В конце концов, решила про себя принцесса, затея устроить разведывательную операцию, используя транспорт более манёвренный и менее заметный, было хорошей идеей. Армада постоянно получает данные о передвижении воздушного судна, используя внутренние маячки, закреплённые на борте, небо чистое, погода тёплая, волны спокойные – всё должно было пойти по плану.

«Если только Корнелиус не вытащит из рукава очередной «козырь» в виде бешеной белки, которую он «вдруг внезапно» решит вручить мне как «личного телохранителя», - улыбалась в кулачок фар Британия, разглядывая спокойные океанские воды сквозь стекло.

Через несколько минут на горизонте замаячил смутно знакомый силуэт судна, вырисовывавшийся на фоне рифов и скал острова Каменедзимы. Но даже отсюда Сильвия могла видеть, как сильно пострадала обшивка: от некогда хорошего быстроходного судна остался лишь обгорелый, нещадно покорёженный остов.

- Соедините меня с вице-адмиралом, пилот, - потребовала принцесса, нажав на кнопку переговорного устройства машины, - Гиллад, кажется, ваши опасения подтвердились – «Лисифея» больше никогда не вкусит морской соли.
[NIC]Sylvia far Britannia[/NIC]
[AVA]/img/avatars/0010/8b/e4/204-1440061942.jpg[/AVA]

Отредактировано Faith Waller (2015-10-07 10:20:47)

Хваткие руки на талии щекочут, но смех не покидает груди, что цепко зажала паника. Она вертится в небе, неожиданно для самой себя цепляясь в куртку лейтенанта, поражаясь скорости происходящих событий, страшась за свою жизнь едва ли не сильнее, чем в тот день, когда мать пришла к ней с клинком наголо…

Солёная вода ударяет запахом в нос, а после накрывает собой всё тело. Мгновение покоя, покуда они не всплывают на поверхность, судорожно мельтеша конечностями. Сильвия хватает ртом воздух, борясь с течением и отходя от шока. В голове нет и мысли о некомпетентности пилота, о халатности его поступка – он должен разбиться в лепёшку, умереть ради неё, погубить весь флот, но спасти принцессу. Таков был закон.

- Что, чёрт возьми, происходит?! – только и может выкрикнуть она, справившись с паникой. Офицерская форма липнет к телу, мокрые волосы лезут в глаза, и фар Британия не знает – что делать дальше.

Безудержная масса океана держит их в своих руках, мотая тела словно щепки. Казалось, Нептуну не было дела для того, что произошло: мусор и люди, драгоценности и целые корабли – не было различий.

Холод пробивает: до дрожи, до судорог, что сковывают по рукам и ногам. Но принцесса в надёжных руках, и от того ей легче. Лишь на пол пути Сильвия аккуратно выбирается из хватки Календы, чтобы поплыть к берегу самой – так проще сохранить тепло.

Галька впивается в ладони, в то время как вода хлещет с одежды, из сапог, льётся потоками с распущенных кос. Она падает на спину, щурясь от яркого солнца на безоблачном небе. Там – в вышине, оно горячее и безразличное смотрит на принцессу и её подчинённого. Её грудь мерно вздымается в такт дыханию.

- Корнелиус, - после долгой паузы произносит Адмирал, - Напомни мне расстрелять этого засранца, как только мы вернёмся на «Химеру».

Принцесса лишь поморщила точёный нос, завидев телесный изъян подчинённого. У благородной особы и в мыслях не было не то, чтобы оказывать помощь – сочувствовать.

- Боже, Корнелиус, уберите это от меня! – взвизгнула «Морская Владычица», вскакивая с гальки и отходя прочь от изувеченной плоти.

Скорый осмотр собственного тела никак не мог не радовать: в ходе падения Сильвия лишь оцарапала руку, вылезая на отмель. Но холодный океан и сильный порывистый ветер заставляли адмирала цепляться руками за предплечья, интенсивно растирая побелевшую кожу – ледяная вода вызвала гипотермию.

- Н-н-нам н-н-нужно с-с-скор-рее разж-жечь кос-с-стер, - стуча зубами, протянула четырнадцатая в очереди на престол, выплясывая на гальке танцы Африканских народов. У несчастных не было с собой ни оружия, ни еды, ни припасов. Фар Британия умудрилась лишь захватить перочинный нож, который служил скорее средством экстренного спасения маникюра.

- Ну ж-же, л-л-лейтенант-т, чт-т-то вы с-с-сидите без д-д-дела?! – гаркнула императорская кровь, насупив бровки, и вложив во фразу весь положенный её званию приказной тон. Сама же дочка Его Высочества Чарльза Британского и не подумала шевелиться в нужном направлении - для чего же ещё нужны слуги, как не помыкать ими?

