По любым вопросам обращаться
(Telegram, Discord: punshpwnz)
|
Для размещения ваших баннеров в шапке форума напишите администрации. |
Code Geass |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn III. Turning point » 15.10.17. Счастье по договору
1. Дата: 15.10.2017
2. Время старта: 12.00
3. Время окончания: Не определено
4. Погода: Тепло, облачно, идет дождь... но это ненадолго
5. Персонажи: Ренли ла Британия, Кассандра Бота
6. Место действия: Авианосец "Сильвана"
7. Игровая ситуация: Свадьба Ренли и Кассандры. И этим все сказано.
8. Текущая очередность: по договоренности
Пару часов назад в небе
- Фармер, цель на три часа, разворот и залп, две ракеты.
- Выполняю!
- Холден, двенадцать часов - облачность, залп по фронту.
- Приступаю к атаке. Дэвенпорт, Клэнси - поддержите.
- Черт, это даже весело.
- Кажется, мы жахнули половину секторного запаса метеорологических ракет.
- Так и день такой бывает один раз.
- Ох, и не говори... Надо поторопиться, а то не успеем на самое веселье.
Истребители нарезали круги в осеннем морском небе, нещадно расстреливая... Тучи. Центром насилия над погодой был вычищенный до блеска и нещадно украшаемый авианосец "Сильвана", ради важной даты постепенно превращавшийся во что-то очень-очень праздничное. В конце концов, принцы не каждый день женятся...
За минут десять до "Часа Х"
- Слушай, Хэккет, как это оно - жениться? - С весьма напряженным выражением лица поинтересовался Ренли, косясь на часы.
[npc]49[/npc]
- Не вертитесь, Ваше Высочество, дайте мне все проверить... - Верная Алисия выясняла важный вопрос - а именно, не забыл ли Ренли на почве свадьбы, как правильно надевать парадный адмиральский мундир и не напихал ли по привычке оружия куда надо и не надо. В обычной ситуации Ренли бы это не доверил никому, но на почве предсвадебного мандража отдался в руки горничной. Пока жертву готовили к ритуалу, принц наскоро пытался получить последнее напутствие от эксперта в таких делах, коим мог с натяжкой считаться неоднократно женатый Хэккет.
[npc]45[/npc]
- Страшно только в первый раз. - Ухмыльнулся старый греховодник, - Все решается в первый день... И ночь. В общем, как друг советую - приготовь дробовик на случай семейного скандала. Огонь-девчонка, за милю жаром пышет.
- Иди ты к черту... - Ренли страдальчески покосился на цвет британского флота, спецназа и черт-те чего еще, собравшийся в каюте, где жених морально и физически готовился к бракосочетанию. С этими людьми он прошел огонь, воду, и медные трубы... Но вот именно сейчас был на нервах.
[npc]48[/npc]
- Эй, вообще-то я следующий. - Предупредил Хоулетт, - Нечего тут запугивать.
- Угу, Фи ему, ежели что, технофобию на всю жизнь устроит. - Это уже Рэдфилд. Впрочем, тут шалунов оборвал Рочестер-старший:
[npc]44[/npc]
- Не слушайте этих глупцов, принц. - Улыбнулся старый адмирал, - У вас двоих есть все шансы обрести счастье в браке, и я уверен, что леди Кассандра не разочаруется в вас. Вы с ней молоды и в то же время знаете жизнь не понаслышке, это хорошее сочетание. Что бы там ни думали о этом браке другие, решать, чем он станет - только вам и ей.
- Спасибо, Вильгельм. - Ренли улыбнулся в ответ, и посмотрел на часы, - Мне пора.
Принц и выбранный им свидетель направились к выходу на палубу, где уже готовилось торжество. Ренли думал о том, что он совсем не уверен, какие еще испытания ждут его завтра даже... Но он решил не забивать себе голову раньше времени. Есть то. что он решил совершить сегодня. А именно - поклясться в верности Кассандре Боте и сделать ее своей женой. И ей же ей... он действительно этого хотел, вопреки всему, что породило эту свадьбу и разделало их с ней. Так что никаких сомнений не было, он решение принял и не жалел о нем. Осталось его исполнить. Сделать так, чтобы этот день поминали добром те, кто все увидит, пусть среди них и есть те, кому вся эта затея не по нутру. Но он докажет, что даже на выбранном им пути есть место для счастья. Изменять мир надо начинать с самого себя...
Зеленоокая глядела на «прекрасную рыжую незнакомку» в зазеркалье, да всё не могла отвести взгляд. Ей искренне не верилось, что представшее пред ней великолепие когда-то носило драные джинсы и яркий кислотный топ. Улыбка сама собой наползала на уста, глаза радостно щурились, а стоящий в вазочке букет ярко-жёлтых цветов дополнял образ штрихом простоты и лёгкости. Хотелось петь.
- Эй, солнц, ты так всю свадьбу перед зеркалом простоишь, - донеслось из-за двери, где юную Боту дожидалась её пока ещё единственная найденная подруга отрочества.
Кассандра бросила ей что-то неразборчивое, заворожённая даже не собой, но моментом:
«Вот она я. Глупая, словно влюблённая девочка. Никогда не мечтала о подобном. Никогда не искала алтарей и белизны подвенечного платья. Но чувствую, как слёзы подступают к глазам, как жизнь в одночасье меняется, как множество вопросов выпрыгивают из глубины сознания… но ни тени сомнения», - мрачные тучи, что утром зависали над гаванью и стремились окутать весь город, совсем недавно внезапно рассеялись, будто по велению небес.
Приятное волнение покалывало в груди и на кончиках пальцев.
Ещё недавно вокруг неё суетились портные, ещё недавно декораторы вопрошали: «Какой же вы хотите видеть вашу свадьбу, будущая ла Британия?», ещё недавно она не знала, где бы спрятаться от бесконечного потока людей, желающих поздравить её со столь важным событием.
Но сейчас всё это ушло. Осталась лишь она, Асакура, нетерпеливо ждущая у дверей, да где-то там, далеко на главной палубе «Сильвании» её принц.
Кассандра с нежностью протянула ладони к небольшой бархатной коробочке, что лежала на столе и была привезена ею из ЮАР, открыла её и вынула на свет маленькую золотую брошку, украшенную лазурью – наследие покойной матушки. С ней она, счастливая юная девица, выходила замуж за статного Ганнибала Боту. По любви. Потому, что сердце велело и пело птицей, стоило ей лишь подумать о будущем генерале.
-Кассандра Ганнибаловна Бота! – суровый тон Асакуры заставил встрепенуться и очнуться от приятного наваждения. Рыжик не могла помнить тех дней, но матушкины рассказы и старые фотокарточки порой могли дать куда больше, чем должны были на первый взгляд.
- Иду! – выкрикнула невеста, последний раз глянув на своё счастливое отражение.
- Фрэнк, сам-то как? Ты уж извини что потащил тебя на это дело. - Ренли, достаточно давно осведомленный о проблемах Рочестера-младшего в любовных делах, увы, ничем другу и боевому товарищу помочь не мог. Эти дела не во власти ни принцев, ни адмиралов, не прикажешь же Ширли Феннет разлюбить его беглого брата. Так что только если подбодрить графа и надеяться, что у него это пройдет. Ну или что еще случится. Всеж бывают в этом деле и чудеса...
