Проснуться, помыться, одеться и сделать комплимент своему отражению. Примерно так все выглядит в фильмах, а в жизни все происходило с точностью до наоборот. Вчера он, используя скрытые магические силы, совершил путешествие во времени на 13 часов вперед. Если судить по самочувствию Смола, то все было именно так. Но на сегодня у него была важная задача. Мысленный строгий приказ себе: «Встань и иди» сработал отлично. А может это была трансляция в голову слов той девушки референта. Она явно будет недовольна, если наследник того самого Готтвальда не будет присутствовать на собрании. Лесли тоже будет недоволен. Тем, что его считают наследником этого человека, но о почивших, Серу Джеремии будет неприятно, если о нем скажут просто мертвый, плохого говорить нельзя.

Поэтому Лесли, все-таки встав, недолго выбирая одежду, выбрался на улицу. Там был подходящий ветер, чтобы бросить ему под ноги лепестки сакуры, но время неподходящее, поэтому он просто раздражал своим заигрыванием. Может быть, через три месяца ему удастся посмотреть на цветение сакуры, но до этого еще нужно дотерпеть. Стоявшие в пробках жители Нео-Токио, скорее всего сейчас открыто ненавидели молодого парня. Лесли бы на их месте тоже ненавидел бы себя, который ехал не по заполненных полосам, а по своей полосе для тех, кого ненавидят остальные водители.

Через какое-то время он оказался уже у здания. Часы в автомобиле показывали полчаса до назначенного времени. Лесли уже решил, что победил в этой  гонке с остальными. Однако роллс-ройс другого участника разделил первое место с его железным другом. Похоже, что на этой машине приехал кто-то еще из британской элиты, успевший получить несколько подарков от благодарной публики. Смол представил, как из задней двери выходит достаточно округлый британский политик, который еще вчера закрыл глаза на то, что один из его друзей сделал нечто эдакое, то от чего кровь в жилах начнет стыть и получил себе еще одну машину. Но он ошибся сразу по всем параметрам. Женщина, Японка, Стройная, Милая. Ноль из четырех, плохой результат, но Лесли пока еще ничего не проиграл.

Даже до дверей они добрались одновременно, поэтому прекратить воспринимать это как гонку не хотелось. Вся важная информация у Лесли была в голове, ему все равно придется отчитываться перед недовольной публикой, а бумажки там не помогут. Только слова и действия. Смол осмотрел женщину, которая казалась ему странно неподходящей этой стране, но в этом странном регионе могла твориться любая чертовщина. Охрана проверяла его недолго, но тщательно.

Гонка закончилась тогда, когда перед Лесли появилась лестница. В его нынешнем состоянии это довольно трудное препятствие, но японка, взгляд которой ужасно напоминал ему материнский, тоже будет подниматься с ним. Она для него была самым трудным заданием. Он должен просить у нее прощение не за позор, а за то, что кто-то до него решил почувствовать себя богом. И при всем при этом это все было из-за взаимного паразитизма Лесли и остальных пуристов. Первый просто видел в своих соратниках удобный для возвышения материал, а вторые использовали его, чтобы исправить ошибки и быть прощенными, но не одиннадцатыми, а Большим Чарльзом конечно. Кто-то скажет, что это симбиоз, но Смолу не нравится быть в таких отношениях с большинством чистых. Пора начинать доказывать всем, что пуристы это не просто способные на расстрел мирного населения уроды.

— Извините, не знаю вашего имени, - есть еще много вещей, за которые можно было извиниться, но вина за них явно не принадлежит Лесли. - Лесли Смол, новый советник от пуристов, - можно было поклониться, но идти итак тяжело, а до второго этажа, несмотря на то, что вверх идет еще добрый десяток, а то и больше, идти пешком будет долго. – Просить начать с нового листа будет глупо. Просто идти дальше - еще глупее.  Вы напомнили мне одного приятного человека, надеюсь не примете это за лесть. Здесь красивее, чем в метрополии, - и тем хуже становилось от того, что бывшие пуристы предпочли красивым рассветам под ветками сакуры смертоубийство. Да и причин у них на это особых не было. - Я так понимаю, что нам выпала роль противников, надеюсь, что смогу быть достойным оппонентом.

