Прошло уже несколько дней, как Бей был помещён под стражу в камеру одну из тюрем Китая. Это время он провёл в размышлениях о недавно произошедших событиях в его жизни. Сначала «Сын Неба», потом кровавая расправа на свадьбе и смерть его несостоявшейся жены, вскрывшиеся факты из жизни которой могли пролить свет на многие тёмные пятна этой истории. Оставался только один вопрос: можно ли доверять убийцам? Заключением ко всему стал процесс над самим генералом и его адъютантом, роковая ошибка которого стоила в итоге ему жизни и всё это произошло за одну жалкую неделю. Вей Дзин был хорошим человеком, с открытым, в отличие от самого Бея, сердцем и желанием помочь всем и каждому. Возможно, это и сыграло с ним злую шутку, ведь жизнь не так податлива как нам хотелось бы, а Будда покинул сердца людей уже очень давно.
  Несмотря на весь комфорт, предоставленный генералу, ничто не могло смягчить осадок от явно политического процесса над ним и попавшего в этот переполох Дзина. Униженный, но не сломленный, он начинал понимать, что все идеалы, за которые воевали его люди, неуклонно уходили на второй план. Как показал пример монаха, былые заслуги государственного масштаба забывались куда быстрее, чем незначительные неудачи. Мухи давили слонов, а во власти явно собирались группы гиен.
  Ещё не так давно он сам пытался донести до «Сына Неба» невозможность переустройства государства на основе старого, давно прогнившего фундамента, но что оказалось на самом деле? Как показала практика, его собственный бетон оказался всё теми же гнилыми деревянными сваями, а стальной каркас обычными игральными картами. Старые генералы, как и евнухи всеми силами желали только одного – сохранить своё положение и влияние. Достижение личных целей и собственное обогащение гордо маршировали в первых рядах революции и вырывались всё дальше вперёд, а всеобщее благо, начинало размываться, так ненавистным молодому дарованию, понятием - всеобщее одобрением.
  Всеобщее одобрение или общественный консенсус – эти слова Лонг Бею не раз приходилось слышать от своих зарубежных, в частности, европейских коллег как по-военному, так и общественному делам. Они не раз пытались убедить его в целесообразности проведения реформ и демократизации власти в Китайской Федерации. Это включало ограничение власти монарха и его приближённых в делах страны, а после передачи её парламенту и правительству по образу Европейских держав, однако несмотря на все их доводы, Бей оставался непреклонен и сохранял верность авторитаризму, но всё же с некоторыми дополнениями.
  «Нет такой общественной власти, что смогла бы эффективно руководить собой и забыть о собственной выгоде.» - таково было его мнение и даже сейчас, во время войны, этот принцип продолжал исправно работать. Старики имели огромное количество способов использовать Бея, к примеру, отправить на самый проблемный участок фронта, на котором шанс одержать победу был бы необычайно мал, а после, в случае неудачи, спустить на землю амбициозного «глупца», в ином случае улучшить положение всего восстания, но… Страх оказался куда сильнее разума, потому большинство решило избавиться от одного из лучших кадровых офицеров.
  Чувствуя ненадобность собственной стране, Лонг Бей искал ответ на вопрос «Что делать дальше?». Шанс вернуться на службу после заключения был невелик, а если и был, то ожидать полной свободы действия не приходилось. С другой стороны, повторение тех же событий с формулировкой «халатность» или даже «утеря доверия», в связи, пусть даже из-за родства с генералиссимусом выглядела правдоподобней, нежели предъявленные доказательства его вины в суде. Армия уже была передана другому военачальнику, а некогда клянувшиеся в верности генералу собратья по оружию, остались в стороне. В частности, генерал Хоу Шан имел возможность внести своё значащее слово в процесс и если даже не по дружбе, то ввиду общих целей, но он решил многозначительно промолчать.
  «Почему? Зачем? Кому это выгодно? Какие последствия это повлечёт, если... А может...» Эти вопросы день за днём мучили его голову. Время от времени охранники могли наблюдать, как Бей часами сидел за письменным столом, склонившись над ним и записывая какие-то заметки. Некоторые из особо любознательных даже пытались краем глаза прочесть их, но в моменты раздумий генеральский почерк больше подходил для выпускника медицинского вуза… Погружаясь в пучину размышлений, он продолжал плыть по этому нескончаемому океану, опускаясь всё глубже и глубже. Казалось, что ответ должен оказаться совсем рядом, но следуя за ним, Бей позволял себя затягивать всё дальше на дно. С каждым маленьким ответом появлялось вдвое больше вопросов.
  В один из таких моментов Лю очутился по ту сторону решётки. Поначалу он надеялся, что генерал в один момент всё-таки повернётся, чтобы одарить своим взором тюремщика, но его надежды были тщетными. Даже в размышлениях этот рационалист полностью отдавался процессу.