[npc]18[/npc]
- Ничего, бывало и потяжелее. Да и как я друга брошу в такой момент? - Улыбнулся Граф, умевший даже при самом дурном раскладе держаться молодцом. Это притом, что он, жертва неразделенной любви, свидетельствовал на свадьбе, которая обещала быть началом счасливого брака. Что ни говори, настоящий гвардеец получился из парня, которого Ренли когда-то заразил интересом к морю и диверсиям.
- Спасибо. Ну все... Идем на погружение! - С этими словами Ренли шагнул на палубу авианосца...
***
А палуба заслуживала отдельного описания. Лучше не спрашивать, где бравые вояки нарвали столько цветов и как уломали Татьяну Вислу подвергнуть образцово-показательный военный корабль предсвадебному надругательству, да еще и самой принять в нем участвие, причем сыграть уникальную роль. Но, тем не менее, огроная полетная палуба была почти что очищена от самолетов, только несколько оставили как деталь ландшафта, но с особой жестокостью украсили цветами и гирляндами. Ходили слухи, что во избежание подобной участи Татьяна загнала свой "Лайтнинг-2" в самый дальний ангар и заварила двери лично. Благодаря усилиям ее офицеров - хотя бы не изнутри. Спрашивается, почему пряталась? А потому, что на нее, как капитана корабля, возлагалась обязанность соединить молодых узами брака. Девушка, крайне далекая от идеи устройства личной жизни, несколько нервничала. Тем более что все робкие заявления и ее, и иных холостячек, на тему "А можно букет не ловить?" Ренли зарубил в приказном порядке, равно как и пуристские попытки откосить от присутствия в принципе. Валериан тоже пришел, но его взял под контроль Хэккет, то есть еще до начала церемонии подбил выпить с горя, чтобы не додумался возражать против брака в соответствующий момент. Главное теперь чтобы адмирал не затеял потроллить принца и не признался в наличии у него японской доченьки. Впрочем, при репутации Хэккета только очень наивный человек стал бы удивляться этому - остальные удивились бы, если бы таковой не оказалось.
Итак, палуба. Строем стоят верные "Мерроу", суровые морпехи, пилоты, моряки. Даже "Чистильщиков" пригласили. Конечно, не всех, но тех кто мог и хотел прийти сегодня, и еще некоторое количество было на кораблях поблизости, наблюдая за происходящим с боевых постов, а кое-кто и вовсе в небе. Для тех кто все же не смог, старалось телевидение, транслируя происходящее. И поодаль ждет жениха и невесту то самое место, где они, видя только друг друга и бескрайнее море позади, смогут дать клятвы верности...
[npc]46,44[/npc]
Татьяна все же запросила себе в помощь адмирала Рочестера, как непосредственного командира и просто человека с опытом, который мог подсказать нужные слова и одним присутствием вселить уверенность. Вот они и стояли, словно олицетворяя преемственность поколений - пожилой адмирал и молоденькая капитанша, строгие и подтянутые перед лицом исторического момента, когда судовой журнал "Сильваны" пополнится уникальной записью...
Ренли, как и положено, ждал у алтаря, так сказать (или правильнее назвать это кафедрой, но какая разница, если все все понимают?), в компании Рочестера. Впрочем, можно было заметить. что остальные хоть и не провожали жениха прямо так. но занимали места в первых рядах - принц смог увидеть ободряющий взгляд Кэтрин МакБрайд. И теперь он ждал, когда появится Кассандра, которую, помнится, к алтарю хотел вести отец...
За ее спиной в дверь постучали и послышался голос, который Кассандра не ждала услышать
- Можно войти?
Знакомый голос по прошествии нескольких дней (а может лет, ведь разве можно назвать это «жили вместе»?) казался столь далёким, почти нереальным.
- Папа? – тихо промолвила Кассандра скорее себе самой, и всё настроение, всю решительность и даже радость отчего-то сдуло северными ветрами, унося прочь – в босоногое детство и одинокое отрочество, - Входи, - теперь уже громко бросила девушка, а лицо её стало подобно восковой маске.
Войдя, генерал мог только залюбоваться своей дочерью. И в сердце больно укололо. Он тоже вспоминал то, что сделал за прошедшие годы и главное чего не сделал. Именно поэтому ему так тяжело было прийти сюда сегодня и смотреть своей Кассандре в глаза.
- Не так я представлял себе твою свадьбу.
«Что ты несешь, старый болван», - только и успел мысленно одернуть себя Бота
Она не повернулась – смотрела на поверхность зеркала, где вошедший отразился образом родным, но несущим на себе ныне лишь печали и разочарования.
- А какой же ты себе её представлял? – руки не находили себе места. Если бы её волосы не были бы превращены умелыми мастерицами в произведение искусства, Кассандра бы взяла расческу, чтобы её мерными движениями сгонять с себя суетные мысли.
- Не знаю, - генерал оперся на трость перед собой. - Нельзя вечно быть дураком.
«И что он хочет мне сказать? Что тронут до глубины души и по этой причине изо рта его вываливается глупость?»
- Я не пойму тебя, - и здесь повисла пауза, которую бы идеально дополнило так и не сорвавшееся с губ «отец».
- Я не знал, как просить прощения у тебя в тот день, не знаю и сейчас. Я не нашел в себе сил быть твоим отцом, когда был нужен тебе больше всего. И твоя свадьба должна была стать частью договора, от которого я не смог отказаться. То, что этот брак действительно может стать счастливым - настоящее чудо.
На лице её выступила гневная морщинка, которую она тут же разгладила усилием воли.
- Да как ты можешь сейчас прийти сюда и извиняться, надеясь, что я дам тебе прощение?! – голос её звучал холодно и жестоко, - И кто вбил в твою лысую голову то, что этот фарс может принести с собой хоть каплю счастья?!
- На твое прощение я не могу надеяться, я его и не заслужил. Но и не прийти я не мог. Пусть даже сейчас и поздно.
В голосе отца она уловила едва заметную нотку усталости: нет, не той, когда женщина несёт чушь и воспринимается мужчиной как назойливый объект, который скорее хочется успокоить, но ту, когда ты уже не знаешь, что же делать и готов скрыться с глаз долой, лишь бы не испытывать этой беспомощности вновь. Отец же её, переборол в себе эту сильнейшую из слабостей и всё продолжал «навёрстывать упущенное».
- Как там твоя новая жена? – без злобы вопрошала невеста, переводя тему.
- Лучше, чем многие здесь ожидают. И не там, а в данный момент здесь. Ты же знаешь, какой брак на самом деле был фарсом.
Не удержалась от привычного жеста и провела рукой по волосам. В её глазах зависли ностальгия, горечь, волнение и гнев, вызванный обидой, но подавляемый жалостью.
- Хорошо. Здесь она увидит родных. Ренли часто вспоминает её. Для него визит сестры будет приятной неожиданностью, - заключила девушка, а после, - Зачем ты пришёл?
- Я же сказал, я не мог не прийти. Тебе исполнилось четырнадцать, ты стала девушкой. Мы с твоей матерью смотрели как ты танцуешь и она весь вечер планировала твою свадьбу. А потом когда ее не стало, я не сделал ничего из того что обещал.
