Беглянка не сильно торопилась на встречу: желала слегка помучить Карла, заставить того понервничать и усомниться в том, придёт ли генерл-майор вовсе. И нет, это не было хитрой психологической уловкой или же трюком по отвлечению внимания: она просто хотела хоть раз начхать на правила, которых не нарушала ещё со времён школьной скамьи.
Умолк урчащий зверь, встал на подножку, а сидящая на нём девица (что уж, женщина), скинув с себя шлем, да закрепив его на ремешок к железному коню, насвистывая, отправилась на прогулку.
Взлохмаченная, усталая, в мятой одёжке, она походила на уличного бродягу, который если и моется, то только в умывальнике придорожной кафешки (что было недалеко от истины), чей запах изо рта спасает лишь мятная жвачка.
Алые (и не только благодаря своей природной окраске) глаза бегали по уличному люду: вот молодая парочка, держась за руки, мило щебечет о чём-то своём, вот пожилая леди кормит голубей, а здесь спортивного вида молодой человек наматывает круг за кругом.
В таком местечке её не посмеют закинуть на плечо и увезти в «замок кровососа Штерна».

- Доброго утра, Карл, - поздоровалась Кримхильда, подходя ближе к одетому в гражданское «циклопу». Он был полной противоположностью беглянке – стройный, статный, одет «с иголочки», пусть и в стиле кэжуал, волосы его были ухожены, а запах одеколона тут же ударил в нос приятным женскому обонянию ароматом, - Вы внимательно следили за дорогой, покуда ехали сюда? - чуть тише молвила она, озираясь по сторонам.

Она прикусила подушечку большого пальца, огляделась для пущей уверенности по сторонам, да сцапав руку Карла так, будто бы они парочка, настойчиво повела его в забегаловку типа «кафе».
- Это замечательно, - несколько нервно пробормотала генерал-майор, подняв к нему глаза, да спешно отведя их в сторону, - Если вы всё ещё хотите видеть меня в рядах союзников, я настоятельно советую вам и впредь глядеть в оба… простите, - девушка смутилась, прыснув, но сдержав неловкий смех, что чуть не вырвался у неё на фоне гормонального бума, да и просто забавности того, как легко приевшиеся выражения могут стать крайне неуместны в связи со сложившимися обстоятельствами, - Карл, давай я буду честна с тобой? За нами следили в тот день. И поверь, следили не те, кто просто любопытствует «Как же добралась генерал Гретчен до своей родины», а те, что, должны иметь на подобные дела веские основания, - звякнул колокольчик и «парочка» заняла столик в углу, - Надеюсь, ты захватил с собой наличных, - бросила шатенка, ловко хватая меню.

Она перелистывала странички, внимательно щурясь и вчитываясь в состав блюд, то улыбаясь себе под нос, то на мгновение морща нос, то вздыхая.
- Ах, у вас точно нет ничего из рубрики «здорового питания», мисс? – с разочарованием протянула Кримхильд, глядя в изумрудные глаза официантки.
- Простите, но мы обычный кафетерий. Могу предложить вам пюре или стручковую фасоль… или и то и другое, - красивая молоденькая блондинка была явно далека от понятий «здоровая пища» и смотрела на пришедшую, словно бы та была «дитя цветов», которых любой уважающий себя гражданин Германии мог бы приравнять к «мусору».
- Тогда, пожалуй, я буду суп, - и военная указала пальцем на строчку в меню, - И булочки, - благо в её состоянии за фигуру можно было не беспокоиться.
Зеленоглазая чиркнула спешно у себя в блокноте, а после обратилась к Карлу, глядя на офицера так, словно бы жалела его.

Принесённое блюдо было, конечно же, «не ахти», но Гретчен посчитала, что сама виновата, раз назначила встречу в подобном месте, а также в том, что мужчину сюда затащила именно она.
- Я сбила их со следа ещё до того, как покинула пределы Берлина, - пела она складно, орудуя вилкой и ножом, попеременно с чашечкой кофе, - Угнаться по закуткам и улочкам за байкером со стажем – дело не самоё лёгкое, - алые глаза скользнули по блюду мужчины с лёгкой толикой пренебрежения, - Ты аккуратнее с такими вещами в неизвестных кафешках. Да и в принципе, - кладя фасолину на зуб, молвила генерал-майор, - У меня один из старых друзей матушки умер от сердечного приступа из-за своего пристрастия к мясу. Ел, представь себе, только сильно прожаренный бифштекс и запивал всё это пивом. Конечно, иногда он «опускался», как он говорил, до сладкой картошки, вот только учитывая количество масла…, - и так продолжалось минут с десять. Девица явно попалась из тех, что не просто промывают голову, но делают это с особым тщанием, не забывая заглянуть под диван и пройтись щёточкой по плинтусам.

