Отвратительный день, отвратительная погода, отвратительные получасовые проверки службы безопасности на входе. К сожалению, полковник был не в том положении, чтобы отказываться от аудиенции по причине неудовлетворения погодой, да и ему банально было интересно зачем его вызывают да еще и так высоко.  Безусловно произошедшее накануне  всколыхнуло общественность, но ведь для кабинетных клерков как бы высоко они не сидели, он просто командующий огромными человекоподобными роботами с пушками. Неужто кто-то решил что самое время ввести в столицу войска, и подавлять восстания должен  будет он, как человек  ни разу не  остановившийся, ни перед чем при выполнении приказа? Или он прознал про  готовящийся переворот, и собирается шантажировать Арториаса? Именно такими мыслями была заполнена голова офицера поднимающегося  на пятый этаж. Легкие приветственные кивки,  множество настороженных и любопытных взглядов сопровождали полковника весь этот путь, но Артуа уже давно привык  соответствовать созданному образу на автомат:  военная выправка, четкий шаг, целеустремленный напряженный взгляд, все это на кирпичном сосредоточенным выражении лица. Удивительно, но человек в форме с таким выражение лица не выглядит глупо в отличие от человека в гражданском. Наконец, закончив взбираться наверх, Арториас оказался перед  дверью в кабинет, секретарша, окинув офицера взглядом, лаконично сообщила, что его ждут, и передала о прибытии полковника.  Артуа не оставалось ничего другого, кроме как выдохнуть и войти.
- Мсьё Моро.
Ровным тоном произнес мужчина,оказавшись в кабинете. Отчитываться по-военному перед администратором хоть и высокопоставленным было глупо. Каких-то других особых форм приветствия между, по-сути, незнакомыми людьми Арториас просто не знал.

-Благодарю, но при всем моем уважении я вынужден отказаться.
На самом деле у Артоираса уже начало пересыхать во рту, но он наверняка знал, что последнее что ему сейчас нужно это расслабленность и ощущение безопасности. В конце концов он стоял во главе анти-правительственного заговора, и в его руках были судьбы людей. Кружка чая туда банально уже не помещалась. Однако, следует вернуться к вопросу, который буквально поставил полковника в тупик. Либо офицер чего-то не понимал, либо Моро очень издалека решил подойти к сути разговора, ведь Арториас не был на прямую никак связан с  контрразведкой и службами безопасности, по крайней мере официально:
-Это весьма сложный вопрос, Сейчас у Франции много врагов, как внешних, так и внутренних. Реваншисты выдвинули обвинения Британии, которая, будем откровенны, не раз уже использовала подобные методы, чтобы нарушить стабильность в будущем регионе вторжения.  Но и то, что радикальные группировки могли подстроить этот инцидент – весьма вероятное объяснение.  В конце- концов будем откровенны, когда у правительства наступает кризис, все эти силы, сидевшие по углам в лучшие времена, поднимают головы, почувствовав слабость власти.
Артуа слегка приподнял бровь, стараясь придать своему выражению лица легкую заинтересованность, и непонимание:
-Мсье Моро, я ведь не специалист по выяснению причин, я боевой офицер. Моя профессия –решать проблемы, а не искать их источник. Поэтому прошу простить за весьма туманный ответ.

Отредактировано Artorias Artois (2015-10-17 23:42:25)

Артоирас немного напрягся. Вот они и подошли к причине его вызова и главной теме разговора.
Что-ж, возможно в этом могла даже быть какая-либо скрытая возможность, для его заговорщиков. В любом случае сперва надо было осторожно «прощупать почву».
-И что конкретно вы предлагаете мне сделать?   Патрулировать улицы  Парижа на ванзерах? Не сочтите за грубость,  но я не уверен что понимаю, какой у вас план на мой счет. Ведь как раз обвинения из уст вернувшегося с фронта офицера будут звучать намного более убедительно, чем оправдания.
А теперь следовало прикинуться обычным воякой, который ничего не понимает в вещах за пределом его войсковой части, очень выгодный стереотип и большинство офицеров негласно следуют иму. Это определенно должно было  хоть немного да развязать язык Моро. Чем больше информации, тем больше будет козырей у Артуа, когда начнется торг. После всего того, что ему пришлось сделать чтобы сколотить  оппозицию он знал точно- в политике рано или поздно доходят до торгов. Должности, привилегии, деньги, судьбы стран и народов, все это просто  разменные монеты.  Как говаривал Наполеон «Числа для решения политических уравнений», хотя говорил он только про солдат, выражение справедливо для всего и всех в целом.