Картинно закатив глаза, холодная сердцем и телом красотка встаёт с гальки и неспешно прокладывает свой путь до ближайших кустов: выставлять себя на обозрение этому сумасброду было равносильно признанию собственного слабоумия.

- Я постараюсь не сболтнуть в столовой о «желудях», Календа, - бросает то ли шутку, то ли жестокое наблюдение принцесса, пропадая в зарослях зелени. Неспешно разоблачаясь от вымокшей до нитки формы, она ловит себя на панической мысли: «Что, если всё произошедшее было спланировано?». Принцы и принцессы, что носят императорскую фамилию, отличались завидным упорством, беспринципностью, а также полным отсутствием моральных тормозов, когда дело заходило о продвижении в очерёдности на престол. Велика была вероятность того, что происшествие было подстроено бывшими сторонниками Митта Трауна, всё ещё горячо любимого и после своей смерти многими членами Армады. Иначе объяснить безалаберное поведение пилота, бросившего своего командующего, наследницу трона, свою принцессу в холодных океанских водах, было попросту невозможно.

«Остаётся выяснить: Календа относится к заговорщикам или же стал пешкой в игре предателей?» - последний кусочек ткани, за исключением шёлковых трусиков и лифа без вставок, лёг на массивный лист цветущего растения, которое британка облюбовала в качестве «корзины для белья».

Сооружать юбки из подручных материалов коронованная особа пока не наловчилась, а потому решила отсидеться в укрытии, что дарила ей природа этого острова, дожидаясь, покуда лейтенант соорудит костёр, хижину, а может и плот, на котором они выберутся со своей импровизированной водной тюрьмы. Но…

- И-и-и-и! – словно малая девчонка, она выскакивает из кустов со скоростью ракеты, плюхаясь в холодные океанские воды, будто бы в спасительные объятия матери. Казалось бы, ей не страшен ни озноб, ни судороги, ни морские гады, кружащие в метрах от её практически обнажённого тела. Ненадёжное «убежище» тем временем неспешно покидает небольшая зелёная змейка, напуганная ничуть не меньше, чем её «многострадальная жертва»,

«Почему он вечно такой? Почему его допустили на службу? Почему не выбили дурь из него ещё в первую неделю? Это сила воли? Он вообще прошёл медицинскую комиссию?» - все эти вопросы мучили полуголую девицу, старшего офицера британского военно-морского флота, законную наследницу трона Чарльза Британского.

Судьба подарила им уединение на тропическом острове. Судьба свела две противоположности, сняла с их плеч погоны, титулы и иные регалии. Она раздражалась даже от самого благородного поступка с его стороны, он же старался быть услужливым в меру своих растраченных на плаванье сил.

- Ну где же этот чёртов пилот? – сетовала принцесса усталым шёпотом, так и не встав с песка, наградив своего спасителя лишь взглядом – отчего-то печальным, тоскливым, тяжёлым. Приподнявшись на локтях, девушка щурится, чтобы углядеть вдалеке очертания армады, но перед ней лишь бескрайний океан, да и тот «плывёт» перед глазами. Томный вздох следует за ударом кулака о песок. В животе её бурчит, но она старается не подавать виду, чтобы лишний раз не беспокоить, казалось бы, прикорнувшего за эти пару часов Корнелиуса.

Она не хотела лезть в прилесок, что уже наградил её одним ползучим гадом: «Кто знает, а вдруг там меня встретят сотни таких же?» - но голод гнал, гнала и жажда, подстёгивало желание найти хворост для костра, чтобы после согреться у ярких язычков пламени. Ноябрьские ночи не обещали быть тёплыми – напротив, завывающий океанический бриз пробирал до костей.

Не сказав и слова своему спутнику, адмирал двинулась к зелёным джунглям, пользуясь тем, что солнце стоит ещё высоко, и она сможет найти путь назад, ориентируясь по его положению. В конце концов, сколько книг о путешественниках и приключениях прочла эта тогда ещё девочка? Разве она не почерпнула оттуда важные для выживания навыки? Разве не представляла себя на месте Робинзона?

Её не остановило ни шипение в кустах, ни потрескивание с верхушки пальм – вооружившись подобранной палкой, девица смело продиралась сквозь заросли, выискивая любые полезные в их ситуации предметы: кто знает, может контрабандисты держат здесь свой склад? Но Сильвии посчастливилось набрести на банановое дерево, стоявшее посреди всего этого зелёного великолепия особняком. Спелые, пожалуй даже перешедшие в стадию увядания плоды висли гроздью прямо над её головой, маня и вызывая в животе настоящую панику. Тот словно подталкивал четырнадцатую к решительным действиям своим душераздирающим урчанием.