Лесли лишь носит ярлык пуриста, будет вести как пурист на виду у всех, но пока никто не видит, он может, да и будет поступать так, как сам хочет. А сейчас он хочет сделать так, чтобы у него было как можно меньше врагов во дворе принцессы. Ну и просто не хочет ненавидеть номеров. Как только у него будет доступ к ресурсам, он покажет, что политика неравенства не дарует неприкосновенность тебе, если ты просто родился британцем.

Исикава Акено, японское имя и понятная реакция. Лесли прекрасно знает, какое именно слово он сказал, чтобы вызвать к себе неприязнь. Тем лучше для него то, что японка не ненавидит его хотя бы за то, что он родился британцем. Все остальное можно было преодолеть. Ее слова были похожи на дикого тигра, сначала подбирающегося к жертве, а затем нападающего на заблудшего оленя. Но Смол не был ни олень, ни козел, а гордым британским львом.

Даже не смотря на весь гнев, который был в ее словах, Лесли считал, что ее словами руководит скорбь. Это было неприятно, но он представил прошлое и что сделал бы, если там, в Африке кто-то из его близких погиб. Но даже так это не смогло бы сравниться с чувствами, которые могла испытать Акено. Хотелось спросить: «Кто?», но был ли он достоин ответа на этот вопрос. Британец, пурист, бывший военный. Все эти факторы говорят о том, что он виновен. Рассказать подробнее о себе и попросить выслушать? Он еще не пал так низко, чтобы взывать к жалости. Лесли оставшись пуристом в глазах Исикавы, заставит эту женщину принять то, что чистота чистоте рознь.

Смол вспоминает один из возможных ответов на вопрос: «Кто?». В новостях говорили о захвате Юфемии и других заложников. Полсотни человек оказались инструментом воздействия на генерал-губернатора, им на тот день был Ренли ла Британия. Кто-то из жертв? Или само наличие жертв? Нет, есть вещь куда важнее. Похоже, что дело не в том, кто был убит, а почему. Может тот самый вопрос, из-за которого исходит ненависть к пуристам это: «Почему они убивают японцев?». Даже не смотря на то, что участие там пуристов не подтверждено, все уже считают их убийцами. У них не было никаких причин устраивать резню в гетто и теперь пуристы заслужили себе дурную репутацию. И так будет всегда, если ничто не изменится. Каждая смерть японца будет повешена на фракцию в которой находится Смол. Ну что же, японский тигр, ты встретил в здании достойного противника. И пусть он не имеет когтей, но со своим языком он управляется мастерски.

— Я не думаю, что вам было интересно слушать других, - отвечает Лесли на замечание. Довольно внезапным предложением он продолжает говорить, - Только сейчас, только в этом здании я обращусь вам как к японке. Не подчиненному Британии с порядковым номером, но человеку, живущему на своей земле. Вы предпочтете мстить за мертвых или попытаетесь изменить устои? Слово пурист происходит от слова чистота. У этого слова есть много значений. И, к сожалению, я видел лишь одного человека в своей жизни, которого хотел бы назвать пуристом в том значении, которое может понравиться вам, -   Лесли не имеет права отвечать гневом на гнев. Гнев Акено для него интересен, причины его скрыты в тумане, но именно поэтому и заставляют усердно думать, чтобы выявить их. - Я буду просить у вас невозможного, довериться уже в третий раз, но не моей фракции, - он делает паузу, надеясь, что Исикава. ясно услышит его слова. – Я хочу, чтобы вы доверились конкретно моим словам. Я клянусь, что ваша ненависть станет бессмысленна из-за моих действий. Пока все это слова, но когда-то они превратятся в поступки.

Еще так много ступеней наверх и так много слов, которые они успеют друг другу сказать. Но даже если всю эту лестницу Акено будет ненавидеть Смола, он не уйдет с последней ступени и не отпустит Исикаву, пока она не сменит гнев на милость.

Уговаривать Акено начинает казаться бесполезным занятием, но Смол не намеревался отступать. У него еще много времени и много слов. Вполне достаточно, чтобы убедить еще десятерых таких женщин. Она дала ответ на вопрос: «Кто?», так что проблемы становились понятнее.

- И вы считаете это правильным мнением? - интересуется Лесли. - Право называться японцами у вас забрал лично принц Ренли? Чем тогда те, кто думают так лучше пуристов? Беспричинная ненависть это тупик.