Воспоминания о маме на миг тронули чело Кассандры едва заметной улыбкой, и голос её стал чуточку теплее:
- И что же вы такого придумали для меня?
- Ты же помнишь, как она любила нашу виллу. Лиза прямо там, на перилах стала набрасывать план, как перестроить парк к церемонии.
- И не пришлось бы украшать цветами целый авианосец, - Кассандре тоже нравилось это место. Оно было особенным для детей семьи Бота – ведь оно было особенным для их мамы.
- Ещё не поздно топнуть каблуком и всё отменить, - лукавая улыбка была подарена отцу.
- К несчастью отменять в день свадьбы. Тем более, Лиза бы одобрила метаморфозу этой стальной громадины.
- Думаешь? – авианосец, так или иначе, был частью войны. Войны, что отнимала мужа и отца из семьи. Но Лиза была понимающей женой. Она знала, что семью нужно на что-то кормить, - Мне кажется, она бы очень удивилась, узнай, за кого я выхожу…
- А кто бы не удивился? Скорее уж и подумать не могла бы.
- А уж о том, что ты вдруг на старости лет… - но Кассандра осеклась и замолкла. Такими вещами не шутят. К тому же, несмотря на свою обиду, она прекрасно знала, что отец и сам не в восторге от прибывшей к нему «супруги». Малое дитя, с которым он теперь сюськается – лишь возможность унять боль от не сделанного ранее со своей собственной дочерью.
- Многие британцы с чего-то решили, что я буду исполнять супружеский долг. Даже она сама.
- Девочку вконец запугали…
- Теперь отстанут.
И дочь кивнула, не зная чем продолжить разговор.
- Мне вскоре идти к алтарю, - намекнула она на нехватку времени.
- Позволишь отвести тебя к нему?
Девичья обида диктовала свою волю. Рвалась неуёмной раненой ласточкой из сердца, но разум, что в последнее время всё чаще был спутником жизни Касс, шепнул кивнуть. Так она и поступила.
* * *
Позднее бритый бур вёл под руку свою красавицу дочь к торжеству. Рядом суетливо бегала Асакура, смиряя взглядом отца виновницы торжества. Она-то помнила, как туго приходилось «Заре» в те годы «юношеского отрыва» из-за невнимательного папочки…
- Всё меняется, - шлёпнув Касс на удачу по заднице, вымолвила японка.
Она и несколько девочек, которые были мало знакомы самой невесте, зато успели сдружиться с «лучшей и лучших подружкой», уже раскидывали лепестки цветов по бесконечно длинной, как казалось тогда Кассандре, ковровой дорожке.
Отец шёл рядом, не требуя от девочки подать ему руку. Не вёл, но присутствовал – таково было настояние девочки, в которой старик не смог бы отказать.
«Заря» была прекрасна – словно утреннее солнце, поднимавшееся над кристально-белой пустыней, украшенной ярчайшими жёлтыми цветами. Невеста неспешно шла, держа в руке букет, а взор её был скрыт едва прозрачной фатой. Там, у самого окончания корабля, где волны били о корпус судна, она видела своего суженого, и счастливая улыбка ликованием отражалось на её челе. А вместе с ней и слёзы счастья. Традиционный свадебный марш по просьбе «везучей иноземки» заменила совсем иная – не столь почётная, но лёгкая музыка, в которой можно было уловить лёгкие традиционные нотки государства ЮАР. С каждым шагом, как «Заря» приближалась к своему суженому, по краям ковровой дорожки зажигался очередной напольный факел – небольшая прихоть гордой африканской женщины.
Отредактировано Кассандра Бота (2014-09-28 22:03:18)
Ренли, должен был стоять смирно, без возможности видеть невесту. И, проклятье, это того выводило из себя. В голове у адмирала вертелась недоверчиво-восторженная мысль "Неужели она действительно идет ко мне?!". И ведь не был никогда Ренли обделен женским вниманием, повидал разных красавиц. Но такой никогда не видел и был в этом железно уверен. Один человек... Но какой разной он её помнит. Злой, недоверчивой, еще не готовой ему доверять на той проклятой свадьбе. Перевернувшей вверх дном его кабинет в первый же день приезда. Радующейся как ребенок, когда он водил ее в дельфинарий и такой... Нет, даже словами не описать, какой она была, когда он делал ей там предложение. И все равно - сейчас и здесь она будет снова совсем другая. Сколько же еще он не видел в ней всего? Сколько увидит?
Вот зараза... На смерть шел - так не волновался. По пояс в ледяной воде пробоину затыкал - и то спокойнее был. Ох девчонки, чтож вы с нами делаете, а? - Пронеслось в голове у принца, который, впрочем, улыбался. Нервничал все же от радости, а не с горя. А вот Боте наверняка было непросто. Впрочем, генерал неожиданно получил ободряющий взгляд от Рочестера-старшего - так сказать, негласная солидарность всех родителей, которым есть кого тащить к алтарю. Итак, жених и невеста оказались рядом, обменялись взглядами (Ренли - восторженно-радостным, опять же) и уставились на Вислу с Рочестером и в море. Адмирал пожалел Татьяну и вступительную речь взял на себя:
- Мы собрались здесь, перед лицом Господа и всех собравшихся, чтобы сочетать узами брака принца Ренли Британского и герцогиню Йоханнесбургскую Кассандру Боту. Я не буду говорить о том, что привело к этому браку, да и вам советую забыть. Брак - это не политика, не стратегия, не расчет. Это священный союз сердец и душ, как и заповедал нам Господь. Сегодня двое примут решение стать одним и я от всей души желаю им забыть обо всем, кроме друг друга и не пожалеть о том, что совершится здесь и сейчас. А теперь я передаю слово той, кто проведет церемонию - капитану авианосца "Сильвана" Татьяне Висле.
Татьяна за время речи с духом собралась, настроилась на торжественный лад и смотрела на жениха и невесту прямо и открыто, когда приступила к главной части.
- Властью, данной мне древним морским законом, я начинаю. Сейчас двое будут соединяться узами брака. Пусть тот, кто знает вескую причину, по которой им нельзя сочетаться браком, скажет об этом сейчас, или хранит молчание отныне и навеки. - Вопреки корректному вопросу, во взгляде Вислы скрее читалось "Где эта сволочь?" и готовность отправить знатока причин поплавать, если он вылезет - тогда уж точно будет хранить молчание. Допустим, пуристы причину назвать могли, но хорошо понимали, что здесь ее веской не сочтут и только брезгливую мину себе позволили, а Валериана, как известно, обработал Хэккет. Покончив с посторонними, Татьяна принялась за молодых и тут оказалась вполне в роли строгой капитанши, в кои-то веки дорвавшейся до возможности допросить адмирала:
- Я заклинаю Вас и спрашиваю Вас как в Судный День, когда все тайное станет явным: Если кто-то из вас знает о каком-нибудь препятствии, которое не позволяло бы вам сочетаться законным браком, признайтесь в этом сейчас, ибо знайте что брак, заключенный вопреки воле господней, не является законным ни в глазах Господа, ни в глазах людей. - Сделала внушающую трепет паузу и вперилась взглядом в командира:
- Ренли ла Британия, Адмирал Военно-Морского Флота и принц Священной Британской Империи, берешь ли ты эту женщину в свои законные жены, чтобы жить с ней по божьему установлению в святом браке, будешь ли ты любить, утешать и почитать ее, и заботиться о ней в болезни и здравии и отказавшись от всех других. хранить себя только для нее одной, пока смерть не разлучит вас?