Полковник слегка поморщился, для него это был, в определенном смысле, больной вопрос. В конце-концов  даже такие самоотверженные, или точнее сказать, помешанные  личности, как Арториас, имеют какие то звенящие струны в душе. Но вряд ли его замешательство продлилось дольше мгновения.
- Боюсь  я слегка выбиваюсь из вашей логики. Этого, конечно, не указано в моем личном деле, но мой отец  пришел в ярость, когда узнал о моем желании  стать офицером, и, в итоге, моя семья  меня отвергла. Так что для меня этот приказ ничем не отличается от бесчисленного множества других приказов, которые я получал из штаба, и за которые, как вы верно подметили, мне платят. И тем не менее в моем контракте, четко прописаны границы моих полномочий. Поэтому, согласно трудовому кодексу  Республики,  любая задача сверх уничтожения живой силы врага, оценивается как сверхурочная и оплата за неё рассчитывается в индивидуальном порядке, в зависимости от конкретной задачи.
Артуа, взвесив слова Моро, решил, что именно такой ответ, даст ярче всего понять, что они на одной волне и вопрос только в цене. Полковник уже заранее знал, что он попросит взамен,  но его жизненный опыт подсказывал, что  Моро, в принципе,  может еще сказать что-то, что даже  такому офицеру как Артуа покажется  трудновыполнимой задачей, или что более вероятно – вредной для грядущего переворота.

Арториас прекрасно знал людей, он видел их насквозь, потому что видел  окровавленную землю через огромные дыры в их телах. Да им нужны были козлы отпущения, им нужно было куда-то направить своё недовольство.  Потому как,  направляя свою ярость на других они обычно забывали  о том, насколько сами заслуживают презрения.  Говоря солдату о том, что он воюет с захватчиком, угрожающим его семье, мы лишь отвлекаем его от бессмысленных размышлений о том, что он сам убийца чьих то мужей, братьев и сыновей.  Говоря людям, о том, что среди нас есть предатели, мы просто заставляем их на время забыть об их собственной взаимной неприязни и ненависти.  Общий враг- действительно наиболее простой и действенный способ объединить народ в трудное время.
-Хмм,  я думаю в этом действительно нет ничего сложного,  но мне все же интересно знать,  на кого именно мы повесим всех собак, до того как я увижу эту вашу «бумажку», а также  знать заранее перед кем я её буду читать, будет ли это очередной ролик, как один из тех, которые мы крутим в кинозалах завлекая добровольцев в армию, или же публика будет «по- крупнее». Я думаю, вы прекрасно понимаете, что  мне надо будет предпринять некоторые… действия по своевременной подготовке к ответной реакции этих людей. Ведь  убить полковника намного проще, чем министра.

Все что может пойти не так- пойдет не так.  Арториас в свое время очень быстро уяснил этот урок, он не раз спал ему жизнь и  поэтому Артуа только и подумал о том, что вещи никогда не идут своим ходом. Он немного закатил глаза, притворяясь что вспоминает об объекте беседы и затем слегка покачав головой ответил:
-Центристы, так центристы,  в конце концов я не политик,  да и не кажутся мне они сильно опасными, чтобы отказываться от вашего выгодного предложения. Так что я согласен.
Полковник изображая расслабленное дружелюбие, человека заключившего выгодную сделку, уже прикидывал все возможные варианты дальнейшего развития событий. Ему надо было спешить,  потому как была вероятность, что одними обвинениями дело не ограничится.  О, на месте правительства, он бы подготовил целую операцию  по устранению и зачистке, используя обвинения как простую красную тряпку, и скорее всего так оно и происходило на самом деле.
-Есть еще какие-нибудь детали которые нам следует обговорить сейчас?