-… и именно поэтому я считаю, что в армии уже давно пора переводить всех на здоровое питание, - их беседа, которую смело можно было назвать монологом, закончилась тогда же, когда иссякла последняя капля кофе в чашечке мисс Гретчен. «Крепость» постукала ноготком по керамической поверхности, задумчиво обвела зал взглядом, а после молвила:
- Карл, милый, подскажи: что же мне делать в нашей непростой ситуации? Ведь если за нами следят, могу ли я быть уверена за родителей? Друзей? За саму себя? – волнение в её голосе было неподдельным, а выражение лица казалось крайне озабоченным, если не молящем о помощи.

Она долго крутила кончиком пальца по ободку чашки, внимательно слушая совет офицера, да всё поглядывая на гуляющую мимо официантку, которой как только ни намекай, а всё равно – бредёт мимо.
- Боже мой, какой же мерзкий сервис тут! – Гретчен практически перешла на крик. Она выпрямила плечи, чуть прикрыла глаза, словно бы вообразив себя коронованной особой, да вновь нарочито громко протянула, - Милый, пойдём из этой забегаловки!
И она буквально вытащила Карла за руку, даже не дав тому заплатить по счетам под возмущённое оханье официантки.
Шли быстро – чуть ли не бежали. Свернули за ближайший угол, там быстренько прошагали мимо кинотеатра, где красноглазая бросила взгляд на афиши, а после углубились в город.
- По поводу друзей, - наконец позволила себе ответить генерал-майор, - Нет, не углядела их. Понятно дело, что это были ребята в штатском, но они не успели выдать себя за то краткое время, покуда мы общались у монумента. Впрочем, - она проворковала это с нарочитой коварностью, - сейчас мы явно должны были оставить их где-то позади, ведь так? – впереди красовался бар с едким названием «Протухшая крыса», куда байкерша и потянула своего «кавалера» со словами «Давай! Там уютно».

Обстановка внутри, пожалуй, соответствовала названию не только запахом своим, но и общей атмосферой – люд здесь собрался хмурый, дурной, да явно не в духе после вчерашней попойки. Все косились на вошедших и отчего-то не одетых в кожу: кто сплюнул на пол, кто выдавил из себя ухмылку, кто отвернулся и принялся дальше распивать пиво. Но продлилось это лишь несколько мгновений: аппарат сменил пластинку и…

Гретчен стояла в дверях с ухмылкой, косясь на Карла так, словно тот дурачок и попал в ловушку. Один из доморощенных громил встал из-за стола, за ним последовала пара из дальнего угла, следом девка наружности примерзкой – вся в пирсинге и наголо бритая, чью макушку прикрывала лишь бандана, а после толстый усач в очках, который, впрочем, не претендовал быть в списке опасных ребят.
- Какого чёрта? – рослый мускулистый мачо, чья причёска была уложена бриолином, развёл руки в стороны, а после хлопнул себя по бёдрам, чуть ли не просев до пола, выгнув спину назад, да расхохотавшись в потолок: - Гретчен, баба дурная, я тебя, с*ка хорьковая, двадцать лет не видел тут! – и не понятно было, норовит ли щёголь оскорбить, аль рад в кои-то веки заглянувшей подруге.
- Фрэнсис Теодор…, - с многозначительным тоном сельской учительницы в общине, где церковь имеет вес почище, нежели закон, начала генерал-майор, но её и слушать не стали.
- Да вы только гляньте, во что её армия-то превратила! – он был так эмоционален, пожалуй даже заразителен, что не мог не вызвать у собравшихся улыбки. Байкеры подтянулись со всех сторон, вслушиваясь в беседу, - И это что? Вау! Да с ней пират пожаловал! – все подметили недуг Карла, да только смеялся, пожалуй, один лишь Френсис.
- Эй, «Движок Джонни», харе. Пришли ведь, наверное, не просто мордами показаться, так ведь, Гретчен? – старый морщинистый и седой представитель местной общины, кашлянув разок, попытался было поставить всё на рельсы разума, да только станет молодёжь его слушать? Нет уж!
- Я, значит, сижу тут, никого не трогаю, а ко мне припирается бывший хорёк, да ещё и притаскивает с собой циклопа! Спорим, эта тварь хочет нашу нору поджечь как в прошлый раз, - плюясь и размахивая руками, отвечал старику бриолиновый заводила, а толпа его дружно кивала. Сама же Кримхильда при этих словах прыснула в кулак, не сдержав ехидную улыбку.
- Короче, Карл – это «стальные колёса Берлина», - шепнула военная своему спутнику на ухо в то время, как толпа спешно заводилась, да ощетинивалась кто чем мог, - Я просто забыла, что по четвергам они тут… - прозвучало это почти как призыв к бегству.