Все, конечно, тут дыхание затаили, хоть и понимали, что вряд ли ответ будет отрицательным. Неважно - это будет той самой чертой, которую им надо пересечь. Ренли и сам чувствовал, что принимает решение куда более важное. чем все его предыдущие... Но он не сомневался. Твердо и уверенно прозвучало его адмиральское...
- Да.
Татьяна взглядом обратилась теперь к Кассандре:
- Кассандра Бота, герцогиня Йоханнесбургская, берешь ли ты этого мужчину в свои законные мужья, чтобы жить с ним по божьему установлению в святом браке, будешь ли ты любить, утешать и почитать его, и заботиться о ней в болезни и здравии и отказавшись от всех других, хранить себя только для него одного, пока смерть не разлучит вас?
«И отчего же речи всех этих «проповедников» кажутся столь занудными, столь нарочито-медлительными, несуразными и в то же время пугающими?» - мыслила Кассандра в ответ на монотонное и обязательное бубнение венчающих их военных.
Она не была против того, что их венчание будет проводить вовсе не бородатый поп или же отказавшийся от радостей мирских священник – ведь всё, что происходило сейчас, по сути, лишь фарс напоказ.
Но всё это – для сознания. Сердце же трепыхало, гонимое волнением, будоражимое ответственностью. Оно хотело вырваться из клетки, сломав рёбра, разорвав белоснежное платье, орошая кровью дорожку и жениха, взвиться ввысь, оставив бренный мир и его суматоху, да счастливо лететь за горизонты – к родной Африке, где всё привычно и знакомо.
И вот, подходит черёд принца дать свой ответ. «Птица» замерла, прислушавшись, заставив мир остановиться вместе со своею песней. «Да» сказано было так ясно, так отчётливо, что девушке казалось: океан подёрнуло рябью, а горы вдалеке вторят эхом сказанному. Как легко, как светло: чувство, словно ты сейчас оторвёшься от земли. Поплыли лица перед глазами, начало темнеть и шум океана отчего-то утих.
Девушка испугалась – ведь она больше не слышала как Таня произносит слова, что станут частью её клятвы. Герцогиня Йоханнесбурская укусила свою губу лишь бы не терять сознания. Подул лёгкий морской ветер, давший ей хороший глоток воздуха, что был столь необходим (несмотря на открытое пространство, невеста чувствовала, словно бы сейчас задохнётся). Она взглянула на отца, ища в его глазах одобрения, перевела очи к собравшимся, что замолкли в предвкушении, почувствовала солоноватый вкус на языке, а после…
- Да, - тихо, непривычно робко для бойкой красавицы сорвалось с окрашеных алым уст.
Отредактировано Кассандра Бота (2014-09-29 23:44:12)
Ренли в момент вопроса к невесте пережил не самый простые секунды своей жизни, хоть и верил, что ответ будет положительным, верил в Кассандру, в то, что их брак все-таки будет счастливым. Наверное, облегчение и радость на его лице, когда заветное слово прозвучало, были видны всем. Самому бы со стороны видеть и зарисовать. И вот дело дошло до главного. Генерал вложил руку дочери в руку Ренли и так, держась друг за друга, повторили они клятвы верности, а затем... Затем пришло время для последнего решающего действия. Ренли взял из рук Татьяны кольцо и бережно и осторожно надел на палец левой руки Кассандры - священный, переживший века знак единства двоих. Вот только теперь уже всех собравшихся наконец отпустило, а Татьяна Висла радостно объявила:
- Клятвы принесены и кольцо надето. Своей властью объявляю Вас мужем и женой. - Улыбнулась небесная воительница, - Да благословит Господь этот союз и пребудет с молодыми весь их путь, что бы ни случилось. А я вспомню, что пилоты летают тоже парами... И пожелаю вам удачного взлета, высокого полета и мягкой посадки.
Собралась с духом, чтобы не смущаться и торжественно-командным голосом, как будто поздравляя пилота с очередным сбитым самолетом противника, дала "добро" на самое главное:
- А теперь можете поцеловаться.
На палубе опять воцарилась благоговейная тишина, только крики чаек и ветер остались. Если все предыдущее можно было проделать строго по обряду, то вот теперь речь шла о том деле, в котором без настоящего чувства никак. Так что можно было даже сказать, что настоящее соединение двоих все увидят сейчас. Одно дело целовать нареченную в тенистой аллее в Камакуре, и совсем другое - на глазах у целого авианосца гостей. Но Ренли был слишком счастлив, чтобы сомневаться. И не собирался отделываться формальностью. Принц нежно, но крепко обнял свою суженую и также поцеловал. Сколько времени длился поцелуй, никто не засекал... но так ли это важно? Ведь в такие моменты для двоих пропадает весь окружающий мир.
Было невероятно жарко и шумно – казалось, что в тот краткий миг, когда губы принца коснулись её уст, земля уплывает из под ног, а мир превращается в сплошное марево.
Позднее Кассандра отметит, что более никогда ей не было столь волнительно, столь непривычно и неуютно, как в тот день, когда она произнесла свою клятву на палубе Сильваны.
Собравшиеся аплодировали, взрывались радостными вскриками и чуть ли не прыгали от радости – казалось, словно эта свадьба была устроена для них, а не для молодой пары.
Но всё же, если откинуть все формальности, причины, что свели их, то можно отметить чувство глубокой удовлетворённости, покоя и единения, что ощущала на сердце огненногривая девица, ныне же ставшая частью большой (огромной!), пусть и не очень дружной семьи британских правителей. Рядом с ней стоял мужчина одновременно сильный и мудрый, при том наивный и по-детски мечтательный. В его сердце ещё не укоренился тот проклятый росток чёрствости, что пробуждает ощущение того, что мир опостылел, прогнил и более не нуждается в хороших делах. И Кассандра искренне желала, чтобы так оно и оставалось.
С невероятной нежностью она сейчас смотрела суженому в глаза, чувствуя, как рот растягивается в улыбке, а на щеках проступают ямочки. Машинальное движение руки, букет летит за спину красотки, а она сама вновь припадает к возлюбленному, запечатлев их чувства в страстном поцелуе: словно желая показать всем, что и она сама не безвольная кукла, что союз, заключённый здесь – обоюдный.
Гулял народ: летели тосты над синевой волн морских, пелись песни, кружились люди в танце, а небеса под вечер освещались яркими вспышками чудесных, в праве называться рукотворным чудом, фейерверками. Родственники и знакомые подходили к молодым, поздравляли, желая благ им всевозможных, да жизни долгой, детей здоровых, да счастья океаны. А молодые улыбались в ответ, да крепче сжимали руки друг друга.
Красивая была свадьба!
Если бы только Ренли не был принцем (ответственным перед подданными, для коих у него был заготовлен сюрприз) и командиром (который хотел разделить радость с боевыми товарищами и лучшими друзьями) - вот ей же ей, сейчас же схватил бы на руки Кассандру, угнал вертолет и свалил бы с женою в какое-нибудь далекое от всех место. Не то чтобы не собирался вообще, но... Попозже придется. Правда, это скорее не сознательные мысли были, а обрывки, ибо после ответного поцелуя у адмирала в голове творилось такое, что глубинное опьянение выглядело сущей ерундой.