И та не устояла – наелась вдоволь прямо под ветвями кормилицы, оставляя шкурки подле своих ног, словно примитивный примат. Лишь утолив свой голод, она сорвала две огромные грозди, чтобы отправиться назад – к Календе, дабы отплатить безумцу за его самоотверженность. Но придя на знакомый берег, красотка с удивлением обнаружила: тот пропал, да ещё и вещички с собой прихватил.

Характерный стук пустого о пустое привлёк внимание юной особы, и она без особого труда нашла своего нерадивого подчинённого в груде природного хранилища столь необходимой сейчас влаги.

- Оу – ты нашёл что-то полезное, Корнелиус. Хорошо, - проходя мимо, она скидывает седьмым грузом гроздь бананов прямо лейтенанту на голову, а сама нагибается за одним из сферических объектов. После нескольких неудачных попыток разбить оный о камни, Сильвия вновь уделяет внимание своему спутнику:

- Ты не поможешь даме в беде? – и голос её звучит томно, без излишних истеричных ноток, раньше считавшихся характерными для четырнадцатой принцессы. Вежливая, неспешная, быть может потому, что сытая? Или же всё дело в том, что действие обязательных для приёма препаратов начало сходить на нет, вызывая приливы и отливы разнообразных эмоциональных состояний. Сейчас волна изыска и такта накрывает её с головой, но что будет в следующее мгновение, когда девятый вал схлынет назад в океан?

Кокос так и лежит в её протянутой руке, подрагивая в уставших руках, в то время как сама фар Британия пристально сверлит его блеснувшими в вечернем сумраке мраморными глазами. За их природной красотой незримая, но явно ощутимая любым разумным существом опасность. Словно обещание неминуемой гибели, которую ощущает зритель наваливающейся на берег сорокаметровой волны.

На остров неспешно надвигалась ночь - холодная, полная звуков и шорохов, криков диких джунглей и шелеста океана. Она пахла солью и спелыми бананами, она ощущалась песком под ногами и томлением, ожиданием чуда - спасения, да усталости от пережитого.

Корнелиус наглел. Причём делал это так мастерски, так непринуждённо, что большинство светских львиц могли бы простить ему эту милую шалость. В конце концов, он был молод, хорош собой, умел ввернуть нужное (но зачастую вовсе нет) словцо в беседу, отличался специфичностью во взглядах и мог похвастаться недюжинным упорством. Вот только Адмирал была так далека от завсегдатаев бала.

- Пиши, что хочешь, Календа. Фантазии психопатов нынче мало кого волнуют, - непринуждённо поправив волосы, принцесса улеглась на песочке у пальмы, оперев уставшую голову на пальму. И ведь дело было даже вовсе не в том, что его самомнение на этом горе-острове раздулось до чрезвычайно опасных размеров, превращая некогда мелкого и ничтожного индивида в едва ли не единственную реальную угрозу. Корнелиус забыл, что гражданин Священной Британской Империи и в России, и в Китае, и даже у чёрта на рогах обязан чтить и воспевать монаршую особу, даже в мыслях своих не попустительствуя о взятии шефства над оной. Он мог мечтать, он мог собирать газетные вырезки с ней, он мог даже посвятить ей многотомный видео-блог. Неужто простой «сахарной косточки» служивой собаке стало недостаточно, и она захотела бифштекс с барского стола?

Мерный стук камня о скорлупу неподатливого ореха был подобен тиканью маятника – он успокаивал и нагонял сонливость. Если бы только лейтенант не кряхтел как старик, каждый раз поднимая свой ударный инструмент с белёсого песка, да не чесал языком, стараясь вразумить неразумного офицера, Сильвия бы уже видела третий сон. Тук-тук-тук-тук…

- Да перестань ты уже долбить мне по ушам, придурок! – вопила она, резко вскакивая и пиная песок в сторону лейтенанта. Нахмуренные брови, сжатые в кулаки кисти рук, пульсирующая жилка на виске, да красные щёки – даже в момент поимки бесстыдного вора, она не казалась столь яростной. Вселившаяся в фар Британию фурия требовала крови…

Рычажок щёлкнул, с хрустом переключая даже не скорость, но сам вектор движения: Сильвия вдруг резко остановилась и… заливистый, яркий живой смех разлился по прибрежной полосе. Она смеялась так чисто, так искренне, что не поверить в звучащую радость было попросту невозможно. Ладошки, истерзанные испытаниями и дрожащие от усталости, били по обнажённым ляшкам, а сама горе-принцесса то и дело сгибалась, словно бы силилась сдержать льющуюся мелодию ладошкой, прижатой к животу.