«Движок Джонни» упал навзничь, плюхнув ногами о скрипучие половицы заведения, да выпустив из себя сиплый стон, который тут же перешёл в глубокий заправский храп.
От такого все присутствующие покатились со смеху, махнули рукой и разошлись кто куда, бросив парочку «интервенцев» и их жертву на произвол судьбы.

Очередная пластинка вновь встала на место старой, добавив в окружающий антураж нотки дикого запада. Кримхильд, улыбнувшись своему проважатаю, переступила Френсиса, подошла к стойке и жестом руки заказала два «немытых стакана» шнапса.
Лысый здоровяк, что стоял у стойки, хрюкнул, да налил без лишних сантиментов:
- За счёт заведения, - буркнул он, хитро улыбаясь Воллену.

- Он всегда был из тех «рыцарей, что не страшатся драконов», - словно о покойном говорила Гретчен, прикладываясь к напитку лишь слегка, словно смачивая губы, - А ты неплох для штабного крысюка при генерале «Прокятом», - подметила женщина, салютуя «кубком», да вновь пригубив напиток.

В её мыслях гуляло «лихо», подгоняемое кучей гормонов, стрессом и ужасом предстоящей войны, которую она может и не успеть предотвратить. А дальше что?
Жизнь одинокой мамаши, чей ребёнок, вполне вероятно, будет обладателем самой белой улыбки среди всех граждан Берлина. Рука невольно потянулась к лежащей на барной стойке пачке сигарет, которую, по всей видимости, оставил тут «рыцарь». Она не курила уже много лет…

Пожалуй, Карл любил себя. Себя и свои былые подвиги. Должно быть, он жаждал проявить себя и в будущем, учитывая его рвение ввязываться во все тяжкие, да только Кримхильда ловила себя на мысли, что не того человека он выбрал своим командующим, и ей становилось несколько жаль этого, по сути своей, простоватого человека.
Он мог сколь угодно показывать свои умения, но стержень его был полной противоположностью кривой натуре Конрада Штерна.

Рука дрогнула, скрябнула ноготками по столешнице, пробежалась пальцами, да всё же не коснулась сигарет. Католичка никогда не простит себя за то, что сознательно навредит будущему малышу. Уж сколько брошюр она прочла о вреде табачного дыма. И на волнах этих мыслей, не допив даже то, что было вверено ей натёртой до блеска башкой, она встала и вновь потащила своего спутника на улицу – подальше от прокуренного помещения, от которого её чуть ли не выворачивало наизнанку.

- Мы славно погуляли, Карл, - молвила женщина, стоя вместе с ним в переулке и глубоко дыша, ловя носом запахи города, - Но на сегодня, пожалуй, хватит. Я вернусь домой и, дай же Боже, постараюсь предать этой истории тона невинной шалости выжившей из ума на почве стресса девки, что бродя по Африке, так сильно скучала по свободе и просторам родной Германии! – шаловливая улыбка скользнула по лицу, но глаза её были печальны, словно бы за словами этими было куда больше.
- Заходи навестить, если будешь скучать, - совсем уж кокетливо промурлыкала она, а после, помахав ладонью на прощание, двинулась к парку, желая запрыгнуть на железного коня Захари, да гнать до дома, до обжигающего душа, до нежной кровати.
Сегодня же она запишется к врачу.