Но вот уже обернулись они к гостям, чтобы увидеть, как из толпы недавних потенциальных жертв тактично выпихивают обладательницу невестиного букета - краснеющую и совершенно выбитую из колеи Карен Стэдфилд, подругу Наннали по Академии Эшфорд. Да-да, в толпе бравых воительниц, способных поймать на лету нож или гранату и отправить обратно, сцапала брошеный вслепую букет именно она.
Главной по выпихиванию несчастной жертвы на люди оказалась Рианнон. Видимо, все же решила покончить с депрессией, раз сама вылезла в первые ряды. На лицах некоторых упертых холостячек между тем читалось либо облегчение, либо сочувствие жертве. У прочих - зависть с радостью в основном. Придраться было не к чему - брошенный вслепую букет направляла сама судьба. Ренли улыбнулся:
- Поздравляю, мисс. - И обернулся к гостям, - Спасибо всем, кто сегодня здесь, с нами в этот великий день. Я знаю, что не все из вас единодушны и понимаю это. Но клянусь - сделаю все, чтобы не только мы с Кассандрой были в итоге счастливы. А сейчас - забудьте серьезные мысли и разделите нашу радость. Давайте праздновать!
Сложно сказать, все ли по-настоящему услышали и поняли слова принца, но уверенными можно было быть - было их много. И грянуло настоящее морское веселье, хоть и подчиненное дисциплине - никто не хотел чтобы свадьба обернулась бедой и иные приходили на праздник прямо с вахты на боевом посту. Но тем ценнее была их радость... Судя по настрою, многим предстояла веселая ночь и не менее веселое утро.
***
В какой-то момент Ренли отлучился ненадолго и в итоге столкнулся наконец с тестем...
- Хорошо ты тут все обставил? Чья была идея?
- Совместная. В море легче дышится и меньше лезет в голову лишнее. И тут все, кто был со мной все эти годы.
- Да, никого лишнего. У вас водоплавающих есть свои приимущества. Кому бы пришло в голову жениться на военной базе посреди Калахари.
- Это точно. Хотя и в пустыне бывает красиво. Рад что вы с Наннали смогли прибыть. Как она?
- Удивилась когда узнала что летит на свадьбу. Не она одна к стати. Зато уже вовсю осваивается в Претории.
- Хорошо если так. Наннали настроена серьезно и наш долг поддержать ее в этом. - Улыбнулся принц, уже решивший больше не недооценивать сестру.
- Видел ее пресконференцию?
- Конечно. Да... Она действительно дочь Марианны. Она бы гордилась.
- Страшно подумать что начнется, когда ей прошения о помиловании начнут поступать.
- Много ожидается? Я здесь решил проблему просто - дал осужденным возможность заработать помилование с оружиенм в руках очищая их землю от всякой дряни. Но вряд ли Наннали такое сделает.
- Сразу видно ты не в курсе за что у нас вешают.
- Так просветите. Я был слишком занят местной спецификой, при которой большинство хватаются за оружие от безысходности.
- Ну например до наших протекторатов дошел чудодейственный способ исцелиться от спида. Изнасиловать девственницу, чем моложе, тем лучше. А самое лучшее - белую.
- Генерал, я бы позаботился, чтобы виновные в подобном не доживали до возможности писать прошения. Вот и все. Если не считать работы по реальной борьбе со СПИДом, которая, надеюсь, коснется не только белых.
- Если бы все такие доживали до суда, мы бы били все рекорды по казням. А ведь есть еще каннибалы и сангомас.
- И правда, есть чем заняться... - Покачал головой принц, - Плохо что все это свалится на Наннали. Потому что единственная непоправимая ошибка - это держать ее в неведении и оберегать. Именно это ее больше всего мучает и заставляет считать себя обузой для других. Так что готовьтесь к тому, что она займется делом всерьез и никак иначе.
- Да уж, а ведь кому-то прийдется обьяснять ей всю специфику. Ну да нашли о чем говорить на свадьбе моей дочери. Сам-то ты, я смотрю, счастлив.
- Видимо некоторые браки все же заключаются на небесах. - Принц усмехнулся, - Особенно если венчает молодых лучший пилот Британии.
- Независимо от того, что каждый четвертый приглашенный был на грани припадка, - генерал рассмеялся. - Этого действительно никто не мог ожидать. Когда Шнайзель выставил свои условия, это показалось мне чудовищным.
- Ничего не поделаешь, нельзя же чтобы все и сразу стало как надо. Но я постараюсь, чтобы подобное больше не повторилось. Нам с Кассандрой повезло... но более позволить подобного нельзя.
- Если все получится, сможем предьявить счет организаторам даже раньше чем думали.
- Есть новости? - Ренли посмотрел на генерала и добавил, - "Сильвана" безопасна для бесед. Татьяна разделяет мои взгляды. Ее тяга к независимости сыграла нам на руку.
- Не будем сегодня о делах. У тебя есть заботы поважнее. Займемся этим завтра, как я протрезвею.
- И то верно. Чтобы было от чего трезветь - Хэккет в помощь. - подсказал принц, - Что-то еще хотели сказать мне, прежде чем продолжим праздник?
- Скорее кое что подарить, - генерал расстегнул ворот и снял с шеи цепочку с золотым крестом. - Шестьдесят лет назад, молния ударила в скалу рядом с домом моего тестя. Утром после грозы он увидел, что молния обнажила самородок. Он вынул его из ращелины и стал искать глубже, но ничего не нашел. В скале был всего один и если бы не молния, никто бы не стал его там искать. Тесть заказал крест из этого золота. Во время первой мировой он был ранен. пуля прошла в паре миллиметров от сердца. Санитар случайно прибинтовал к ране крест и мой тесть выжил, хотя по всем медицинским канонам должен был умереть. В день когда я женился на Лизе. Я уже давно в кредит живу, но все-таки еще на этом свете. И сегодня, в день когда ты женился на Кассандре, я хочу подарить его тебе.
- Спасибо. - Ренли осторожно принял крест из рук генерала, - Я слишком много раз встречался со смертью, чтобы не верить в такое. Сберегу... Для своих уже детей.
- Уж постарайся.
- Да... А ведь думал, узы брака мне еще не скоро светят. - Усмехнулся принц, - Но хватило считанных дней, чтобы начать думать о будущем вот так.
- Кассандра в людях не ошибается. У нее это от матери.
- Ох... Хорошо что не прямо сейчас знакомить ее с моей. Она надеялась, конечно, меня женить, но и тут я все сделал по-своему.
- Тебе есть в случае чего кого обвинить.
- Боюсь, с моей довольной физиономией валить все на Шнайзеля будет не лучшей идеей, - Рассмеялся Ренли, - Думаю, в итоге поладят... но в день их встречи лучше подготовить бомбоубежище.
- А когда было по другому?
- Точно. Чтож... Пора нам. И постараемся пережить все это и все же сделать наших близких счастливыми.