- Победа! Против этого я бессильна, - перст указывает на трясущийся в руках лейтенанта треснувший кокос, из которого капля за каплей вытекало молоко. Рука девушки плавно легла на мякоть плода, потянула на себя и сняла трофей с штыка. Она сделала несколько осторожных, едва ли не робких глотка, после чего вернула трофей добытчику.

- Знаешь, я вот всё думаю…, - пройдя несколько шагов в сторону океана, говорила Сильвия. Ветер поднимал пряди её волос в такт своему танцу, а волны, бившие о песок, едва ли не заглушали сказанное.

- Что, если бы мы…, - оборачиваясь к сидящему на мягком песке мужчине, обращалась венценосная. Она смотрела прямиком в его глаза, и во взгляде том не было ни злобы, ни упрёка, ни привычных командных ноток.

- Что, если бы…, - повторила она, опуская ресницы, касаясь кончиками пальцев ключицы, отступая на шажок, чтобы не стать мягкой подстилкой на падающего сверху незнакомца…

- Это что ещё за чёрт! – взвизгнув, адмирал в мгновение ока оказывается за спиной у своего «подчинённого». А в это время на берегу продолжает дымиться и пахнуть куриной корочкой некий белокожий незнакомый господин, явно принесённый сюда велением Господа.

Боль. Чудовищная боль, которую не унять так просто. Кажется, ему всё-таки здорово досталось перед тем, как чья-то незримая рука буквально выдернула бедового капитана из-под удара, да не просто удара, нет. Аккурат из объятий госпожи с косой. Потрёпанное нечто в экипировке специального отряда Его Высочества Ренли душегубов валялось на песке какого-то неведомого пляжа, до сих пор не веря в произошедшее. Не веря до такой степени, что вбитый в голову рефлекс "выжить любой ценой" банально отключился. Да, его спасли. Да, ему прямо приказали именно выжить в связи с ценностью его, Лайтинга, шкуры. Более того, сделавшие это задействовали столь колоссальную мощь, что одни её отголоски чуть не испепелили его впридачу к тем осколкам, которые угодили в добротный бронежилет, который сам по себе мог бы сберечь жизнь солдата, не будь их так много. Прицельный огонь целой кучи орудий, он буквально выкосил тот участок леса и всех, кто ан нём находился. Было ли это просчётом разведчиков, авиации, ударной группы или самого Стивена - разберутся позже. Он, безусловно, был склонен винить отряд пуристов на "Найтмерах", что рванули вперёд вроде бы и на подавление именно этих орудий и явно облажались. С другой стороны, привычка во всех смертных грехах винить именно этих надутых болванов сохранилась у него ещё чуть ли не с начала службы, много-много лет назад, когда даже молодой и неопытный военный уже понимал, что не британцами едиными. Ну да ладно, это всё философия, а тут в него какой-то голый мужик "стволом" тычет. К сожалению, сил на то, чтобы просто и без затей отстрелить ему причиндалы уже не было, хотя оружие вполне пережило всю эту свистопляску и теперь находилось там, где ему и положено быть - на одноточечном ремне и в кобуре соответственно. Так... сначала попытаться встать. Хоть как-нибудь приподнять своё тело на подрагивающих руках и более внимательно осмотреть тех, к кому его закинула судьба. Для диких африканеров эти двое выглядят слишком незагорелыми, да и окликнули его на родном языке. Значит - одна из провинций Империи. Возможно. А может, и вовсе зашвырнуло его куда-нибудь в Россию на пляж нудистов-лингвистов, прости гос-с-споди...
- Капитан Лайтинг. - ещё одно усилие, он должен назвать своё подразделение, ведь даже явно британская фамилия едва ли спасёт от дурной пули в дурную же башку ибо подобное иногда притягивает подобное - "Чистильщики" принца Ренли Британского.
Так, кажется, начало положено. Теперь - прислушаться к ощущением, постаравшись выбросить из головы громовое "Я ТЕБЕ СДОХНУ, БОЛВАН!!!" и, как ни странно, понять, что жить он будет. Синяки, обгоревший комбинезон, несколько некритичных ранений, которые нужно перевязать. Легко отделался. Теперь - попытаться даже не встать, а хотя бы сесть...