Хотя откуда ему в глазах Акено это знать. Этот Смол ненавидит японцев из-за того что им вернули имя, из-за того что им позволяют носить звание пожалованных британцев и за многое другое, просто потому что японцы это проигравшая нация. Но перед ней стоит совершенно другой человек. Возможно не лучше, скорее всего не хуже, но, даже так, отличающийся от пуристов. И Лесли должен дать понять, что он достоин доверия. И сейчас он явно таким не был.

— Это не духи заставили чистокровного британца изменить свое мнение насчет ваших соотечественников, - да чистокровность. Это именно та чистота, за которую ратуют пуристы. - Ровно так же, как они не влияли на британцев, которые взяли вас в заложники, - и пусть это было всего лишь обычными словами без какого-то особого смысла. Смол не может позволить своему оппоненту приписывать действия людей чему-то кроме человеческих желаний. - В обоих случаях люди захотели что-то сделать и затем сделали это.

И что сейчас хотел Лесли? Заставить человека верить в него, подняться наверх, а еще, чтобы его перестали мучать кошмары. И он сделает это, неважно каким образом, в какое время, но обязательно воплотит все свои желания в жизнь. Интересно, говорил ли он кому-то об этом? Может быть да, но это было давно. Ведь каждое желание относится не только к Акено и лестнице.

— Вы правильно говорите об их слабости, но имеют ли они сейчас власть? – Смол запросто позволяет себе эти слова, благодаря тому, что так любили эти пуристы. Политика неравенства. Именно из-за этих двух слов те политики верили в себя, но не смогли доказать что они лучше других. - Я не знаю о вас ничего, поэтому не могу говорить про вашу чистоту. Я холост, у меня нет никаких родственников в секторе. Если есть какие-то дети, то о них я не знаю. Именно поэтому я руковожусь только своими желаниями, как и все остальные. Британия есть страна, над которой никогда не заходит солнце, и я не могу позволить другим пуристам уничтожить величие моей родины своими действиями, – похоже, что его речь была слишком сильной для него. Просил же себя быть осторожным с тирадами. Везет, что Акено иногда останавливается и позволяет ему перевести дух. Нельзя показывать свою слабость человеку, которого пытаешься убедить в своих силах.

Чуть меньше чем год. Это то время, которое разделяло дату окончания реабилитации Лесли и Бойню в Синдзюку. Смолу пришлось бы умереть во время работы, чтобы его отправили в сектор, да и кроме него там уже был человек, который с достоинством погиб за свои взгляды. Потом были еще, более популярные, друзья для больших пуристских шишек, а потом понадобился тот, кто очистит репутацию. Исправит ситуацию в секторе и, скорее всего, его отправят назад. Как бы ни так, он сам вернется в метрополию. Победоносным маршем и совсем не обязательно выполнив их задачу.  Когда Лесли хвастался одному из друзей про свой перевод, то в шутку назвал себя политической горничной. Уверенный в том, что он лишь временная мера, Смол пояснил это тем, что он отмоет место пуристов от позора, чтобы потом на все чистое мог налететь еще один пурист. Тот, кто со спокойной душой сможет снова его замарать. Но говорить обо всем этом Акено равносильно суициду.

— Чтобы лишить всех недостойных власти не нужно никого убивать, - Смол спокойно отвечает женщине на ее резкие выпады. Время, проведенное под руководством пуристов, он тратил на улыбки тем, в чьи портреты вечерами кидал дротики. Контроль над эмоциями - очень важная способность для политической горничной. И пусть его руководство не могло об этом знать, оно совершило невероятно удачный выбор.  - После меня обязательно придет кто-то другой. Даже если я буду пытаться изменить мир к лучшему, то я не могу отвечать за тех, кто придет вслед за мной, когда меня из-за моих поступков прогонят из сектора, - все-таки сказал то, что не хотел, пусть и другими словами. Для сожалений не остается ступенек, поэтому нужно собрать в кулак все те мысли, которые есть в голове. Теперь пора рисковать, время Лесли начать играть в полную силу. - Мы можем пойти совершенно другим путем, госпожа Акено. Не знаю, понравится он вам или нет. Готовы ли вы довериться сами себе и постараться изменить человека, занимающего пост советника-пуриста? - Лесли решился действовать от обратного. - Готовы ли вы убить пуриста в человеке или будете продолжать надеяться на то, что когда-то любители чистоты закончатся? И, в первую очередь, готовы ли вы преодолеть свое презрение и посмотреть мне в глаза?