***
Прежде чем окончательно отдаться веселью, Ренли должен был сделать еще кое-что. Началось это не сегодня и не вчера, готовилось долго, и кое-кто уже знал, что будет. Да, подарки обычно дарят жениху и невесте, но он сделает подарок тем, кто его заслужил... Принц поудобнее устроился в кресле в зале совещаний "Сильваны", глубоко вдохнул. выдохнул и сделал знак - камеры включить. Сейчас его услышат и увидят не только на авианосце и ох и наделает шуму эта новость... Но надо сделать этот шаг к миру.
- Жители 11 сектора. Сегодня, в радостный день моей свадьбы, я хочу объявить о том, к чему уже давно готовился. И надеюсь, что это положит начало миру на этой земле, миру для всех без исключений. Многие скажут, что это невозможно, но тот, кто делает только возможное, не добьется ничего. Семь лет коренные жители этой земли были лишены имени и поставлены перед выбором - оставаться "нумерованными" или принять статус "пожалованных британцев", доступный не всем. Для того, у кого остались гордость и достоинство, одно было не лучше другого и я не удивлен, что такие люди брались за оружие, считая что им нечего терять... Но они ошибались, потому что каждый удар и выстрел возвращался сторицей и множились жертвы и ненависть с обеих сторон. Да. Даже я потерял здесь брата и кто посмеет сказать, что мне не было больно? Именно поэтому сегодня я попробую изменить кое-что. С этого момента, в пределах Одиннадцатого сектора, японцы восстановлены в правах как нация.
Пауза. Ренли не сомневается, что после такого всем надо перевести дыхание.
- Да, вы не ослышались. Это решение не внезапно. С того момента, как моя нога ступила на эту землю, я думал о том, как сделать ее мирной, изучал тех, кто живет на ней. Кое-что из результатов моих раздумий вы уже видели. Словом и делом, многие из вас убедили меня в том, что мир, понимание и уважение возможны - не сразу, не быстро, но шаг за шагом и не ценой жизней британцев и японцев. И первый шаг я делаю сейчас. Кто-то скажет, что это просто стратегический ход, и я не буду возражать - да, и это тоже. Я британец, люблю свою страну и действую ей во благо. И верю, что справедливость таковым является, а вот постоянная война - нет.
Еще пауза.
- Я знаю, что будут те, кто меня осудит. С обеих сторон. И у них будут весомые аргументы - гордость, честь, свобода... Вот только за их гордость поплатятся своими жизнями те, кто невиновен. Все те, кто еще погибнет в постоянных конфликтах по воле тех, кто не хочет уступить и подумать о простых людях. Кто не способен смирить собственную гордыню и желает получить все и сразу, поведя на смерть других. Да, я знаю, что я сегодня стал этим людям злейшим врагом, посмев показать иной путь. Но я ни о чем не жалею, потому что поступаю по своим совести и чести. И если кто-то из них встанет на моем пути, я уничтожу его, где бы он ни прятался, потому что, японец или британец - он враг своего же народа, говорящий что делает все ради него, но на деле думающий лишь о своей ущемленной гордости. Британцы и японцы, я призываю вас думать самим и решать для себя, а не по чужой указке - во имя своего будущего.
Ренли улыбнулся:
- Получение документов начнется в ближайшие дни. А пока первыми паспорт нового образца получают Кагуя Сумераги - первая из вас, кто заставил меня поверить в японский народ - и Асакура Юко, показавшая мне пример истинного героизма, притом что она не убивала никого, а напротив, спасала жизни, не требуя ничего взамен для себя. Я надеюсь, они станут примером для вас всех. Примером будущего, в котором на этой земле не будут звучать выстрелы и именем "японец" можно будет гордиться.
***
Когда все немного устаканилось (что ни говори, даже для кого-то из своих речь оказалась сюрпризом) и даже законченные пуристки Вилетта и Сельверия перестали метать громы и молнии по крайней мере в открытую, был уже вечер. Свадьба перешла в ту фазу, когда уже перестают по любому поводу теребить жениха и невесту, тем паче что после речи акценты сместились и единичные журналюги, допущенные на церемонию, гонялись за Кагуей и Асакурой. Впрочем, если уж тех слишком достали бы, спецназ был всегда готов помочь обеим леди.
Так и вышло, что встретились жених с невестой в "малонаселенной" части авианосца, где стояли вертолеты. Было уже совсем не жарко и Ренли, не тратя слов, накинул свой адмиральский китель на плечи Кассандры, а уж потом спросил:
- Тебе понравилось? - Сразу про все, начиная со свадьбы и заканчивая политических хулиганством. В зеленых глазах чертики так и плясали.
Отредактировано Renly la Britannia (2014-10-06 22:13:55)
Ренли был верен себе и образу, что сплёл вокруг своей персоны. Честный малый, желающий блага своим людям, не важно, были ли они подданными СБИ или же в душе чувствовали себя коренными жителями страны Восходящего Солнца.
Что ни говори, а он был настоящим принцем – тем славным мужчиной, которому не хватало лишь белого жеребца, но его пропажу с лихвой заменяла водная армада цвета стали. И этим он покорял.
Изумруды глаз встретились там, где винтокрылые птицы коротали свой сон, где люди не сновали, где уставшие от бесконечных «горько» дети, вдруг так резко выросшие и ставшие парой, могли уютно устроиться на краю бортика, да просто побыть вдвоём.
Тепло его тела сохранилось в ткани кителя. Радость его души лучилась во взоре, улыбке, в атмосфере, что царила вокруг. И она чувствовала это на себе, сердцем своим, телом, душою понимая, что за человек стоит сейчас пред ней, и как ей повезло наткнуться на него, буквально лбом упереться именно в эту ситуацию, где она – жена, а он – муж.
- Всё было замечательно, - широко улыбнулась счастливица, прищурив взор свой, выражая искренность, непосредственность, на какую способны лишь дети.
В глубине своих мыслей, затуманенных сейчас важностью момента и «каплей» алкоголя, она понимала, что иначе как «Божественным проведением» их свадьбу было никак не назвать. Кассандра понимала, что нужна ему: амбициозный волевой юноша, лелеющий «благо для всех и каждого, и чтобы никто не ушёл обиженным» должен был иметь за плечами ту женщину, что поможет видеть свои ошибки и убережёт его от лишнего героизма. Ей же как раз был нужен тот, кто сможет снести все тяготы характера строптивицы, понять её мечущуюся душу, да согреть холодными ночами.
- Особенно меня порадовали отвисшие челюсти пуристов, - добавила Заря, позволяя себе заливистый смех. Сейчас не время для страха или осуждения поступка суженого. Он поступил верно – по совести, по праву и так, как хотел бы сам. И пусть в дальнейшем всё это может вылиться в очередную войну, Кассандра не боялась – она знала, что отец поддержит молодого принца, а с ним на помощь Ренли придут многие, чьи имена будут страшить врагов и вдохновлять на подвиги сторонников.
Подойдя чуть ближе, взяв его ладонь в свои руки, Кассандра спрашивала:
- И что же будет дальше?
