я не хочу ставить его в неловкое положение. И... Зачем принцу женщина, которая помрёт раньше, чем он сможет взять на руки своего ребёнка? Он заслуживает большего и я надеюсь, однажды полюбит кого-то так же сильно, как море.
О да, бескрайнее синее море - оно завораживает, а какие тайны таятся в его глубинах? Ингрид всегда хотела узнать, но подводные прогулки с её лёгкими были равносильны смертному приговору. Поэтому ей остаётся только слушать истории тех, кто сам пережил подобные приключения и, чёрт возьми, от них дух захватывало. А сейчас, лёжа на тёплой сухой палубе "Нагльфара", она чувствовала покой. Так хорошо и спокойно ей давно не было. Непреднамеренно, она взяла руку Кэтрин в свою и сжала её.
- Я сама скажу ему, когда буду готова, - произнесла Ингрид - а пока, пусть он думает, что мне просто нравятся чёрные перчатки. Об использовании химического оружия в открытых файлах он не прочитает, эта информация была засекречена, с какой-то стороны мне это на руку. Интересно, о чём сейчас беседуют его высочество и адмирал Хэккет?

- Значит, это всё-таки правда, - помрачнела Ингрид - Имперская власть священна и у зверья нет права свергать её. Я надеюсь, его высочество не оставит убийство своего брата без справедливого воздаяния.
И речь шла вовсе не о вырезании сотни-другой обезьян-одиннадцатых. Ингрид вообще была против безпричинного убийства мирного населения, в том числе для устрашения. Да, её предки в пылу боя резали крестьян, насиловали женщин и жгли мирные деревни, но времена меняются. И хоть в крови Ингрид текла кровь древних воинов, даже во время битвы, когда адреналин сводит с ума, она умела сохранять трезвость рассудка.
- Я слышала, что в Зоне-11 когда-то были великие воины, - задумчиво произнесла она - их называли самураями. Я читала в книгах о доблести этих воинов, их бесстрашии и презрении к смерти. И я слышала, что Генерал Кёсиро Тодо сумел одержать победу над имперскими войсками не имея ни единого Найтмера. Я бы хотела сразиться с ним, или кем-то из этих воинов-самураев. Если приставится случай...

- Ненавижу партизанскую войну, - грустно произнесла Ингрид. Она не видела тех времён, когда звенела сталь, стрелы рассекали небо, а победу приносили навыки и доблесть воинов, их вера в знамёна, под которым они шли сражаться или умирать. Но она слышала о них и в своих снах, она была валькирией, кружащей над полем брани. Такие картины, даже увиденные во сне, не забываются.
- Так бывает всегда, Империя проводит блистательную боевую операцию, берёт страну под контроль, а потом... Потом то что? Лояльности населения нет, нас все ненавидят, считают тиранами, завоевателями. Образ Британии, наверное, уже стал воплощением мирового зла, никто не старается посмотреть на нас под другим углом. Ведь мы несём им порядок и процветание. А зачем нужна эта... Свобода, если кроме неё у тебя ничего нет?
Слово "свобода" рыцарь произнесла с таким презрением, что аж губы скривились. Что поделать - она была идеалисткой. Чего не скажешь о людях Ренли, они воевали за своего принца, за своих товарищей, но наврядли полезли бы под пули поставь Император во главе флота кого-то ещё. Харизматичный лидер всегда мог решить исход сражения, в этом времена не меняются. А его высочество был как раз из таких. Если одной своей улыбкой он мог вдохновить людей идти в бой и умирать за него, то что будет, если он обратится к своим морпехам с пламенной речью на фоне развевающегося на ветру гордого британского знамени? Они будут готовы рвать Найтмеры голыми руками, вот что будет. И ведь разорвут - в этом Ингрид не сомневалась. Выпустив руку Кэтрин, она поднялась на палубу.
- Если хочешь, я покажу тебе свой Найтмер, - предложила она - Глостер, модифицированный для ближнего боя. Его должны были доставить в ангар Центрального Штаба, а ключ у меня всегда с собой.