Даже если Акено была змеей, Лесли не уступит ей. Смол не хуже, не лучше пуристов. Несмотря на то, что эти люди не нравились ни Исекаве, ни самому юноше, Лесли улыбаясь им в глаза, за спиной размышлял о том, как они упадут с вершины. Он обязательно станет великим человеком, но у него нет никакой возможности прийти наверх с чистой совестью, но этого и не надо. Люди поверят в него и идею, которую он будет нести, этого будет достаточно, чтобы верить в свое величие.

Его действия перестанут иметь смысл, если пуристы вновь отправят в сектор еще одного Джеремию. Его след пропадет тогда, когда в регионе окажется кто-то, не разделяющий его позицию. И если вдруг таких людей просто не окажется? Кого-то будет все устраивать, кто-то будет задавлен авторитетом. Рассуждать о таком еще молодому и политически неопытному Лелси было рано, но он готов показать всему миру, что он талантливый, но не опытный, может дать фору любому из окружающих его пуристов, которые застряли в прошлом веке. Он создаст новое понятие чистоты, если надо впишет это определение в каждый словарь самостоятельно. Чтобы возродиться, фениксу необходимо погибнуть. Лесли готов оказать последнюю услугу своим уже гаснущим товарищам.

И все же, Акено Исикава, как же эти два слова одновременно мотивируют, пугают и заставляют кровь стыть в жилах. Смолу нравится вести с ней диалог, даже если ее мнение о нем лишь немного изменяется в положительную сторону. Лесли восторгается силой ее взглядов, благодаря которым она противостоит сладким речам пуриста. Девушка дает ему много больше, чем он может получить в разговоре с кем-то настроенным дружелюбно. На пересечении мнений рождается истина, осталось лишь найти эту тонкую грань. Убеждать ее в своей исключительной правоте бесполезно, об этом говорит тьма в ее глазах. Между чистым белым и мрачным черным находится свинцово-серый цвет реальности. И ради того, чтобы добавить белой краски в этот мир Лесли и пытается стать великим. Как минимум, чтобы каждый черный цвет стал хоть чуть-чуть серее. И все это ради того, чтобы доказать что он, маленький человек, все-таки способен на великие дела. Как эгоистично, все-таки.

— Я не согласен с вашим мнением, Акено, - заметит ли девушка, что тьма в ее глазах стала одной из причин его следующих слов? – У меня нет детей, но я не уверен, что смогу прожить дольше родителей. Один неудачный случай может изменить многое. Я не смею играть настолько малую роль, чтобы влиять только на одиннадцатый сектор. Ради того, чтобы близкие мне люди могли прожить жизнь, уверенные за то что их сын может постоять за себя, я как минимум должен изменить метрополию. Все остальное произойдет само, - Лесли говорит о невыполнимых вещах так просто, будто бы дает обещание матери не шкодить. В каком-то смысле он действительно дал матери обещание. И он его обязательно выполнит. – После меня не будет никого, кто мог бы навредить процветанию сектора. Единственная жертва, которая будет необходима - гордость аристократов, думающих, что у них есть возможность загонять людей в гетто и управлять их судьбами. Люди легче доверяют тем, кто дает им хлеб, чем тем, кто стреляет в них за неповиновение. Возможно, мой пример даст понять это знати хотя бы в этом секторе. Не думайте что моя основная задача - сделать лучше всем, но в великой стране не должно быть ничего, что может уничтожить ее изнутри. Одна из причин гибели Рима схожа с ситуацией в нашей империи. Я не готов допустить повторения ошибок далекого прошлого.

Лесли Смол чувствует себя проигравшим. В самом начале разговора он дал себе слово не давить на жалость, не говорить о прошлом, а сейчас занимается всем этим. Акено вырвала из него эти слова, так что он считает ее победившей в этой дуэли.  Теперь у нее есть лишь два пути, довериться ему, пытаясь уколоть врага в самого сердца, или же наоборот использовать эти слова против него. Лесли готов к любому варианту, из-за того, что пуристы, которых Исикава всем сердцем ненавидит, считают, что судьба проигравших в руках победителя. Парень не будет отказываться от этого тезиса в проигрышной ситуации, иначе какой от этих слов смысл.

Отредактировано Lesley Small (2020-04-07 00:37:27)