Ренли смотрел в лицо жены своей и видел радость и счастье - и именно он был виновником этого. Неудивительно что Ренли и сам улыбался той улыбкой, которую, вопреки судьбе, не потерял на войне и сберег для тех, кто был ему дорог. И Кассандра, буквально на днях ворвавшаяся ураганом в его жизнь, смогла незаметно стать самой важной... Или нет, не так. Единственной и неповторимой, с совсем особенным местом в его жизни. И то, что многие посчитали бы недостатками, его, напротив, притягивало. Сильная, яркая, красивая, с далеко не ангельским характером, но все еще способная радоваться как ребенок. Совсем непохожая на него, но в то же время слишком много общего, что сближает, а не отталкивает. Он хотел быть с ней, хотел смотреть в ее глаза, видеть ее каждое утро... Черт дери, да и просто хотел тоже. И ничего странного тут не было. На слова о Пуристах он тоже усмехнулся:
- Надеюсь, ребята это засняли. - А на ее вопрос и прискосновение бережно к себе притянул и обнял, глядя в глаза, - Дальше будет много дел и мало покоя, но я не хочу так далеко заглядывать сегодня... Скажи мне, львица моя, тебе хорошо будет спаться на корабле или мне угнать вертолет?
То, что в обоих случаях спать она будет еще и на плече принца, можно было не говорить. В безумном мире, когда каждый день все могло пойти под откос, а радость и беда не раз сменить друг друга даже за день, ждать лучшего момента Ренли не собирался. Или... Этот момент и был лучшим?
«Львица» на мгновение прикусила губу, смекнув, о чём толкует её «уже пять минут как муженёк», да поразилась наглости, с которой британец делал свой намёк.
Словно надетое на палец кольцо тут же превращало Кассандру в послушную рабыню, готовую тут же раздвинуть ноги и на завтрашний день уже вынашивать его ребёнка.
По-сути дела она, конечно, была не против – и не такое бывало, и не при таких обстоятельствах (разве что авианосец ещё никогда не становился местом действия картины «Касс в загуле»), но гордая женщина Южной Африканской Республики чувствовала, что с того момента, как она произнесла клятву, всё прошлое подёрнулось дымкой. Словно и не было этой «Игры на четверых», когда она и трое сержантов… впрочем, это уже совсем другая история.
- Спать здесь, когда толпа беснуется, в тёмной комнатушке каюты… Нет, милый, я бы предпочла свою кроватку в поместье, - и она напоказ зевнула, прикрывая рот ладошкой, - Не самый простой денёк был сегодня, да? – на лице её заиграла такая непосредственная, по-детски милая улыбка, в которой сложно было заподозрить скрытую издёвку.
Да, Ренли торопил события, но в то же время и иначе не мог. Какого черта... Завтра снова нагрянет нежданная беда, или куда-то сунутся террористы. Или просто понадобится куда-то ехать и черта с два у них будет еще один такой день, как тогда, в Камакуре... Ведь и тот был потом омрачен бедой с Мирцеллой. А его по-настоящему тянуло к этой женщине, больше чем к кому бы то ни было из тех, кого он, как думал, любил... Нет, любил, наверное, но все же в итоге получается, что как-то иначе. Нельзя же вот так влюбиться за несколько дней? Но, как ни крути, в его глазах сейчас было только тепло и толика озорства - ведь сейчас они однозначно нарушали все протоколы, убегая от праздника и гостей. Да, принц разделил с ними радость, но теперь время для моментов, которые делить ни с кем не надо. Только с ней.
- Ну и отлично. - Ренли огляделся, а потом решительно открыл дверь одного из вертолетов, по ему одному ясным признакам вычислив нужный, и, подавая руку, сказал, - Залезай. Сегодня место второго пилота твое.
И, ухмыльнувшись от творимого безобразия, заметил:
- Ох и разозлится Татьяна, когда узнает... Небось пригрозит аннулировать брак, раз сама его заключила. Но черта с два.
В прошлый раз их вез на вертолете пилот, но не сегодня. Конечно, Ренли не был асом, но базовые навыки получил в свое время. И не забывал их освежать. И вот вертолет отвалил от авианосца под возмущенные замечания Вислы. Ренли оказался пророком - леди хоть и была уже не совсем трезхва, но похищение винтокрылой машины заметила в момент и успела добраться до мостика, чтобы сказать все, что об этом думает. Некоторые выражения он от спокойной Татьяны услышал впервые, но вызвали они только улыбку и то, что теперь вертолет скользил совсем невысоко над водой - можно было разглядеть в закатном свете волны. Солнце уже заканчивало свой путь в волнах морских.
- Красиво, правда? - Да, такой уж это был принц, мог одновременно думать о близости с Кассандрой, но в то же время на пути к земле остановить вертолет в воздухе, чтобы показать ей закат...
Юная Бота поглядела на вертушку, на сидящего внутри поддатого Ренли, который пусть и не надирался «в зюзю», да всё равно на стёклышко уже не походил (одна наглость с его стороны, касаемо «супружеский обязанностей» говорила о том, что парень стал куда смелее).
«Кассандра Бота. Погибла в авиакатастрофе в самом расцвете сил, едва успев выскочить замуж за Британского принца…» - мелькали в глазах строчки из некролога.
Но он ждал, а она уже порядком устала быть в центре внимания (годы брали своё). Оставалось лишь постараться как-то подстраховаться, принять хотя бы элементарные меры предосторожности. Девица глубоко вздохнула, перекрестилась, сплюнула на пол, забралась в кабину и трижды стукнула кулачком по макушке мужа.
- На удачу, - резко оборвала она всякие вопросы с его стороны, и вертолёт взмыл ввысь.
Ренли вёл на удивление ровно – ни тошноты, ни уж тем более перегрузок Заря не почувствовала. Сверху народ, толпившийся на Сильване смотрелся комично: можно было разглядеть как кто-то дерётся, кто-то кого-то поит пуншем, где-то в тени и вдали ото всех спряталась парочка, которой было невтерпёж…
- А? – не услышав вопрос суженого, буркнула девчушка, у которой волосы так и лезли в лицо, а ветер свистел в ушах.
Ренли, стоит заметить, насчет "на удачу" только усмехнулся. Выросший среди моряков, он примет, суеверий и ритуалов "на счастье" насмотрелся по самое некуда, в чилсе прочего были и крайне изобретательные, если не сказать - извращенные. Тот немецкий ас, который не вылетал в бой без поцелуя от любимой, на фоне некоторых показался бы банальным. Хотя принц и считал такой вариант очень даже приятным, вне зависимости от реального мистического эффекта. К тому же, явные сомнения Кассандры в безопасности полета только окончательно его убедили - надо было лететь, надо. И жаль только, что ему не хватает мастерства и хватает здравомыслия не выделывать что-то этакое в воздухе. Он толчком прикрыл окно, чтобы хотя бы ветер не дул внутрь, а то ведь точно не лето, особено в воздухе. Для удержания машины достаточно было одной руки, но обниматься в висящем над авианосцем вертолете не слишком разумно... Поэтому он просто осторожно отвел волосы Кассандры с лица ее и взял за руку, одновременно чуть разворачивая вертолет так, чтобы кораблей в поле зрения не было.
- Смотри. Я иногда думаю, что самое красивое в море - закаты и рассветы.
Море, облака, садящееся солнце и последствия недавней воздушной войны с дождем создали неповторимый закат, окрасивший мир в теплый, почти горячий цвет, который менялся на глазах, стоило тучке набежать или солнцу чуть ниже опуститься.