  Недолго думая, парень решил привлечь к себе внимание и провёл дубинкой по прутьям, на что реакция не заставила себя ждать. Глаз уставился в глаза, на что получил от гонца, словно издевательскую, загадочную улыбку в ответ. Генерал не сразу узнал паренька, ведь тот был одет в форму тюремщика, да и виделись они всего однажды, но красные локоны говорили сами за себя. Если бы кто-нибудь здесь имел такой цвет волос, то генерал запомнил такой интересный факт.
«Талантливый малый…» - подумал Бей, ведь даже его люди могут не осилить скрытное проникновение, на настолько охраняемый объект.
- Что тебе надо? Неужто, его Императорское высочество, решил убить и меня? Если да, то это будет отличным завершением этой безумной недельки. – с небольшой долей сарказма, а может и облегчения ответил на молчание генерал. – Или тебе нужно что-то ещё, прихвостень евнухов?
  В отличие от предыдущего раза, времени у него было предостаточно. Спешить некуда, дел тоже не шибко много, так почему бы не провести некоторое время в беседе с интересным человеком.

- Прибереги красивые слова для сцены. Я осознаю где нахожусь и в каком положении. – не поведя и глазом, ответил Бей. Он понимал, что парнишка прав, но у него было свое мнение на этот счёт. – Но всё же… Если как в старой притче выбирать между вороном, что живёт триста лет и питается падалью, и орлом, то я лучше буду последним.
  Красноволосик выглядел очень расковано, позволял себе вольности, которые другой в его положении даже не подумал бы сделать. Он буквально перечёркивал все рекомендации, что давал Бей своим бойцам на такого рода заданиях. Как теоретика, успех гонца заинтересовывал генерала куда больше, нежели его слова.
- Даже в клетке орёл останется собой. Главное подгадать с размерами и… - он покрутил головой, формально оглядывая свою камеру. – вроде как мне хватает. Однако, это не говорит о том, что мне здесь удобно. Что же до твоего вопроса, то, как оказалось, вы мне предложили то же самое, что я уже имел, только с флажком другого цвета на макушке. – с долей сожаления ответил узник. – Может я и разочарован, в каком виде воплотилась вся эта затея, но это не меняет моего представления о том, как оно должно выглядеть. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я говорю.
  Большинство людей в такой ситуации были бы подавлены недавними событиями и, возможно, Лю, задавая свой вопрос, думал, что Бей чувствовал то же самое. Однако генерал поднялся, расправил плечи и преисполненный сил и желанием идти дальше направился к нему. В его походке чувствовалась сила и уверенность, на секунду можно было даже подумать, что собеседники поменялись местами. Его взгляд, язык тела, всё осталось таким же, как и при первой встрече этих двух.
- Сейчас у меня куда больше времени и так понимаю ты здесь тоже не на прогулке, а потому скажи почему я должен сменить цвет флажка, если за ними остаются все те же корыстные маразматики? Что вы понимаете под словами «чем-то большим»? Только не начинай о героях войны… эти слова ты можешь оставить для солдат. Больше чем они, их любят только сочинители похоронок.
  В отличие от предыдущей встречи, сейчас у «Сына Неба» была возможность склонить генерала на свою сторону, ведь начинающий свой путь заново может пойти по разным дорожкам. Тем более что прагматики не ходят дважды там, где их ждала неудача. Они ищут новые возможности. Оставалось только услышать правильные слова.

В словах парнишки было зерно логики и это придавало им ещё больший вес для Бея. Он отлично знал о своих перспективах после заключения, но как и любой человек старался избежать поспешных решений. Решение перелезть баррикады и перейти на другую сторону буквально перечёркивало уже достигнутое одной жирной чертой. Пожалуй в этот момент, он чувствовал свою рациональную несовершенность. Любой автомат без колебаний принял бы предложение красноволосика, но сомнения всё ещё маячили в голове у генерала и был только один способ развеять их.
- Только при условии личной аудиенции у «Сына Неба» с ответами на мои вопросы. Если вас устраивает это, то передайте «Сыну Неба» о моём согласии. – поставил точку он в переговорах. Судя по ответам Лю, Бей понял, что тот не расскажет ничего больше. Причин этого множество от банального неведения, до чёткого указания от покровителей.
  Что же касается самой просьбы, то она была вполне резонной. Если они не исполнят это требование, то они что-то скрывают… Лонг Бею уже хватило тайн. Дважды он на эти грабли не встанет. Если же они и правда имели желания переманить этого идеалиста на свою сторону, то придётся развязать свой язык.
  Исходя из ответа генерал решит, как поступать дальше: в одном случае он получит нового союзника, в другом, всегда можно начать разлагать врага изнутри. Оба варианта были куда лучше, нежели сидеть и ждать своего смертного приговора, без каких-либо гарантий.
-Не поймите неправильно, я должен быть уверен, что вы ни хотите всадить мне нож в спину, но судя по всему… - Бей оглянулся, как бы оценивая ситуацию. – если бы у вас было такое желание, я уже был мёртв.