И в этос красно-оранжево-желто-золотом небесном море нетороливо плыл вертолет, где они однозначно были одни, без шанса что им помешают. Рацию принц отключил. Сейчас они должны были быть наедине... Вот так, до конца, перед тем как сойдут на землю.
- Я так много хочу показать тебе... Или делать вместе с тобой. Что, кажется, жизни не хватит. - Чуть грустно заметил он, - И правда жаль, что раньше не знал тебя, Кассандра.
Отредактировано Renly la Britannia (2014-10-14 02:35:01)
Молчаливая Заря устремила свой взор вдаль – туда, где разгоралось ежедневное чудо, ценимое романтиками и воспеваемое поэтами, любимое художниками и теми, кто видел в переменах суть самой жизни.
- Принц самой жестокой из стран, держащий в руках кисть. Бывший диверсант, находящий счастье в походах в дельфинарий. Безмерно любящий своих слабых сестёр, готовый на всё ради них… Я многое слышала о твоей родине. Много плохого и страшного, пугающего и вызывающего отвращение. Там, в ЮАР, мы все похожи на честных глупых дикарей, которые не юлят и не обманывают. Мы не понимаем ваших игр. И тем страннее для меня то, что такой человек как ты всё ещё в живых, - голос её звучал приглушённо и вторил тоном грусти своему суженому, - Судьба бережёт тебя, Ренли.
«Романтик из сказок, видя которого всё время хочется ущипнуть себя – вдруг проснёшься. Хочешь поразить меня, завоевать, как это делают в книгах и фильмах, носить по полям на руках, срывать с небес луну и звёзды, защищать от всего на свете…» - и от мыслей этих становилось так тепло и приятно.
Он сам придумал чувства и любовь, сам поселил их в своём сердце супротив всем обстоятельствам, буквально возведя замок из ила и прибрежной гальки. Ты кричишь на него, а он только рад – «У тебя есть характер». Странный, добрый и даже немного глупый. Почему именно он, а не его антипод свалился из ниоткуда и утащил её из дома?
Гудел двигатель стальной птицы, несшей их к резиденции, медовый оттенок заката всё больше и больше походил на терпкий чай. Внизу шумел спокойный океан, но в кабине его вечной песни было не услыхать. А девушка, чьи космы, растрепанные ветрами и собранные аккуратно рукой любимого, наконец почувствовала приход ожидаемой тяжести свалившегося дня. И тяжесть та была приятна, словно ты плотник, за день вытесавший и поставивший на воду драккар.
Отредактировано Кассандра Бота (2014-10-14 20:13:40)
- Не только я преподнесу сюрпризы. Напомни мне как-нибудь показать тебе незабываемое зрелище: "Британскую Ведьму" в домашних условиях. Оно того стоит. - Чуть веселее заметил Ренли, пытаясь представить, каково многим было бы увидеть, как преображается суровая Корнелия, стоит выдаться спокойному деньку в компании Юфи. Наверное, некоторых европейских генералов хватил бы кондратий.
- Знаешь... Я бы раньше сказал что диверсанты не бывают бывшими или что-то еще в этом роде, но нет. Теперь, когда мы с тобой вместе, ясно мне... Не мог же я умереть, не дождавшись такого счастья. - И ведь если так подумать, именно южноафриканские коллеги-диверсанты на Гавайях имели наибольшие шансы прикончить пока еще неопытного в реальном бою принца. Так что в этих словах были и серьезность, и доля шутки. Как в том афоризме, что диверсант живет между теми самыми красивейшими вещами - ему надо дождаться заката и дожить до рассвета. Чтож, они дождались. И, черт побери, доживут. Вертолет уже почти в темноте садился на площадку, с которой Ренли предварительно разогнал по рации всех, кроме категорически необходимых технарей. Приятно было вновь ступить на землю... Хотя бы потому, что в обеих руках можно держать жену, а не отводить одну для управления вертолетом. Именно так принц и поступил - помог Кассандре выйти и тут же на руки подхватил, как будто не весила ничего.
- А вот теперь - добро пожаловать домой. - Заглянул он ей в глаза, перенося через порог. И черт с ним, что порог этот был дверью на вертолетную площадку. А потом наша парочка еще немного поплутала по резиденции, от свадебного настроя подзабыв, где куда поворачивать. Однако инстинкт дело такое и в конечном счете Ренли донес жену до своей обители, ею же перевернутой с ног на голову не так давно. И вот уже только там спустил с рук, но тут же обнял, целуя.
- Родная моя. - Всего два слова, но в них было все - сегодня Ренли впускал Кассандру в свою жизнь, от начала и до конца, до последнего предела.
Отредактировано Renly la Britannia (2014-10-16 19:41:28)
После галантных ухаживаний дикая африканская амазонка почувствовала себя сахарной ватой, что лежит под опаляющими лучами солнца южного континента. Метафорически растаяв, она не находила в себе сил не то, чтобы надрать нахалу задницу – оттолкнуть того, да что уж там, сказать «нет» или «подожди».
Заря вплетала свои пальцы в его волосы, прижимая горячего парня к себе, целуя в ответ, кусая его уши, шею, отрываясь, тяжело дыша и пересекаясь взглядом.
- Любишь? – полушёпотом вопрошала она на ушко, обжигая мужа страстным дыханием.
И разве посмеет он ответить иначе, чем «да»?
Девичьему сердцу не прикажешь, скажут многие, а другие подметят, что сама судьба благоволила этой паре, третьи же усомнятся в случайностях и будут толковать, что всё это – ловкая игра великого ума, что знал, кого и как ему следует свести вместе. Так ли это? Сейчас уже и не поймёшь. Когда в крови играет химия, а в глазах играет зверь, уже не до размышлений, не до титулов и ритуалов, не до манер и громких речей, не до… чего. Это время лишь для двоих, отдавших разум на волю чувств.
"Как взаимно влюбиться за день до свадьбы" - Та часть принца, которая отвечала за рациональное мышление, где-то на заднем плане ехидно привела название для книги воспоминаний или полезных советов. Но ее уже никто не слушал, потому как целовались они как... Ну, не пара подростков, но как будто ни за одним не было жизни, которая ломает и развеивает мечты.
- Люблю! - Все та же железная уверенность, но уже подогретая страстью и желанием, близостью женщины, с которой связал свою судьбу не по обряду, а по сердцу раньше чем прозвучали слова ритуала. И он тоже целовал ее, не сдерживаясь - надоело. Как будто все чувства обострились, намертво выжигая в сердце и памяти ее тепло, запх, вкус губ, очертания тела под свадебным платьем... У которого Ренли сейчас искал то самое место, где оно расстегивается. Ей же ей, вся "сбруя" ныряльщика в разы проще чем самое простое платье. У Кассандры было проблем меньше - военная форма на адмирале была устроена консервативно и просто, ибо рассчитана на ленивых мужиков. Да и не опасались уже супруги друг друга, а потому по крайней мере у Ренли, кроме ритуального кортика на поясе, никаких сюрпризов не было. А пока он, нехотя оторвавшись от губ Кассандры, целовал ее шею и плечи, с грехом поплам продвигаясь в сторону кровати, потому как помнить, где в комнате что, сейчас было ой как сложно... Куда легче чувствовать что во всем мире только он и она.
Вы здесь » Code Geass » События игры » Turn III. Turning point » 15.10.17. Счастье по договору
